Письмо матери

Мелкие буквы то появлялись на белом экране, то снова пропадали в неизвестность. Неумолимо мигал курсор и требовал слов. Идей не было. После произошедшего лишь гулкая пустота эхом отражалась от стенок внутри, лишь заглушенный то ли скрип, то ли стон пытался вырваться наружу, но я приказал всему своему сознанию временно взять себя в руки и не расплакаться. Сознание взглянуло на меня из зеркала с недоверчивостью, но все же подчинилось требованию.

 Я просидел у монитора в таком состоянии около часа, после чего решил все же пройтись по маленьким улицам своего неродного города, слабо надеясь развеять моментально возникающие мрачные мысли.
Стыдно, но хотелось взять и разреветься, уткнувшись первую попавшуюся юбку. Нервно трясти плечами, роняя слезы в добротную, и такую щедрую ткань.
Я шел то торопливо, сбивая возмущенных пешеходов, то медленно и даже вальяжно, словно под действием алкоголя, смутно ощущая под собой асфальт.

 Я не переставал ругать себя. Винить за все, что с ним произошло. Я точно знаю, что это именно я не углядел за этим, в сущности, еще ребенком. Боже как я был не прав, что верил, будто малыш сам справится со всеми своими проблемами! Мы были такими разными, такими непохожими! Всего лишь два года разницы! Всего два раза по 365 неосторжно непрожитых дня.

 Я злился на него, страшно сейчас представить, из-за того, что он слишком много времени отдавал музыке и слишком мало учебе. А в музыке он находил себя, только в ней он видел смысл жизни.
 Я сволочь - я давил на него, думал, что делаю лучше, думал, как брат, я обязан вправить ему мозги и заставить учиться. Делал лишь хуже.

 Только сейчас я вспоминаю, что он часто уходил от всех на открытую крышу неподалеку нашего дома. Там он мог сидеть часами. Несмотря на то, что он был открыт каждому: не прикрывал никогда створки своей души, он редко сам делился со мной происходящим. мы не были так уж близки.
 Мы жили в одной квартире, но совершенно по-разному. Он никогда не сидел дома во время сумерек, он никогда не приводил в дом своих друзей. У меня же первый курс, небольшие пьянки с новыми друзьями. Я вообще люблю дома сидеть. А он уходил почти всегда, потому что почти всегда ему находилось куда. Сейчас всплывают и моментально тают на моих уже влажных глазах те мелочи, которые я никогда прежде не замечал: он не ставил свою чашку на место, ей была предназначена участь вечной фигуры на его рабочем столе. Сейчас это не важно, да и кому нужны теперь эти обрывки моей памяти, которая сейчас способна генерировать только слезы, да стоны.

 Он спрыгнул, и оторвал тем самым от меня кусок души, захватив его с собой. Взамен он не оставил ничего кроме слез моих, и будущих нескончаемых слез нашей матери. Даже мелкого кусочка ничтожной бумаги с причиной этого глупого поступка. Ни строчки, ни буквы.

 А тем временем завтра похороны. Надо написать обо всем матери. Причем немедленно, чтобы успела приехать.

 И вот снова я у монитора, и мигающий курсор требует от меня букв или хотя бы пробелов.