Предвидение господне

Существует расхожее мнение, что если к важной поездке (будь то экспедиция или командировка) готовиться задолго, то ничего не забудешь. С полной уверенностью могу заявить – фигушки! Даже если начать приготовления за три месяца, всё равно обязательно забудешь то самое важное и необходимое, что очень пригодилось бы.

Случай, приключившийся с моим знакомым Саней Тухачевским тому подтверждение. Саня геолог и патологический аккуратист, его болезненный педантизм достоин анекдота, поэтому когда Саша Баклажан предложил Сане взять в экспедицию пассатижи и гвозди, а Саня поблагодарил его за ценный совет и побежал исполнять его, никто не удивился. И всё-таки экспедиционная жизнь нанесла ему жестокий удар, причём с той стороны, откуда он не ждал.
Дело было в Тынде – нашей промежуточной остановке на пути в Усть-Нюкжу. Тында немного похожа на Владивосток – тот же рельеф, то же хаотическое расположение улиц, правда столица легендарного БАМ-а намного меньше и ещё в Тынде нет моря, но зато есть вокзал! Это колоссальное сооружение достойное строителей пирамид и мы, опоздавшие на рабочий поезд до Юкталей, должны были на этом вокзале переночевать.

На ночлег устроились в “комнате матери и ребёнка”, хотя трудно было причислить трёх небритых парней хоть к одной из перечисленных в названии групп населения. Волею судьбы нашими соседями оказались офицер и снабженец. Офицер покрутился у зеркала, смахнул с кителя пару пылинок, раз восемь причесался и на лице его разлилось такое удовольствие от созерцания самого себя, что казалось он готов был кинуться к зеркалу и расцеловать своё отражение. Закончив моцион, он картинно развернулся, ехидно пожелал удачи и энергично ретировался, оставив нас наедине со снабженцем. Последний успел уже набраться, да так, что практически полностью потерял дар речи. Саша ему завидовал, Саня отнёсся наплевательски, а мне было противно. Снабженец обвёл нас мутным взглядом, выдавил из себя слово “тр-р-рос...” и повалился набок с каким-то жутким звуком. Когда схлынул первый испуг (вдруг мужик умирает?) до нас дошло, что снабженец уснул, а звуки которые он издаёт, всего лишь храп.

Храп этого человека заглушал любые звуки, гул и гудки тепловозов, перестук колёс проходящих составов, гомон народа в главном зале и даже дикие вопли певцов из радио без регулятора громкости. Погружаясь в сон, в болезненную, наполненную вибрацией и грохотом дремоту, я уже слышал не храп, в моём воспалённом мозгу разворачивалась панорама достойная кисти Иеронимуса Босха: гигантский, набитый многими тоннами брёвен, камней, металлолома и другого мусора ящик, по разбитой дороге тянут сотни невольников, жестокие надсмотрщики, переглянувшись, со свистом опускают тяжёлые плети на спины несчастных, с нечеловеческим стоном, пришедшим, возможно, из глубин чистилища, рабы рывком передвигают ящик на пару метров, причём все его внутренности переворачиваются, долю секунды стоит тишина, отдыхают и истязаемые и истязатели, затем всё повторяется с начала...
“А? Нет! Извините! Здесь уже всё занято!”. Что это? Оказывается, это портье ведёт новых постояльцев по комнатам и сбивает обрывки сна.

Храп не только не утихал, но нарастал, стремился к апогею и вселенскому могуществу, и силясь уснуть наконец, я спрятал голову под подушкой. Эффект – ноль. Попробовал заткнуть уши пальцами - ещё хуже, так как к храпу примешивается стук пульса, да и руки затекают.
На часах было четыре утра, когда я оставил попытки уснуть и пошёл прогуляться. На улице было свежо, ветер переменился, угольная пыли и шлак из стоящей вплотную трубы теплоэлектростанции, уже не сыпались на голову. Погуляв в окрестностях вокзала, я вернулся продрогший и в дверях столкнулся со снабженцем, которому стало плохо. Это меня порадовало, и, чтобы растянуть удовольствие, я сделал вид будто не могу разойтись с ним в узком коридоре. Видимо его действительно распирали чувства, потому что он резво прошмыгнул мимо меня, пробулькал что-то напоминающее “извините” и скрылся в уборной, попутно оставив кляксу на паласе.

... Утром все проснулись с жуткой головной болью, с красными, как у лабораторных крыс глазами и уровнем интеллекта в них соответствующем крысиному. В этот момент Саня изрёк фразу, которую я тогда не оценил и до конца не понял:
-Шурик, ты знаешь, я сегодня ночью вспомнил, что забыл вату...