Конец Света! - 21 12 12. Возрождение!

Уже вторую неделю, Серёга жил в подвале. Он устал от одиночества и неизвестности, надеялся лишь на то, что о нём вспомнят и откапают из-под завала. Днями ковырял образовавшуюся у выхода каменную пробку. Казалось, её трамбовали тяжёлой техникой, чтоб получился монолит: пробиться наружу без инструмента, фактически было нереально. Старательно подковырнув очередной камешек ножом, мысленно ругал хозяина дома почём зря:
«Глупый «боров», напихал сюда всего, еды, воды и одежды, словно, собирался прожить здесь не один год! А вот простой инструмент, как лом, или молоток не припас. Для чего хозяин сооружал это жилище – непонятно? Но благодаря сделанным запасам я живу».
Серёга старался проделать хотя бы маленькую дырочку, чтоб по ней поступал свежий воздух: в подвале было жарко – вытяжка не работала, а по утрам на потолке вокруг неё образовывался иней. Подцепив пальцами новый камешек, чувствовал холод, будто по ту сторону завала работал мощный холодильник: «Значит труба, не совсем забита, и наружный холодный воздух всё же поступает в подвал». К обеду камни в завале, сильно нагревались, словно их прокалили в духовке.
Благодаря часам с кукушкой, висевшим на стене, он не свихнулся от тишины: кукушка исправно высовывалась из домика и куковала каждый час, а ему оставалось лишь по утрам подтягивать чугунную гирьку наверх. «Хоть в этом хозяин не оплошал! А от приёмника толку мало, лишь шипит на всех волнах».
На исходе третьей недели, меж камней блеснул луч света, и к вечеру, Серёга уже смог заглянуть в проделанную дыру – светило ушло, и опустились сумерки. Он хотел продолжить разбирать завал, но с наружи потянуло холодом: пальцы коченели и не могли взять студеные камни. Заткнул отверстие курткой, пошёл за термометром.
Когда вернулся, то увидел – тряпка вся была в инее. Положил термометр у выхода – ртутный столбик устремился вниз и остановился, указывая – 30 градусов.
«Вот так проветрил! Видимо крещенские морозы опустились на землю? Но почему днём камни так нагреваются?» – размышлял он и принесённым матрасом заделал проделанную нору. Затем включил все четыре конфорки на газовой плите, её и пять баллонов с пропаном в подвал занёс хозяин. Серёга попил горячего чая и, оставив гореть одну газовую конфорку, оделся и лег на нары, укрывшись одеялом – заснул.
Спал этой ночью беспокойно, просыпался несколько раз и, светя фонариком, смотрел на термометр, что висел возле часов + 10. К утру ему приснился сон: «Он в гордом одиночестве бредёт по бескрайней снежной пустыне …»
Проснувшись, сразу взялся за бочку из-под селёдки: выбил оба её дна. Затем принялся откапывать завал. Когда лаз увеличился, вставил в него бочонок, и вокруг него засыпал и утрамбовал каменную крошку. К обеду, с наружи потянуло таким жаром, что ему пришлось засунуть в бочонок матрас. Обедая, подумал:
«Это что ж происходит там, снаружи: ночью термометр опускается ниже некуда, а днём палит – за сорок в тени?»

К вечеру пролез через бочонок и осмотрелся, щурясь (за прошедшие недели он привык к темноте, в подвале ориентировался на ощупь, лишь изредка пользуясь фонариком). Он на каменистом острове, а мимо, безбрежные воды несли всевозможный мусор.
«Мы же этот дом, от которого остался лишь щебень, строили посреди леса на холме. И удивлялись: зачем в глуши нужен такой коттедж, да ещё с туалетом в подвале. А что произошло на Земле? Может атомная война? Видимо вековые льды растаяли, раз столько много воды? Значит, хозяин этого дома знал о грядущей опасности. Ладно, сейчас рассуждать некогда. Необходимо законопатить вокруг бочонка и внутри подогнать крышки, иначе околею ночью от холода», – подумал он и принялся за работу.

