тамбовская вандея продолжение

                Т А М Б О В С К А Я   В А Н Д Е Я 

                Д- 2
               
  Утро. Из дома выходит  Семен, за ним  Варя, идут в сторону сарая. Из него выходит Григорий.
Григорий – Проснулись, гости дорогие, сейчас позавтракаем и пойдем смотреть родительский дом.
Марфа накрывает на стол. Все рассаживаются за столом.
Григорий – Марфа, неси настоичку, грех не отметить конец страды. Господь услышал наши молитвы, послал хороший урожай, да и по продразверстке кажись всё сдали, теперь всю зиму с хлебушком будем.
Марфа – А в ноябре заколем кабанчика и с Божьей помощью доживем до следующего лета.
Коля– Батя, тут вся деревня только и говорит о какой-то продразверстке. Ты скажи, што это такое?
Григорий – Продразверстка, это когда власть грабит свой народ, когда она пытается за счет работников накормить бездельников.
Коля – Но, ограбив нас, где потом она, эта власть, возьмет харч?
Григорий – А, ей плевать наплевать, что  потом будет голод, ей главное сейчас удержаться, потому как голодный народ – страшный народ.
Марфа – Ох, отец, боюсь, не оставят нас в покое эти голодранцы, придут опять.
Григорий – Не каркай мать, а то и впрямь накаркаешь.
Коля– Батя, слышал я, что в соседнем уезде мужики побили солдат и убёгли в лес.
Григорий – Убёгли, а о семьях они подумали, их жены и дети остались в заложниках.
Не думают, что городская голытьба нашлет на них карателей и порешат всех.
Коля – Так, что же отдавать все, что потребуют?
Григорий – Ну не все, кое какой припас всегда надоть иметь. Для чего же мы с тобой прошлой ночью лопатились, надеюсь, наш припас сам черт не найдет.
Коля– Я тоже  надеюсь, что эти краснопузые не докумекают, где что лежит. 
Григорий –  Хватит об энтом, после обеда, ты с Машкой поедешь в город, обновки купите и новую сбрую, понял?
Коля – Спасибо батя, пообносил я, да и Машке обнова нужна, невеста поди.   
Григорий – Да, заневестила, вон Захар так и крутится вокруг нашего двора. Скоро жди сватов.
Марфа – Заходила тут Петровна, все выспрашивала, да выглядывала, как мы тут….
Я сразу поняла дело не чистое…
Григорий – Ну, эта Петровна, известная сводница. А, ты то, Машенька,  што молчишь? Ты то как? Замуж хочешь?
Маша – Не знаю, не думала об энтом.
Григорий – Всё, поели, попили, пара за дело браться.
     Коля и Маша  прощаются с родителями и уходят.
 Марфа (крестит детей в след и  кричит) - Колька, вы там долго-то не блудите, до темноты вертайтесь.

Григорий, Семен и Варя идут по деревенской улице в сторону родительского дома.
Григорий – Ты, Сенька, мне вот што скажи, чему это ты там в городах обучился?
Семен – Так я же писал, ты что забыл? На землемера я учился, потом работал в земстве.
Григорий – И много ты чужой земельки намерил? Поди все голытьбе отдали, только как они эту земельку обихаживать будут? Пропью ведь, вот те кресс, пропьют.
Семен – Брось, не все же пьют, кое кто в серьёз за работу взялся.
Григорий – Ну, ну, свежо предание да верится с трудом!

Григорий, Семен и Варя подходят к дому. Обходят дом, открывают двери входят в дом.
Григорий – Ну, вот, как видишь все в сохранности, заезжай и живи.
Семен – Сегодня же переедем.
Все возвращаются в дом Григория. Семен запрягает лошадь, усаживает детей на телегу и уезжает.

