***

Отрывки  из  книги  «Полёт  бабочки»


Школа  в  Тыгде  была  закрыта  на  большой  амбарный  замок.   В  ней  находилось  районо  восточной  ветки  БАМа.  Из    объявления  на  заборе     я  прочла,  что  откроет   она  свои  двери  только  после  20 – го  августа  и  поэтому  ничего  выяснить   я  сейчас  не  смогу.  Зашла  я  пообедать  в  чистую  уютную   рабочую  столовую  и  там  за  столиком   познакомилась  с  симпатичным  молодым   мужичком.    Назвался  он  Жорой,   спросил - кто  такая?  Зачем  еду?  Есть  ли  муж?  Когда  мы  уже  пили  компот  из  сухофруктов,  Жора  рассказал,  что  возит  одного  б-а -а-а-альшого  начальника и  пообещал   подбросить   меня  в  Золотинку  и  в  п.  Нагорный (если   конечно ,  разрешит  начальник). 
Начальник  оказался  толстым  усталым   дядькой  в  кожаной  кепке.  Он  грузно  плюхнулся  на  сиденье  рядом  с  Жорой,  кивнул  головой,    соглашаясь  меня  подвести  и,    когда  поехали     долго  молчал,   задумчиво  глядя    в  окно.  Потом  повернулся  ко  мне  и  спросил,  почему  я   на  БАМе.  Он  так  же,  как  зав.  районо  в  Нижнем,   искренне  удивился,  тоже  спрашивал,  нет  ли  у  меня  здесь  хотя  бы  знакомых,  потом  сказал,  что  на  «восточной   ветке»   очень  тяжёлые  бытовые   условия  и  посоветовал  ехать  на  западную  ветку  БАМа -  «Там  и  зима   здоровей,  чем  у  нас,  и  посёлки  ещё  строятся  и  строители  в  основном из  Ленинграда  и  Москвы,  а  значит  жизнь  интересней».
 
                ***               

Начальника  мы  выгрузили  в  одном  из  посёлков,  где  он  принимал  какой – то  важный  объект  и  поехали  в  Золотинку  -  там  была  большая  школа,  а  значит  были   для  меня  перспективы. С  самого  утра  моросил  дождик  и  за  окном  мелькала  насквозь  сырая  мрачная  тайга  с  хилыми ,  нахохленными  низкорослыми  елями  и  соснами.
Жора  неожиданно  остановил  машину,  вынул  откуда – то  бутылку  водки,   положил  руку  на  моё   колено    и,  глядя  на  меня  игривым  глазом,     спросил -  «Свет,  ты  как  насчёт  согреться?  Будет  горячо!» -  Я  молча  в  полном   изумлении  уставилась  на  него  и   вдруг   …..разревелась.    Сказалась , наверное , усталость  и  беспомощность,  и  обида за  то ,  что  каждому   со  мной  можно  вот  так… Слёзы  лились  ручьём,  я  всхлипывала  и  причитала.  Жора  даже  слегка  растерялся.   Он   вышел,  попробовал  ногой  колёса,  зачем – то  обошёл   вокруг  машины,  снова  сел  на  своё  место  и,  наконец,  сказал: «Ну  так  бы  и  сказала,  а  то  сразу  сырость  разводить.  Поехали  уже! » 
В  Золотинке  школа  тоже  была  закрыта  по  причине  каникул  и  Жора  отвел  меня  ночевать    в  вагончик  к  своим  знакомым  девчатам.  Сам  он   тоже  у  кого – то  переночевал.   Утром,  попив  чаю  с  бутербродами   в  нашем  вагончике,   мы  поехали  обратно  и   к  вечеру  были   в  Тынде.   Я   переночевала   в  гостинице,  наслушалась  о  дефиците  работы  на  восточном  участке,   о  бардаке  в  конторе,  об  интригах  и   подлости,    о  сыром,  холодном  климате… и  решила   съездить   в  Северобайкальск  с  глубокой  разведкой,  а  там  и  домой  в  Зею  пора   -   новый  учебный  год  не  за  горами.   
                ***

               
Северо – Байкальск  весь  как  большой  муравейник -  постоянно  снуют  повсюду  озабоченные  молодые  ребята  в  штормовках  с  эмблемами  своих    стройотрядов.   Всё  вокруг  строится,  возводится,  пилится,  подвозится,  сгружается, роется  и  копается.  Сама  стройплощадка  на  огромной  поляне,  а  поближе  к  лесу  стоят ( временное  жильё)   вагончики,  сохнет  на   верёвках  между  соснами   бельё,  есть  медпункт, банька,  какие – то  склады,   танцплощадка,  несколько  магазинов,  деревянная  школа ( тоже  на  замке) .    Брызжет   соком  под  ногами   брусника ,  пахнет  свежим  тёсом  и  сосновой  смолой.
Я  быстро  нашла  женское  общежитие  и  долго  уговаривала  дежурную  девушку  Люду  пустить  меня  переночевать. Она  внимательно  разглядывала  мой  паспорт,  давала  честное  комсомольское  слово,   что  ей  попадёт   от  тов.  Слободкина,  решительно  отказывалась  от  предлагаемых  денег,  советовалась  по  телефону  с    подружкой    Маринкой  и,  наконец,  согласилась  пустить  меня  в  «Красный  уголок»,  только  с  10ч. вечера  до  8ч  утра. 
Я  оставила  свой  рюкзак,    побродила  по  посёлку  и  решила  съездить  в  новый  город  в  тайге  в  6 км.  отсюда.   На  остановке  автобуса  сидел  на  лавке  мужчина   в  синей  спецовке,  курил ,  на   меня  поглядывал.  Я  девушка  строгая,  пуганная. Закрываюсь  «  на  все  пуговки»,  напускаю  на  себя  неприступный  вид,  но  автобуса  всё  нет  и  нет.  Спрашиваю  у  него ,   когда  будет  автобус ,  он  интересуется  почему  я  здесь  и  где  остановилась. Но  тут  подъехал  самосвал  и  увёз  его   в  тайгу  на  смену.
А  мой  автобус  так  и  не  пришёл,  и  я  пошла  в  баню.  Хорошо  попарилась,  там   же    у  женщин   узнала  массу   интересной  информации   и    про   школу,  про  местные  цены  и  нравы,  про  климат  и  новый  город  в  тайге  и   про  то,  как  варить  варенье  из  зелёных  кедровых  шишек  …  Ужинать  пошла  в  новое  кафе  -  детище  архитекторов  и  строителей  из  Ленинграда. 
Большой  зал  был  разделён  на  две  половины.  Одна  называлась  «Рыцарский  зал»  и  вся  блестела  развешанными  на  стенах  железными   мечами,  щитами  и  портретами  закованных  в  латы  рыцарей.    Таинственно  горели   искусственным  светом  факелы  и  огонь  в камине,  а  за  грубо  сколоченными  столами  сидели  ребята  и  девушки  в  рабочей  одежде  ,  ели  сосиски  с  макаронами  и  пили  чай  из  больших  толстогубых  кружек. 
Я  пошла  во  вторую  половину – «Горницу»  и  похлебала  деревянной  ложкой   из  глиняной  миски  сладкую  кашу  с  булкой.  Запила  чаем  из  большого  самовара  прямо  у  кассы   и  пошла  ночевать  в  «общагу».  Там  на  диване,  покрытом  чёрной  клеёнкой,    под  плакатами    и  сводками  о  героических  буднях  строителей  БАМа  я  неплохо    выспалась  и  следующий  день,   по  причине   своего  неуёмного  любопытства,  провела  удивительно    интересно.
Подхожу  я  к  «Комсомольскому  штабу»,  где    на  небольшой  площадке  стоят  несколько  автобусов.  Вокруг  суетится  молодой  народ  в  чистых  спецовках  и  куртках  с  эмблемами  стройотрядов.  Ребята  кого – то  ждут,  окликают,  что – то  горячо  обсуждают   и   весело   рассаживаются  по  машинам . 
Я  быстро  сообразила,  что  едут  они  все   на   какой – то  комсомольский  слёт  и  вряд  ли  в  этой  суматохе  заметят  ещё  одну  (  незванную  меня )  пассажирку.  Нашла  я  тихонько   себе  свободное  местечко  в  автобусе  и  поехала  вместе  с  ними.  Я  тоже  была  в  брезентовой  куртке  да  и  по  возрасту  не  сильно  отличалась,  никто  меня  ни  о  чём  не  спрашивал.  Зато  я  смотрела  во  все  глаза ,  всё  впитывала,  слушала  и  молодела  на  10  лет. Интересно  же!   
               