Серёга видел, как на западе солнце утонуло, туда же, обтекая его остров, неслись бескрайние воды. На небе вспыхнули яркие звёзды, и мороз стал щипать руки и лицо. Он быстро юркнул в лаз и за собой заткнул днищем выход. Через эту тонкую пробку холод вползал в его жилище. Затолкал в бочонок разных одежд – термометр на стене замер у отметки +10. Затем зажёг все газовые конфорки, согревая остывшее помещение и готовя себе еду. Пропустил рюмочку водки для аппетита, поев, завалился на топчан, укрывшись двумя одеялами.

Проснулся без пятнадцати семь, и долго согревался, попивая чай с мёдом, и жуя сушки. Неспешно выбрался наружу, солнце пробивалось сквозь проносившиеся тёмные облака. Серёга осмотрел свои владения, измерив шагами: в длину 800, а в ширину 250, спустился с пригорка вниз, к тёмным водам, несущим тающий лёд, с вмёрзшим в него всёвозможным хламом.
«Судя по полосам мусора на острове – вода с каждым днём быстро отступает!» – сталкивая с берегов в воду останки животных, рассуждал он. Обойдя остров и очистив берега, стал у входа в своё жилище, всматриваясь в бескрайние водные просторы. На западе увидел тёмную полосу. Сползал в подвал и уже в бинокль рассмотрел: меж двух таких же так и его, «лысых» островов, образовался огромный завал из брёвен, плавающих машин и другого мусора, некогда служившего людям.
Пока смотрел вдаль, задрав голову, на ухо что-то капнуло: такое ощущение, будто в него ткнули зажженной сигаретой. Вспомнив всех святых, русским крепким словцом, метнулся к своей норе.

В подвале ополоснул лицо водой, достал аптечку и смазал медвежьим жиром «горевшее» ухо. Затем осмотрел одежду: по ней россыпью бурые пятнышки. «Так вот какими бывают кислотные дожди!?» – морщась от боли, пробурчал он. Снаружи потянуло кислым запахом, вызвавшим тошноту, – быстро законопатил нору.
«А что произошло, и что мне делать? Похоже, я один остался на всём белом Свете! В таком климате, днём нестерпимая жара, а ночью космический холод, плюс кислотные дожди – невозможно выжить! Может быть, где-то в горах, или в подземных выработках остались живы люди, но тогда шахтёры должны научиться грызть уголь!» – размышлял Серёга, готовя себе обед.
После еды завалился на топчан – подремать. «Надо пройти по льду до завала и посмотреть, что там», – подумал засыпая.

К ночному походу готовился основательно, прикинул расстояние: успеет ли вернуться назад, до начала таяния льда. Дождавшись, когда кукушка прокуковала семь раз – вылез, тепло одевшись. Сидел и ждал, пока лёд скуёт воду. Мимо течение пронесло деревянный домик, без окон и дверей. «А это откуда? Главное не сгорел как лес в округе и крыша не окислилась. Осмотрю в первую очередь», – решил он.
И вот, под пронизывающим холодным ветром, он идёт по льду. Странная «избёнка» вмерзла, не доплыв до завала. Как оказалось у домика с противоположной стороны находилось небольшое окошечко. Разбив стеклопакет, посветил вовнутрь фонариком: луч выхватил чёрный «Мерседес» находившийся там.

С трудом протиснулся вовнутрь. Оказавшись в деревянном гараже, осмотрелся и обошёл машину кругом. Чтобы было светлей, ручной лебедкой поднял секционные ворота: створки собрались под потолком. Затем взявшись за ручку двери водителя, открыл её. Ему под ноги, вывалился труп мужчины, с дыркой от пули у виска. В руке покойного был зажат ТТ. Сладковато-тошнотворный запах из салона, чуть не сбил Серёгу с ног. Выкрутив из закоченевших рук покойного пистолет и засунув его себе в карман, схватил за шиворот куртки самоубийцу и, оттащив подольше от гаража, бросил тело на льду. Вернувшись к машине, открыл все её дверцы. Водительский коврик, с засохшей на нем кровью, выбросил наружу. Холод, быстро проветрил гараж и салон автомобиля. Покрутив лебёдку, опустил ворота. Затем уселся на водительское место, захлопнув все дверцы машины.
На приборной панели стоял пустой стакан, и прожженный след от сигареты. «Видимо этот бедолага, что сейчас лежит под звёздным небом на льду, с честью расстался с жизнью: выпил на посошок и выкурил сигарету. А я уж забыл вкус табака. Жаль что хозяин строя свой бункер не запас сигарет – сам-то он не курил».
Серёга открыл бардачок и увидел, две пачки «Мальборо» и початую бутылку коньяка «Наполеон». Присвистнув, воскликнул:
«Вот так подфартило!»
Отвинтил пробку и, понюхав ароматный напиток, сделал глоток. Затем взял сигарету и, чиркнув находившейся тут же дорогой зажигалкой – закурил.

