Снежный человек
-Ой, дак это же Валька с Катькой сегодня должны были приехать, - вспомнил Венька и остановился у самой калитки.
- Девки, вы чо голые-то по дому шныряете? – послышался недовольный голос бабы Мани. – Срамотишша-то какая! Вон хоть мою ночнушку надели бы што ли!
- Ага! – донеслось откуда-то из прихожей. – Вот так вдвоём в одной твоей ночнушке и спать будем. Да ещё при такой жаре.
- Да где видано, штобы вот так голышом по дому-то шлюндать? – заворчала баба Нюра. И через открытые настежь окна с легкими ситцевыми занавесками было слышно, как она заскрипела пружинами, поворачиваюсь на другой бок. – Вицы на вас хорошей не было. Вот ужо завтрева-то я за вас возьмусь, дурь-то городскую выколочу.
- Ой, бабулечка! Да не смеши ты нас, - донёсся звонкий девичий голос. – Ты что у нас такая дремучая? Да что такого плохого, что мы по дому без одежды ходим? Никто же не видит!
- А если бы и видели, так что? – донёсся из другой комнаты, в нескольких метрах от Веньки заливистый смех. – Нам тут кого стесняться? Вон на нудистских пляжах и мужчины и женщины голыми загорают и ничего. А нам тем более, есть что показать. Правда, Катюха? Жалко только так в этой твоей глухомани никто нашу красоту не увидит и не оценит по достоинству. Разве что Михеич. Бабуля, а женишок твой, Михеич, жив ещё? Я же, когда мы у тебя были, только в школу ходить начала, а помню, он к тебе сватался. Зря ты тогда его отшила, он бы нас на своём забавном барабане из доски играть научил.
- Да угомонитесь вы, балаболки! Вон уж ночь на дворе, давно стемнало, а вам всё неймётся. Михеича она вспомнила. Да жив он, слава богу! Што ему? Кажинный денёк пьяный, и никакая хворь не берёт.
- Так может потому и не берёт, что проспиртованный? Никакая микроба не выживает, - засмеялась девушка. – Вон недавно вычитала, что Кощей потому и бессмертный был, что каждый день по ведру самогонки выпивал.
- Да ну вас, - проворчала баба Маня. – Может энти ваши микробы и дохнут от вина, а стольки мужиков на тот свет оно, проклятое, свело, што и сказать страшно.
- Бабулечка! А ты нам своей замечательной наливочки ещё немножко не дашь? – послышался второй голос.
Венька не мог разобрать, кто есть кто – девчонок он видел больше десяти лет назад, когда ещё и сам был маленьким. Помнит только, что на мордашку обе были очень симпатичные, разодетые в красивые наряды и относились к местной детворе свысока. Валька тогда как раз первый класс закончила, а Катька ещё только собиралась в школу. Теперь-то уж совсем взрослые. Надо повод придумать, зайти завтра, на девчонок посмотреть, в клуб позвать. А может и сами в клуб придут, что им тут с бабкой-то дома делать целыми сутками?
- Так что, бабулечка? Угостишь ещё наливочкой?
- А то вы не знаите, где она! Для вас ить и берегла, знала, што понравится. Да тольки вы срамоту-то прикройте, не гоже голыми по дому ходить. Отродясь тут никто так не хаживал.
- Бабуля, а ты и в бане не раздеваешься?
- Эк, сказанула! Дак одно дело – байна, а другое – по дому голой жопой сверкать да титьками трясти, прости господи…
- Бабулечка, да кто тут нас видит? Где тут мужчины? Никого же нету.
- Пейте хочее да спать укладывайтесь, - заворчала опять баба Маня, но в её голосе не было ни строгости, ни недовольства. Зато слышалась радость, что не одна в доме, что в кои-то веки приехали в гости внучки, нашли время порадовать немощную бабку. И эту свою радость старушка пыталась завуалировать нарочитым ворчанием. Девчонки это прекрасно понимали и своим подшучиванием поддерживали игру.
- Катюха, иди сюда, сверкни голой попой. Я уже налила безумно вкусной наливочки.
Венька видел, как мелькнула по тонкой занавеске тень. Ему бы идти домой, но ноги будто приросли к тропинке возле калитки бабы Мани. С девчонками в деревнях давно было не густо, а тут сразу две, да ещё городские. И самое главное – голые. И пусть Венька не видел их, но слышал завораживающие голоса, знал, что буквально в нескольких метрах от него за легкими занавесками находятся две обнажённые красавицы. В том, что они красавицы, парень нисколько не сомневался.
На некоторое время в доме затаилась тишина, потом погас свет на кухне, в горнице.
- Спокойной ночи, бабуленька! – пропел девичий голос.
- Приятных снов, бабулечка!
- И вам спокойной ночи! Да окно-то затворите.
- Бабулечка, ну, какое окно? В доме такая жара! А ты ещё печку натопила.