                ***

На  большой  поляне  у  самого  берега  озера  Байкал  несколько  сотен  парней  и  девушек – делегаты  из  разных  посёлков   БАМа    играли  в  волейбол,  сидели  компаниями  на  траве ,   пели  песни  под  гитару,  бросали  камушки  в  воду  на  дальность,  ели   печенье  и  булочки ,  запивая  лимонадом,  стоящими  на  длинном  столе  бесплатно  для  всех  желающих  и  наслаждались  тёплым  солнечным  днём  и  долгожданным  общением  друг  с  другом.  На  сдвинутых  двух  грузовиках  сделана  импровизированная  сцена  и  на  ней   после  выступления  какого – то  начальства  и  вручения  лучшим  строителям  грамот  и  вымпелов,  публика  с  азартом  хлопала  своим  самодеятельным  певцам  и  танцорам.  В  большой  палатке  была  выставка  сатирических  газет ,  плакатов   и  макетов  «городов   будущего»,  продавались  на  лотках  книги ,   сувениры,  значки…   
 Я  совершенно  счастливая  и  восхищённая   всем  происходящим,  подходила ,  смотрела,  слушала,   спрашивала,  знакомилась  и . … завидовала.  Назад  я  ехала  с  весёлой  компанией   ребят,  строящих  тоннель  в  посёлке  Гранитный,  орала  с  ними  песни  под  гитару,  менялась  адресами  и   уставшая  и  ужасно  расстроенная,   что  этот  праздник  уже  закончился,  сошла  в    уже  почти  родном   Северо – Байкальске  и  отправилась  на  ночёвку  в   общежитие.
Прямо  с  порога  ко  мне  из –за  стойки  поднялась  дежурная  девушка  Люда  и  как – то  ехидно  улыбаясь ,  сказала :  «А    вас  тут  мужчина  дожидается!»   Пока  я  в  полном  ступоре ( Ничего  себе  учительница – скромница! )  пытаюсь  как – то  понять  и  объяснить  услышанное,    со  стула  в  углу  прихожей  встаёт  какой – то  мужчина   в  костюме  и  в    шляпе  и  страшно   смущаясь,   спрашивает:  « Света,  вы  меня  не  узнаёте?  Мы  с  вами  вчера  на  остановке  автобус  ждали.»  Он  снимает  шляпу,  мнёт  её  в  руках  и,  видя  моё  недоумение.  торопливо  добавляет -  Вы  меня  не  бойтесь , пожалуйста,  я  Валентин….»
Всё   это  похоже  на  дурацкий  сон  или  розыгрыш.  Многие  девчонки  вышли  из  своих  комнат  и  с  удовольствием  наблюдают  за  нами.   Мне  перед  ними  страшно   неудобно   и  я,  гневно  сверкая  очками,   иду  на  мужика,     шипя  ему  в  лицо – «Кто  вы  вообще  такой?  Я  вас  первый  раз  вижу!  А  ну,  вали   отсюда !»
-  «Да  вы  так  не  волнуйтесь,  пожалуйста!    Ну,  выйдите  на  минутку.  Мне  нужно  вам  что – то  важное  сказать!» -  но  это  он  говорит  уже  на  крыльце,  куда  я  его  всё  ж    вытеснила.
Девчонки  вдруг  дружно  уговаривают  меня   не  бояться  и  выйти.   И   я  решаюсь    закончить  этот  спектакль.   Валентин  снова  напяливает   свою   шляпу  и  очень  волнуясь ,  говорит  какие – то  невероятные  слова:  «
Я  хочу  вам  предложить  комнату  в  мужском   общежитии.      Бетховен  сегодня  в  ночную  смену,  с  Коляном  я  договорился,  а  я  иду  к  ребятам -  высотникам.  Вы  только  не  бойтесь,  пожалуйста!  Вам  там  будет  хорошо!»  Пока  я  закрываю  рот  и  пытаюсь  осмыслить  услышанное,  на  крыльцо  выходят  девчата  и  наперебой  начинают  уговаривать  меня  согласиться  на  это  «заманчивое»  предложение:  « Это  же  Валик  Чернышов  с  бригады  монтажников!  Он  же  муху  не  обидит!  Соглашайтесь!  А  Бетховен   вообще  классный  парень .  Им  с  Маринкой  в  новом  городе  квартиру  осенью  дадут.  У  них  в  общаге  порядок.  Маринка  же  дежурит  сегодня.  Не  бойтесь!»
И  я  пошла  с  Валиком  в  мужское  общежитие. Вот  такой  фортель!  Ну,  поверила  и  всё!  Оно  недалеко,  на   этой  же  улице.
 Рыженькая  курносая  Маринка  выдала  мне  две  чистые  простыни   и   успокоила -  «Да   не  бойтесь  вы!  Если  что  надо,  стучите – я  тут  рядом.»    На  пороге  комнаты  надевал  куртку,   собираясь  уходить,   абсолютно  лысый  парень  с  русой  бородкой . Он  улыбнулся  и  протянул  мне  для  знакомства  руку  -  «Бетховен,  то  есть  Сергей  Бородин.  Я  на  смену  иду,  так  что  располагайтесь.  Чернышова   не  бойтесь,  он  хороший!» -  Валик  снял  со  своей  кровати  постель,   помог  мне  застелить  соседнюю,  отдал  ключ  от  комнаты,  пообещал  зайти  утром  и  сводить  меня  в  новый  город  в  тайге,  попрощался  и  ушёл.    Я  ещё  посидела  немного,  размышляя  над  превратностями  судьбы,  потом  разделась  и  легла  спать.


                ***

Утро  было  тихое  и  тёплое.  В  благодарность  за  спокойную  ночь  на  удобной  кровати,  я  решила  навести  в  комнате  у  ребят   порядок.  Нашла  ведро  и  тряпку,  вымыла  полы,  смела  пыль,  в  миске   помыла  посуду  на столе,    выбросила  мусор,  застелила  матрасы  одеялами .  И  уже  когда  выливала  во  дворе  из  ведра  грязную  воду,  подбежала  ко  мне  расстроенная  Маринка  и  сообщила,  что  в  9 час  придёт  тов. Слободкин ,  а  Валика  Чернышёва   ночью  срочно  вызвали  на  смену  и  он  будет  только  после  12ч.  дня,  а   вечером  дежурит  Надька -  с  ней  не   договоришься  (такая  зараза!),   и  поэтому   мне  нужно  срочно  уходить….. И  сразу  погас  день,  набежали  тучки,  все  разбежались  по  своим  делам  и   я  со  своим  рюкзачком  села  в   соседнем  дворике  под  деревянным  грибком  на  детской  площадке   и ,  надвинув (  от  дождика)  капюшон  на  глаза   и  немного  поплакав,    размышляла -  что  же  мне  делать   дальше?   Там  меня  и  нашёл  Чернышёв.  Он  тоже  расстроился,  убедил  вернуться  на  пару  ночей  к  девчатам  в  общежитие  на  диван  в  «Красный  уголок»,    пообещал  вечером  показать  новый  город  в   тайге  и  убежал   решать  какие – то  свои  важные  дела.



  Валик    ждал  меня  вечером    у  танцплощадки.  Он  был  в  том  же  костюме,  но  уже  без  шляпы и  уже  чуть  - чуть  знакомый.  Я,  наконец – то  рассмотрела,  что  ему  уже  лет  40, он  лысоват,  глаза  добрые,  но  лицо  слегка  припухшее,  как  у  выпивающих  людей.  Он  мягко  пожал  мне  руку,  спросил  как  настроение   и  предложил  – «Знаешь,  Света, я   ведь  танцевать  не  умею!   Идём  лучше  я  тебе  сказку  в  тайге  покажу.     Пойдём   по  старой  просеке,   там  такая  красота!»
Мы  свернули  на  тропинку   прямо  за  танцплощадкой  и  вошли  в    таинственную,  уже  спящую    тайгу.  Было   темно,  но  полная  луна  светила  как  фонарь,  таинственно   освещая   широкую  заброшенную  просеку,    неубранный  по  краям  валежник,  заросшую  травой  и  кустарником  ухабистую  дорогу  и  величавые  огромные  кедры  и  сосны  стоящие   по  обе  её стороны. 
Перед  вывороченным  пнём  или  сваленными  сучьями  Валик  подавал  мне  руку,  помогая  пройти , но  быстро  её  отпускал  и  никаких  слов  и  более  активных  действий   ( слава  Богу!)   не  предпринимал. Мы  медленно  шли  по   тихой  тайге,    срывали  под  ногами  кисло – сладкую   бруснику,  и  рассказывали  друг  другу  о  себе.  Я  немного  рассказала  о  Мишке,  о  нашей  «коммуне-42»,  о  планах  на  будущий   год.   Валик  рассказал  про   дочку  Женьку  14  лет (про  жену    молчок!),  которая  живёт  с  его  матерью  в  Саратове  и  он « уже  2  года  пашет  на  этом « долбанном»  БАМе,  чтобы  они  не  бедствовали»,  что  через  год  у  него  тоже  кончается  трудовой  договор  и  он  ещё  не   решил , что  делать  дальше….  Становилось  прохладно  и  резко  пахло  смолой  и  грибами .
Неожиданно  просека  закончилась,  и  в  вечернем  сумраке  забелели  между   деревьями   корпуса  домов.  Мы  стояли  перед  странным   городом,  как   из   фантастического  фильма .  Темнели   квадраты   не  застеклённых  ещё  окон  в     светлых  современных  пятиэтажках,  блестели   под  луной  крыша   детсада  и  новенький  асфальт  на  дворе  перед  школой,  застыли  как  жирафы    с  вытянутыми  длинными   шеями   подъёмные  краны,  замерли  новенькие   качели  во  дворах…  Как  в  сказке  «О  спящей  царевне»,  город  был  абсолютно  пуст.  Он   вырос  в   дремучей   тайге   и   замер     в  ожидании  своих  жителей,  которые  вдохнут   в    него  жизнь.   Мы  в  восхищении   постояли  у  него  на  пороге,  но  здесь  нас   никто  не  ждал    и  мы  пошли  обратно.
Утром  Валик  забежал  в  женское  общежитие  попрощаться.  Мы  зачем – то  обменялись  адресами,  пожелали  друг  другу  удачи,   даже  обнялись  по  дружески   и ….разбежались  по  своим  жизням.


                ***


В  Нижнеангарске   я  разыскала  в  местном  клубе  кабинет    начальника  над  всеми  школами  западного  участка  БАМа.  Зав. районо  -  пожилой   бурят  в  очках с  удивлением  слушал  мой  вдохновенный  рассказ - немного  о  себе  и  о  том,  как  я  мечтаю  работать  в  одной  из  школ   этой   комсомольской   ударной  стройки.  Несколько  раз  он  перебивал  мою  речь   вопросами -   «Вы  что,  хотите  привезти  сюда  ребёнка?  У  вас  что,  правда,  здесь  никого  нет?  Ну  может  быть  хотя  бы  знакомые?  А   вы  знаете,  какие  здесь  морозы  зимой?  А  какие  бытовые  условия?»
 -  Но  к  концу  нашей  беседы  я  его  всё  же  немного  убедила,   он  взял  моё  заявление  на  работу  и  пообещал  на  следующий  учебный  год  найти  для  меня  место  в  одной  из  школ.



