Роджер и Тимми, 1 Незнакомец

--Доброе вечер, Тимми!
--Роджер.
--Как поживаешь?
--Со вчерашнего вечера ничего не поменялось, но меня беспокоит вон тот тип, - Тимми указал плавником на бар.
--А что с ним? - Роджер приподнял уши.
--Он странно выглядит. Вроде ничем от нас не отличается от нас. Но, черт возьми, что-то с ним не так.
--Давай узнаем у него?
--Подожди, он кажется уже сам идет сюда.

Незнакомец приблизился к ним:
--Могу я присесть? - прозвучал вопрос.
--Да, устраивайтесь, - ответил Роджер и выразительно посмотрел на Тимми - теперь он был с ним согласен. Незнакомец правда был странным: его волосы, казалось, недавно начали расти, в то время как лицо было покрыто морщинами. Взгляд выражал усталость, но в глазах читалась пытливость и интерес. На нем был модный, но потертый, пиджак и джинсы.
--Извините, я не мог не заметить, - начал незнакомец, - как вы с другом очень долго меня рассматривали. Что-то произошло? Мы с вами знакомы?
--Нет, - ответил Тимми. - Но вы очень странно выглядите. Откуда вы?
--Вам лучше не знать, - ответил Незнакомец.
--Послушайте, - вмешался Роджер. - Мы не хотим вмешиваться в нашу жизнь, но нам с приятелем действительно любопытно. Давай хотя бы просто пообщаемся, вы справляете впечатление интересного собеседника. Как ваши дела?
Незнакомец улыбнулся:
--Сейчас мои дела явно лучше, чем будут завтра утром.
--А что будет завтра утром? - спросил Тимми.
--В том то и дело, что ничего. Очередное утро, в которое я просыпаюсь. За свою многолетнюю жизнь могу сказать, что утро после сна – это самая мерзкая часть дня.
--Что же в нем плохого?
--А что хорошего? Ты плохо соображаешь, глаза болят от света, во рту вонь, на голове бардак, в теле лень. И необходимо много времени для того, чтобы привести мысли в порядок, привыкнуть к свету, почистить зубы и умыться.
Роджер с Тимми переглянулись.
--И только уже потом настает день, - продолжал Незнакомец. - Очередной день, в котором ты что-то делаешь, куда-то идешь, с кем-то встречаешься, как-то проводишь время. А потом настает вечер. Очередной вечер, где ты отдыхаешь от нагрузки дня. А потом очередная ночь. А за ней очередное утро.
--У вас так все просто, - заметил Роджер.
--Понимаете, если брать жизнь человека на большом отрезке времени, то именно так она и проходит – мерзкое утро, тяжелый день, приятный вечер, тихая ночь. И как бы оптимисты не говорили фразы, типа «Цени настоящий момент!» и в таком духе, все равно – чем длиннее жизнь, тем расплывчатей в ней все эти моменты. И реалисты давно это поняли и смирились с этим.
--Почему вы так говорите?

