Школа. последний звонок

               

                DE NIHILO NIHIL (LUCRECIUS)
          «Из ничего – ничто» (Лукреций)

                1
   МОЙ ПРИЯТЕЛЬ Генка (давно уже Геннадий Николаевич), подобно мне, некогда работал в школах. Устраивался он в эти учебные заведения многократно; во всяком случае, сделал заходов на шесть больше меня. Многие из них заканчивались плачевно: то с директором скандал, то с родителями конфликт, а то завуч расписанием не угодил. Беспечный он мужик, на подъем легкий.
   После развала Союза детки обнаглели, стали хамить, дерзить, а то и материться в адрес учителей. Бедное учительство! Вот Геннадий Малкин пишет: «Старенькие учителя еще из той, первой в России загородной гимназии.., имевшие ордена, десять лет лагерей и курс в Сорбонне. Байковое тепло их слов, умение дать больше, чем есть, достоинство бедности, обеспеченное золотом корней. Тихие следы неповторимого в годах и лицах дней». Где они, эти старенькие? Остались тоже не очень юные (молодые учителя в школе держатся год-два), но какие-то не просветленные, а будто присыпанные пылью бытия, согбенные под бременем повседневных забот, в себя, внутрь, повёрнутые…Дать больше, чем у них в уме есть, они не могут: не берёт никто, а золото корней учеников не интересует. Они привыкли к блеску золота на шеях и конечностях окружающих юную поросль особей.
   В последний визит в школу, длившийся целых семь месяцев, Генка рявкнул:
- Эх, жаль - власти мало! А то бы я их за ноги, да об угол! – и написал очередное заявление об уходе. Его никто не удерживал: учителя с беспрерывным стажем в два-три десятка лет настолько привыкли к своей лямке, что навряд ли заметили происходящее в стране. Они щедро высевают «разумное, доброе, вечное», не замечая, что посевы их на нынешней почве не произрастают. Учительство стало подобно курам, привыкшим к своему насесту, и кудахтанье их привычно разносится по школе изо дня в день, с сентября по июнь, с перерывом на два быстротечных месяца, - а там…все сначала…Рутина… Жуть…
   Подрабатывал мой приятель, не особо напрягаясь, но с удовольствием, в частном учреждении – не буду распространяться об этом  излишне, да и не знаю толком. Только при случайной встрече с ним, радостным и цветущим (в феврале!) выдал он мне информацию: «В школе я сейчас, в школе! В элитной, лучшей в городе! Предмет, правда, не совсем моего профиля: ОБЖ!».
   У меня вырвалось:
- А за ноги, да об угол?
   Генка хмыкнул:
- Не та публика. Тут контингент – IQ зашкаливает, даже у восьмиклассников.
   Разговор затянулся на часок, продлился за пивом; после размякший приятель вручил мне тетрадь. Как истинный интеллигент-«народник», Геннадий Николаевич вел краткие дневниковые записи. Иногда на уроках он включал диктофон, а дома прослушивал наговоренное, выбирал самое интересное и заносил в свой кондуит. Зачем он это делал? Или срабатывала тяга грамотного человека к писанине?
   Мне лень расшифровывать, «причесывать», редактируя, эти заметки, лень. Поэтому преподнесу эти записи в том виде, какой они приобрели изначально.





     2.
   
                DOCENDO DISCIMUS (SENECA)
                «Обучая, учимся» (Сенека)