Первая затяжка вызвала лёгкое головокружение и истомный кайф. Вторую сигарету курил – смакуя и как в юности, выпуская дым кольцами. В эти минуты, мир вокруг для него, казался радужным. Повернул ключ зажигания и включил магнитолу. Из динамиков полилась песня в исполнении Игоря Талькова «Чистые Пруды». Серёга любил этого певца, откинувшись на спинку сиденья, и неспешно глотая коньяк, в полузабытьи слушал.
Так прошло много времени. Он встряхнул головой и допел куплет:
– Уеду. Завтра уеду.
Махну на всё рукой.
Завтра уеду – искать покой.
Лягу на грунт,
А те, кто знал меня,
Простят и поймут…

По его щекам текли слёзы. Смотря на остатки напитка, подумал:
«А что меня ждёт? Доем припасы, и что дальше? Господи, прости!» – и поднёс пистолет к виску.
В эту секунду мощный толчок ударил в стену – и гараж закачался на волнах. «Чёрт знает что, спокойно умереть не дадут!» – воскликнул он и, выйдя из машины, посмотрел в окно: поверх льда катились воды, неся гараж к завалу.
«Понятно, солнце прогрело воду на востоке, и она катится по льду. А это что такое?» – видя, как с новой волной несётся бескрайная тёмная масса.
Поодаль плыл трупп хозяина гаража: темная масса настигла и захлестнула его. Вокруг труппа вода закипела: великое множество рыбешек, вгрызаясь, рвало одежды, стремясь к телу.
«Господи! да это же пираньи!? Откуда они, да в таком количестве? – удивился Серёга, лихорадочно соображая, что ему делать. – А сколько этих тварей находиться подо льдом? Да они прогрызут деревянные полы и стены, и сожрут меня с потрохами!»
Он уложил в багажник машины тент, находившийся рядом.
«Если доберусь живым до своей норы, то тент понадобится укрыть «Мерседес» от кислотных дождей. А потом буду кататься по льду, и доберусь до завала. А чем чёрт не шутит, вдруг встречу живого человека!?» – размышлял Серёга, крутя лебёдку, освобождая себе выезд.

Машина, взвыв мотором, рванула из гаража в текущую поверх льда воду. Где касаясь твёрдого льда, а где, плывя и молотя воду колёсами, внедорожник, сопротивляясь течению, продвигался к его острову. Въехав по пологому берегу на ровную вершину, Серёга развернул машину и заглушил мотор.
«Да, хорошую технику делали немцы! А что стало с ними и вообще, что произошло? – возбуждённо говорил Серёга, укрывая тентом машину, и нежно поглаживая по стальным бокам. – Молодец, друг – выручил! Если бы твоё стальное сердце остановилось, то эти кровожадные рыбы сумели бы добраться и да меня. Видел, каким косяком они гнались за нами? Чувствуют, гады, горячую кровушку – чувствуют!»
Ещё раз окинул любящим взглядом машину и, видя, как небосвод заполняют солнечные лучи, направился к своему жилищу. Возле входа увидел скрученное тело человека.