                ГЛАВА 
1879

В  п\лагере    я  застала  Мишку  грязного  до  неузнаваемости,  всего  искусанного  мошкой,  но   в  бодром  настроении. Я  раньше  срока  забрала  его   домой  и  мы  потопали   по  знакомой  тропке  вдоль  берега  Ангарки    к  турбазе   -  успеть  на  вечерний  автобус.   Михей  всю  дорогу  рассказывал  о  том,    что  вожатая  была  классная,  что    за  баней   он  нашёл   не  изведанные  ранее  никем    заросли   смородины  и   пацаны   поставили  его  на  ворота,  что     он  поймал  уже    4  мяча,  и  Лариса  прислала  ему  через  повариху  тётю   Катю  аж  2  шоколадки  и  он  на  открытие  лагеря  играл  на  большом  баяне «Польку»  Глинки…..
Я  немного  рассказала  про  БАМ  и  спросила  его –«Хочешь,  Мишунь,  поедем  следующим  летом    туда  жить?  В  Донецк  вернулся  твой  бывший  папа  с  семьёй    и  работы  для  меня  в  школе  нет,  а  на  БАМе  здорово,  будем  в  посёлке  в  тайге    жить,  помогать   ж\дорогу  строить. А  не  понравится – в  Донецк  вернёмся». И  мой  сынок,  задав  ещё  пару  вопросов , согласился.

                ***

А  в  Светлом  началась  осень,  грибы,  ягоды,  орехи,  подготовка  к  началу  учебного  года,  педсоветы,  перспективные  планы,  оформление  класса,  покупка  Михею  костюма  и  нового  ранца.   Валюха  окончательно   разочаровалась  в  журналистике  и  в   системе   вечернего  образования  и  уехала  работать  в  село  Николаевка  в  часе  езды  от  Зеи.  Там  у  неё  изба  с  печкой  и  много  часов  в  школе.  Лариска  вернулась  из  Тынды,  где  сдала  выпускные  экзамены  в  своём   строительном  техникуме.  Там  она  умудрилась  влюбиться  в  своего  преподавателя (женатого), и  как  девушка  серьёзная,  изо  всех  сил  старалась  справиться  с  этим  чувством.  Её  из  бригадиров  перевели   теперь  в  мастера  и  вместе  с  зарплатой  прибавились  проблемы,     хлопоты  и  мы  совсем  мало  стали  общаться  дома.
В  школе  родные  и  понятные ( уже  десятилетние)  мои  третьеклашки  часто   стали    «бузить».   Димка  Малётин,   братья  Купцовы  и  Генка  Шевчук  пару  раз  пропустили  уроки.  Димкин   папа,  мать  близнецов  и  мать  Гены  со  мной  во  главе  отправились  разыскивать  прогульщиков.  Они  были  обнаружены  на    верхней  нежилой  площадке  Димкиного  дома  можно  сказать,  на  «месте  преступления». У  них  там  был  «штаб»  с  лавкой  вдоль  стены,  коробкой  спичек  под  ней  и  недокуренными  сигаретами  на  полу( хорошо,  хоть  не  пустыми  бутылками,   а    о  наркотиках  тогда,  к  счастью,  мало  кто  знал!). Весь  узкий  потолок  был  в  чёрных  пятнах  от  сожжённых  спичек.  Такое  у   них  было  развлечение -  зажигалась  спичка,  отпускалась  и,   подхваченная  тёплым  воздухом,  летела  не  вниз,  а  вверх  к  потолку,  оставляя  на  нём  чёрное  пятно.   
Димка  отчаянно  сопротивлялся  и  отстаивал  честь  своего  подпольного  «штаба».  -  «Папа,  мы  только  попробовали , - пытался  он  оторвать  себя  от  отцовских  рук, -   ты  же  сам  говорил,  что  за  признание – пол  наказания!  Я  же  сказал,  что  больше  не  буду  пропускать  уроки!  Я  же  признался!  Ну,  ты  же  говорил!»
Толстая,  в  рабочем  ватнике,  закутанная  в  тёплый  платок   мать  Купцовых  вытирала   нос - пуговку  и  глаза  платком,   подталкивала  упирающихся  сыновей  и  причитала – «Вот  отец  вернётся  с  рейса!  Он  вам  -  кровопийцам  покажет,  как  над  матерью  изгаляться!»
И  она,  и  «братовья»,  и  даже  я   знаем,  что  это   только  угроза.    Папаша  Купцов,  по  возвращению  из  рейса   крепко  напивался  и  «гудел»  несколько  дней,  а  воспитанием  сыновей  не  занимался  вообще,  даже  на  трезвую  голову.  – « Ну  вот  что  с  этими  иродами  делать?» -  она  смотрит  на  меня  с  надеждой ,   а  я не  знаю,  чем  ей  помочь.  Завтра  пересажу  Кольку  к  Наташе  Жуковой,  а  Витька - к  Сашеньке -  может  «сработает»?


                ***


В  школу  я  прихожу  обычно  за  30 – 40 минут  до  урока.  Вечером  накапливается  столько  дел  и  проблем,  что  когда  в  доме   все   улягутся,  сил  у  меня  хватает  только  на  пачку     тетрадей.  А  планы  и  подготовку  доски  делаю  утром  в  школе  до  уроков.  Там  в  тёмном  и  пустом   классе,  не  остывшем  ещё  от  ночного  тепла,   сидит  на  последней  парте  и  ждёт  меня  каждое  утро  Андрюшка  Романько.  Мои  шаги  гулко  звучат  в  пустой  школе.  Я  открываю  дверь  в  свой  класс,  включаю  свет  и  встречаюсь  с  его   радостной       улыбкой , - «  Здравствуй,   Андрюша!  Ну,  давай  готовить  класс.  Тащи  карту  и  раздай   тетради».-   Потом  ещё   бутербродом  угощу,  ведь  не  завтракал,   конечно.  У  Андрея  пьёт  отец,  сидит   старший  брат ,  а  мать  я   видела  один  раз  ещё  в  первом  классе.  Как  -  то  собралась  я,  наконец,   посетить  эту «трудную»    семью.  Подошёл  ко  мне  после  уроков  Андрей  и  пряча  глаза,  тихо  попросил :  «  Светлана  Георгиевна!  Не  ходите  ко  мне  домой, я  вас  очень  прошу!  А  если  пойдёте,  я  больше  в  школу  не  приду.»  И  я  не  пошла,  сообразив ,  что  стесняется  Андрей  своего  семейства. Плохо  ему  там,  голодно  и  одиноко.  Поэтому  он  один  из  всего   класса , утром,  когда  ещё  темно   приезжает  в  Светлый  на  холодном  рейсовом    автобусе  из  старой  Зеи  (там  ведь  есть  своя  большая  школа),  в  7 ч- 30  сторож  ему  первому  открывает  школьную  дверь,  он  заходит  в  тёплый,  пустой  класс  и  ждёт  мои  шаги….
.Одет  Андрей  бедно,  но  чисто,  уроки  готовит  не  всегда,  но  успевает  без  «двоек».  За  обеды  платит  нерегулярно.  Подходит  ко  мне,  когда  никого  рядом  нет,   и  глядя  в  пол,  бубнит – «  Мамка  сказала  деньги  через  неделю  отдаст.» -   Уж  тарелку   борща  в  нашей   большой  столовой  я  ему  всегда  найду,  а  хлеб  во  всех  советских   столовках  всегда  бесплатно  на  столах  лежит!
 Он  молчун  и    ни  в  каких   школьных  «тусовках»,  драках  и  конфликтах    никогда  не  участвует.  В  наших  спектаклях ,  концертах  участвовать  стесняется,  но  остаётся  на  все  репетиции  и  собрания.  Что -  то  в  нём  есть   спокойное  и   надёжное .  Хороший  из  него  мужик  должен   был  получиться!


                ***
Из  письма  Лене:
«…Леночка,  дружок  мой  милый!  Как  отдыхалось  тебе  в  Туапсе?   Ну  ты,  подруга, нашла  место  для  зимнего  русского  праздника! Пусть  утопятся  в  Чёрном  море  все  твои  беды  и  проблемы.  Счастья  и  удачи  тебе  в  новом  году !
Я  так  привыкла  к  твоему  существованию,  что  совсем  перестала  писать  письма  Маме,  а  пишу  тебе.   И  ещё  -  снова  стала  писать  дневник – «коротко  о  главном». 
Жизнь  моя  течёт  себе   помаленьку  в  ожидании  лета  и  интересных  перемен. Мы  живём  с  тобой  как  во  сне – тебе  плохо,  больно.  Ты  кричишь,  плачешь.  А  я  такая  спокойная,  благополучная  всё  слышу ,  а помочь  не  могу!  Сижу  в  этой  скучной   Зее,  жалуюсь  на  тоску  и  никакие «страсти – мордасти»  и  волны  житейского  моря  не  касаются  меня. Нет  вообще  колебаний  -  всё  «мертво  и  глухо»,  бело  и  скучно! Зима,   школа,  дом,  Михей.  Мы  с  ним  в  этом  году  стали  чаще  слушать  серьёзную  музыку..    С  тайной  радостью  слежу  я,   как  взволнованно  замирает  его  морденя,  как   ставит  он  сам  ещё  раз  Грига,  Бетховена,  Моцарта…  Иногда  через  10 – 15  минут  начинает  отвлекаться,  что – то    рисовать. Тогда  я  выключаю  музыку -  пусть   она   будет  для  него  праздником – радостным  и  таинственным.  В  муз. школе  его  уговорили  остаться  в  третьем  классе  и  он  стал  получать «4»  и  «5». Может  что  - нибудь  всё  же  получится   из  этого  увальня,   любящего  поесть,  поспать,  почитать  и  похныкать.   Часто  мы  с  ним  катаемся  с  большой  горки,  боремся  (чаще  он  с  Лариской),  спорим,  дурачимся,  обсуждаем  увиденный  фильм,  разговариваем  перед  сном  и  я  с  радостью  вижу,  как  вырос  мой  сынишка,  какой  он  славный,  лёгкий  человечек,  а  иногда  я  чуть  не  реву  от  досады -  я  вижу  труса,  ленивого,  неповоротливого  упрямца,  злого  и  самолюбивого  Коломийца.  И  я  понимаю  тогда,  что  друга  из  него  ещё  долго  нужно  лепить  и  отёсывать! ……..
В  школе,  как  обычно  перед  Новым  годом,   проверочные   контрольные,  подведение  итогов,  сдача  табелей  и  отчётов  о  процентах  успеваемости,  посещаемости,  подготовка  к  новогодним  утренникам,  родительским  собраниям  и  педсоветам…. Готовлю  со  своими  третьеклашками  «Муху – Цокотуху».    Вот  гениальная  сказка -  пьеса   на  все  времена!    Вся  школа    собирает  посылки  с  игрушками,  альбомами    и  карандашами  детям  борющегося  Вьетнама.  А  у  вас?
Живу  мечтой  о  лете,  о  переезде  на  БАМ…..  Кланяйся  «вождю  краснокожих (т.е.  Игорю )  и  его  молчаливой  сестрице.    
Маме  и  Павлику    тоже  не  забудь  передать  привет."