   КАКОЕ ДЕЛО меня в школу занесло – не упомню: но что-то, к обучению нынешнего поколения школьного молодняка отношения не имеющее. Визит закончился беседой с директором школы, и на следующий день я был «в составе элитного коллектива» на нижайшей ступени учительской табели: инструктор-преподаватель ОБЖ – обеспечения безопасности жизнедеятельности. Класс мне достался – высший класс! Пенал без окон, с ноющей невылючаемой вентиляцией, двумя «подсобками» или «каптерками», где завхоз хранит всякую аудио- видеотехнику после ее замены и складирует собранную в классах аппаратуру перед летними каникулами. Эффект, конечно, еще тот, но чего желать появившемуся в конце учебного года «варягу»?
   Учительство отнеслось к новичку настороженно; а как иначе? В давно спевшийся хор влезает новичок тс непроверенным голосом…
   Завуч заученным менторским голосом прочитала лекцию о внутреннем распорядке, присовокупив, скучая:
- Мы вас тарифицируем на полную ставку, учитывая доплату за внеклассную, то есть – кружковую работу. Поэтому у вас будет шестичасовый рабочий день!
   С директором эти тонкости не обсуждались, но вывод простой: 36 часов в неделю! И около 15 «штук» в месяц. Совместитель, кажется, должен работать 4 часа в день…
   Шел месячник оборонно-массовой работы, посвященный дню Защитника Отечества. Радость! Ну, что бы не появиться в школе позже? А теперь участвуй в мероприятиях, собирай команду на все соревнования, запланированные до тебя, и участие в которых обязательно…А пацанов-то я еще не знаю…
   Где-то вычитал: «В классе меня встретило двадцать пар злобных глазок. Злобных – ведь пропала возможность пропускать два никем не заменяемых уроков в неделю».
   Из диалога с директором:
- Только придется взять на себя кружок или секцию, все мероприятия по ОБЖ и ОЗОО…
   Термины какие-то убогие. «Обеспечение безопасности жизнедеятельности» - идеальное изобретение америкосов: это они за свою драгоценную жизнь дрожат. Вспомните самолетные тараны зданий ВТО – погибла масса зевак, остановившихся поглазеть на происходящее. Они были абсолютно уверены в собственной неуязвимости, так как не нарушали правил уличного движения, пожарной безопасности, а также норм поведения в местах массового скопления людей.
   В школах сидят охранники. Они отличаются от техничек только формой. Терактов в наших, северных, школах  нет, горят только ветхие здания. Детей у нас не  воруют, а, возможно, наоборот, возникновение ситуации, как в рассказе О’Генри «Вождь краснокожих», где укравшие шкодливого пацаненка «два злодея» заплатили за украденного выкуп, вместо того, чтобы получить его у отца, и едва унесли ноги.
   В школах засилье детей выходцев из кавказских «окраин», почему-то числящихся в составе России. «Лица кавказской национальности» - наглые, крикливые, - они третируют всех и вся, сбиваются в стайки, матерятся, играют на переменах в карты, свистят, носятся по коридорам… Юные представители иных национальностей противостоять их напору не в состоянии, покорно сдают позиции и попадают в зависимость от наглых, дружных, напористых кавказцев…Стыдно и обидно, ребята.
   Одного из черноголовых свистунов я уволок в коридор с раздевалками, схватив за шиворот. Он визжал: «Не пойду! Не хочу!» Но не сказал: «Не буду» или «Не я». Его отняла у меня дежурная учительница, сердобольно взывая к его совести. Глупо…
   Вот учебные планы. Сплошь и рядом повод для непреодолимого словоблудия и болтологоизвержения. А терминов и понятий, аббревиатур и сокращений! АХОВ (аварийно химически опасное вещество), АСНОР (аварийно-спасательные и неотложные работы). Вдолбите это в голову среднестатического школяра! От такого «засора» лопнет любая канализационная труба, а не то, что башка восьмиклассника. А ведь есть еще и восьмиклассницы, у которых в мыслях уже имеют место «амуры», макияж и имидж,- у них это муть должна вызывать тошноту!
   «Синдром сдавливания», «токсинекроз», «асептика-антисептика»… Продолжать?
   В глубине двадцати пар злобных глазок залегает тоска. У многих она выливается в стихийный протест: шум, гам, тарарам усиливаются. Колючие шутки, насмешки, строгости бесполезны. Ждем вместе звонка. И так – почти на всех уроках в восьмых классах. Десятиклассники умнее: у юношей в мае так называемые «военно-полевые сборы». Пять дней до обеда – «игры в войнушку», зачеты, и – « на волю, в пампасы!». Каникулы до следующего сентября. До развала Союза сборы длились пятнадцать дней, с проживанием в палатках, в лесу, кормежкой из котла, стрельбой из настоящих АК…
    В одиннадцатых классах – благодать. Тут знают, чего хотят от школы и твердой поступью идут к финишу. Бестолковых нет вовсе. И тематика ОБЖ в одиннадцатых увязана с экономикой, политикой, историей, военным делом. С ними интереснее, но готовиться к урокам нужно тщательно, отбирать интересный материал, с яркими примерами, наглядный и броский.
   С апреля десятые «уходят в подвал», где  можно заниматься строевой подготовкой, стрелять из пневматики, улучшить спортивные показатели в тренажерном зале. И все это – нелегально: занятия в подвальных помещениях строго запрещены всевозможными инспекциями. Напрашивается вопрос:  а как же десятая часть магазинов города в подвалах существует? Неужто не испытывают никакой угрозы от стихий? Или выплачиваемая мзда хранит их от бедствий? Загадка природы и социума…
   Надеюсь, что «уклонистов-отказников» в десятых не будет, хотя многие родители постараются умыкнуть своих чад из школы еще в мае – это начало отпускного периода в нашем городе. Потребуется медицинское освобождение. Интересно, рискнет ли кто из родителей добыть таковое? В 20-м веке (звучит!) уклонистов не было, даже освобожденные старались миновать медицинские преграды и попасть вместе с другими в лес.
   А так – занудливые уроки, тягомотина, жвачкословесная муть в душном классе с ноющим круглосуточно вентилятором.
   