«Да что ж такое, сегодня мне везёт на покойников! Давненько я их не сбрасывал в воды, а сегодня понял почему. Пираньи быстро расплодились и очищают воды. Вон как в момент, они расправились с хозяином внедорожника, и тряпки и те сожрали. И с этим, быстро покончат!» – толкая найденный трупп под откос к воде, вслух рассуждал он.
«Пить, пить», – тихо простонал человек, которого он принял за покойника. С трудом Серёга дотащил и затолкал в подвал ослабевшего человека.
Вначале напоил обмороженного «найдёныша», разул и разрезал ножом его штанины. Затем старательно перебинтовал ноги незнакомца, изъеденные пираньями. Чисто выбритый мужчина пришёл в себя и, глядя на своего спасителя, жёстко приказал:
– Дай мне аптечку.
Серёгу не смутил такой тон. Он был рад услышать любую человеческую речь, и быстро исполнил приказ. Незнакомец достал несколько ампул с лекарствами и смешал их содержимое в шприце: полученную смесь, ввёл себе в мышцы предплечья. Затем проглотил горсть таблеток, запив их водой. Опершись спиной о стену, гость закрыл глаза и сказал:
– Рассказывай о себе, с самого рождения, только кратко.
– Я родился здесь. Теперь наш город и леса, окружавшие его находиться под водой. Отец мой был шебутной мужик, и в драку лез по пустякам. Поэтому в первый класс я пошёл на Севере: моя мать поехала следом за мужем. Школу окончил уж здесь. После армии, женился и уехал работать в Сибирь. Жил на берегу величавой Ангары. Затем вновь вернулся в родные края. Даже поработал «за бугром» – нужда. В какой-то момент, стал не нужен жене. Уволился с работы и, оставив супруге с сыном квартиру, а сам подался в строительную бригаду – «шабашить».
Когда возводили этот коттедж, бригадир всё удивлялся: как удалось заказчику получить место под застройку в лесу, и зачем бурить скважину на вершине холма. А время показало – хозяин был не глупый мужик. Я не знаю, что произошло на Земле, но подвал шеф оборудовал – классно! После того как наша бригада сдала коттедж, хозяин предложил мне остаться. Я жил тут как ЗАЧУХА – заведующий чужим хозяйством. В тот день, мне позвонили из полиции и сообщили, что мой шеф разбился. Видимо они с женой сильно сюда спешили. Я с горя спустился в подвал и помянул шефа и его жену, спиртного тут хватает. Беспробудно пьянствовал и потерял счёт дням. Я понимал, что отыщется какой-нибудь родственник хозяина и выгонит меня за ворота, в зимнюю стужу. Слышал, как наверху бабахают, полагал, что уже наступил Новый 2013 год. А когда захотел подняться на свежий воздух, то упёрся в завал, – он замолчал.
Гость открыл глаза и внимательно посмотрел. Серёге показалось, что на него смотрит дьявол, а не человек – таким проницательным был взгляд.

– Слушай меня! – начал незнакомец. – У меня очень мало времени. Произошла мировая катастрофа. Солнце сожгло всё на планете, в образовавшиеся озоновые дыры весь пепел унесло в Космос. Растоплены льды. Воды покрыли почти всю поверхность Земли. Понадобиться много времени, чтоб всё пришло в привычную норму.
Я возглавлял группу учёных. В наших хранилищах собран весь семенной фонд планеты. Учёные будут проводить селекцию культур, которые смогут прокормить людей, в сложившемся климате. «Звезда Возрождения» – так именуется наша группа, имеет всю информацию на жестких дисках о когда-либо проделанных технологических процессах. В том числе и последние наработки в нанотехнологии.
До события, которое ждали и не верили, что ЭТО случится, нас было много. Но эмоциональный перелом не все смогли пережить. Я тоже выбыл из их числа. Мои подчинённые провели исследование и выяснили – пираньи на своих зубах несут трупный яд. Я сам сегодняшней ночью ощутил на себе их зубы, подходя к этому острову. Если бы мои помощники были рядом, то попытались бы меня спасти. Но я не жалею, что сделано – то сделано! Сейчас на «Звезде Возрождения» осталось тринадцать человек – это выдающиеся люди. Нет, – это Боги! Когда ты прибудешь туда, вас будет тринадцать. Нагнись, я тебе шепну на ушко, и у этих стен есть уши.
Серёга склонил голову к устам гостя. Незнакомец коротко прошептал пару фраз.
– Нет, нет! Я этого не сделаю! – отскочив, возмущённо воскликнул он. – На Земле, вы сами это утверждаете, осталось и так мало людей. Прошлой ночью я нашёл одного в машине. Этот человек пережил трагедию и остался жить, но не захотел бороться дальше и пустил себе пулю в вилок. Вот этот пистолет. А его машина сейчас стоит там, – Серёга указал на выход. – Благодаря машине, я смог добраться до своего остров и встретить вас. А вы, хотите, чтобы я убил человека!?

