Не бойся, это муж пришел

Случилось мне в молодые годы ждать утреннего поезда на Смоленск. Вокзал в Вязьме  был уютным, в буфете полно бутербродов, пива, ситро. Скоро бродить надоело, уселся на лавку.
Разговорились с мужчиной о том, о сем – каким-то простым он мне показался, давно знакомым. Коротать нудное время ожидания оказалось интереснее вдвоем. Скоро он рассказал удивительную историю, которую я помню до сих пор. Воспроизвожу рассказ попутчика от его имени.
После войны я работал на заводе снабженцем. Выбить лимиты, достать станки, спецодежду, запчасти, сырье можно только через Москву. Там я был частым гостем. После сожженной, разбитой войной Вязьмы Москва казалась раем: в ней было все, что душа пожелает, аж глаза разбегались.
Знаешь, какое самое ходовое слово было у чиновников? «Приходите завтра». Ночевал в гостиницах. Молодой был, еще не женатый, поэтому с большим интересом поглядывал на женщин в крепдешиновых платьях. Точно также, как ты сейчас в буфете разглядывал молодок… Хе-хе!
Жили после войны бедно. В дорогу с собой брал полбуханки хлеба и кусочек сала. Кипятком можно было везде разжиться. После ужина решил прошвырнуться по Москве. Какие-то толстомордые дяди с упитанными дамами гуляли в ресторанах, музыка гремела. Но туда с моими финансами путь был заказан. На улице спросил у красивой женщины время. Слово за слово, познакомились. Женщина приветливая, будто своя, деревенская. Короче, пригласила меня к себе домой. «А семья?» - спросил я. «Никого не будет», - успокоила она.
По пути на квартиру я купил бутылку и полкило чайной колбасы. На конфеты денег у меня не было – надо было на что-то еще до Вязьмы доехать.
Поставил я бутылку с закуской на стол, а она меня позвала в другую комнату – в спальню. Сам понимаешь, когда невтерпеж. Занялись обниманием да целованием. Одно дело, когда голодный до женщин мужик, другое – голодная женщина. Небу стало жарко!
Скоро оба оказались голыми. Кувыркались больше часа. Скоро азарт спал, и вдруг слышу: клацнул замок, заскрипела входная дверь, и кто-то вошел. Я мигом вскочил, словно из окопа в атаку, начал судорожно отыскивать одежду и напяливать ее на себя.
-Не бойся, - сказала улыбающаяся Дарья, - это мой муж пришел.
На меня напал столбняк. Дверь в спальню открылась, в комнату всунулась голова крупного мужчины. Он осмотрел полуголых любовников и приказал:
             - Так, молодой человек…Одевайтесь!
Меня обдало жаром: расплата будет жестокой. Посмотрел на Дарью. Она была не просто спокойной. Она стояла у зеркала и с улыбкой сооружала себе прическу.
И тут меня охватил ужас. Вспомнилась некстати история, когда в порции холодца в Вязьме нашли отрубленный человеческий палец с ногтем… «Сообщница!»  -  осенило,  и   у   меня   зашевелились   волосы на голове. Я оделся, заправил под ремень гимнастерку и ожидал решения своей участи ни живой, ни мертвый. «Просто так я вам не дамся!» - решил: семь бед, один ответ.
Дарья окончила туалет, жарко поцеловала меня и сказала:
-Да расслабься ты, дурачок! Это же мой муж…
Чтоб ты со своим мужем провалилась под землю!. А лучше, если б я сам провалился…
В зале у стола хлопотал высокий, широкоплечий мужчина в офицерском кителе без погон – в обычной послевоенной одежде. На тарелочках лежали порезанные колбаса, соленые огурцы, хлеб. На краю стола лежал огромный кухонный нож – может, моя смертушка.
-Садитесь, молодой человек! – приказал муж.
Еще большего страха нагнала Дарья. Она, сияющая от счастья, поцеловала мужа в щеку, погладила ежик волос и спросила:
        -Володя, как  поработалось? Устал?
-Немного.
-Можно я сяду рядом с Сашей?
-Конечно.
Дарья обняла меня слегка за шею и села рядом.
Муж налил по полстакана водки, поднял свой:
-Ну…за знакомство!
Меня била мелкая дрожь. Увидев мою трясущуюся руку, муж усмехнулся и после закусона сказал:
-Вам, наверное, моя любимая женушка ничего не успела рассказать?
              Я помотал головой.
-Под Берлином рядом рванул снаряд. Раны у меня оказались подлы- ми. В госпитале ампутировали полноги и все мужское достоинство. Тогда я и понял, как это, когда не хочется жить…Спасибо Дарье. Только благодаря ей я не повесился или не застрелился. Потом подумал: дело молодое, природное…Разрешил Дарье встречаться с другими мужчинами. Только поставил одно условие: встречи пусть проходят дома, цивилизованно. Я очень люблю Дашу.
-И я тебя очень люблю! Прости уж, Саша.
Еще часа два мы вспоминали бои. Перешли на «ты». «Ты воевал»?- спросил Володя. «В Праге закончил». «Ранен?». «Ни одной царапины». «Счастливчик»…
Уже в гостинице я лежал на койке в темноте и молча глотал слезы. На войне – ни слезинки, а тут текут и текут. Выпил, наверное, лишнее.