Глава 11. За боевые заслуги. К дню Победы

- Левон, принеси, пожалуйста, масло. – Маргарита Арсеновна громко позвала супруга, который сидел в комнате и изучал некоторые статьи из свежей прессы. В его имени она делала ударение на букву е. – Я не могу отойти, боюсь, лук подгорит.
Через минуту в комнату, тяжело ступая, вошел представительный мужчина с бутылкой растительного масла.

- Что, опять коленки прихватило?
- Нет …ничего. Пройдет…
- На обед я решила сделать плов. А тебе сейчас готовлю гречку с луком. Ты же любишь.
- Гречка – это хорошо. Люблю. Сразу вспоминаю армию. В войну нас ею кормили только командиров и офицеров. А солдатам давали пшенку. – Он сел за стол у окна. – Интересно да?
- Что интересно? Что солдатам пшенку давали?
- Нет! Ничего не понимаешь. Я ее столько съел за свою жизнь, а она мне все равно нравится.
- Вот и ешь. Гречка полезный продукт. В ней железа много. Так… раз сидишь, почисти морковку и нарежь соломкой. Ты знаешь как, для плова.
Женщина положила две большие чистые морковки и нож перед главой семейства, поставила рядом ведро для очисток, и он приступил к делу.
- Давай лук тоже почищу.

Вот так, пока варилась каша, они дружно готовились к встрече с детьми. Глава семейства Левон Осипович княжеских кровей. В свои неполные шестнадцать лет ушел на фронт. Попал в морскую пехоту. Отдал служению Родине более десяти лет. Многие родственники в трудные военные годы перебрались из Нагорного Карабаха кто в Ташкент (город хлебный), кто в Душанбе. Левон Осипович после демобилизации приехал в Душанбе и навел там, что называется, «шороху». Статный красавец в форме мичмана флота с кортиком наперевес …и без копейки денег. Это не помешало ему покорить сердце Маргариты Арсеновны. Прожили вместе долгие шестьдесят лет. Подарили жизнь сыну и дочке. Семья очень дружная. Радости и невзгоды делят поровну на всех.

Оба с университетским образованием. Он – экономист, она - журналист. Как и положено испокон веков; муж добытчик, жена хранитель очага. Маргарита Арсеновна, вулкан энергии, обладает талантом убеждать и уметь договариваться. Все сложные проблемы в семье решала и решает она. Некоторое время работала нештатным журналистом в редакции Литературной газеты. Однажды ей выпала возможность от редакции поехать в загранкомандировку. Но в то время этой чести удостаивались главным образом члены партии, в исключительных случаях проверенные граждане. Членом партии Маргарита Арсеновна не была. На предварительном собеседовании в ГЛАВке ей указали на этот недостаток. На что она бойко ответила: «А что, если надо, я завтра вступлю!». Присутствующий при этом разговоре куратор от спецслужбы поинтересовался: «Каким это, интересно, образом?». Н-да, не получилось за железный занавес.

Раздался звонок в дверь. Пришел сын. Встреча как всегда была бурная, с шутками-прибаутками. Несмотря на то, что не виделись всего неделю.
- А где сестренка?
- Уже скоро. Садись, пока фруктов поешь. – Мама поставила перед ним большой поднос с виноградом, мандаринами, персиками…
Не успели отдышаться, как позвонили в дверь.
- Интересно, кто это?
Сын открыл входную дверь. На пороге стоял человек в военной форме и в звании полковника:
- Простите, я не ошибся? – он заглянул в записную книжку. - Здесь живет Левон Осипович.
- Не ошиблись. Здесь. Проходите. – Затем заглянул на кухню. - Пап, это к тебе!
Глава семейства вышел в коридор. Гость вошел, поздоровался и представился:
- Полковник Сергеев, ваш военный комиссар. Разрешите войти?
- Конечно, входите. А я вас знаю. Мы встречались в военкомате, на встрече ветеранов...

Гость зашел в гостиную и поинтересовался, есть ли еще кто-нибудь в доме.
- Маро! – позвал Левон Осипович супругу. – Подойди к нам.
Когда она вошла, военком открыл папку, достал оттуда какую-то бумагу и торжественно произнес:
- Уважаемый Левон Осипович! Разрешите мне от имени Министра обороны России и от себя лично поздравить вас с наградой, которая искала вас 67 лет. Это было в 1942 году. Вы совершили подвиг, и военное командование фронта наградило вас медалью «За боевые заслуги».
- О-го! А я не знал об этом. А что я натворил?
- При форсировании Терека был убит ваш командир. Вы, совсем еще юноша, приняли на себя командование взводом и благополучно завершили операцию. Тем самым пресекли панику и неразбериху, которая могла передаться бойцам других подразделений. Спасли жизни многих бойцов.

У Маргариты Арсеновны при этих словах на глазах появились слезы. Она обняла руку мужа и прижалась к ней. Полковник продолжал:
- Бои шли страшные. И вполне возможно, что приказ о вашем награждении мог на время затеряться. Наш Совет Ветеранов, исполняя поручение Президента, при серьезной поддержке городского Совета Ветеранов и Минобороны, нашел в архивах и вашу затерявшуюся награду. Сейчас я хочу вручить ее вам.
Левон Осипович в домашнем костюме и домашних тапочках стоял по стойке смирно и лишь изредка глубоко вздыхал, сдерживая чувства. Сын стоял в сторонке и, улыбаясь, наблюдал за торжеством справедливости, и очень жалел о том, что именно в этот момент здесь нет сестренки и племянника. Но еще больше думал о том, что нет его сынули, который очень любил своего деда и гордился им. Какое же было бы это для него счастье… Девять лет прошло с тех пор, как Господь призвал его к себе…

- Левон Осипович, - открывая коробочку с медалью, сказал военком, – если вы обратите внимание на номер медали, то увидите, что эта медаль отчеканена именно в те годы. В сорок втором. Это придает особую значимость моей миссии. Я поздравляю вас, желаю крепкого здоровья и …спасибо вам большое.
Он вручил коробочку мичману флота и пожал ему руку.