                3.
 
Обр - управа выдает
Циркуляров десять в год.               
Их упорно присылает
Ей начальственный урод.

Так и копится бумага,
Пополняется архив.
И кому все это надо?
Я вот лично супротив.

А река бумаги льется,
Папка толще создается:
Справки, планы, протоколы…
Все её имеют, школу!
               
  Что ученики? Проблема, конечно, но не основная. Еще одна беда – административное рвение руководителей средней руки, «бригадиров от школы»: заместители по учебно-воспитательной работе, все завучи. В частности – куратор по линии ОБЖ и физкультуры. Работает он в другом корпусе, с младшей школой, но имеет «непосредственный доступ   к телам» физруков и «обежиста». Тошнотворный человечек, должен вам сказать. Внешность заурядная, невыразительное лицо, узкое и бледное (кабинетчик!), нос с горбинкой. Серый костюм клерка, галстук неизменный – вот и весь облик. Но речь! Поучительная и ни о чем. Тип «училки» начальных классов с 10-летним стажем. Только перст верх вздымает не после каждой фразы. Его конек – резонерство, попытки давать указания; выполнение письменных приказов свыше он возлагает на «ближних своих»; устраивает контроль и требует письменного отчета об исполнении, а также составления планов  «по устранению, улучшению и усовершенствованию». На нормальную человеческую речь отвечает официальным канцелярским языком, вроде « при наличии отсутствия присутствия».
    Под его руководством была написана заявка в горвоенкомат «для улучшения материально-технической базы преподавания». Директор дважды возвращал бумагу с вопросами на полях: «Каков ожидаемый результат?». Да никакого! Где военкомату денег взять? Я прекратил поползновения с изготовлением таких бумаг. Преподаватели физо сказали свое мнение: «Неча трудовику в наши дела соваться!». Администратор с «трудовым» образованием продолжает «делать бумаги» - пусть его творит, лишь бы работать не мешал.


                4.

                VIVERE MILITARE EST (SENECA)
                «Жизнь – это борьба» (Сенека)
   