                ***


Приехала   из  Николаевки   на  Новогодние   праздники     Валюха  с  Виталькой.  Мальчишки  с  клюшками  умчались  на  каток  у  школы ,  а  я  читаю  Вальке    последнее  Ленино  письмо - «крик  души».   Она  курит,   задумчиво  глядя  в  открытую  форточку  выпускает  в  неё  дым , и  всё  прослушав,  «на  полном    серьёзе»    говорит –
«  Значит  так!  Чтобы  всем  было  хорошо,  расклад  такой!  Мамашу  на  раскладушку  в детскую  -  пусть  внукам  хоть  раз  в  жизни  сказки  почитает.  Павлика  с  бутылками  на  балкон – на  холоде  быстрей  протрезвеет,  а  Лену  с  её   красотой  и  с  новым  мужем  ( её  кавалер  из  Ленинграда) в  комнату  Павлика . Да , псину  и  кота  в  зоомагазин! Вот  тогда  все  будут  на  своих  местах». Короче, полная  гармония!
Вечером  после  хоккея и  ужина   выкупанные  мальчишки  лежат  под  одеялом  на  Мишкиной  кровати  и  играют  в  «Дато  Туташхия».  Шёл  тогда  по  телевизору  грузинский  сериал  про  благородного   мужественного  народного  мстителя  ( типа  пушкинского  Дубровского).  На  правах  старшего  командует  Мишка -  «  Я  буду  Дато  батоно,  а  ты -  Гия,  его  друг.  Гия,  ты  должен  пойти  в  аул  и  сказать   Тамаре,  чтоб    сегодня  приготовилась.  Я  приду,  когда  стемнеет».     Виталька  понимает  ответственность  поручения,  серьёзно  кивает  стриженой  головой  и  уточняет  -«  Дато  батоно,  а  что   ей  надо  приготовить?»    Мишка  не  сразу  находит  достойный    ответ, но  всё  же  отвечает,  как  настоящий  джигит -  «  Вай,  Гия!  Моя  Тамара  сама  знает  что!    Па-а-чему  ты  ещё  здесь?»
               
                ***             


На  Новогоднем  столе  у  нас  на  этот  раз  запечённая  в  духовке    рыба  -  сом  с  гречкой!  Шикарное  блюдо!    Лорка  «притаранила»  этого  полуметрового   красавца  из  своего  буфета  на  ГЭС.   На  стене  вся  в  блёстках  газета «Сосулька»  с  пожеланиями,   за  столом  кроме  нас  шестерых  Валькин  Николай,   Шурик  и  Коля  Резников из  Ларискиной  бригады.  Они  час   назад   принесли   нам  в  подарок  небольшую  ёлочку,  свежо  пахнущую   смолой (искусственные  ёлки  ещё  не  придумали , а  лес  вокруг  хвойный  в  основном),  уже  вдетую  в  крестовину  и  мы  все  вместе   нацепили  на  неё    конфеты,  бутылочные  пробки  в  фольге,  Мишкиных  солдатиков,   Алёнкины  бусы,   гирлянды  из  макарон и  баранок,  кусочки  ваты  и  красную   звезду  на  макушку.   Мы  дарим  друг  другу   какие – то  подарки,  с  удовольствием  едим  солёные  грибочки  и  капусту,  пюре  и  рыбу,  пирог  с  повидлом (джемом),  пьём  шампанское,   сладкое  вино  и  морс  из  брусники,  мы  желаем  друг  другу  счастья,  хохочем  и  смешим  друг  друга,  мы  молоды,  счастливы ,    пока  ещё  все  вместе  и  у  нас  ещё  всё  впереди…..
Потом   вместе  с  соседями,  с  посёлком ,  со  всей  страной  с  удовольствием  смотрим  по  телевизору  новую  комедию    Э . Рязанова  « С  лёгким  паром». Там  такой  «букет»  актёров,  такие  чудесные  мелодии,  столько  юмора ,  что  смотреть  её  каждый  новогодний  вечер  вся  страна  будет  ещё  не  один  год,  как  и  Рязановскую  «Карнавальную  ночь».   Под  бой  московских  курантов    все  загадывают  желания (  я  загадываю  хороший  сон  про  Маму  и  удачный  переезд  на  БАМ)  и  со  всем   посёлком  мы     выходим  на  школьный  каток  к главной   ёлке….   


 1879                ***


В  народном  театре  готовим  новую  пьесу «Мы, нижеподписавшиеся».
Я  там,  конечно,  пассажирка  поезда  в  массовке  и  кричу  аж  три   слова  -  «Давай  бельё  скорей!»  Во  как!
На  каникулах  мы   с  Михеем  поехали  на  недельку  на  местный  популярный  зимний  курорт -  турбазу  «Энергетик» (летом  п\лагерь  «Юный  энергетик») -  там ,  на  склоне  сопки  в  знакомых  с  лета  деревянных  корпусах  нешумные   вечеринки  в  маленьких  взрослых  компаниях,  столовка  на  горе,  где  после  ужина  каждый  вечер  танцы,  сани  и  лыжи  напрокат,  там  всё  бело  вокруг,   сосновый  морозный   воздух,  холодная ( даже  летом),  серебристая  ото  льда  и    солнца   речка  Верхняя  Ангарка,  студёный  по  колено   в  снегу  лес  вокруг  и  тишина…


                ***


Сегодня  суббота,  наша  очередь  мыть  лестницу  между  этажами, но   у  Михея  интересная  книга  и  масса  важных  дел  и  возиться  с  тряпкой  не  входит  в  его  планы.  Сначала  он  несколько  раз  обещает  это  сделать  «потом», затем    громко  и  жалобно  стонет  и  на  мой  испуганный  вопрос  слабым   голосом  объявляет,  что  у  него  сильно  болит  живот. Я  быстро  устанавливаю  обман  и   иду  на  провокацию  -  «Сыночек,  может   это  от  голода?  Сегодня  котлеты  с  рисом.»  - «Хорошо!  А  добавка  будет?» -  слабым  голосом  интересуется    умирающий,  с  трудом  встаёт  с  кровати,  и  шатаясь   идёт  в  кухню. 
Возвращается   сытый  и  повеселевший,  явно  вернувшийся  к  жизни  и  укладывается  снова  с  книгой  на  диван.  Но  я  упорно  пытаюсь  достучаться  к  его  совести.  Тогда  этот  маленький  лентяй   идёт  на  « крайние  меры»  -  «Чем  мыть  полы,  лучше  жить  в  лесу!» -  отчаянно  кричит    Мишка  и  отворачивается  к  стене.  Но  он  забыл,  что  его  мама  -  педагог  и  большую  часть  своей  жизни  занимается  детьми!  Я  спокойно  уточняю  -  твёрдое  ли  это  его  решение  и  иду  собирать  ему  рюкзак ( тот,  с  Чебурашкой»)  для  жизни  в  лесу.  Мишка  изумлённо  наблюдает,  как  я  кладу  в  рюкзак  его  старый  свитер,  флягу  с  водой,  фонарик,  книжку  и,  немного   подумав,  пару  кусочков  хлеба. Всё  ж – таки  сын  родной  будет   жить  один  зимой  в  лесу!  Совершенно  потрясённый   Мишка  идёт  в  прихожую  одеваться,  а  там  сидит  и  разувает   валенки     пришедшая  со  смены  Лариса.  Она  уже  «уловила»  ситуацию,  и  сочувственно  глядя  на  Мишку,  спрашивает :  « Мишк,  ты  чё   в  лес  штоль,    собрался?  Дак  вечер  уж  скоро.  И  ребята  мне  рассказывали,  вчера  волка  у  гаражей  видали.  Хотя,  я  тебя,  конечно,  понимаю -  полы  мыть  ещё  страшней!»  Я  бросаю  упрямцу   спасательную  «соломинку» -  «Если  всё  же  решишься  на   полы – возвращайся!  Будем  ждать!»
Мы  с  Ларисой  наблюдаем  из  окна   кухни,  как  Михей  медленно  выходит  из  подъезда,  неуверенно  пересекает  двор  и  садится   на  край    детской  песочницы.    К  нему  подходит  его  приятель  из  класса  Сашка  Дудник  и , они   о  чём -  то  поговорив,  скрываются  в  Сашкином  подъезде.  Я  облегчённо  вздохнув,  возвращаюсь  к  своим  домашним  делам ,  а  где – то  через  час  Лариска,  глянув  в  окно,  весело  кричит  мне –« Свечка,  тащи  ведро!  Блудный  наш  сын  возвращается.»


                ***


Как – то  зашел  к  нам  Серёжа  Жуковский  и,  ожидая  Ларису,  уселся  в  кухне  на  полу  у  батареи    читать  какой – то  толстый  журнал.  Я  зашла  в  кухню  готовить  ужин  и  пару  раз  споткнувшись  о  его  длинные  ноги  поперёк  кухни,  поинтересовалась,  что  это  он  так  увлечённо  читает. Серёжа  с  трудом  оторвал  глаза  от  текста  и  восхищённо  сказал:  «  Светлана  Георгиевна,  это  книга  века!  «Мастер  и  Маргарита»  Булгакова.  Неужели  не  читали?  Счастливая  вы  женщина!»
 Ну,  конечно же,  я   выпросила   у  него  этот   «Новый  мир»  на  несколько  дней.   Мы  с  Валюхой  и  Ларисой  быстро  роман  прочитали,  мало  что  поняли  и  поэтому  осудили  и  возмутились.   Пришёл  Жуковский  за  журналом    и  мы , перебивая  друг  дружку,  всё  ему  высказали.  И  мистики  там  много,  и  мрак  сплошь  и  рядом,  и  не  понятно -  причём  здесь  история  несчастного  Иешуа?   и  тд….  Серёжа  нас  выслушал,  удивился  и  сказал:  «  Женщины!  Мне  вас   жаль!  Это  же  гениальная  вещь!   Мистика  -  это  художественная  находка,  такой  приём,  там  же  в  каждой  строке  подтекст,  юмор,  философия!  А  Иешуа  - это  же  история  Христа!  Вы  просто   не  созрели  для  этого  шедевра.  У  вас  ещё  всё  впереди!»   
Он  оказался  абсолютно  прав!  Я  возвращалась  к  этой  книге  ещё  не  раз.  С  каждым  прочтением  восхищаясь  и  открывая  её  всё  больше.  Но  любимой  моей  книгой  она  так  и  не  стала  -  моё  упрощённое,  всегда  позитивное  восприятие  мира   категорически  отказывается  любоваться  и  смаковать  изощрённые  мистические  фантазии,  даже,  если  они  полны  «глубокого  философского  смысла».  А  вот  быт  и  нравы  того  времени,  понимание  образа  Христа,  сам  удивительный  язык  романа  приводили   в  восхищение.  Даже  появились  любимые  строчки  и  страницы.
Поистине,  - Данте  даёт  каждому  столько,  сколько  он  может  взять."
   
