В карауле

(Во всех моих рассказах имена и фамилии подлинные)

…Служба шла своим чередом. Занятия по подготовке радиотелеграфистов продолжались и весной 1961 года, я вместе с ребятами из батальона связи, сдал экзамены и получил квалификацию радиотелеграфиста третьего класса.

Волков был доволен, что ему, наконец-то, удалось подготовить радиста и у нас, под его командованием, появился полнокровный экипаж радиостанции Р-104. Радиостанция устанавливалась на автомашине Газ-69(грузовой вариант), в экипаж входил водитель, по фамилии Ярощук, и когда объявлялись редкие учебные тревоги, мы грузили радиостанцию в машину и выезжали по предписанному маршруту, на полковые учения.

 Караулы, наряды… – не совсем приятное занятие.
Однажды я стоял на посту около караульного помещения и присел на лавочке в курилке – что категорически запрещалось по уставу караульной службы. Был теплый вечер, и я сидел, изредка поглядывая по сторонам.

Караульное помещение было объединенным, с другим полком - ПВО, из нашего городка. Вот из этого полка и «нарисовался» плюгавенький, тщедушный сержантик, по фамилии Вашкевич, и в резкой форме сделал мне замечание, за то, что я нарушаю устав и сижу во время дежурства.

 Мне пришлось встать, и, как мне показалось, на этом инцидент должен бы быть исчерпан. Но он, из-за своей вредности, продолжал читать мне «мораль», и произнес слова, которые меня озадачили, раз я не забыл о них до сих пор:
 ¬- Вы что думаете, что если у вас есть заступник, то все дозволено? Я никого не испугаюсь и, если захочу, напишу рапорт о вашем поведении!
 
Я мучительно соображал, о чем и о ком говорит этот заморыш, и машинально приоткрыл затвор автомата, который издал резкий стальной щелчок, взводимого оружия. Сержанта, со ступенек караульного помещения, как ветром сдуло.- «Пожалуй, я переборщил! Этот гов..юк сейчас поднимет скандал и мне перепадет за это на «орехи»…» - поздновато спохватился я, и не ошибся…

Вскоре на крыльце караульного помещения появился начальник караула вместе с моим «разводящим» и сменным караульным. Меня сменили. Начальник караула лейтенант Шерстнев, приказал мне зайти в дежурную комнату, командного состава.

В комнате у стола, сидел на табуретке Вашкевич, которого, старший по званию лейтенант, попросил выйти из помещения. Тот, сначала заартачился, но лейтенант повысил голос и выпроводил его вон. Первый вопрос начальника караула, которого я знал уже более года, (он был заместителем командира батальона связи), удивил меня, так - как носил доверительный характер:
 
-Ты хоть понимаешь, расп…дяй, что ты натворил, и что тебе за это может быть?! - приглушенным голосом спросил он.
- Товарищ лейтенант, он не является моим начальником и разводящим! Делать ему нечего – вышел на крыльцо и начал придираться ко мне. Вот у меня нечаянно это и получилось. Я не загонял патрон в патронник, а просто слегка приоткрыл затвор и щелкнул им,- оправдывался я, понимая, что за это, если дойдет до начальства, может влететь мне по полной программе.
 
- Слушай меня внимательно! Тебе следует сейчас же попросить у Вашкевича прощения – если простит и не напишет рапорт – тебе повезло... Ну, а если – упрется, то мне самому придется, как можно быстрее, чтобы опередить его, подать рапорт по команде. Я сейчас выйду и приглашу его сюда. Результат должен быть положительным – иначе я ни чем помочь тебе не смогу…

 Сержант вошел. Мне пришлось попросить у него извинения:
 - Да… ладно! – чего уж там,- раздраженно, не глядя мне в глаза, махнул рукой Вашкевич. - Замнем для ясности. Кому другому бы такое безобразие, с рук не сошло, - озадачил меня своим ответом сержант.

Но и этот, неопределенный ответ, меня устраивал, ибо он был примиряюще-положительным…
 Вошел лейтенант и «окинул» нас внимательным, испытующим взглядом.
 -Уладили конфликт,- серьезно спросил он и перевел взгляд с меня на сержанта. Тот скривил рожу и утвердительно кивнул.
 - Идите, вставайте на свое место – не будем ломать график дежурств. И, чтобы подобные фокусы больше не повторялись! - в присутствии сержанта, тон лейтенанта был жестким и строго официальным...

Потом, когда приходилось встречаться с этим сержантом, он постоянно отводил свой безразличный взгляд в сторону, словно мы никогда с ним не были знакомы. А вскоре я узнал, что он утонул в реке Птичь, во время купания. Сам он сподобился, или кто «помог» ему, как говорится – история умалчивает…