Седьмое мая

Вчера вышла в магазин в начале сумерек. Всё-таки май - он блудный парень. Вот совсем не ассоциируется ни с какими там демонстрациями. Это время, когда заканчивается учёба, и уже совсем рядом тёплая щека лета. Скорая свобода - вот что такое май. И став взрослой, ловила и ловлю это же ощущение - хочется гулять, тихонько выпить стаканчик пива вечерком и жмуриться на солнечную листву.

Иду, и зелень густая презелёная в сумерках ещё зеленее. Майская зелень с грозовым небом - сочный и красочный салат, а ещё если по его посуде сбоку стекает запотевшими каплями свежесть после дождя... Определённо, хочется какого-нибудь невинного загула, брожения и бестолковой радости.

Что демонстрации в школе. Не понимаю ностальгии. Весь апрель - утренние маршировки перед уроками по мёрзлому стадиону. Потом тёплые водолазки под белые блузки, шерстяные штаны под неведомо где добытые белые колготки ("пусть ваша учительница сама с голой жопой идёт, когда на улице плюс пять"). Семь минут позора - трибуна через 20 метров, срочно снять куртки, после трибуны строй быстро сломан и кто куда. Бр-р. Вот по такому советскому детству совсем не скучаю.
По секрету скажу - я по нему вообще не скучаю. По людям некоторым оттуда - да, а по детству вообще, как периоду  - да ни за что.

Поэтому май и первомай не стыкуются в ассоциацию, нет.
Девятое - да. Это святое. Настоящее. Наше. И надо больше детям об этом. По старшей вижу - надо было больше. А мы же как-то привыкли - в школе всё дадут. Ничего им теперь там не дают.

Да, так вот иду я в зелёных с сиренево-серым сумерках, дышу дождём и трава лохматая изумрудится пучками. Непослушная уже, но ещё свежая до безобразия.
И тут - люди. Сразу вспомнилось из новостей - сорок процентов населения злоупотребляют водкой. Люди, зачем вы мне навстречу. Знаете, я даже не чувствую, что это уже грусть. Как они все никакие вечером, и ещё за пивом. Покупаю старшей любимый сок, гляжу на караваи. Основная же масса пришла за "полторашками". Мало им.

Я очень сдерживаю мизантропию. Нет, я людей не могу ненавидеть. Как. Не знаю. И потом, разные есть. Но эти сорок... Нет, ошибка. Их не сорок, мне страшно предположить и округлить это дело, оцифрить.
Навстречу ещё парочка. Девушка уже со стойкими признаками синюшности. Парень смотрит на меня внимательно и даже с восхищением. Ну да, я же снова с неземным лицом, очи воздеты к кудрям гаснущих облаков. Протрезвеешь маленько от такого вечернего видения. Иди, хороший. Привиделась я тебе. Знаю, что самые галантные  - это алкоголики.

А вот ещё в мае есть дата. Поскольку он такой шаловливый проказник, неслучайная, конечно.
Седьмое мая. Двойное такое седьмое мая у нас с мужем. Во-первых, мы работали на радио, день которого в этот день.
Во-вторых, седьмого мая на этом самом радио мы... Нет, не то, что можно подумать. Но именно этот день мы вспоминаем каждый год. Не день свадьбы, не день первой ночи, а его - седьмое мая.
Мне жаль людей, которые в первое свидание сразу попадают в кровать. Не надо. Седьмое мая - это лучше, честное слово.
Хотя и свадьбу, и первое то самое мы очень помним, как же. Но без седьмого мая было бы в восемь, ой  - в семь конечно раз - меньше кайфа.

Да. И пусть потом цветёт сирень и оркестры играют победные мелодии. Обязательно. Я вот с утра думала - писать ли праздничный пост, поглядев на фотки в интернете с сами знаете, каких маршей.
Но как наши деды говорили - будем жить. Любить и помнить. Любовь и войну.

А знаете, какая мысль возникла, глядя на ряды экипированных полицейских. Ох, что за парни. Славяне. Красавцы. Каждому по хорошей девушке, и марш исправлять демографию.
Наверное, девушки сороковых думали, глядя на воинские построения - эх, вот этого бы мне мужика славного. Я бы ему таких ребяток народила...


-------------
Художник Станислав Жуковский