 
                ***

Весной     Серёжа  вернулся   домой,  в  Москву,  но  ещё  зимой     у  нас  в  «коммуне-42»  появился  новый  гость  - Игорь  Гордов.  17 – летний  пацан  с  хорошей  морденей  в  веснушках.  Он    помогал   освещать  сцену  в  нашем  народном  театре.  У  родителей  закончился  контракт  с  Зейской    ГЭС  и  они  после  Нового  года   уехали  домой,  оставив  Игоря  заканчивать  10  класс.  Мы  с  девчонками  его  сразу  усыновили,  накормили,  велели  приносить стирать  грязное  бельё,  давали  советы,  пришивали  пуговицы  и  совали  тайком  в  карман  его  куртки   Лоркины  пирожки.  Мальчик  очень  славный – наивный,  добрый.   Я  привожу  его  домой  после  репетиций  в  театре,  чтобы    накормить.   Он  смущённо  раздевается  в  прихожей,  я  иду  греть  ужин,  хватается  за  расчёску  Алёнка,     бросается  ему  на  шею  визжащий  от  восторга  Мишка.  Они  валятся  на  пол,  и  рыча  изображают   борцов.  Меня  он  даже  выучил  немного  играть  на  гитаре -  «Светлана  Георгиевна, если  вы  выучите   эти  четыре  аккорда,  вы   сможете  играть  ВСЁ! Вы  только  тренируйтесь  хоть  часик  в  день.  Я  вас  очень  прошу!».  И  ведь  заиграла  я  через  месяц    своей  «неверной  рукой»  простенькие   бардовские   мелодии!  Замирая  от   волнения,   записывала  себя  на  плёнку  магнитофона,  тихонько  подпевала,   замирая  от  счастья -  и  я  могу!!! А  ближе  к  лету  отдала  гитару  Мишуне  -  он  вдруг  захотел  научиться  играть  на  гитаре.  Я  показала  ему  знакомые  аккорды  и  как – то  быстро  потеряла  к  ней  интерес.  А  музыкальный  мой  сынок  любит  её  страстно  всю  жизнь – он  совершенствовался  в  игре  на  гитаре,   рос  с  ней,  взрослел,  мужал,  играл  в  разных  самодеятельных  ансамблях,   ездил  с  ней  по  свету,  зарабатывал  с  её  помощью  себе  на  жизнь,  радовал  игрой  и  песнями  своих  друзей  и  подруг. Он  менял    ей  корпус  и  дорогие  струны,  подключал  усилители,  записывался  в  каких – то  студиях,  где – то  выступал,    сам   мастерил  ей  чехол…  Как – то  уже   в  Ницце,  когда  Миша  играл  дома  гостям,  я  пытаясь  развлечь  его  гостью,  шепталась  с  ней  и  ужасно  его  этим  разозлила.   Увидела  его  глаза  полные  ненависти  и  обиды,  заткнулась  сразу  и  убежала  в  детскую,  плача  от  досады  на  свою  глупость.  Но  в  последние  годы,    Миша  снова  круто    изменил  свою  жизнь  и  поменялся  сам.  Он  так  редко  и  неохотно  берёт  теперь     её  в  руки!  Но  после  первых  аккордов   его   глаза   грустнеют,   и   мягкий  несильный     голос  поёт  старые,  любимые  наши   песни….  «Тёмный  ворон»,  «Пыль  дороги»,  «Цыганочку»,  из  «  Машины  времени»,  «Песенка  о  бумажном  солдатике»………………………………………………………..


                ***


 Зашла  я  как -  то  в  зимние  каникулы  в  наш  поселковый  универмаг  «Радуга»  купить  Михею  спортивные  штаны  для  уроков  физкультуры.  Спортивный  отдел  на  первом  этаже,  как  раз  напротив  входной  двери.  А  дверь  массивная,  из  толстого  стекла,  ходит  взад – вперёд  туго,  впуская  внутрь  свежий  холодный   воздух. Сидит  в  10 шагах  от  двери  в  спортивном    отделе  продавщица – сердитая  тётка,  замёрзшая,  на  весь  свет  обиженная    за  свою  тяжкую   женскую   долю,  на  директора,  что  посадил  её  на  сквозняке,  на  маленькую  зарплату,  а  тут  ещё  ходят  целый  день  эти  покупатели – туда –  сюда,  туда – сюда… Холод  только  напускают! –
 Вот  тут  я   как  раз  и  нарисовалась,  снова  холоду  напустила  на  несчастную!  И  тут  терпение  у  неё   закончилось.  Я  была  той  самой   «последней  каплей».  Схватила  она  с  прилавка  клюшку  и  пошла  прямо  на   меня,  высказывая  мне  всё,  что  она  о  нас  - покупателях,  думает.  Я,  не  дожидаясь,  когда  она  опустит  на  мою  голову  клюшку,  выскочила  из  универмага  и  на   продавщицу  крепко  обиделась!  Пришла  домой  и  сразу  по  горячим  следам  написала    первый  в  своей  жизни  фельетон .  Назвала  его  «Берегитесь   продавцов!»  Частичку  «сь»  зачеркнула,  но  оставила,  придавая  названию  двоякий  смысл.  Очень  гордая  своей  находчивостью,  отправилась  в  редакцию  к  Мироновой.  Зная  её  суровый  нрав,  ни  на  что  не  надеялась,  но  нужно  было  срочно  вылить  на  кого – то  свой  праведный  гнев.   
Держа  в  откинутой  руке  сигарету,  толстуха   прочла  мой  «крик  души»,  внимательно  на  меня   посмотрела  и  сказала  -  «  Ну  что,  пожалуй,  напечатаем  в  ближайшем  номере. Давно  мы  тему  торговли  не  задевали!  А  что,  она,  правда,  на  тебя  с  клюшкой   накинулась?»
Прошла  неделя, другая  и  как – то  после  уроков  появился  на  нашем  этаже (!)    директор   Евгений  Тихонович. Наш  директор – мужик  нормальный!  Ему   лет  50 ,  лицо    «среднестатистическое»,  всегда  озабоченное.   В  учебный  процесс  никогда  не  вмешивается ( у  него  куча  других  проблем  в  огромной  школе),  по  урокам  не  ходит – это  забота  двух  завучей.  На  педсоветах  и  собраниях  скучно  бубнит  что – то  про  повышение  успеваемости  и « освещение     в  свете  последних  решений  партии  и  правительства…»  -  все  сидят,  тихонько  тетради  проверяют, к  урокам    готовятся,  вопросы  не  задают  -  всем  понятно -  нужно  «повышать»,  «освещать»,  «достойно  встретить»,  «отдавать  все  силы»….. и     привычно  ждать   конца  доклада.  Все  мысленно  уже    дома,   потому  что  уже  8  часов  вечера.   Он  грустно  смотрит  на  тихо  копошащуюся  аудиторию  и  сокращает  итог  выступления -  «  Товарищи  учителя!
Я  думаю  всё  ясно!  Идите  и  работайте  над  собой!» -  Все  радостно    прощаются  и  разбегаются  по    своим  «ячейкам  общества»,  где  давно  ждут  голодный  муж  и  дети,   стирка,  уборка,  непроверенные  тетради,  поурочные   планы  и  эта  самая     загадочная  «работа  над  собой».
Евгений  Тихонович  открывает  дверь  моего  класса  и  хмуро  бросает:  «  Светлана  Георгиевна!  Зайди  ко  мне  через  10  минут»
Совершенно  заинтригованная,  я    робко  открываю  дверь  его  кабинета.  Директор  встаёт  из – за  стола,  делает  шаг    мне  навстречу  и,  неожиданно  размахивая  перед  моим  носом  газетой,  сердито  кричит:  «Что  это  за  писулька?  Тебя  в  институте  учили  детей  воспитывать,  а  не  на  людей  поклёпы  в  газеты  писать!  Писательница,  блин! Чтоб  я  это  больше  не  видел!   Вот  тебя  теперь  в  пятницу  в  «Радугу»  на  профсоюзное  собрание    зовут.  Иди,  разбирайся!»   
Пока  я,  сбиваясь  и  нервно  смеясь,  объясняла  в  учительской  зачем  меня  вызывал  директор,  Александра  Ивановна  сбегала  в  киоск  возле  гастронома  и  купила  свежий  номер  «Огни  Зеи».  Фельетон  прочли,  посмеялись.    На  мой    вопрос – «Ну,  почему  он  так  отреагировал?» -  объяснили  мне,  наивной,  что   заведующий  магазином – родственник  Евгения  Тихоновича,  а  продавщица  с  клюшкой  -  подруга  его  жены.
На  собрание  в  «Радугу»  я,  предчувствуя  «разборку»,   приготовила  пламенную  речь  в  защиту  покупателя. Но  меня  встретили,   усадили  на  сцене  в  небольшом  зальчике,  прочли  мой  фельетон  и  переключились  на  его  героиню.  Её  всем  коллективом  осудили,  вынесли  выговор  и  заставили  передо  мной  извиниться.  Я  была  очень  довольна,  что  всё  обошлось  «малой  кровью»,  но  в  магазин  заходить  долго  стеснялась.  А  спортивный  отдел  вместе  с  продавщицей  всё - таки   перевели  на  второй   этаж.