--А вы и сами это поймете позже. Я почти ведь такой же как вы. Только меня отличает от вас одна маленькая деталь: я живу вечно.
Теперь Роджер и Тимми переглянулись, оба сдерживая улыбки. В глазах обоих читалась одна мысль.
--Вечно? - спросил Тимми.
--Да-да, вам не послышалось. Дело в том, что мне уже более 3000 лет. Круто, правда?
--Да, круто... Но еще более невероятно, - сказал Роджер.
--Или даже... невозможно! - добавил Тимми.
Человек лишь печально улыбнулся.
--Да, довольно стандартная реакция, - сказал он.
--Не то, чтобы мы вам не верили... - начал было Тимми, но тут же понял, что не сможет закончить фразу логично.
--Но мы все таки вам не верим, - закончил за него Роджер. - Как же так получилось? Кто же вам дал вечную жизнь? И кто ваши родители? Они тоже живы?
--Я не знаю, как я появился на свет, не знаю в чем вообще мой смысл, - ответил Незнакомец. - Помню, что однажды я проснулся на поляне под ночным небом. Тогда я не знал ничего, и постепенно я учился понимать окружающий мир. Я научился говорить, писать и, что самое главное, осознавать. Я путешествовал по миру и видел древних египтян, видел упадок Греции и бесконечные войны в землях Эллады. Я видел Рим, видел славянские племена. Иными словами я видел все, о чем сейчас так бездушно пишут историки.
--И как же вас занесло сюда? - спросил Тимми.
--Я жил тут несколько лет, собираюсь съезжать через пару недель, зашел отдать долги бармену. Дело в том, что я путешествовал от цивилизации к цивилизации, из культуры в культуру, из религии в религию, - незнакомец задумчиво посмотрел в потолок. - Я знаю то, чего не знает никто из созданий, этого не знает даже сам Бог, потому что Бог не знает даже о своем существовании. Еще я люблю путешествовать, но несмотря на это моя жизнь плывет как-то очень однообразно и быстро. Недавно я уснул в лагере Крестоносцев под стенами Иерусалима, а проснулся уже будучи матросом на корабле Колумба. По прибытию на Новую Землю я решил отдохнуть и опять уснул. Проснулся во Франции при дворе Наполеона. Я ходил вместе с ним на Россию и решил поспать в один из привалов. Проснулся я в той же России и возле меня стояла огромная очередь в гастроном. И так далее...
Тимми с Роджером сидели в легком смущении. Они еще не видели, чтобы какое-то создание с такой уверенностью и легкостью несло такой бессмысленный бред.
--Вы же понимаете, что это звучит крайне странно? - спросил Тимми.
--О да, и я привык к таким лицам, какие у вас. Но все же вы сами стали разглядывать меня. Я решил, что вы нашли во мне что-то странное, и поэтому решил к вам подойти.
--Да, мы нашли, - тихо пробурчал Роджер. - И находим по сею секунду.
Незнакомец все таки услышал его.
--Знаете, я пойду пожалуй, - он приподнялся.
--Постойте, - быстро остановил его. - Извините нас, но это же правда звучит полностью безумно. А мой друг всегда отпускает неуместные комментарии.
--Да, извини меня, - Роджер быстро включился в игру Тимми. - Мы попробуем вам поверить. Если вы живете вечно, то видимо у вас есть цельная картина нашего мира. Какая она?

Было очевидно, что друзья оставили незнакомца с одной целью - повеселится. И незнакомец, казалось, это понял. Но он оставался таким же спокойным и странным.
--Ну, прежде всего, нужно сказать, что XXI век сам по себе не романтичный, - начал он.

--Почему? - спросил Тимми.

--Потому что уже все известно. Может не все, но большая часть. Я помню, как в детстве мы с греками боялись молний, и поклонялись Зевсу. Это было так захватывающе, смотреть на появляющиеся в небе светлые трещины, и мое воображение рисовало самые немыслимые картины. Теперь мне известно, что такое молния и она не вызывает у меня никаких эмоций. Или еще я помню, как в начале вашей эры на небе появилось дивное сияние. Оно светило как Солнце, только больше синеватым оттенком. И было так интересно гадать, что же это такое? Быть может дверь в другие миры? Но спустя тысячу лет я узнал, что это была взорвавшаяся звезда. Опять все испортили. Да и по поводу Солнца, было так интересно наблюдать за ним и думать, что же это за светящийся круг. В итоге это звезда, вокруг которой крутится наша планета. Порой хочется зашить рот ученым.
--Вы находите тот факт, что мы развиваемся неприемлемым?

--Отчасти. Чем больше люди узнают, тем меньше в мире остается интересного. Ведь когда настанет момент, когда люди узнают все, то смысл будет утерян. Есть вещи, которые прекрасны своей загадочностью. И даже если разгадка этих вещей лежит где-то рядом, ты не хочешь ею пользоваться. Ты наслаждаешься недоступностью, - Незнакомец опять задумчиво посмотрел в потолок, и, казалось, он припоминает что-то; затем он добавил. -  Кстати, последнее можно приписать к женщинам.
--Вы большой знаток женщин? - спросил Роджер.
--Не мне судить. Но женщины очень занимательные создания. Я вообще люблю женщин. Во-первых, у женщин красивое тело. Возможно тут работают инстинкты заложенные природой, но, черт побери, женская шея, грудь, талия, бедра, ножки… Вот что должно пробуждать в мужчине эйфорию, - незнакомец на секунду замолчал.
--Наркотики придумали геи, - продолжил он. - Для настоящих мужчин есть женщины. И плюс все их наивные милости, типа: "А что это? Что значит молоток? А как этим пользоваться?" Это просто прекрасно.
--Не могу с вами не согласиться, - улыбнулся Тимми.
--Плюс один, - поддержал Роджер, подняв лапу вверх.
Незнакомец продолжил:
--И мне было искренне жаль священников средневековья, которым было запрещено прелюбодеяние. А так же я презирал их, когда они выжигали всех красивых девушек – чтобы те никому не достались. Святая Инквизиция. Жечь людей во имя Бога…
--Я вижу, вы не особо религиозен, - заметил Роджер.