- Да как же я без печки пирогов-то вам напекла бы? А ить угостить-то хотелось домашним. В городу-то што за еда? А што жарко, дак уж одну-то ночку потерпите. Завтрева на сеновале постелю изладим, полог от комаров повесим. Помните, как в пологу-то спали, когда ко мне приезжали? Валинька всё говорила, мол, в шатре живём, как шахини. Ладно уж, спите, шахини вы мои. А окно-то затворите, мало ли што.
- А что тут может произойти? – удивлённо спросила одна из сестёр. – Это же не в городе, воры не заберутся.
- Да воров-то у нас тут отродясь не бывало, слава тибе господи! А вот вас, голых, Лешак к сибе в лес уташшит дак… И што я потом родителям-то вашим скажу? Как девок проворонила?
- Да ладно тебе, бабулечка, пугать нас на ночь глядя. Ну, скажи, какой такой Лешак нас может утащить? Мы ведь уже девочки взрослые, в сказки не верим.
- Да сказки-то, девоньки, сказками, тольки в их намёк.
- И добрым молодцам урок! Но мы-то красны девицы.
- Вот потому што девицы и беречься пуще надо. На таких красавиц-то ой сколько охочих, поди, в городе-то. Я ить вами любусь - не налюбуюсь! Это же надо, какие круглолицые, умные да ладные! Женихов бы вам господь послал хороших, дак и умирать мне, старой, можно было со спокойной душой. Приглядели, поди, женихов-то уж? Не прогадайте тольки, не торопитесь. Мужикам ить што? Им одно тольки и надо. Наобешшают три короба, слов ласковых наговорят, а мы, дуры, и рады. Ноги-то и разведём. А они натешатся да и будь таков.
- Да какие женихи, бабулечка! Там выбирать-то не из кого! У парней только и разговоров про пивасики, да в инете зависать круглыми сутками.
- И пивасики-то это што такое?
- Да пиво, бабуленька! Им пива засосать да в компе чатиться.
- Ой, всё одно ничо не поняла.
- Бабуленька, нету женихов. Все нормальные парни вывелись. Одним только выпивка нужна, другим интернет, а третьи вообще голубые, друг с другом только и могут.
- Тфу ты, срамота-то какая! Девки, да неужто нормальных-то, умных-то нету совсем?
- Да есть, конечно, бабулечка, только одних давно уже расхватали, а другие ботаны. Они кроме книжек ничего не видят. Может у вас тут в деревне нормальные есть?
- Ой, девки, а ить есть! – обрадовалась баба Маня. – Вон хоть Веньку Егоровны возьми. Хороший парень, добрый, обходительный, работяшший. И пьяным никогда не видела.
Венька от такой высказанной в его адрес похвалы мигом зарделся. Почувствовал, что даже уши стали горячими. Впрочем, может такими они были уже давно, потому что перед глазами парня невольно всплывали образы двух красивых и голых девушек. Он хоть и не видел их за занавесками, но слышал нежные голоса.
- Бабуленька, завтра ты нас с ним познакомишь, мы обе сразу за него замуж выйдем и на ферму доярками работать пойдём. Ладно?
- А фермы-то уж и нету у нас, - откликнулась баба Маня.
- Тогда доучимся и училками сюда приедем.
- Дак ить и школы нету. Рожать-то некому. Вот мы тут свой век доживём, дак и деревня вмистях с нами умрёт. Вы хоть на могилку-то спроведывать когда-никогда приежжайте, не забывайте старую. Люблю эть я вас, внученьки мои дорогие!
Венька услышал, как всхлипнула баба Маня, стыдливо высморкалась, снова заскрипела пружинами старой кровати, стоящей справа у входа в горницу.
- Ну, что ты, бабулечка? Ты у нас ещё долго-долго жить будешь. И мы к тебе приезжать на лето обязательно будем. А если женихов нам найдёшь, так мы у тебя и жить останемся. Не выгонишь, с женихами-то?
И засмеялись.
- Ладно, балаболки, спите уже. А окно-то затворите, не блазните Лешака голыми титьками.
- Бабулечка, а он что вот так прямо из леса нас видит?
- Ой, девки! Какие же вы у миня ишшо глупенькие! Не гоже над боженькой да над Лешим посмеиваться. Над боженькой – грех, а над нечистой силой – к себе её приманивать.
- Да ладно, бабулечка, пугать на ночь глядя.
- А мы всё равно не боимся, - задорно прозвенел голос другой сестры. В это время занавеска откинулась в сторону, Венька увидел голое плечо девушки и высунувшуюся на улицу голову. Из боязни быть застигнутым подслушивающим под окном чужие разговоры, парень присел, хотя после яркого света девушка вряд ли смогла бы разглядеть в темноте чью-то фигуру. – Лешенька, где ты? Заходи на огонёк, - с задорным смехом прокричала одна из сестёр в темноту и запахнула занавески.