                ***
               
Той  последней  весной  «Светлый»  остался  в  памяти  свежевымытый  ручьями  и  весенними  грозами,  со    светло - зелёной  шевелюрой  берёз  и  клёнов, в  сиреневой  пене  цветов  багульника   за  последними   домами,   весь  пропахший  мокрой  землёй  и  хвоей.
В  школе  последняя  четверть,  итоговые  контрольные,  диктанты,  подготовка  к  «выпускному»… Ребята  устали  за  год,  на   уроках  ленятся,  стали  снова   «бузить».
Женя  Варшавский    принёс  из  леса  ежа  и  сунул  его  в  парту  Наде  Сеничкиной  -  так  он  добивался  её  внимания.  Визг  на  весь  класс,  вонища,  пол  урока   ежу   коробку  искали…   Димка   со  товарищи  дрессируют  теперь  за  гаражами  поселковых  собак – готовятся  с  ними  в  пограничные  войска.  Приходят  на  уроки  в  рваных  штанах  и  куртках,  грязные  и  возбуждённые.  Девчонки   перессорились,  разделились  на  две  группы  -  за  Оксанку  и  за   Наташку  Арбузову  (в  классе  4  Наташи).  Десятилетние  интриганки  пишут  друг  другу  записочки,  объявляют  бойкоты,  неправильно  подсказывают  на  уроках  «вражеской  коалиции».
Ябед  я  извела  ещё  в  первом   классе  и,  наблюдая  это  безобразие,  иногда  пытаюсь  сама  разобраться -  почему?  и   как  с  этим  бороться?   
Папа  Надюши   и  папа    Павлика  согласились   повести  весь  3 –Д     к  знаменитому  ручью  с  родниковой  водой. (7 - 8 км.)    С  флангов  нас  конвоировали   дворняги  из  Димкиной  собачьей  погран. команды.  Павлика  его  папа  поставил,  чтоб  следил  за  отстающими,  Наташа  Арбузова   отвечала  за  очередь  за  водой  у  ручья,  Оксана  с  Любой  за  общий  стол  на  траве,  Димка  с  Колькой  и  Витьком    за  костёр… Все  были  заняты  и  так  устали,  что  никто  ни  с  кем  за  весь  день   ни  разу  и  не  поссорился.   А   у  костра  все  жарили   нанизанный  на  веточки  хлеб  и     играли  в  игру  «Расскажи  о  своём  друге». Оказалось,  что  и  друзей  у  многих  ещё  нет  и  о  дружбе  они   ничего  почти  не  знают…  Такой  вот  результат  моей  воспитательной  работы!   А  самым  лучшим  другом,  по  общему  мнению,  оказался  Володя – друг  папы  Павлика  Иващенко.  Во  время  службы  в  армии  он  один  встал  на  его  защиту,  научил  самообороне,    они  вместе  приехали  строить  Зейскую  ГЭС  и  дружат  по  сей  день.

                ***               
               
Сегодня  22  апреля  день  рождения  В.И. Ленина.     .      
Для  более  глубокого  восприятия  и  проникновения  в  значимость  этого  события,  я   ставлю  на  проигрыватель  пластинку  с  записью  песни  московского  детского  хора  «Ленин   родился  в  апреле,  когда  расцветает   земля….»    На  доске  портрет  Ленина  в  детстве – такой  золотоволосый  кудрявый  херувим  с  большим  лбом.    Вырастало  уже  третье  поколение  в  нашей  стране,  искренне  верящее  в  его  непогрешимость  и  величайшее  предназначение  -  вести  нас  к  светлому  Будущему.  И  я,  как  и  все   учителя  и  воспитатели  моей  страны,  помогала  укреплению  этой  веры у  своих  учеников.    «Ленинская»  тема  была    в  программе  всех  классов  школы.  Ему  посвящались  целые  уроки,  праздники,  фильмы,  песни,  стихи… Мы  и  наши  родители   вырастали  в  этом  навязанном  и  привитом  обожании  к  давно  умершему  вождю. Может  быть  поэтому  нам  так  трудно  было  расставаться  именно  с  его  культом,  когда  всё  «советское»  рухнуло  в  одночасье,  как  карточный  домик  в   1991 году?!
Дети  хорошо  слушают  «Песню  о  Ленине» -  мелодия  в  ней  спокойная  и  нежная,  слова  простые,     пафоса  почти  нет.  В  класс  из  раскрытых  настежь  окон  доносятся  свежий  запах  леса,  птичий  щебет,  гудок  рейсового  автобуса  на  остановке  у  гастронома,  стук  мяча  на  волейбольной  площадке…   
Класс  вполне  готов  к  подведению  итогов  по  ленинской  теме -  все  повторяют  заданный  на  дом  стишок.  С  третьей  парты  доносится  тихое  сопенье -  Колька  Купцов  дорисовывает  на  обложке  тетради  поле  боя  «наших  и  немцев».
 Я  срочно  принимаю  меры -  «Скажи  нам,  Коля,  чей  день  рождения   сегодня  отмечает  вся  страна ? » - Купцов   встаёт,  с  сожалением  оставляет  незаконченную  панораму  боя  и,  покусав  пухлые     губы,  вспоминает – «  Ленина,  который  наш  вождь».  -  А  кто   такой  Карл  Маркс? – прощупываю  я  глубину  его  знаний. -  Колька  закатывает  глаза  к  потолку,  в  надежде  найти  там  ответ,  находит  и  уже  уверенно  объявляет : « Дак  это  евойный  брат».  -  Вот так!   Короче,  хоть  стой – хоть  падай!
На  выпускной  вечер  я  придумала  каждому  смешной  стишок,  был  весёлый  концерт,  сладкий  стол,    много  благодарных   слов  и  очень  много  цветов.  Я  шла  домой,  с  трудом  удерживая  их  в  руках,  а  Мишка  бежал  мне    навстречу,  чтобы  помочь,  и  кричал – «Мама,  ты  как - будто  букет  с  ногами.  Я  тебя  по  юбке  узнал!»
Дома  всё  вверх  дном  -  Лариса  с  Алёнкой  переезжают  в  однокомнатную  квартиру  в  соседний  дом,  а  я  складываю  в  фанерный  ящик    немного  посуды,  немного  книг  и  учебников,  фото  и  дневники,  тёплые  вещи,  одеяло,  подушку,  обувь  и  «бабушкисонин»  коврик.  Возник    вопрос  -  на  какой  адрес  посылать    багаж ? (ведь  я  ещё  там  не  живу).   И    моя  головушка   от  такого  логического  «напряга»  выдала    оригинальное  решение  -    Байкальск.  Ул.  «Таёжная» дом №1. Булик  Светлане. -  Ну,  не   может  такого  быть,  чтобы  в  новом  городе  в  тайге  не  было  ул. «Таёжной!  И  ведь правда,  угадала!
Мы  с  Лариской  прячем  друг  от  друга  заплаканные  глаза,  дарим  друг  другу  какие – то  вещички  и  сувениры,  долго  вечерами   чаёвничаем  в  кухне,  обещаем  писать,  приехать  в  гости  друг  к  другу, прощаемся…    Крайновы    устроили  нам  с  Михеем  прощальный  ужин,  а  с  Артёмовой    проще – всё  равно  ведь    встретимся   в  Донецке.

                ГЛАВА 


Из  Иркутска  до  Нижнеангарска  мы  с  Михеем  плыли  на  старом  пароходе   с  большой,   пыхтящей  дымом  трубой,   небольшим    буфетом  и  несколькими  каютами   под  палубой.  Пароходик  каждые  пару  часов  тыкался  носом  в  берег,  и  несколько  матросов  сгружали  с  него  какие – то  бочки  и  грузили  мешки  и  ящики.   Полюбовавшись  красивыми   величавыми   берегами  Байкала  и  перекусив  булкой  с  кефиром,  мы,  когда  совсем  стемнело,    обнаружили,  что  в  каютах  и  на  палубе   для  нас  нет   места  для  ночлега.  Расстелили  в  углу  возле  кают  свои  куртки,  положили  под  голову  рюкзаки  и  настроились  на  ночёвку.  Девчонки  из  обслуги  пару  раз  споткнувшись  о  ноги  Мишки,  пожалели  его  и  положили  в  свою  каюту  на  пустую  койку   дежурившей  подружки.  А  я,  испугавшись  подвыпивших  ребят,    мостившихся  рядом  со  мной  в  коридоре,  постучалась  в  соседнюю  каюту.  Там  разместился  шумный  отряд  пионеров – туристов,  возвращавшихся  из  экскурсии  по  Байкалу.    Их  замученная  вожатая  поставила  мне  условие -  «Мы  потеснимся,  а  вы  мне  их  усыпите».   
Я  выбрала  беспроигрышный  вариант -  «Граф  Монтекристо» -  и  через  час  спали  все  пионеры  вместе  с  вожатой.
 