      Через несколько минут  во двор  входит человек в кожаной тужурке .
В руке у него маузер, за ним четверо  солдат в потертых шинелях с винтовками. 
 Командир – Тааак, так,  рабочий класс страны советов голодает, а тут пир горой, жрут от пуза и хоть бы хны! 
Григорий  - як же так, я только на прошлой неделе вашему продотряду сдал  пять пудов пшеницы, нам – то што жрать прикажите? Сами поди видите сколько ртов у меня ( показывает на детей)
Командир – (постукивая рукояткой маузера по столу) Так, так, значит тебе жрать надо, а рабочим Москвы и Питера дохнуть с голода? Я тебя спрашиваю, буржуйская твоя морда, где хлеб? 
Григорий – Дак, разве на мне одном свет клином сошелся? Я же отдал, пошто опять? Где же справедливость?
Командир -  Ты, что не понимаешь? Москва голодает, сам Ленин живет в проголодь, а ты, паскуда, кочевряжишься? Да я тебя…( вскакивает, подбегает к мужику и тычет в ему в лицо маузер) Это ты нюхал, вот она справедливость! Вышибу тебе мозги, тогда будешь знать, как сопротивляться советской власти. Говори, гад, где хлеб спрятал!
Григорий– ничего я не прятал, зачем, всё по честному…
Командир – Это мы сейчас проверим, эй, Микола, нырни-ка в сарай, посмотри там.         
    Один из солдат  заходит в сарай и через минуту возвращается.
Солдат – командир, там только один мешок муки.
Командир – Как один, что, больше ничего?
Солдат – Как есть пусто.
Командир - А ты всё посмотрел?
 Солдат – Все углы обшарил, пусто.
Командир – Ох, дубина, ты в погребе посмотрел? Не смотрел..
Солдат- Нету  там погреба, сани с телегой, да ещё сено в углу, а погреба нету.
Командир – Сколько раз я вам говорил – ищите  творило в погреб там, где его не должно быть. А где его не должно быть? Правильно, под сеном, дубина! Иди и найди. Эй, Сивуха,
помоги  этому дурню. А, ты, Ероха, иди в сад да посмотри там повнимательней, может схрон где.
     Ероха уходит.
Командир – Ну, а ты, женщина, что скажешь?
Марфа– Дети у нас малые, еже ли всё заберете, чем я их кормить буду?
Командир – Не горюй, прокормишь, знаю я вас, вы из говна конфетку сделаете, да и лес рядом, а там грибы, ягода, так что не помрете.
Марфа – Господи, какой такой лес, осень на дворе, всё повымерзло.
Командир – Не баре, кору жрать будете.
Марфа – С детьми – то, что будет, помрут ведь.
Командир (хохочет) Ничего, новых нарожаешь.
Марфа – Мил человек, побойся Бога, не бери грех на душу.
Командир – Ох, баба темнота ты,  темнота. Не знаешь, что советская власть отменила Бога, всё, нет его.
Марфа – Бога нельзя отменить, Бог он и есть Бог, не дано человекам Бога отменять.
Командир – Дура, я сказал Бога нет, значит, нет и всё, баста!

