Чужие ошибки

До этого дня он жил в приятном удобном мире, не обращая внимания на некоторые его недостатки. В нем были случайности, рутина, скука и соперничество, страх и тысячи незначительных событий, которые переживает каждый человек. Но жизнь надо прожить. Жизнь полна мелочей, которые мы принимаем как должное и почти не замечаем, пока они не исчезнут.
                Эрик Фрэнк Рассел.

     Джефф Майнор ждал разрешения прыгать. Потому что сакраментального «зелёного огня» он  бы не дождался. Его здесь попросту не было. Всё  ж не на армейском десантном самолёте. Этот — обыкновенный спортивный «Мустанг»  без лишних выкрутасов. Уже устаревший, конечно. Ну так ведь и программа прыжка с возможностью дёрнуть за кольцо была морально устаревшей.  Спасибо хоть инструктор здесь.
    Джефф не нервничал. Нет, конечно, будь этот прыжок первым, он бы сейчас дрожал, бледнел и блевал (собственно, на первом десантировании так всё и было). Однако прыжок не был первым. Да и вторым тоже. Потому, когда инструктор рявкнул: «Пошёл!», Джефф был лишь немногим бледнее обычного. Он поправил очки и шагнул в люк, навстречу воздушному потоку, с криком «Джеронимо-о-о!!». Редкие клочки облаков прыгнули назад. Складки одежды отчаянно трепыхались, пока Джефф падал, раскинувшись морской звездой. Там, внизу, виднелись лоскутки полей и виноградников. Его всегдашняя апатия растворилась  в свисте аэра. Он летел — и чувствовал себя живым. Ради этих моментов, ради этих чувств он и занялся прыжками. Это было потрясно, намного круче, чем улёт от пары «банок» травки. А ведь на самом деле он боялся высоты! Раньше боялся.
     Ну всё, пора. Он дёрнул за кольцо, ожидая знакомого рывка строп. Но его не последовало. Парашют… непонятно почему, но купол не раскрылся. Как там говорил инструктор? «Шанс того, что парашют не раскроется — менее  одного процента. Не о чем волноваться». «Ну что ж, Джефф, ты никогда не был особо везучим, — сказал он себе. Наверное, сейчас он должен был паниковать, биться в истерике и рвать на себе волосы. Но дело в том, что собственно смерти он не страшился никогда. Боли? Да, боли он боялся до жути. Но при падении с такой высоты долго мучиться ему не придётся. Так что сейчас он не боялся. Он вспоминал. И теперь, когда впереди замаячила скорая смерть, ему внезапно удалось то, чего он безуспешно добивался всю свою недолгую жизнь. Он словно бы сумел взглянуть на себя со стороны. Сознание вышло за свои пределы, а время растянулось, как пружина.
                ***
     Джефф Майнор  был умён. Но, как это часто случается, уровень его IQ был прямо пропорционален уровню его лени. Он во всём себе потакал, можно сказать, баловал. Из-за чего страдала его учёба. И не только учёба. Ами тоже страдала. Она тревожилась за его учёбу, совала нос в его дела. Доставала придирками и советами. Он возмущался её вмешательством, поскольку был горд и самолюбив. Они несколько раз ссорились и в  конце концов  разошлись. Ами ушла, плача. Даже не стала забирать подарок на годовщину — золотое колечко с рубином. После этого он ушёл к красотке Мэриам. Она научила его пить виски неразбавленным, курить коноплю и не чувствовать вины. А через месяц бросила. В ответ он бросил  учёбу. На память о распутной Мэриам у него остался маленький кальян, от  которого сладковато тянуло марихуаной. Джефф пустил свою жизнь под откос, увлёкся бухлом и травкой. Денег, которые он получал от родных переводами, хватало на всё, что нужно, и даже больше. Комната стала больше похожа на притон наркомана. Он потерял интерес почти ко всему. В грязноватом зеркале мелькал сутулый небритый тип с потускневшим взглядом. Он жил, как бактерия. Существование стало пресным, словно бумага. Джефф алкал острых ощущений, превратился в авантюриста. В перерывах между затяжными загулами до беспамятства Джефф искал подтверждение тому, что на самом деле жив. Он перепробовал всё, что мог — чем экстремальней, тем лучше. Настоящий адреналиновый наркоман.
     Лишь изредка, в минуты, когда его мозг не был нагружен алкоголем или коноплёй, он вспоминал  Ами. Ненадолго. До следующей бутылки.
                ***
     …осознание пустоты и бесцельности своей жизни накатило волной. Пружина времени стремительно стягивалась обратно. Ветер свистел в ушах, но страха по-прежнему  не было. Лишь беспредельная печаль — оттого, что понимание пришло слишком поздно. Невыносимо горько от того, что уже никому не поможет, никого не спасёт его запоздалое прозрение. Всё напрасно, потому что…
     Шмяк.
                ***
     …Джефф вскинулся в постели с воплем. Мокрая от пота простыня облепила тело. Дыхание никак не приходило в норму, а сердечный ритм мог поспорить с африканским тамтамом. Он неуклюже  выпутался из простыни и свесил ноги на пол. Сон? Неужели всего лишь сон? Он с облегчением провёл правой рукой по покрытому испариной лбу. И только потом заметил, что всё ещё держит ладонь сжатой в кулак. Разогнув непослушные пальцы, Джефф увидел, что ладонь не пуста. Врезавшись в кожу, на ней тусклым металлическим бликом сверкнуло кольцо. Кольцо нераскрывшегося парашюта.
