Поганка. Глава 4

Тор проснулся вскоре после рассвета. Его снова мучили дурные сны, но не о зеленом свете и не о волчьем вое.
Парню виделось, что он умирает – бежит через какие-то горы, перепрыгивает через овраги, а потом поскальзывается и срывается в бездонную пропасть. Точно такие сны приходили к Тору с завидным постоянством. Они, конечно, немного различались – его, то преследовали собаки, то он тонул в море, то погибал в драке, но финал всегда был неизменен. Со временем парень к ним даже привык. Другие альбы вообще отчего-то снов не видели, об их существовании он узнал от матери, которая говорила, что ее отцом был человек. «Быть может, сны даны только людям?» - спрашивал себя Тор, и сам же отвечал «Если так, то это весьма бестолковый дар».
Парень встал с кровати с тяжелой головой. Во снах, кроме того, что они всегда кончались смертью, была еще одна странность. Тор всегда в них был блондином. Не таким седым, как сейчас, а таким как раньше. В детстве мама называла его самородком - вырастали волосы темными, а потом, выгорая на солнце, становились почти золотыми.
Погрузившись в собственные мысли, альб и не заметил, как оделся. А потом не мог вспомнить, кто снял с него одежду и накрыл одеялом.
- Говард, - с улыбкой произнес Тор, увидев спящего в кресле друга. Он лежал в форме гусеницы, свернувшись так, что коленями почти доставал до груди. Парень с трудом приподнял рослого мужчину, и, пошатываясь, перевел его в каморку с кроватью.
Говард что-то промямлил и засопел, а Тор, не теряя времени, забрал свою ношу и вышел на двор. Дверь он прикрыл, но будить друга, что бы тот ее запер, не стал. Воровать из дома было нечего, а если бы кто и надумал - у Говарда Книголюба были весьма влиятельные друзья, вернее друг.
Последний день лета выдался солнечным и теплым. По прибрежным улицам уже сновали матросы, и грузчики носили взад вперед тяжелые тюки. В порт, видать еще засветло, прибыло два или три грузовых судна от этого в и без того тесных кварталах было не протолкнуться. К рыбному рынку спешили мальчонки с доверху гружеными тачками. Несколько рослых альбов пронесли мимо Тора смотанный в рулоны сатин и бархат. Навстречу им, к пристани уже спешили грузчики с мешками муки и зерна.
В такой толпе был рай для воров и карманников. Одни работали грубо, вырывая кошельки и теряясь среди народа, другие вытаскивали деньги из карманов настолько легко и спокойно, что жертва даже не чувствовала прикосновений.
Тор, привыкший к подобным особенностям городской жизни, носил с собой фальшивый  кошелек полный мелких камней. Свои небольшие сбережения он предпочитал оставлять в укромном месте. А с собой если и брал монеты, то прятал их в одежде так ловко, что даже самый опытный воришка не смог бы разыскать.
Худой и изворотливый Тор с легкостью угря выбрался из толпы в небольшой светлый переулок. Так приходилось сделать небольшой круг, обходя дворец гильдии хлебопеков, но эту жертву парень приносил с радостью. Он легкой поступью вышел на мощеную светлой брусчаткой Ежовую улицу. Чего общего у этой улицы с ежами, парень не знал, но любил сюда захаживать, потому как в  третьем от угла доме, по левой стороне жила Мегори. Ее мать, сильно не любившая Тора, содержала маленькую лавку. А дочь, когда не гуляла с подругами, помогала ей за прилавком.
Еще до поворота альб учуял запах свежих булочек и хлеба. Он, сглотнув слюну, понял, что не ел еще со вчерашнего вечера.
«Ну, ничего, если сегодня в лавке Мегори, - Тор благоговейно закинул голову назад, - то я куплю себе пирожок». Думать о том, что за прилавком может стоять ее змееподобная мамаша, парень не хотел. 
Дома, по обе стороны улицы, были узкие и высокие. Их стройные, беленые фасады с остроугольным фронтоном  украшены деревянными наличниками, резными ставнями и цветами в прямоугольных ящиках, закрепленными под окнами.
Третий дом по левой стороне мало отличался от соседних. На первом этаже располагалась сама лавка. Узкая дверь, деревянная вывеска в форме кренделя, и не слишком широкая витрина, с простыми железными переплетами, между которыми зажато мутное буро-зеленое стекло. Разглядеть сквозь него фигуру у прилавка почти невозможно. Тор уже приготовился или к большой радости, или к горькому разочарованию, когда услышал высокий девичий голос.
- Мегори, глянь это не твой седоволосый воздыхатель?
Кто-то над головой парня звонко рассмеялся. Тор поднял голову. Облокотившись на деревянные перила балкона, на втором этаже стояла девушка. Она лукаво улыбалась своими маленькими тоненькими губками.
- Доброе утро, Тор, - пропела девица, перегнувшись над ящиком с цветами.
- Наидобрейшее, - согласился парень и неловкая улыбка расползлась у него по лицу.
Мегори хихикнула, и в тот же момент через перила свесилась и ее младшая сестра и лучшая подруга Диса.   Теперь они обе лукаво улыбались одинаковыми, серо-голубыми глазами, а Тор, как дурак, стоял, задрав голову вверх, под вывеской кренделем.
- Не хочешь булочки? – смеясь, протянула старшая сестра.
- Сегодня у прилавка мама, - подпела младшая, голосом выделяя последнее слово.
«Лучше бы ты, и твоя мама были сейчас где-нибудь в Нижнем Мире» - молча огрызнулся парень, вслух ответив лишь кроткое: «Я не голоден». Он сделал два шага назад, не сводя глаз с Мегори. Она стояла, оперевшись руками о перила и ее длинные, золотистые косы чуть раскачивались на ветру. Тор мог одним прыжком оказаться возле нее на балконе. Он даже представил, что будет дальше, но Диса портила картину.
- Ты куда-то шел? – недвусмысленно намекнула младшая сестра. – Или может, всеже зайдешь в лавку? - Альб отступил еще на полшага. – Мегори, мне кажется или этот седой хвастунишка обещал тебе кольцо с йосардом,  размером с голубиное яйцо? – Диса обратила свой укоризненный взгляд на Тора. – Уже принес, и мне радовать маму вестью о помолвке?
«Тебе следовало родиться мужчиной, - мысленно высказался парень, - будь ты ее братом, я бы тебе врезал». От злых мыслей альба отвлек ласковый голос Мегори.
- Не слушай сестрицу, она бывает так злословна. – Девушка понимающе замотала головой и ее золотые косы вновь качнулись.
- Да, не слушай, - дерзко согласилась Диса, - можно без йосарда, рубин тоже подойдет. – Девчонка рассмеялась, и Тор вдруг подумал, как по-разному они смеются.
Смех Мегори мягкий и нежный, когда ей весело она краснеет и кокетливо прикрывает лицо ладонями. Ее же младшая сестра смеется злобно и криво, это больше похоже на кривую усмешку.
- Не беспокойся, Диса, - сказал, улыбаясь Тор, - если это единственное, что надо для благословения вашей матушки, я и ей принесу такое кольцо. – Парень откозырял им обеим и, развернувшись на каблуках, пошел вперед, к широкой Южной улице.