Левон Осипович бережно принял награду, прочистил горло, и с волнением произнес:
- Товарищ полковник, сегодня для меня особенный день. Я благодарю вас… Наград у меня хватает, но это оказалась самой дорогой. Сегодня я стал моложе на десять лет.
- Конечно, вы уж нас простите, такие события проводят в более торжественной обстановке, но есть некоторые проблемы возрастного характера, к сожалению…
- Это ничего. По мне, так даже лучше. Я скромный человек…
Затем обратился к жене и сыну:
- А ну-ка быстренько соберите на стол…

Все кинулись было в кухню, но их задержал военком:
- Спасибо огромное, но мне нужно на службу и, к сожалению, не смогу по-мужицки поздравить героя.
Тепло пожал всем руку и отбыл.
Левон Осипович сел за стол, надел очки, достал медаль и долго ее изучал со всех сторон. Затем перечитывал наградные документы. Потом снова взял в руки медаль и долго смотрел на нее. Видно было, что он в этот момент вспоминал те самые события. Годы многое стерли из памяти. Да и тогда, после того, как закончились эти страшные часы, он толком не мог вспомнить, что же произошло. Ну да. На его глазах убило командира. Поначалу сам испугался, а что же дальше?.. Надо плыть на тот берег, иначе всем хана. Потом как в тумане виделось, что некоторые бойцы бегут от реки. Этого нельзя было делать… Они бежали к своей смерти. Каким-то образом он остановил это безумие. Он, пацан, встал на их пути и усиленно жестикулировал, показывая рукой на спасительный берег. Туда надо бежать. Это был ад. Взрывы, рев снарядов, столбы дыма, воды и грязи…

- Я ничего такого не сделал, - думал он. – За что награда? За то, что понял, в какой стороне смерть, а в какой – жизнь? Ведь были ситуации много хуже этой. Особенно туго пришлось в сорок третьем под Кенигсбергом, когда в чистом поле они попали под атробстрел. Немцы запускали в небо много ракетниц, от которых было светло как днем. Люди на фоне белого снега очень даже хорошо просматривались… Жертв было неимоверное количество.
Вспомнился еще один трагикомичный случай. После длительного похода, шли пешим ходом всю ночь и полдня, остановились в одной белорусской деревушке в заброшенном доме. От сухого пайка остались одни воспоминания. Желудок буквально скрутило голодом и мы, чтобы хоть как-то отвлечься, пока повара готовили гречневую кашу (!), мастерили из найденных в округе досок и дощечек лежаки. Разложили их по хате, накрыли бушлатами и с великой надеждой поглядывали на место дислокации полевой кухни. На самом деле полевой кухней была чудом уцелевшая после прямого попадания в дом авиабомбы, деревенская печь с трубой. Повара в грязных белых халатах суетились вокруг нее. Доносился недовольный рык командира роты Чернобровина, подгонявшего и поваров, и прикомандированных на кухню матросов, которые и без того старались, как могли. Просто не осталось уже сил. Вымотались окончательно. Левон Осипович впервые понял, что такое спать на ходу. По большому счету, ничего хитрого в этом нет. Двое-трое моряков держались друг за друга, шли и спали. Вот и все.

Наконец прозвучала долгожданная команда. Мы с котелками заспешили на кухню. Каши с лихвой хватило на всех. Поели так, что еле дошли до своей хаты, уронили себя на лежаки и погрузились в сон. Проснулись от уже привычного холодного стука автоматной очереди. Ну, думали все! Попали! Немцы. Спросонья трудно что-то понять. Оружие под рукой. В хате полумрак, но удалось разглядеть стреляющего - нашего матроса. Фамилию его забыть сложно - Алеша Непереходивбродчерезреку. Из Запорожья. Вечно хмурый и неразговорчивый. Хорошо, что братишки резко не повскакивали. А то положил бы всех за милую душу. Оказалось, что ему в полночь заступать на караул, и он решил проверить автомат. Перезарядил и …случайно, с устатку что ли, нажал на гашетку. И сам до того опешил, что не мог понять, что вообще происходит. Даже когда отстрелял все патроны, продолжал давить на курок. Чуть не сломал его. К хате начали стягиваться матросы. Всех поднял мерзавец. Когда стрельба прекратилась, в хату влетел Чернобровин и несколько бойцов. С трудом отняли автомат. Видимо кровь в жилах застыла и пальцы задеревенели. Алексея увели для разбирательства. Об этом ЧП никуда сообщать не стали. И что интересно. Никто в штабе, а там были и соколы из СМЕРШа, об этом не узнал. Вот такой народ моряки. Своих не сдают. А матросы, после того, как все успокоилось, пересчитали на стенах следы от пуль, а потом долго хохотали. Да так, что опять захотелось есть. На войне как на войне!

Были и более приятные моменты. В молодого Левона влюбилась дочь командира штаба… Но это уже другая история…
А награда… что ж, раз наградили, скажу спасибо.
Сын принес бутылку водки и две рюмки, Маргарита Арсеновна немного закуски, из того, что уже было приготовлено. Сели за стол, сын налил по полной. Мать и сын по очереди рассматривали медаль… Маленькая кругленькая железка, а сколько всего за ней стоит…
- За тебя, боец! – сын по неписаной традиции опустил медаль в рюмку, отпил глоток и передал ее отцу.