                ***

Зав. Районо,  тот  самый  пожилой  бурят  узнаёт  меня,  жмёт  нам  с  Михеем  руки  и  удивляется  - «Ну,  женщина!  Ну,  молодец!  Я,  честно  говоря,  думал,  не  решишься!  Ну,  что  ж  -  раз  обещал,  садитесь,    будем  искать  вам  школу.» 
Через  полчаса  мы  вышли  из  его  кабинета  с  направлением  на  работу  в  п\лагерь  «Юный  тоннельщик». 
  Все   школы  страны  были    закрыты  на  каникулы,  а  в  новом  п\лагере  на  берегу  озера  Байкал  не  хватает  вожатых.  Вот  нам  с  Мишуней  на  весь  июль  и  кров,  и  дом,  и  работа.
В  лагере  не  хватало  не  только  работников  -  не  хватало  кроватей,  подушек,  лампочек,  мячей,  игр,  бумаги…  Была  не  достроена  баня,  не  подключены  печи  в  столовой,  не  постелен   линолеум  на  полы,   не  наклеены  обои  на  стены  и  вообще  было  непонятно,  каким  образом  сюда  привезут  отдыхать  через  несколько  дней  больше    сотни  ребят  со  всего  западного  БАМа?!       
Белобрысый  парень  с  блокнотом,  путающийся  целыми  днями  у  всех  под  ногами,  оказался  начальником  лагеря.  Он  носился  из  спален  в  столовую, без  конца  со  всеми  ругался,  отчитывал,  указывал,  говорил  громко  и  путано  и,  как  потом  оказалось,   был  человеком  неумным  и  злым. Все,  замученные  неустроенностью,  детскими    проблемами  и  делами,  дружно  его  ненавидели,  а  я    несколько  раз  за  эту  трудную  смену  бегала  в   лес   поплакать -  «выпустить  пар»   от  его  придирок.
За  несколько  дней  до  открытия  я   наглядно  увидела,  что  значит  «аврал»,  «втереть  глаза  начальству»,  «сдать  в  срок,  а  там  хоть  трава  не  расти».
 Бригада  электриков  делала  проводку,  следом    шли  маляры,  заклеивали  всё  обоями  и  красили  быстросохнущей   краской   рамы  и  двери.  За  ними  буквально  по  пятам    шли  плотники  и  застилали  пол.  Не  дожидаясь,  пока  это  всё  просохнет,      заносились  и  сразу  же  застилались  кровати,  тумбочки   и  вешались  шторки. 
В  назначенный  день  привезли  детей,  приехало  начальство  из  Байкальска,  и  лагерь  торжественно  открылся.  Начальство  пожало  нам  руки,  пожелало  творческих  успехов  в  воспитании  подрастающего  поколения,  пообещало   завести  мячи,  игры,  бумагу   и   книги  и  подарило  «Юным  тоннельщикам»  рабочий  автобус,  на  котором  мы  весь  месяц  ездили  завтракать  и  обедать  в  столовую  в  Байкальск. Ехали  по  лесной,  в  ухабах  дороге      20  минут  и  по  приказу  нашего безумного  начальника   нужно  было  обязательно  дружно     петь  песни  советских  композиторов.  Причём,  чем  громче,  тем  лучше.  Он  лично  руководил  хором  и  записывал  в  блокнот  не  поющих.  На  всё  это  уходило  большая  часть  времени,    сил  и  в  лагерь  все  возвращались    охрипшие  и  оглушённые.   
Вечером    играли  на  поляне  в  футбол, паслись  в  кустах  дикой  малины,  играли   в  тихие  игры,  в  «салки»,  в  «ручеёк»,  в  «колечко»,  ну  и,  конечно,  сказка  перед  сном.  Не  избалованным  летними  мероприятиями   бамовским  детям,  в  лагере  понравилось  и  расставались  со  слезами  и  обещаниями  приехать  следующим  летом.  Папа    девочки  Наташи  подошёл  ко  мне  познакомиться  и  в  разговоре   выяснил,  что  я,   в  общем – то  ещё  «нигде».   Он  удивился,  подумал  и  написал  записку   своему  приятелю  в  Северомуйск.  -  «Он  там  поставками  заведует.  Вы  ему  записку  отдайте,  а  там  сами  договоритесь!»  -  закончил  он  загадочно.
 Пока  Миша  пару  дней  оставался  в  лагере,  я  решила  выяснить - пришёл  ли  наш  багаж  и  в  каком  посёлке  нашёл  мне  работу  зав.  районо.
Улицу  «Таёжную  - 1»  в  Северо - Байкальске   я  отыскала   быстро.  Дверь  железного  вагончика  открыла  молодая,  крепкая  хохлушка  с  косой,  скрученной  на  затылке.  Она  выслушала  короткий,  сбивчивый  рассказ  о  моём  багаже  и  радостно  захлопотала  -  «Так  цэ  вы?  Ну  заходьтэ!  А  мы  гадаемо,  шо  цэ  за  Зея  така?  Звидкы  до  нас  багаж  прыйшов?  Мы  його  ещё  не  забирали». -     Она  усадила  меня  в  кресло  в  маленькой  комнате,  угостила  сушками  с  чаем,  немного  расспросила – Кто  я  такая?  Почему на  БАМе?  Есть  ли  мужик?  - и  велела  «трошки  подождать,  пока  вона  сбигае  за   братом».  Пришёл  брат  Грыгорий  и  «с  места  в  карьер»  начал  грустный   рассказ  о  том,  как  ещё  зимой  от  него  сбежала  жена  Галя.  Он  теперь  был  свободный  мужик  и  готов  жениться  на  мне  хоть  сейчас.  Я  к  таким  резким  «зигзагам  судьбы»  не  приучена,  соображать  начинаю  туго,  дар  речи  теряю  мгновенно.  Грыгорий,  глядя  на   мои   изумлённые  глаза,  сжалился  и  разрешил  мне  «трошки  подумать».


                ***


В  кабинете  зав. районо  сидела  какая – то  женщина  ( чуть  старше  меня).  При  моём  появлении,  она  поднялась    навстречу  и,  взяв  меня  за  плечи,  как  берут  давно  потерянного  и  вновь  обретённого  ребёнка,  буквально  лаская  меня   взглядом,  сказала:  «На  ловца  и  зверь  бежит!  А  мы  про  вас  говорили.  Я  директор  школы  в  Янчукане – Бучарова  Валентина  Яковлевна. Поехали  к  нам  жить».
Зав. районо  предлагал  подумать (посёлок  новый,  малообжитой),  съездить  ещё  в  п.  Солнечный,  посмотреть  школу.  Но  я,  сражённая  горячим  приёмом   Бучаровой,  уже  для  себя  решила -  поеду  в  Янчукан.         
 Было  начало  августа  и  мы  с  Мишуней  решили  использовать  шанс  и   ещё  съездить  с  запиской  в  Северомуйск.


