Не зная броду, не суйся в воду

     Послали  нас  из  совхоза  на  заготовку  леса.  С  нами  тракторист  Коля Хританков, по кличке Хила Португалец, бабник и балагур. Поставили нас на квартиру в лесной деревеньке. В доме хозяйка,  ее  дочь  и  бабка.  Старушке  лет  под  восемьдесят,  сухонькая  такая, согнутая, как дуга.  А  дочь – в полном соку, все платья тесны. Хила к ней с шуточками да намеками.  Хохочет,  шутливо  отбивается от нескромных рук. Но не прочь поженихаться.
     Однажды  подвыпили  по  какому-то случаю.  Осмелел  Хила,   улучил   момент,  обнял в сенях и шепнул:
     -Ночью приду к тебе на койку…
     Скрипнула дверь, девка и ответить не успела – мать вернулась в хату со двора.
     Квартиранты спали на  печи. Храпят намерзшиеся в лесу работники,  сотрясают воздух.
      Слышит Хила: захрапела и  хозяйка – сначала  коротко,  будто  примериваясь, потом стала выводить  рулады  не  хуже  мужика.  Нащупал  ногой  лавку,  пошел  крадучись, выставив руки.  Днем  по  хате  пройти, что рыбке поплавать. А ночью на все натыкаешься. Да норовит  все  острое  подставить –  то  на  угол стола наткнулся животом, то чесанул макушкой ребро наличника на двери…
     Ладно.     Темно    так,    что     в     глазах    искорки    мигают.    Прицелился,    нащупал никелированную  дужку  кровати.  Ага!  Здесь  девка  спит. Приподнял одеяло и нырнул в теплоту.  Обнял  дрожащими  руками,  припал  губами  к  губам.  Завертелась, задергалась. Что-то не то, больно костлявое.
     -Сынок! – зашипела задыхающаяся старуха. – Ты ж ошибся, милай!
     Дернулся  Хила  с  перепуга, хрястнулся всем прикладом об пол. Откуда прыть взялась: на  печь  вскочил,  как  кенгуру.  Малость притолока задержала – ахнулся со всего разгона так, что в глазах пламя полыхнуло. Но все же взлетел на спасительницу-печь.
     Девка,  чтоб  ей   ни   дна,   ни   покрышки,   еще  вечером  уговорила  бабку поменяться койками.