* * *

- Я думал, ты вернешься еще вчера, - голос Гоха в полумраке таверны звучал громовым басом. Высокий и полнотелый мужчина, он ходил между столов, опуская стулья на свежевымытый пол, набранный из разно размерных плоских камней.
- Там странное дело на дороге случилось, - Тор положил на широкий дубовый стол свою посылку.
- Да? – произнес Гох, почти с головой уйдя в мешок. Он, не высовываясь, поставил на стол бутыль с маслом, - тут тоже за вчерашний день кое-что произошло. – Мужчина извлек на свет еще несколько туго завязанных мешочков.  – Вчера у кожевника Дага, может, знаешь его, пропала дочь. Наверно помнишь – низенькая такая, - вечно носилась по нашей улице с яблоком и приставала к моему старшенькому.
Тор пожал плечами. Он редко обращал внимание на детей.
- Так что с ней стряслось?
Гох развязал один из мешочков.
- Не знаю, мы не поняли. Ида видела, как с ней какой-то мужик говорил. А потом и другие видели, как он ее за мост повел.
- В город же, - парень развел руками, принюхиваясь  к содержимому мешочка. Острый запах перца чуть не заставил Тора чихнуть. – Если бы он ее на юг вел, к воротам, было бы не хорошо.
- В том и беда, что я всем нашим сказал, где и кого искать. Уж они-то не то, что ты, бывают тут часто и ее видели. – Гох попробовал перец кончиком языка. Сморщился, но остался доволен. – Кивар по своим завязкам в городской страже узнал, что мужик тот ее вывел через северный ворота, и как раз таки в лес.
Тор с любопытством развязал еще один мешочек.
- Да она ж совсем маленькая еще, на что она ему?
Гох недовольно вырвал из рук любопытного парня пряности.
- По дороге, что ли, не нанюхался? – мужчина с упоением закатил глаза, вдыхая резковатый аромат - Не знаю я!
- А что это? – Тор ткнул пальцем в содержимое мешочка. Какие-то длинные темно бурые зернышки.
- Зира, - Протянул Гох. Закрыв глаза, он вдыхал резкий чуть горьковатый запах пряности.
- Да это ж контрабанда! – парень взглядом оценил, сколько может стоить такой увесистый мешок этой редкой приправы.
- Да заткнись, светлая душа! – по-доброму, но грубо  полноватый альб оттолкнул от себя Тора. Он крепко завязал тесемки и дополнил. – Да если бы все твои грешки были зирой, я бы стал богаче чем наш лорд, а этот мешок был бы размером с корову.
Гох зашелся смехом. Его и без того красные щеки стали еще краснее. Он толстым пальцем смахнул с глаз слезы.
- Я еще не самый худший, - Тор поддержал хозяина таверны легкой усмешкой, - если бы все твои клиенты вместо грехов имели бы пряности, то на месте твоего трактира красовалась бы гора высотой с княжеский замок.
Гох еще больше затрясся от смеха, поднимая глаза на вершину воображаемой горы.
- Чуть не забыл, - Тор извлек из кармана мятый клочок бумаги с печатью. – Это Алистер передал.
Трактирщик, разрывая печать, еще посмеивался, но когда начал читать на его лицо будто налетели тучи. Он вмиг помрачнел и, не сказав ни слова, ушел на второй этаж.