– Мне осталось жить недолго. Ты – займёшь моё место и будешь руководить учёными. Люди они хорошие и образованные, но нерешительные. Того «свина» – застрелишь и возьмёшь в жёны мою дочь! – жёстко возразил незнакомец. – Светлана тебе всё объяснит, и научит многим вещам. Это «свин» постарался и подвёл меня «под монастырь». Он очень грамотный учёный, и рассчитал состав горючего, чтоб двигатель снегохода заклинил в нужный момент. Этот человек хочет стать богом, над остальными. Но у него низменная душонка, и чтоб её спасти, всегда держит наготове бластер, который изобрел. Возразившего ему ботаника, он разрезал им пополам. А Аркадия, которого ты видел в машине, вынудил бежать.
Наш тепловизор засёк тебя на экране – хотя ты и редко показывался на поверхности острова. Аркадий, мечтал навестить тебя – вот вы с ним и встретились. Я отправился вдогонку за парнем. Видный химик был Аркадий – царство небесное его душе.
Наши приборы показывают, что в горах Урала и Кавказа сохранились люди. Но им нужна помощь продуктами питания и одеждой. Этим ты, сразу и займёшься со Светой. Нагнись, шепну.

Когда Серёга вновь наклонился к гостю, тот провёл рукой по его волосам, и острая боль пронзила тело парня. Отпрыгивая от незнакомца, увидел в его руках продолговатый предмет, похожий на электронную сигарету.
Выхватывая пистолет, Серёга крикнул:
– Всё, гад, – убью! Ты мне ввёл какой-то вирус.
– Спокойно, спокойно! Эту пулю ты пустишь в «свина». Но лишь тогда, когда он уберёт свой бластер. А до этого будешь играть роль покорного лоха. Посмотри на себя в зеркало, увидишь метку Бога.
Подойдя к зеркалу, Серёга увидел на своём лбу, размером с маленькую монетку «тату» – круг со звездой в центре.
– Этот знак богов, будешь передавать из поколения в поколение, и лишь избранным. Вера на Земле должна быть одна, чтобы не было междоусобных войн. Люди должны жить в мире и согласии. На, держи, – незнакомец протянул прибор. – И вот возьми мою записную книжку. «свин», всегда хотел завладеть ею. Ты скажешь, что я завещал её ему. После этого, я уверен, он опустит бластер.
Я расскажу обо всех двенадцати учёных, и взаимоотношениях между ними. Тебе это необходимо знать, как о мужчинах, так и о женщинах.
Серёга внимательно слушал и успел о многом расспросить Петра – так звали гостя, прежде чем тот, дёрнувшись, затих навсегда.

Вытащив тело Петра наружу, солнце уже скатывалось к горизонту, Серёга принялся копать могилу, благо в машине нашлась лопата. Когда укладывал на невысокий холмик последний камень, промолвил:
– Спи спокойно, Пётр Савельевич! Я продолжу твоё дело.
Засыпая после сегодняшнего дня в своём подвале, он подумал: «Двух замечательных людей сегодня встретил. Они вселили в меня уверенность в завтрашнем дне. Сегодня нужно отоспаться, а завтра вечером, когда лёд скуёт воды, поеду и встречусь с учёными».

Серёга не разгонял машину на льду, объезжая тёмные промоины. Течение вод и льды, замерзая, сбивали плавающую нефть, та густела, но не замерзала: об этом также его предупреждал Пётр. На карте, полученной от наставника, был помечен бункер учёных. Набрав коды и пройдя хитроумные шлюзы, Серёга оказался в овальном зале, среди учёных. Вдоль стен этого помещения стояла электронная техника. Многие мониторы светились экранами, показывая картинку поверхности, и высвечивая температуру и другие параметры. Он сразу узнал «свина». Тот находился в центре учёных, с высокомерной ухмылкой и бесцеремонно разглядывал гостя, держа в руке продолговатую коробочку.