   ВОТ УЖ НИКОГДА не думал, что в школе придется воевать. С восьмыми классами. Ну, да – прежде «трудными» считались седьмые, а теперь – восьмые: им по четырнадцать лет, пубертальный период, черт бы его побрал!  Гормоны играют, шибают в мозги, а те закипают и будоражат весь организм. Поэтому восьмиклассники испытывают постоянное беспокойство, их мышцы дергаются, язык чешется непрестанно; вся четырнадцати-пятнадцатилетняя особь трепещет от желания совершить какой-нибудь поступок – все равно, какой, но проявить себя как личность, достойную восхищенных, удивленных, осуждающих взглядов, и чтобы среди восхищенных, удивленных и осуждающих непременно был «он» или «она»; и пусть его или ее взгляд задержался подольше, не скользил бы мимоходом…Ох, уж эта пубертация!
   В каждом их восьмых есть один-два лидера, «пупки», жаждущие, чтобы вокруг их вращалась жизнь класса, через них проходил главный вектор событий. И они из кожи вон лезут, чтобы оставаться на плаву: бросают реплики, небрежно развалясь за партой; грубят, прерывают объяснения, вставляя свои фразы – в доказательство осведомленности с темой разговора. Плохого в этом мало – самолюбие и самоутверждение следует только приветствовать, направляя в нужное русло, - но это и мешает, действует на нервы. И как расхолаживающий фактор – насмешка, замечание по поводу употребляемой неуклюжей лексики, щелчки по самолюбию, не допускающие самолюбование.
   Нашелся еще один рычаг воздействия – тренажерный зал: пацаны обожают вошедшие прочно в быт и сознание «качки» - тренажеры. Желающих, однако, оказалось меньше, чем ожидалось, и в секцию ОФП (общефизической подготовки) пришло всего семь или восемь человек.
   Восьмиклассники только из математического класса решили укрепить здоровье под моим руководством. Но пока говорить о тренировках рано.
   В первый день, первого апреля, пришли ребята их десятого класса, но я поначалу даже не записал их фамилии: неизвестно, появятся ли они вновь; но список составил назначенный мною негласно капитан (терпеть слова «староста» не могу). В тот раз боролись четверо, боксировали двое, трое занимались на тренажерах. Разминку – упражнений десять, - провел я. Дальше давал ненавязчивые указания и подсказывал то или иное упражнение, прием. Потом ребята постучали по мешку, подтягивались на перекладине. Жаль, маты не удалось превратить в ковер, нет ковровой ткани или гимнастического покрытия для матов.
    Перед 23 февраля, накануне, учительница физкультуры Наталья Иванова сказала, что у Петра Данилыча (физрук, старый знакомый – дочь училась у меня в 1990-м), на даче намечено празднование в узком кругу. Я не мог попасть туда, работал с нефтяниками. В школе мужчин поздравили, от профкома вручили пачку чая в зеленой упаковке.
   Перед Восьмым марта «куратор» попросил меня поздравить женщин – мол, у меня получится лучше, чем у кого-либо другого. Лесть дешевая, но я клюнул: подготовился, нашел стишки, написал свежее поздравление. На поздравление не пришел ни один учитель «мужеска полу»! Кроме куратора и меня. Слышал я в свой адрес и одобрительные смешки, и редкие реплики… Но мужики… В своей речи я сказал: «От имени ограниченного контингента мужчин», и оказался прав. До сих пор не знаю, чем объяснить противостояние или абсолютное безразличие во взаимоотношениях мужского и женского состава учительства школы?
   У Грушевой Натальи Павловны неурядицы в семье – сын остался без работы, на днях пришел домой в подпитии; недавно развелся с женой. Из «вредности нутра» Наталья Павловна съязвила что-то в мой адрес: мол, прыгает с места на место, видно, из-за пьянки туда-сюда гоняют… я промолчал. Она мне нужна – хочу попросить у не акробатическую дорожку, чтобы, обтянув восемь матов, сделать подобие борцовского ковра: пусть пацаны борются, приемами рукопашного боя занимаются.