                ***
флешка

Вёз  нас  туда  на  оранжевом  самосвале  «Камацо»  необычайно  молчаливый  шофёр  Ванечка  -  так  его  представила  диспетчер  на  автобазе  в  Байкальске.   Всю  дорогу  он  смотрел  только  вперёд  и  думал  какую – то  свою  серьёзную  мысль.
-  «Ванечка,  ты  давно  на  БАМе? -  пытаюсь  я  его  отвлечь  от  тяжких  дум.  - 
В  ответ  кивок  головой  вниз. -  « А  тебе  здесь  нравится? – снова  кивок. -  А  ты  сам  откуда  родом? – Ванечка  задумывается  и  неохотно  отвечает – «Из  Молдавии.  З  села.» -  Потом  он  замолкает  надолго.  И  только  когда  стемнело,  и  нужно  было  менять  колесо,  он  залез  в  кабину,  отломил  нам  половину  батона,  захлопнул  за  собой  дверцу  и  произнёс  ещё  одну  фразу – «Утром  поменяю  колесо,  а  сейчас  спать!»  Мы  втроём ( с  Мишкой  посредине,  чтоб  не  замёрз) укрылись  Ваничкиным  одеялом  и  сидя,  заснули,  как  по  команде.
А  утром,  пока   он  менял  колесо,    мы  с  Мишуней   побегали  вокруг  машины,  размялись,  поклевали  бруснички,  не  отходя   далеко,    и  поехали  дальше.
  По  дороге  Ванечку  уже  вопросами  не  донимали.  Я  Мише  рассказывала,  всё,   что   узнала    про  Янчукан.  Неожиданно,   часов  в  12  Ванечка  произнёс  третью  фразу -  «Я  сейчас  в  Янчукане  шифер  скину,  а  вы  знакомьтесь  пока.  В  2  часа  едем  дальше».  -  Как  в  Янчукане?  -  закричали  мы  с  Мишкой  -  тебя  же  в  Токсимо  ждут! -  Но  Ванечка  уже  исчерпал  свой  ежедневный  словарный  запас  и  выруливал  на  узкую  дорогу  возле  столбика  с  дощечкой -  п.  Янчукан.
В  Янчукане  всё  строится,  возводится,  копается,  разгружается  и  созидается.       Ещё  даже  не  убраны  большие  палатки,  в  которых  зимовали  его  первые  жители.  На  дверях  одной  из  них  мы  увидели  дощечку  с  надписью -  «Дверям  закрытым  грош  цена,  замку  цена  копейка»! –  Ну  мы  и  вошли.  Посредине  стоит  большая  печь.  На  ней  кипят  чайники  и  кастрюли,  с  верёвки  сбоку  свисают  носки  и  портянки,  а  вокруг  неё  теснятся,  отодвинутые  от  холодных  стенок,  пару  десятков  кроватей  с  грудой  одеял.  У  печки  дежурит  бородатый  парень  в  толстом  свитере.  Он  подбрасывает   дрова  в  жаркое    нутро   печки,  мешает   какое – то  варево,  улыбается  нам   и  предлагает  «чайку  с  дороги».      
 Мы  ещё  успели  похлебать  горячий  суп  из  алюминиевых  мисок  в пустой,  неуютной   столовой  и  даже  немножко  поучаствовать  в  строительстве. 
Дома  -  общежития  в  посёлках  собирают  из  больших  щитов -  деревянных  кубов,  набитых  внутри    стекловатой.  Мы  целый  час  наблюдали,  как  четверо  рабочих  заканчивали  стену  дома -  скрепляли  эти  щиты  большими  железными  болтами  на  манер  детского  конструктора,  а  щели  забивали  ветошью (тряпичные  отходы)  или  мхом  ягелем,  который  мы  с  готовностью  рвали  тут  же  под  ногами  и  им  подавали. 
В  Северомуйск  прибыли  вечером.  Посёлок   чистенький,  благоустроенный,  просто  мечта  «бамовца»!  Приятель  Наташиного  папы  жил  в  «американских  домиках»  -  элитном  районе  посёлка.  Он  вышел  к  нам  в  красном  спортивном  костюме такой  свежевыбритый  и  холёный.  Прочёл  записку,  посмотрел  на  меня  хитрым  глазом  и  сказал – «Я  сейчас  Зине  в  гостиницу  напишу,  чтобы  поселила  вас  на  5  дней,  а  в   субботу  приходите,  Света  (он   снова  посмотрел  на  меня),  будет  банька  с  вениками.  А  там,  глядишь,  и  с  работой  что – нибудь  придумаем».               
Зина  оказалась  добрая  и  общительная,  соседки  по  комнате  Лиля  и  Люба – поварихи  из  столовой  -  хорошие  девчонки.   До  страшной  субботы  с  банькой  ещё  целых  5  дней  свободы!  А  там  может  как – нибудь  «рассосётся»?  Можно  притвориться  непонимающей  дурочкой  или    тихонько  «слинять»   (уехать  тайком).  5  дней  пролетели  быстро  -  мы  поплескались  в  бассейне,  ели   разную  вкуснятину    у  Лили  -   Любы  в  столовой,  смотрели  в  клубе  «Неуловимые   мстители» - отличный  советский  боевик  - куда  там  горному  мстителю  - флегматику  Дато  Туташхия?!  Сразу  за  посёлком  заросли  дикой  малины,  полянки  с  брусникой,  голубикой.  Сибирский   лес  в  августе  уже  весь  в  осеннем  багрянце,  всё    отцвело,  созрело,  всё    тяжелеет,  меняет  цвет,  осыпается  и   замирает,  готовясь  к  суровой  зиме.  Мишка  в  тёмной  курточке  с  капюшоном  стоит  среди  этого  осеннего  великолепия  с  полной  кружкой  ягод  в  руке  и,  замерев,  слушает  кукушку. День   такой  тёплый,  ясный,  пронизанный  солнцем  и  все  звуки  отдаются  тихим  эхом,  как  в  храме!  Миша   вдруг  вздрагивает,  отгоняет  рукой  мошку  и  кричит  :  «Мама!  Я    полную  кружку  собрал  -  можно  уже  есть?»  Это  мы  с  ним  поспорили  -  у  кого   из  нас  крепче  сила  воли – тот  будет  ягоду  в  кружку  бросать,  а  не  в  рот.  Я  подхожу  к  Мишке,  поздравить  с  победой( у  меня  только  половина  кружки),  но  он  стоит   весь  напряжённо  замерший   и  почти  не  раскрывая  рот,  восхищённо  шепчет -  «  Мама,  бабочка!»  -  глазами  показывая    на  свой  нагрудный  карман.  На  нём  отдыхает,  сложив  крылышки  маленькая  красавица. -  «Привет,  подружка!  Ты  и  здесь  меня  нашла!» -  здороваюсь  я  мысленно  со  старой  знакомой  и     ладошкой  прикрываю  сонную  бабочку.    Мы,  наконец,  осторожно  её  рассматриваем,  удивляясь  росписи  крылышек,  бархатному  брюшку,  шёлковым  стяжкам,    лапкам  и  длинным  усикам.    А  потом  отпускаем  её  на  волю.      
В  пятницу  Зина  заглянула  к  нам  в  комнату  и  предупредила,  что  Владимир  Николаевич  велел  мне  завтра  к   нему  зайти.  И  я  решаюсь  -  оставляю  Михею   немного  денег,  составленный    на  листке  план  действий  для  него  на  три  дня,  беру  документы  и  сажусь  на  попутку  до  Нижнего -  оформляться  на  работу  в  Янчукан.    Зина (добрая  душа!)  и  Лиля  с  Любой  легко  соглашаются  «проконтролировать  и  проследить»  -  Мишка  парень  серьёзный  и  дал  честное  слово  их  слушаться.   
За  два  дня  я  договорилась  насчёт  багажа,  оформилась  в  Нижнем  в  отделе  кадров  на  работу  учителем  в  Янчукан   и  пошла  на  автобазу  искать  машину  в  обратный  путь.
В  тесной  диспетчерской   пахло  соляркой,  было  накурено  и  шумно.  «Споткнувшись»   несколько  раз  о  мой  умоляющий  взгляд,  сердитый   диспетчер  подвёл  меня  к  окну  и  махнул  рукой  в  сторону    стоящего  у  ворот  самосвала, - Вот  Степан  тебя  и  подкинет.  Он  в  Уаян    стекловату  везёт.  Скажи,  что  я  прошу.  Только  смотри,  бутылку  ему  не   давай,  не  то не  доедете! -
Возле  машины  вытирал   тряпкой  руки  маленький  какой  -  то   замусоленный  мужичок  в  кепке. Он  с  интересом  меня  выслушал,  игриво  произнёс  «Опа  ля!» и  вдруг  запел – «Мы  поедем,  мы  помчимся  на  оленях  в  север  крайний….»  И  мы  помчались.    По  неписанному  «бамовскому»  закону  любых  пассажиров  на  трассе  водители   подвозили  бесплатно.  А  вот  поговорить  в  дальней  дороге  с  шофёром – святое  дело!  По  дороге  Стёпка  берёт  у  меня  «интервью»  ( имеет  право) :  Кто  такая?   Зачем  еду?  Есть  ли  муж? - Я    конспиративно  отвечаю – Зовут  Светлана,  приехала  на  разведку,  муж  есть. - Стёпка  слегка  грустнеет,  но  тут  же  какая – то  счастливая  мысль  озаряет  его  физиономию -  «Мы  щас,   Свет,  заскочим  к  моему  корешу  Петьке  и  завезём  ему  Агдамчик.  А  потом  мы  поедем,  мы  помчимся…..»
Уже  вечер  ( в  тайге  быстро  темнеет),   вокруг  дремучая  тайга  и  до  ближайшего  посёлка  ещё  не  один  час  езды…  Я   вжимаюсь  в  сиденье  и  сижу  тихо,    как  мышка.  Вдруг  Стёпка  сворачивает  с  трассы  на  какую – то  невидимую  тропу  и  углубляется  в  лес  к  едва  светящему  вдали  фонарю.  – «Опа  ля!» -  и  наш  самосвал  тормозит  возле  огромного  оранжевого  самосвала  «Камацо». Возле  него  стоит  рыжий  амбал  и  вот  уже  с  хохотом  мнёт  в  объятьях  щуплого  Стёпку.  Друзья  выгружают  из  нашей  машины  ящик  вина - тот  самый  «Агдамчик».   Амбал  наклоняется  над  нашей  кабиной,  протягивает  мне  свою  лапищу  и  смущаясь,  представляется :  «Пётр .  Из  Гомеля  я. У  меня  жинка  в  детсаду  работает.  А  со  Степаном  мы  уже  второй  год  в  одной  бригаде  шофёрим».  Я  осторожно  протягиваю  свою  лапку  и  говорю,   как  меня  зовут. Потом  приятели  забираются  в  кабину  к  Петьке  и  обмывают  встречу. Перед  этим  они  настойчиво  приглашают  меня  составить  им  компанию,  но  я,  естественно,  решительно  отказываюсь.
За  ветровым  стеклом  огромного  Петькиного  «Камацо»  выстраиваются      пустые  бутылки  из – под  «Агдамчика».    После  7 - ой  бутылки  из  кабины  вывалился  совершенно  пьяный  Стёпка.  С  трудом  сделав  несколько  шагов  к  своей  машине,  он  взялся    за  ручку  двери  и  попытался  её  открыть.  Я  схватилась  за  неё  изнутри    и  решила  живой  не  сдаваться.  Стёпка    замысловато  сматерился  и  на  пальцах  показал,  что бы  я  помогла  ему  открыть  дверь.    Он  горит  от  страсти,  и  мы  чудесно  проведём  время.  Стёпка   даже  предпринял  попытку  обойти  машину  и  дёрнуть  вторую  дверь.  Но,  пока  он,  спотыкаясь  и  матерясь  до  неё  добирался,   я  уже  держала  её   изнутри  «мёртвой  хваткой».  Стёпка  очень  на  меня  обиделся  и  тут  же  высказал    всё,  что  он  обо  мне  думает.
Вокруг  на  сотни  километров   чернела  страшная  дремучая  тайга.  Там  на  маленьком  «пятачке»  освящённом  фонарём  стоят  две  машины.  В  одной  два  пьяных  мужика - в  другой  насмерть   перепуганная  беспомощная  женщина.   Забилась  в  угол  кабины  и  шепчет  молитву :  «  Мамочка,  пожалуйста,   отведи  беду!   Мне  ещё   Мишку  растить.  Как  же  я  потом  жить  буду?  Если  они  меня  вообще   оставят  живой!  Но  у  Петьки  лицо  доброе,   жена  в  детсаду  работает  и  детки  есть,   наверное.   Мамочка,  помоги!»   
И  Мамочка (а  может  быть  Господь!) услышала!  Кабина  «Камацо»  открылась  и  Петька  грузно  спустился  с  высоких  ступенек.  Он  взял  друга  подмышки  и  поволок  к  своей  кабине. Стёпка  сопротивлялся  изо  всех  своих  сильно   ослабленных  «Агдамчиком»   сил. При  этом  они  объяснялись  между  собой  на  каком – то  неведомом  мне    наречии,  в  котором  я  различила  только  несколько  знакомых    матюков.  Кабина  «Камацо»  захлопнулась  и  я,   с  облегчением  прислонив  голову  к  стеклу,  попыталась  даже  заснуть.  Было  ещё  совсем  темно,  когда  дверь    неожиданно  распахнулась  и  я  едва  не  выпала  из  кабины -  передо  мной  стоял  на  нетвёрдых  ногах  Степан.  Он  слегка  протрезвел  и  был  полон  решимости  продолжать  наш  путь. – «  Свет,  я  тебя  уважаю!  Я  понял - ты  главное  дело, порядочная  женщина  и  мы  поедим,  мы  помчимся…»  Никакие   мои  уговоры  подождать  до  утра  не  возымели  действия.  Стёпка  втянул  себя  на  сиденье,  положил  непослушные  руки  на  руль,  сказал  -  «Опа  ля!»  и  мы  поехали.  Ехали  мы  шагом,  сонный  Стёпка  без  конца  норовил  упасть  головой  на  руль  и  перед  каждым  узким  мостиком   и  поворотом  я   мысленно  прощалась  с  жизнью  и  молилась,  как  умела.  Чтобы  он  не  заснул,  я  даже   пыталась  пересказывать  ему  недавно  виденный  фильм  о  лётчике   Маресьеве « Повесть  о  настоящем  человеке».
Часа  через  два  Стёпка   свернул  на  обочину,   рухнул  головой  на  руль  и  заснул.   Я  сидела  в    кабине  с  этим  храпящим  охламоном  и  таращилась  в  запотевшее  окно,  наблюдая  как  рассвет  медленно  размывает   небо  светло - синими  красками,  чётче  вырисовывается  лента  дороги  впереди,  бледнеют  звёзды… Остановила   первую   легковую  машину  (  в  таких  ездит  только  начальство),   уже   без  приключений  доехала  до  Северомуйска  и  обняла,  наконец,   своего  замечательного  сына  и  раздавала  Зине,  Лиле  и  Любе  подарки  -  баночки  с  дефицитным  растворимым  кофе.