Странички из дневника

                Странички из дневника.

      Однажды, разбирая на чердаке своего дома, старый хлам, я наткнулся на пожелтевшую тетрадь. Это оказался дневник кого-то из моих предков. Чернила сильно выцвели, и я с большим трудом стал читать записи.

          5 январь 1854г.

     Шторма изрядно потрепали нашу верную «Изабелл”. Последний лишил нас части парусов, сломал мачту, и, в  довершение всего, в трюм стала поступать вода. Я принял решение идти к ближайшему острову для проведения ремонта, пополнения запасов пресной воды и продовольствия. Благо, островов в этих южных морях предостаточно.
Вскоре один из них показался на горизонте.
     Пройдя вдоль острова, мы осмотрели его. Он был достаточно большой, и даже обитаем. Недалеко от берега мы заметили посёлок туземцев. Значит, пресная вода, и продукты на острове должны были быть, естественно, было и дерево для ремонта шхуны.
     Я отдал приказ подойти к острову и бросить якорь. К берегу решил идти двумя шлюпками. На одну установили лёгкую пушку, и она должна была оставаться на воде, для прикрытия. На другой, я и несколько матросов должны были высадиться на берег вблизи посёлка.
     Аборигены встретили нас дружелюбно. Было не понятно, видят они Европейцев впервые или нет. С помощью подарков, различных ярких безделушек, контакт был установлен.
     Нас пригласили в посёлок, усадили под большим навесом на деревянный настил, застеленный циновками, и стали угощать. Еда была непривычной, но вполне приятной на вкус. Языка никто не знал, и мы едва понимали друг друга. С большим трудом удалось объяснить, что же мы хотим, и вождь благосклонно разрешил нам поселиться на острове и, даже, подсказал, что у острова есть небольшая тихая лагуна, защищённая от ветров, куда можно поставить на ремонт наш корабль.
    Мы не преминули этим  воспользоваться, и, промерив глубину протоки, ведущей в лагуну, перегнали в неё нашу “Изабелл”.

           28 января 1854г.

    Работа кипела. Команда, оказавшись на суше, после долгого, изнурительного плавания, работала с удовольствием.
    Аборигены относились к нам дружелюбно. А после того, как мы отразили нападение племени с другого острова, вообще чуть ли не боготворили нас. Дни бежали своим чередом, работа продвигалась вперёд, и всё было прекрасно.

           25 марта 1854г.

    Однажды вечером меня пригласили на какой-то праздник. Я плохо понимал их обычаи, но, боясь обидеть гостеприимных хозяев, никогда не отказывался от приглашения.
    Под навесом было выставлено разнообразное угощение. Вокруг горели костры, и нарядные девушки исполняли какой-то сложный танец. Было красиво и тревожно одновременно. Иногда одна из девушек подбегала к юноше и одевала ему на голову венок, сплетённый из ярких цветов.
   Я и раньше обратил внимание на то, что в племени как-то мало мужчин. Как выяснилось позднее,  это был результат постоянных войн с соседними племенами. Венки как-то так незаметно стали попадать на головы моих матросов. Я посмотрел на вождя. Старик лишь жмурился и улыбался.
    И тут я почувствовал, как и на мою голову был очень аккуратно одет венок, и какое-то воздушное создание, лишь слегка коснувшись меня своими пальчиками, упорхнуло к кострам.
   Я продолжал сидеть, не зная, что мне нужно делать, а старый вождь внимательно смотрел на меня и, похоже, ждал чего-то. Но что? Что мне нужно было сделать? Я не знал местных обычаев, традиций и стал внимательно смотреть, что делают другие. Но ничего не мог понять. Большинство юношей оставались в венках, но некоторые снимали венок и ложили на землю,  его тут, же забирала одна из девушек. В общем, я ничего не понимал в этом обряде, и стал смотреть на своих матросов. Они не испытывали никакого беспокойства, и мне показалось даже, с каким-то интересом поглядывали в мою сторону. Я продолжал сидеть, венок оставался на моей голове, а праздник продолжался.
    Только потом я узнал, что это был праздник выбора невесты, а точнее, жениха. И, оставив венок у себя на голове, я тем самым дал согласие своей избраннице. Обычно это делается по предварительному договору, ну а со мной вышло как-то иначе. Впрочем, обычай допускает разные варианты. В общем, сам того не зная, я выбрал себе жену, точнее это она выбрала меня, а я согласился. Более того, все посчитали, что я прекрасно понимаю, что происходит. Ну, что бы там ни было, дело было сделано.
     На следующее утро я проснулся от прекрасного пения и, открыв глаза, подумал, что каким-то образом попал не в свою хижину. Моё жилище чудесным образом преобразилось. Я сразу даже не смог понять, что произошло. Возле меня сидело прекрасное создание, а на широких листьях, что заменяли здесь тарелки, был разложен мой завтрак. Милая девушка улыбалась и что-то щебетала на своём языке. Мне ничего не было понятно.
    Я поискал глазами юнгу, который должен был дежурить в моей хижине, но его нигде не было. Он нашёлся снаружи хижины и, запинаясь, объяснил мне, что девушку зовут Маниу и это она выставила его из хижины, сказав, что она теперь моя жена, и сама будет ухаживать за мной. А, поскольку он сам видел вчера, что я взял её в жёны, спорить с ней он не стал. Юнга сопел и испуганно моргал, рассказывая всё это. А я слушал и не знал, а что теперь делать? Вот так история.
    Ничего не решив, я отправился на шхуну, ловя на себе, заинтересованные взгляды встречных матросов. Мне нужен был боцман. Старый морской волк, выслушав меня, покачал головой и сказал, что обычаи аборигенов нарушать не стоит, и надо оставить всё как есть.
    Это оказалось не так уж и сложно. Маниу была умелой хозяйкой и прелестной девушкой. Правда, разговаривать, на первых порах, было сложно, но смышленый ум Маниу быстро впитывала русскую речь. И вскоре мы могли уже достаточно хорошо понимать друг друга. Я не решился сказать Маниу, что лишь по незнанию обычаев не снял с головы её венок. Да и какой в этом теперь был бы смысл. Боже, как хорошо, что я не сделал это тогда.