Из сарая выходят два солдата, у одного из них в руках кринка у другого штоф самогона.
Сивуха– Командир, да у них там есть всё и выпить и закусить. ( ставит самогон на стол) может по глоточку, а то горло пересохло.
Командир – По глоточку можно, а то с ними на трезвую голову не разберешься. Наливай!
Сивуха - Эй баба, чево стоишь, посуду и жратву неси, живо.
      Женщина уходит и через минуту возвращается с глиняными кружками и миской с грибами.
  Один из солдат разливает самогон по кружкам и все дружно выпивают за успех в борьбе с голодом. В это время из-за сарая появляется солдат с мешком на плечах. Мужик бежит к сараю, хватает вилы  и с криком – Не дам, это посевное – бросается к солдату. В тоже мгновение командир стреляет из маузера в мужика, Тот замертво падает на землю.
В это время из хаты с ножом в руке выбегает мальчик лет 12 и бросается на солдата. Солдат  бьет мальчика прикладом, а затем со словами – ах ты гаденыш - хладнокровно вонзает штык в тело мальчика.      
Марфа истошно кричит – Изверги, убийцы, сволочи  - и с кулаками на командира. Тот  бьет рукояткой маузера женщину в лицо, она со стоном падает. К ней подскакивает солдат  и, подняв  винтовку, хочет вонзить в неё штык.
Командир – Стой, дурак, она нам ещё пригодится, бабы давно не видел?
Солдат – дак уж как год минул.
Командир – Ну, вот и бери её, она твоя.
Солдат – Дак она очухается, кричать станет.
Командир – А мы её сейчас покладистой сделаем. Эй, Семен, налей-ка кружку самогона.
  Сивуха наливает самогон и несет его командиру.
Командир – Не мне, ей. Подыми голову и вливай  в рот, понял?
   Сивуха наклоняется и пытается влить самогон женщине в рот. Та хрипит, кашляет и очнувшись вскакивает на ноги.
Командир – Эй, Ероха, Митяй, вяжите её.
Солдаты бросаются к женщине и после короткой борьбы связывают женщину.
Командир – Вот теперича ты, Ероха, разжимай её рот штыком, а ты Митяй, вливай ей в глотку самогон. 
.      Марфа извиваясь, задыхаясь и кашляя глотает самогон.
Сивуха – Выпила, теперича што?
Командир – Вливай ещё кружку, штоб уж наверняка не буянила.
Сивуха вливаем в обмякший рот самогон. Женщина чтобы не задохнутся судорожно глотает его.
Командир – А теперь тащите её в хату и по очереди оприходуйте её.
Сивуха – Командир ты первый.
Солдаты тащат обмякшее тело в хату. Вслед за ними идет командир, а  два других солдата волокут тела мальчика и  Григория в сарай.
Через несколько минут,  командир, на ходу застегивая галифе, выходит из хаты, подходит к столу и налив кружку самогона выпивает её.
Командир – Сивуха, твоя очередь, потом  Ероха.
Ероха – Командир, я не могу, я только по согласию.
Командир – Так, так, еврейская морда, значит  брезгуешь, чистоплюй хренов.
Ероха – Ну, не могу я, убить пожалуйста, а мертвецки пьяную бабу нет.
Командир – Так иди ищи, деревня большая, всем хватит.
   Ероха пьёт самогон, вытирает рукавом рот и идет к воротам – Командир, когда мы ехали сюда, я видел в соседском доме молодуху, ой хороша бабец, скажу я тебе.
Командир – Так что же стоишь, бегом, едрёна мать, да смотри там, не церемонся.
    Ероха торопливо уходит, а командир садится за стол и разливая самогон зовет солдат.
Командир – Ну, что братцы, считай задачу свою мы выполнили, недостающие пять пудов зерна, одного поросенка и десяток кур мы добыли. Теперь можно и выпить за советскую власть, которая  помогла нам встать с колен  и открыла двери в новую жизнь. Жизнь без помещиков – кровопивцев и поганых буржуев. Мы свободные люди и никому эту свободу не отдадим!
  Все дружно выпивают и набрасываются на еду. В это время, толкая в спину молодой девушки прикладом винтовки, входит Ероха.
Ероха – Вот, не хотела, падла итить, пришлось силу применить.
Командир – Правильно, солдат славной красной армии надо уважать. Веди её в хату, да чтоб там без крику, понял?
Ероха – Понял, еже ли што я её укорочу. ( уводит девушку в хату)
     Наступает вечер, все солдаты, кто где  лежат и безмятежно спят. Командир некоторое время борется со сном, но не выдержав роняет голову на стол и тоже засыпает. В это время во двор входят Семен, оглядывает двор и проходит в хату. Затем выскакивает из хаты и размахивая ножом подбегает к командиру. Схватив его за волосы, поднимает голову,  коротким  ударом  перерезает ему горло и бежит к воротам. Навстречу ему во двор входя несколько мужиков. В руках у них топоры и вилы. Оглядев двор, они подходят к спящим солдатам и убивают их.
Мужик в холщевой рубахе – собакам собачья смерть. Теперь все мы в большой беде, надо уходить в лес.   
    В это время во двор входит  древний старик, молча смотрит на труппы, смачно сплевывает и также молча уходит.

Тот же двор. В калитку заглядывает мужик, осмотрев двор, осторожно подходит к труппам, обыскивает их и ничего не найдя, направляется обратно. В это время во двор толпой вваливаются солдаты карательного отряда. Двое солдат хватают мужика и подводят его к командиру.
Командир ( указывает на труппы) Это ты?
Мужик ( падает на колени)  Упаси меня Боже от такого злодейства.
Командир – Тогда кто? Говори.
Мужик – Дак, энто ихний брат, только вчерась приехал, энто он, злодей!
Командир – ( с сомнением) Один? Как звать?
Мужик – Семеном кличут.
Командир – Так один или ещё кто был?
Мужик – Неа, ещё мужики были, нашенские деревенские.
Командир – Кто, конкретно?
Мужик – Дак, темно было, не видать было.
Командир – Не ври, паскуда, всё ты видел, всё ты знаешь! Эй, Пашка, помоги этому хмырю, всё вспомнить.
    Один из солдат подходит к мужику и бьет его в грудь прикладом. Мужик с криком валится на землю.
Командир – Ещё добавить, али так вспомнишь?
Мужик – То Петька Токмак с мужиками был. Петька как вертался домой, так и стал мутить мужиков противу властей, мол, Советска власть – кровавая власть, не за мужика она, а противу, не хочет она, штоб мужик жил хорошо. Вот потому и грабит мужика.
Командир – Ладно, живи пока. ( подходит к солдатам и тыча пальцем)  Ты, ты, ты и ты, берите мужика и шагом марш в деревню. С каждого третьего двора берете заложников и ведете их сюда, понятно? Старший Пашка.
   Солдаты поднимают  мужика и, подталкивая его в спину штыком, уходят.