--Во все века религия была очень противоречива, - объяснил Незнакомец. - Во времена язычества Боги возникали из явлений природы. Потом прошел какой-то переломный момент цивилизаций и тут вырисовался одни Бог. Видимо, из всех языческих религий на плаву остался только главный, а всех остальных убрало человеческое развитие. Потом, после переселения народов, религии и культуры перемешались и на пересечении нарисовался тот самый Господь, в которого до сих пор все верят.
--Вы про Иисуса?
--Нет, я про Господа. Хотя Иисуса я знал.
Роджер и Тимми не сдержали смешок.
--Вы опять поворачиваете в сторону абсурда, едва успев оттуда выйти, - сказал Роджер.
Незнакомец пожал плечами:
--Так или иначе, я знал Иисуса. Только звали его не так. Но он не был евреем, как все думают. Он был цыганом. Дело в том, что за несколько сотен лет до его рождения, во времена расселения народов, Арии из славянских земель пошли на восток, в район Индии. Приняв там определённый генетический облик, они пошли обратно. И вот среди них был тот самый Иисус. На самом деле очень умный человек. Умел на то время грамотно выражать мысль, думал о будущем. По прибытию из Индии он узнал о местной религии и представился как Сын Божий.

--Вот он, Роджер, вот он – верх менеджмента, - сказал Тимми.
--Частично правильно. - сказал Незнакомец. - Он настолько грамотно подошел к своему пиару, что поклоняются ему даже сейчас. И вот тут возникает противоречивость религии, которую Иисус не учел. Люди, которые по идее должны слепо верить во все божественное, решили проверить сына Божьего на подлинность... Они распяли его.

Вообще, странно: Иисуса распяли, Жанну д’Арк сожгли, и мудаков всяких, которые якобы были посланниками божьими, тоже перебили. А я так наблюдаю за этим со стороны и удивляюсь. Как можно верить в Бога и при этом убивать его посланников? Не понимаю. О какой тогда вере можно говорить?
--Мы не думали над этим, - сказал Тимми.
--И даже сейчас, если прийти в церковь и сказать: «Я слышу голос господа» священники вряд ли возведут тебя в ряды святых. Для начала они проверят тебя на наркотики, затем проверят твой рассудок и когда выяснится, что ты здоров они вышвырнут тебя вон, потому что подумают, что это прикол. Вот она – вера.
--Но ведь тут тоже все не так просто. А если и правда придет безумец и скажет: "Начните войну! Это мне Господь сказал". И все ему поверят, - сказал Роджер.
Незнакомец посмотрел на него долгим взглядом. Почувствовав это, Роджер быстро сообразил, что при ширине вопроса он сказал глупость и посмотрел на Тимми в поисках поддержки. Но тот лишь покачивал головой, скривив лицо.
--Я не живу вечно, отстаньте, - наконец выдавил Роджер и закурил.

--Так вот, Иисус тоже был предусмотрительным, - продолжил Незнакомец. - Когда он висел на кресте, его должны были проткнуть копьем, но его люди подкупили того самом римлянина, и тот лишь царапнул его. Так он остался жив и преспокойно перебрался обратно в Индию, надолго оставив след во всей культуре.
--Да, и наверняка он буддистом стал потом, - подкинул Тимми.
--Этого я не знаю. А дальше в ход пошла фантазия человечества, и они превратили того самого Иисуса в истинного Бога. Когда-то, кажется в XVIII веке, я жил лет 60 в Малайзии. Так вот арабы просто смеются с христиан, что они сделали богом человека, а об истинном Боге забыли. Как-то так.
--А сами вы как считаете? - спросил Роджер.
--Бога нет, есть лишь закон, - ответил Незнакомец. - Закон построения времени и пространства, который включает в себя все законы Вселенной, все Земные, моральные законы, а так же разнообразие вариантов судеб. А религия – это система. И некоторые люди так зависят от системы, что готовы бороться за неё. Я никогда этого не понимал. Все 3000 лет я жил свободным и лишь познавал мир. Бывали лишь случаи, когда я присягал на верность некоторым королям или правителям, но через некоторое время они умирали, и я спокойно шел дальше. Кстати, одним из таких был дофин Франции Карл VI. Это было время Столетней Войны, её последние этапы.
Роджер оживился:
--Тогда вы и Жанну д’Арк должны знать.
Незнакомец удивился.
--Не думайте, что я вам верю, - сказал Роджер. - Сложно представить это правдой. Но если же это ваша сказка, то она довольно таки занимательная.
--Я понял, - сказал Незнакомец. - Что же, да, я знал и её. Вообще французы в то время были очень честолюбивыми и морально поднятыми. На первых порах они все пытались как-то бороться за свою свободу и давали достойный отпор Англии. Все понимали, что это было необходимо. Все, кроме Карла.