                12 апреля 1854г.

      Жизнь преподносит нам порой совершенно непредсказуемые сюрпризы. Теперь, я стал делить свою жизнь до встречи с Маниу, и после. Она незаметно вошла в моё сердце и заняла его целиком. И мне уже совершенно не хотелось покидать этот остров.
      Однажды, взяв астрономические приборы, я вычислил координаты острова и нанёс его на карту. Неужели я надеялся вернуться сюда ещё раз. Тысячи и тысячи километров отделяют его от моей Родины. Но, теперь, частичка моей души принадлежит этому острову, этой хрупкой девушке с таким необычным именем, Маниу. Несколько раз я пытался завести с ней разговор о дальнем плавании на мою Родину, но она только хмурилась и ничего не отвечала мне.

                25 июня 1854г.
   
     Ремонтные работы подходили к завершению, но начался сезон дождей, погода испортилась, и я, с тайной радостью, отложил выход в море до наступления благоприятной погоды. Это известие  многими было воспринято с радостью. Это нельзя было не заметить.
    В погожие дни я провёл  испытание судна после ремонта, выведя “Изабелл” в открытое море. Судно было в отличном состоянии. Мы обследовали близлежащие острова, и я нанёс их на карту.
    Корабль был готов к дальнему походу, а вот в душе у меня творилось нечто несообразное. Маниу, наоборот, была нежна и предупредительна.
    О, Боже,  неужели, так неожиданно найдя это сокровище, я буду вынужден его потерять в угоду долгу, присяге, и ещё непонятно чему. Как  несправедливо устроена жизнь, или мы, люди, сами сделали её такой.
    Наша душа как звёздная пыль. Она не видна в бездонной черноте Космоса. Но стоит ей соприкоснуться с атмосферой, и она вспыхнет ярким огнём, озарит всё вокруг, а её крупные частички оставляют в небе светящийся след. Вот только беда. Пыль редко попадает в атмосферу, а та, что попала, слишком быстро сгорает. Люди могут прожить всю свою жизнь размеренно и спокойно, и может быть даже счастливо. Во всяком случае, они так считают. Но так, ни разу не вспыхнуть, не озарить всё вокруг светом своей души. Жизнь есть жизнь и она разная, у каждого своя. Но всё равно надо мечтать, бороться и верить.
     Но я не просто человек, я капитан, и эти люди доверили мне свои жизни. Я привёл их сюда, и я перед ними в ответе за всё. Я единственный человек на острове, который может проложить курс через эти, бескрайние океаны, и вернуть этих людей на  Родину. И лишь это  настоящая причина, и только она может быть принята в расчёт. У меня выбора нет. А у других?

               15 июля 1854г.

     Сегодня ко мне подошли двое матросов и попросили разрешения остаться на острове. Я отложил решение этого вопроса.  По моим расчётам почти половина моряков может последовать этому примеру. Что мне делать? Запретить. Я могу это сделать, но как человек, я их прекрасно понимаю. С оставшейся половиной экипажа будет трудно управлять кораблём, но до Индии дойти можно. Там можно будет нанять ещё матросов и продолжить путь. Надо всё ещё раз взвесить. Ошибиться я не имею права.