                ***
     Он никогда не верил. Ни в богов,  ни в судьбу,  а тем паче — в инопланетян и перпендикулярные вселенные. Но после этого сна, который не был сном, мировоззрение Джеффа пошатнулось и грозилось упасть, погребя его под обломками. Конечно, не всё прям так уж отвечало реальности — например, кольцо никогда не было золотым. Это был серебряный перстень с небольшим изумрудом. И куча других мелочей. А разузнать насчёт прыжков с парашютом вообще собирался только на той неделе. Но в остальном… парень чувствовал себя просто-таки вернувшимся  с того  света. Не раз он принимался вертеть головой, ощупывал конечности — просто чтобы убедиться, что это не его тело лежит изломанное там, посреди поля.
     Немного придя в себя (чему в немалой степени способствовал стакан дрянного виски), Джефф твёрдо решил про себя — чем бы это ни было, он последует предостережению. Первым делом он решил навести порядок в комнате. Взгляд его упал на гордо стоящий посреди замусоренного стола кальянчик, пропахший коноплёй. Парень решительно схватил его и вышвырнул в полуоткрытое окно. Он довольно потёр руки, но тут снизу донёсся чей-то возмущённый вопль, сменившейся приглушённой руганью и очень искренне прозвучавшим обещанием «найти этого говнюка и накрутить ему *** на уши, а потом ******* урода шваброй до полного опупения». Джефф осторожно прикрыл створку окна и прикинулся ветошью. Ладно, не всё ж сразу, подумал он, меряя комнату шагами. Надо прибраться, надо наведаться в университет, надо… тут он поравнялся с зеркалом. Надо побриться, в конце то концов.
                ***
       На следующий же день, приведя в порядок комнату и себя, он решил заняться важным, но весьма неприятным делом. Наведаться  к Ами. Конечно, намного проще было бы просто позвонить — но, согласно его принципам, такими делами следовало заниматься лично. Чёрт бы их побрал, эти долбаные принципы.
     И теперь вот он трясся в раздолбанном вагончике трамвая на другой конец города. К месту обитания незаслуженно обиженной им девушки. Сознание его разрывалось между двумя противоположностями: то ему хотелось, чтобы медлительная колымага ехала вечно, то — чтобы всё поскорей закончилось. Но  скорость вагончика ни в какой степени не зависела от его желания, и минут через десять он уже сходил на нужной остановке.
     Пройдя привычным, но  давно нехоженым путём, вскоре он добрался до знакомой многоэтажки. Входить внутрь нужды не было — Джефф и так прекрасно помнил, что её окно второе по счёту на третьем этаже. Даже форточка оказалась открыта. Стараясь унять болезненную дрожь в груди, парень достал из внутреннего кармана листок бумаги, повёл глазами кругом и нашёл небольшой камешек. Потом неумело, но очень старательно обернул искомую бумажку  вокруг импровизированного утяжелителя и запустил получившийся снаряд в цель. Бейсболистом  Джефф никогда не был, и потому успеха добился далеко не с первой попытки. А после оставалось только ждать результата. Чем он и занялся. Правда, ожидание оказалось недолгим — вскоре  оконные створки дрогнули, раскрываясь. В оконном проёме обозначился женский силуэт. Джефф нервно облизнул губы, готовясь повторить вслух то, что было  нацарапано в немудрёной записке. «Ами, прости меня за всё». Он уже раскрыл рот, но тут какой-то микроавтобус пронзительно засигналил под самым ухом. Дзжефф отвлёкся на несколько мгновений, повернувшись в сторону источника шума, и тут кто-то с неимоверной силой вмазал ему по башке.
     …позже, уже в больнице, врачи сказали ему, что это был фикус. Вернее, не фикус, а горшок  с фикусом. Джефф бы ничуть не удивился, если бы узнал, что то было пианино.
    Но всё это будет потом. А сейчас, впервые с трудом открыв глаза, он ощупал забинтованную голову. Чувства были весьма странные — наверное, его накачали обезболивающим по самые брови.  Но ещё более странные чувства он испытывал, глядя на девушку, сидевшую на стуле в изголовье кровати. Она склонила голову в тяжёлой дрёме.
    «Чёрт разберёт этих женщин», — думал он про себя. «Сначала они пытаются тебя убить. А потом вызывают 911 и сутками дежурят у твоей кровати». Он бы пожал плечами, если бы не был так слаб. А она даже во сне крепко сжимала его руку — ту, на которой виднелся серебряный перстень, украшенный изумрудом.
     Ещё много впереди, многое требовалось преодолеть, но ведь это было лишь началом. Началом долгого пути. Лишь много, много позже она удивлённо сказала ему:
—А ты повзрослел, Джефф.
     Он лишь грустно ухмыльнулся:
—Наверное, ты права, дорогая. Повзрослел на одну жизнь… вернее, на одну смерть.
     Ами лишь посмотрела на него непонимающим взглядом.
                ***
      …с тех пор прошли годы. Сегодня он был в доме с детьми, но без жены (Ами Майнор, урождённая Файнсворт). Она уехала навестить родителей ещё два дня назад. Мальчики —как старший, Николас, так и младший, неугомонный Джонни — давно уже спали. Джефф наслаждался отдыхом.  Нет, конечно, он любил свою работу — но всё-таки выходные любил больше. Согласно покивав собственным мыслям,  он вышел на балкон, в темноту летней ночи. На небе россыпью сверкали звёзды.
     В одной руке Джефф держал стаканчик бренди, а в другой… в другой был его талисман и одновременно напоминание, кольцо из тусклого металла. Парашютное кольцо.
    Джефф поднял лицо к небу и тихо прошептал — уже не в первый, и, наверное, далеко не в последний раз:
—Спасибо тебе, другой Джефф. Всё это не было напрасным. Спасибо…