А Карл был настоящим «маменькиным сыночком». Можно даже сказать, что Францией правила его мать, а не он. Если бы в то время я знал слово «мудак», я бы обязательно сказал ему: «Карл, ты – мудак!». Но, к счастью или, к сожалению, таких слов не было в то время.

Я тогда представился как Ален Шартье и был секретарем этого самого Карла. За 92 года войны с Англией, французы потеряли всякий интерес к битвам, армии вяло воевали.
--Подождите...  Ален Шартье? - Роджер насторожился. - Я же читал о вас в какой-то исторической книге.
--Да? И как ощущение говорить с тем, о ком вы читали в истории средневековья? Так вот, война всем надоела, но воевать надо. И тут появляется Жанна д’Арк. Это была необычная девушка. Я не знаю, чем руководствовалась она, но направление мысли было таким же, как у Иисуса. Не смотря не деревенское происхождение, девушка была дворянской выдержки: красивая, умная, дерзкая и высокомерная. Создавалось впечатление, что эта девушка воспитана была не в полях, а в школах, и в тесном общении с науками. Я не знаю, каким чудом ей удалось освободить Орлеан и одержать еще массу побед над англичанами. Но однажды ходил с ней в поход, и там я понял, какое большое значение на войне имеет один человек.

Она была отважна, и эта отвага передавалась на всех воинов. А воины, на которых это не передавалось, просто стыдились, что девушка скачет впереди и ничего не боится. Как я уже сказал, в то время французы были честолюбивы, а данный ход задевал их честь.

la Pucelle d’Orl;ans - «Орлеанская Дева». Так назвал её я, и так стали называть её народ Франции. Идол Франции и главный враг Англии. Я бы с удовольствием женился на ней, если бы она так часто не ходила в походы.
--Домохозяйкой она была бы никудышной, наверное.
--Да, потому что она была героем. А времена героев быстро проходят.
--В смысле?

--Ну, знаете, в каком-то фильме услышал, каждый герой должен приходить и уходить в свое время. Так и ушла Жанна. Точнее её ушли.  Свои всегда предают своих – так уже заведено большинства из нас. К несчастью я не смог попасть в Англию и побывать на суде, и я не видел, как её сожгли. Об этом я даже спустя 500 лет лет жалею...

Незнакомец надолго замолчал. Лицо его выражало тоску, будто все в его голове придавлено тяжелым грузом воспоминаний, который он перебирает.
--А что было дальше? - спросил Тимми.

--Через несколько десятков лет Столетняя Война закончилась, и я покинул Францию, - сказал Незнакомец. - На время я потерял для меня интерес к этой стране.
Он посмотрел на часы.
--Знаете, мне пора.
--Постойте! - его опять остановили, - Нам бы хотелось дослушать вашу историю. Тем более, что вы уезжаете скоро.
Незнакомец задумался.
--Вполне может быть я появлюсь тут до уезда. Тем более, мне бар понравился. Да, я сюда еще зайду.
--Мы будем ждать вас тут каждый день, - пообещал Роджер.
--Хорошо. До свидания, - незнакомец ушел.
Роджер и Тимми сидели под шум бара, каждый обдумывал сегодняшний вечер.
--Что скажешь? - сказал наконец Тимми.
--Не знаю, мне сложно ему поверить, но не похоже, чтобы он врал. А ты?
--Да это просто псих. Но мне нравятся его сказки. Я сейчас собираюсь пойти домой, и я уже представляю как хорошо я усну после такого рассказа.
Роджер улыбнулся:
--Ладно, завтра я надеюсь он придет и закончит рассказ. Тогда, как минимум, две ночи у тебя будут отличные.
--Было бы неплохо, - сказал Тимми. - Ладно, до завтра.
Тимми встал и слегка покачиваясь пошел к выходу.
Роджер допил содержимое своего бокала и гордо направился к выходу.