    5.
    De principus non est disputandum.
                «О принципах не спорят» (лат.)

   У ДИРЕКТОРА два секретаря: Лиля и Алла. Лиля старше по возрасту, и опыту – судя по выполняемой работе. Алла вроде секретаря-машинистки из старых времен. Обе миловидны и улыбчивы, и, как пишут в современных резюме, коммуникабельны и креативны. Работы у них хватает: все бумаги проходят строгий директорский контроль. В кабинетах есть компьютеры, но нет принтеров, и девушки редактируют принесенные на флешках документы, а то и пишут их заново, распечатывают, подают на подпись, распределяют исполнителям…
   Учителя – народец хамоватый; будучи сословием гнобимым, они не прочь пригнуть кого-нибудь, ростом пониже и властью не облаченного – могут поморочить головы и секретарям, в отместку за свое повсеместное перед начальством, родителями, а порой и учениками унижение. Доставалось им и от прежнего «обежиста», человека, якобы, неуравновешенного, беспричинно требовательного, порой дурно пахнущего. Его почерк читался трудно, требовалось время на расшифровку и редактирование рукописей. А если все, за день поступающие, документы редактировать? Сочувствую. Скучно.
    Мой кабинет убирают две женщины: одна,  Зоя, малого росточка – видимо, удмуртка или марийка, – создание тихое, молчаливое. Она за 5-10 минут протирает пол и исчезает, как привидение в английском замке. Однажды я ее напугал – подошел  в кроссовках сзади и поздоровался. Не думал, что она так вздрогнет и побледнеет! Чуть ее Кондратий не хватил.
   Вторая – Роза – побойчей, смело вступает в разговор, делится семейными новостями; взяла у меня компакт-диск  «Переводчик с английского», возвратила с «приложением» - плиткой шоколада. Надо вернуть.
   За ними пристально следит комендант Евгения Андреевна и завхоз Вера Николаевна. Они мои старые знакомые. С Евгенией Андреевной я работал 20 лет тому назад! Веру Николаевну знаю лет около пятнадцати. Поэтому передача всего добра для ОБЖ и военной подготовки прошла без составления актов, даже вовсе без каких-либо документов. В тир ходят технички ставить электрочайник – у них все ключи есть,- там работает розетка. В кабинете моя «лаборантская» - проходная. Там Вера Николаевна хранит старую аудио – видеотехнику. Взаимоотношения на доверии, и это приятно. По рассказам, в школе не воровали никогда!
   Трудовик Сергей работал со мной в конце 90-х. был он тогда бесшабашным, неукротимым, хвастливым. После пьяной драки ему пришлось «полинять» на добрых двести тысяч рублей, и выпивать он прекратил навсегда. Теперь Сергей – «Заслуженный учитель РФ», или что-то в этом роде. Его разработки известны в столицах. Он этим гордится и продолжает, при случае, хвастаться, повторяя историю своего грехопадения с последующим покаянием и взлетом на поприще педагогического компьютерного программирования. Эту историю я слыхал несколько раз, поэтому не всему из его байки верю.
   ТЕХНИЧЕСКИЙ СОСТАВ мне представляется социально раздробленной группой. По-моему, так и быть должно: в ее составе русские, башкиро - татарки и кавказские барышни – их большинство! Видимо, для полноты картины придется понаблюдать за ними, чтобы выведать, есть ли у них общие интересы, существует ли нежная девичья дружба, возможны ли трения, и на почве чего?   

«Ученики 8-Г класса научно доказали, что тетрадь – это сложный многоклеточный организм».

Я бы с искренним волненьем
Вам прочел стихотворенье.
Но не до стихов уже!
Мне досталось ОБЖ!

Бесподобная наука!
Интереснейшая штука:
Весь зевает контингент,
Отключившийся в момент.

Тошнотворные примеры
Про ЧС в ЭССэре,
А еще смешней пример-
Как распался ССР.

В школы влезло ОБЖ,
Словно девка в неглиже.
Я почти совсем охрип,
Говоря про СПИД и грипп.

Вот и все возможности-
Учить предосторожности!


                6.
Feci quod potui, faciant meliora potentes
Я сделал, что мог; кто может, пусть сделает лучше (лат.)

  Новые радости – приближение мая, а с ним наступает не только конец учебного года, но и масса всяких соревнований: «Зарница» и «Орленок» 18 и 19 мая, учебно-полевые сборы у десятиклассников… Но не это самое страшное, со всеми играми и состязаниями сопряжено множество документов: списки личного состава, заявки, визы врачей, документы на питание, отчеты по видам конкурсов и соревнований, итоговые ведомости, и прочая! Противно подумать.
      А еще зануда-куратор…
   Заявление на уход подписано тридцатым апреля…
   Последний звонок!