Ты - мое. Я - твое. Фанфик ДВ

Нежные руки обжигали мою ледяную кожу, которая жадно впитывала их тепло, пытаясь компенсировать все дни немого одиночества и скулящей тоски, уничтожая ранее столь прочный фундамент не знания самого себя и верного пути.
В тот момент я видел в ее глазах пылкий огонек, разгоревшейся в ответ на мою откровенность, в ответ на мои беззвучные мольбы. И, кажется, я понял, чего нам не хватало, что сделало пробоину в нашем кораблике - отсутствие уединенности, как таковой. Лишь в начале нашего пути рука об руку мы позволяли себе драгоценные минуты, часы и дни наедине, лишь она и я. Потом все постепенно, слишком коварно и незаметно стало усложняться: Деймон, Кэтрин, оборотни, лунный камень, древние и тд. и тп. Мы постоянно, беспрерывно сражались, боролись за справедливость, зубами выдирали право на жизнь и собственное счастья, не отдавая себе отчет в том, что вот оно счастье, совсем рядом. Наверное, тогда мы и потеряли то, что держало нас так близко друг к другу. Проблемы накапливались, как слоеный пирог – одна на одну. А потом произошел «взрыв», вызвавший впоследствии недоверие, неправильно принятые решения, скверно расставленные приоритеты. Рутина съела нас, сожрала, не закусывая, заставив позабыть, кто действительно важен, что действительно правильно. Странно вышло: начинали бороться за НАС, а вышло, что боролся каждый сам за себя.
На миг я испугался, что это мгновение слишком эфемерно; слишком сладостно, чтобы быть правдой. Будто моргну, и все исчезнет. Но трепещущие удары сердца были слишком правдоподобными, слишком громкими, чтобы оказаться игрой влюбленного воображения.
Когда я, наконец, осознал, что жизнь дает мне еще один шанс, столь дразнящий и желанный,  по моему телу пробежал легкий озноб, а мышцы лица блаженно сократились в улыбке. Я аккуратно обвил руками талию моего сокровища, настойчиво притягивая Гилберт к себе. Будто зачарованный, я не смел оторвать от нее взора. В ее  глубоких  глазах черная  жидкая густота  вырисовывала  странные водовороты. Эти два прекрасных  глаза смотрели вглубь меня. Я инстинктивно сокращал и без того маленькое расстояние между нашими лицами, пытаясь заглянуть в ее душу так же, как сейчас она копошилась в моей. Нежно коснувшись своим носом ее маленького носика, я сделал то, что в мире называется «поцелуй эскимосов». Мир вокруг перестал существовать, потому что она олицетворяла всю вселенную, нежность шелка меркла по сравнению с ее кожей, а самый благоговейный аромат весенних цветов казался зловонием по отношению к аромату ее тела. И не было на Земле человека счастливее меня, когда мои губы отыскали ее губы. Я жадно целовал ее, сначала робко, а затем все настойчивее и настойчивее, мои руки скользили по ее спине, прижимая объект обожания все сильнее. Я практически забыл об осторожности, о том, что в моих объятиях хрупкое человеческое тельце. С каждым новым поцелуем позывы жажды жгли горло все отчаяннее, напоминая мне, что кровь Елены слишком желанна, дабы я смел потерять контроль окончательно. Как бы мне не хотелось броситься в омут ее любви с головой, я не мог пойти на столь опрометчивый шаг, ибо уверенности, что клыки не вонзятся в мягкую шею, не существовало.
Я умел себя контролировать подле нее. Но тогда, в таком призрачном прошлом, мой контроль подпитывала вековая практика воздержания от человеческой крови. На сегодняшний день же не прошло и месяца с того момента, когда я снова сел на свою вампирскую «диету». Слишком опасно. Но, если говорить начистоту, вожделение взять ее на руки и взбежать на второй этаж по направлению к ближайшей кровати настойчиво соперничало с убеждениями разума взять свои позывы под контроль до более безопасного времени. Приложив немалые усилия, я чуточку отстранился.
- Я люблю тебя, Елена. И сейчас я просто обязан оберегать это чувство. Неспроста судьба дает вторые шансы, теперь я понимаю, что порой они жизненно необходимы.
Я не мог сказать точно, о чем она сейчас думала, я лишь надеялся, что она захочет меня в это посвятить. Забавно то, что у меня было много женщин до нее, но после никого, а у нее, как бы мне была неприятна эта мысль, в точности наоборот.
Так может она прошла через десятки имён, чтобы вернуться снова к самому первому?