Немного запинающимся голосом Серёга поздоровался с встречающими его людьми и жалобно попросил:
– Дайте мне попить. У меня уж как три дня кончились съестные запасы.
Светлая девушка (она одна была молодой среди присутствующих женщин), протянула ему пластиковую бутылку. Утолив жажду, он вкратце рассказал, как встретился с Петром.
– Вот Савельевич просил передать его записную книжку, – расстегнув куртку, сказал Серёга, показывая свою нерешительность.
– Дай сюда, баран!
Под всхлипывание Светланы, (девушка плакала), «свин» подошёл к гостю и вырвал из его рук записную книжку. Машинально положив в карман пиджака бластер, углубился в чтение, перелистывая страницы.
– Кое-что, Пётр передал на словах! – воскликнул Серёга, направляя пистолет на оскорбившего его наглеца.
Он видел: «свин» изменился в лице, самодовольная улыбка исчезла, уступая место животному страху, а рука скользнула в карман пиджака. Серёга послал две пули в грудь того, кто, по словам Петра, терроризировал весь коллектив учёных и многих довёл до смерти. Нагнувшись над упавшим телом, выстрелил контрольным в голову. Затем забрал из кармана покойника бластер и вырвав из коченеющих рук записную книжку, выпрямился и, обращаясь к остолбеневшим людям, сказал:
– На совести этого «иуды» многие людские жизни. Пётр Савельевич, погиб из-за того, что этот человек заправил «Буран» такой смесью, что двигатель заглох в тот момент, когда было невозможно вернуться. Так же этот «свин», вынудил уйти от вас Аркадия, который будучи в депрессии застрелился. А вы помните случай, как здесь, на ваших глазах эта нелюдь, разрезал из своего бластера, великого учёного Илью.
Мы с вами будем строить новое общество свободных людей, и таким, как эта нечисть, нет в нём места! Теперь я руковожу вашей группой, – Серёга поднял чёлку к верху и все присутствующие увидели у него знак Бога. – Вы избранные и умнейшие люди-Боги. Утром всех вас жду с докладом, и впредь, будете докладывать свои выводы мне – без стеснения. Эти слова касаются каждого. Все бытовые вопросы буду решать я, а научные и спорные – сообща. Мы обязаны выполнить миссию по спасению выживших после катастрофы людей – это наш долг!
Анатолий Васильевич, – обратился он к щупленькому лет сорока учёному, – отбрось стеснительность. Все знают, вы любите друг друга! Возьми за руку Надежду Ивановну и веди её в свою каюту. Отныне вы муж и жена. Завтра к вечеру соберём экспедицию в горы. Одна партия направиться на Урал, а я и Света на Кавказ. Люди ждут нашей помощи.
Серёга подошёл и взял за руку плачущую девушку.
– Не бойся меня, дорогая! – успокаивая и гладя по плечам дочь Петра, промолвил он. – Теперь ты моя жена, такова воля твоего отца. На, возьми его записную книжку. Ты продолжательница его дела. Всех прошу разойтись по своим каютам.
Среди зала остался он, Света и один из учёных: так и предполагал в разговоре с ним Пётр.
– Дмитрий, – обратился к учёному Серёга, – ты останешься за старшего, пока мы повезём продукты и семена в горы. Будешь вести журнал, и по рации координировать наши группы. А теперь помоги мне отнести тело «свина» в реактор, не выбрасывать же его на съедение пираньям, как он рассчитывал поступить с Петром Савельевичем.

Серёга укрыл машину тентом и подошёл к Свете. Девушка стояла на коленях, возле могилы отца, вытирая катившиеся по щекам слёзы варежкой. Затем он помог жене протиснуться в узкий проход подвала. Они провели там остаток ночи и день.
А впереди их ждало далёкое и опасное путешествие по льдам к Кавказским горам. В их помощи нуждались те немногие люди, что пережили вселенскую катастрофу и борются за жизнь, и продолжение человеческого рода – ежесекундно.

Трада 2/05 – 2012 года.