               20 июля 1854г.

     Всю ночь я просидел над картами, выверяя проложенный курс. Маниу сидела рядом и внимательно наблюдала за тем, что я делаю. Я как-то рассказал ей о картах, показал её остров и мою Родину.
      Лишь под утро я забылся в коротком сне. Всё решено. Завтра я предложу своим людям выбор. Кто хочет остаться здесь, пусть остаётся. С остальными я приведу корабль к родным берега. Да поможет нам Бог.

               22 июля 1854г.

      Я немного ошибся в своих предположениях. Треть экипажа выразила желание остаться на острове. Но больше всего меня удивил боцман. Как это я ничего не заметил?
Но теперь уже поздно. Он встал в группу с теми, кто решил остаться на острове. Я пригласил его к себе, и мы долго говорили с ним. Оказалось, столько проплавав вместе, я его совершенно не знаю. У него до сих пор не было семьи. Он начал службу юнгой, и дослужился  до боцмана. Переходил с корабля на  корабль, а последние несколько лет, задержался у меня. Дома его никто не ждёт, да и дома у него давно уже нет. Здесь, на острове, он его нашёл и решил остаться. Хитро взглянув на меня, боцман вдруг сказал:
“А, Вы, капитан, не беспокойтесь, до вашего возвращения, я присмотрю за порядком на острове, да и Маниу поддержу, если что”. Как он узнал о моём решении вернуться сюда, чего бы это мне не стоило? Старый мудрый человек, он хорошо меня знал.

      30 июля 1854г

    Я приказал оставить на острове часть оружия, запас пороха, часть инструмента и другие, необходимые для жизни вещи. Боцман надёжный и опытный человек, с ним поселенцы не пропадут. В этом я уверен. Несколько пробных выходов в море, с оставшейся командой, и можно в путь. Погода и ветер благоприятствуют этому.

     Дальше запись обрывалась. Тетрадь закончилась, а другой я не нашёл, как не искал.
Я вспомнил рассказы моей бабушки, которые она слышала от своей бабушки, о моём прапрадеде, капитане Григории Шигарине, который, вернувшись из одной далёкой экспедиции, отправился снова на поиски какого-то острова и больше уже не вернулся домой. Говорили, что видели его в Англии, на корабле, отплывающем в Индию. Ещё, я вспомнил историю из пиратского прошлого Мадагаскара. Как какой-то русский моряк с компанией таких же искателей приключений, угнали у пиратов один из их кораблей, успешно скрылись от погони, и пропали в южных морях. Больше никто их не видел.
 Поговаривали ещё о карте какого-то острова, на котором якобы были спрятаны несметные сокровища. Но это уже бред. Просто люди не могу допустить, что  всё это могло быть сделано не ради денег.
      И уже, совсем недавно в отчётах одной из экспедиций, изучавшей группу небольших островов в Океании, я прочёл следующее. При исследовании острова, который местные жители называли островом Капитана, было обнаружено, что его жители сильно отличаются от племён, населяющих соседние острова. Они более рослые, светлокожие, с европеоидными чертами лица. Их язык совершенно не похож на  язык соседних племён, и по утверждению одного из участников экспедиции напоминает русский. Жилища больше напоминают дома, чем хижины аборигенов, и в одном из них хозяева показали корабельную утварь, навигационные приборы и старинное оружие. Но самое ценное, это корабельный журнал. Он сильно пострадал от влажного климата и времени, но некоторые записи можно было прочесть. По утверждению того же участника экспедиции, они были на русском языке. Кстати, в лагуне острова был обнаружен старый парусник, 17-18 веков постройки.
       После долгой переписки, мне прислали снимки нескольких страниц корабельного журнала. Вот одна их них. Текст сильно повреждён и некоторые места я дописал сам. Надеюсь, смысл не сильно искажён.
       Наш мир, это мир половинок. Каждый человек стремится отыскать свою половинку. Ибо только так можно обрести гармонию и согласие с самим собой. Судьба не бывает, в принципе, доброй или злой. Она, просто, у каждого своя. А, свобода, точнее, иллюзия свободы, нам дана, чтобы изменить её в соответствии с нашими представлениями, взглядами на жизнь.
        Внизу была неразборчивая подпись, но в ней чётко угадывались заглавные буквы Г и Ш. Прапрадед все, же вернулся на свой остров.