И тут Веньку осенила шальная мысль. Почти бегом бросился он домой, зашёл в избу.
- Мам, я счас вернусь.
Забрался на чердак, схватил в охапку висящий там старый овчинный полушубок и на ходу выворачивая его наизнанку, пошёл к дому бабы Мани. Соседская Дамка лениво тявкнула ему вслед, но никто из собак не поддержал её лаем, и она тоже успокоилась. Света не было уже и в комнате девчонок, но рамы оставались открытыми настежь, легкое дуновение ветерка колыхало ситцевые шторы, и они белели в темноте августовской ночи.
Венька легко перелез через забор, прокрался под самое окно. Было слышно, что девчонки о чем-то шепчутся, то и дело хихикают, но слов было не разобрать. Парень хорошо знал, что вдоль завалинки за углом стоит прислонённая к стене небольшая лесенка, которую сам туда и отнёс ещё в начале лета, когда приколачивал отвалившийся было наличник. Он без труда нащупал её, поставил прямо под окно, расположенное на уровне макушки парня, натянул на себя вывернутые наизнанку полушубок и стал тихонечко подниматься наверх.
За шторкой снова раздалось весёлое хихиканье. Венька хотел было пугающе зарычать, но вдруг изменил решение и просто молча ввалился в комнату прямо на кровать девчонок.
Как только лохматое чудовище, всё заросшее грубой шерстью вкатилось в постель прямо на голые тела сестёр, они дико завизжали. Одна вскочила и с криком «Бубулечка-а-а-а!» бросилась из комнаты, вторая замешкалась, выбираясь из-под навалившегося на неё мохнатого зверя, соскользнула с кровати на пол и на четвереньках поползла в горницу, не в силах кричать. Из её горла вырывалось только едва слышное: «Мамочки, ой, мамочки… ой, спасите…».
Венька, путаясь в полах полушубка, тут же выбрался на улицу, вместе с лестницей заскочил за угол дома и стал слушать поднявшийся в горнице переполох.
Девчонки ничего толком не могли сказать бабе Мане, только сбивчиво пытались объяснить, что к ним в постель прямо через окно залезло какое-то огромное лохматое чудовище, от которого они едва-едва сумели спастись.
Баба Маня выглянула в окно, долго всматривалась в пугающую темноту ночи, но ничего не увидела и стала успокаивать внучек, что это им обеим привиделось во сне.
- Да какое во сне, бабулечка, - заикаясь от пережитого страха, говорила Катя. – Мы же ещё и не спали, всё твоих деревенских женихов обсуждали, планы на жизнь строили, и вдруг тако-о-о-е! Может это снежный человек приходил? Бабулечка, ты не знаешь, тут снежные человеки водятся?
- Да што глупости-то молоть? – отмахнулась баба Маня. – Какие тут снежные человеки. Ишь чево напридумывали со страху-то! Привиделось вам, почудилось.
- Бабулечка, да какое почудилось! Я же ему в шкуру двумя руками вцепилась, пока с постели выбралась. Кажется, даже клок шерсти вырвала.
- Ну, пойдём, поглядим, што ты там вырвала, - баба Маня шагнула в комнату девчонок, включила свет. На постели и впрямь лежал небольшой клок чёрной шерсти.
- Свят, свят, свят! – забормотала испуганная баба Маня и начала неистово креститься. – Говорено вам было, окно затворяйте, дак нет. Лешего вон ишо из лесу звали. Вот и накликали.
Баба Маня затворила рамы, закрыла их на шпингалеты.
- Ложитесь давай.
- Ага, а вдруг оно под кроватью прячется, - сказала забившаяся в угол бабушкиной кровати Валя.
Баба Маня с кряхтеньем тяжело опустилась на колени перед кроватью, заглянула, пошарила рукой.
- Нету там никого, спите давай. А то вон уже и светать скоро начнёт.
- Бабулечка, милая, а можно я с тобой спать останусь?
- Не дури, Валька! Троим нам тут не уместиться, а Катьке одной ишшо страшнее будет. Можите свет оставить, коли страшно. Всё, иди давай, не дури. Мне тоже спать надо.
Венька слышал, как девчонки укладывались спать, хотел было постучать в раму, но решил, что для первого раза и этого будет вполне достаточно. Лучше он завтра ночью на сеновал стучаться будет.
Ухмыляясь во весь рот, он довольный своей шуткой, шёл домой по тёмной и пустынной деревенской улице. И снова только Дамка подала голос, докладывая, что она исправно несёт службу, охраняя деревню от незваных гостей и всякой лесной нечисти.
рисунок: Евгений КРАН (Тюмень)
Свидетельство о публикации №212050200205
Миша Леонов-Салехардский 07.11.2016 15:44 Заявить о нарушении
Леонид Иванов Тюмень 05.12.2016 18:56 Заявить о нарушении
Миша Леонов-Салехардский 05.12.2016 20:57 Заявить о нарушении