Гопики из детства. Воспоминание

Наконец-то земля оттаяла и чуть подсохла, а, значит, можно идти на чужие огороды, что зачернели там, за лугом, у речки, и рыть, рыть... Копнёшь лопатой раз, другой… восьмой, девятый и - о радость!  Из черного влажного развала земли вдруг улыбнётся промерзший светло-коричневый клубень картошки. Осторожненько, чтобы не прорвать кожуру, извлечёшь его из земли, бережно положишь в котелок и снова лопатой - и раз, и другой, и десятый… Нет, то была истинная радость для меня, семилетней девочки, вот так, в еще влажной земле, находить весело подмигивающие под солнцем клубни и складывать в котелок. Потом мама снимет с них тоненькую кожуру, под ней обнажалась почти белая мякоть, которую она перекрутит через мясорубку, добавит лука, немного муки, если та была и выпечет те самые гопики. Но поскольку подсолнечное масло в те годы было редкостью, то смажет сковородку жёстким и поэтому неубывающим куском сала, который гулял от одной соседки к другой, пока… Но то была бы уже другая история, а тогда выменяла я у подруги такой гопик на булку, - не захотела она её есть потому, что оказалась не пропеченной, да и гопика ещё не пробовала, - и она с осторожностью откусила от него, пожевала и... выплюнула! А я, отщипывая от той булки по маленькому кусочку и обсасывая зубы, вязнувшие в непропеченном и чуть горьковатом тесте, до самого вечера наслаждалась забытым за годы войны* вкусом, недоумевая: и как она могла отдать мне это? Ну, а гопики… Конечно, лакомством, подобным булке, они не были, но пока соседи не вскопали те свои огороды у речки, мы были сыты весенними гопиками, - только не ленись!

*Война 1941-1945 годов.