no name

Ёбанный ж в рот.

 –И тебе доброго утра, - похоже, это вырвалось вслух, - хотя, скорее вечера.

 Будто об мою голову кто-то активно ебашил все 12 стульев, чтобы найти бесценные сокровища, но, увы, эти замысловатые поиски не увенчались успехом, и я остался просто с разбитым черепом и разломанным мозгом. Я сейчас убью кого-нибудь за стакан воды.

 –Какого хрена происходит? Почему я у тебя дома? Сколько времени, чёрт возьми? – Оказывается, пока я перебирал в голове все знакомые мне матершиные слова и фразы, я успел навернуться с дивана и лишний раз ушибить и без того страдальческую голову, после чего ко мне резко вернулось сознание и ощущение реальности.

 –Около семи вечера. – Беллз, как ни в чём не бывало, сидел перед телевизором в какой-то невероятно грязной футболке и штанах, что в целом, наверняка, гордо называется пижамой, и пожирал печенье, запивая чаем. – Да у меня после вчерашнего почти все остались. Непонятно, кстати, почему именно у меня. – Он засунул в рот ещё одно печенье, хлебнув чая, отчего последующие его слова выходили в сочетании со всеми существующими на Земле дефектами речи. – Только все уже в течении дня разошлись, ты последний.

 – И ты всё это помнишь?

 –Шутишь? Кирк всё на камеру снимал, мы с ним утром посмотрели.

 В телевизоре закричала шумная реклама, вызвав новый поток головной боли, у меня во рту будто обоссалась нехилая свора кошек, я умирал от жажды, и моему животу, глядя на печенье, вдруг тоже яростно захотелось есть. Жгучая смесь, нечего сказать.

 –Нахуй. Бросаю пить. Сегодня же. – Я потёр глаза и, приложив нечеловеческие усилия, поднялся с пола, пытаясь задать своим ногам курс в сторону ванной.

 –Ну-ну. Ты уже четвёртый раз на этой неделе завязываешь. – Может, для того, чтобы внятно говорить он высунет это долбаное печенье изо рта? – В любом случае, поздравляю. Ты победил силу воли.

 Даже не пытаясь разглядеть это странное существо в зеркале, открываю кран с холодной водой на полную, засовываю под него голову и пью до тех пор, пока у меня шея не начала жалобно ныть от крайне неудобного для неё положения. Потом я как-то совершенно случайно нашёл аптечку и таблетки в ней, инструкция к которым с пеной у рта доказывала мне, что я могу избавиться от головной боли за пятнадцать секунд. Охотно ей верю и закидываю в себя парочку. Ещё я нашёл пасту и зубную щётку. Ну, думаю, Мэтт сможет меня простить, тем более я несчастный алкаш с похмелья, а он этими вещами крайне редко пользуется.

 Завершив гигиенические процедуры, я с большим удивлением обнаружил, что я почему-то в одних трусах.

 –Мэтт, а почему я голый? – сфорсировав из ванной в гостиную и расточая в воздухе слишком резкий мятный аромат, мне не терпелось узнать ответ.

 –Слушай, мне в этой жизни много вопросов задавали, - он уже успел доесть печенье и теперь уплетал пончики, вооружившись новой кружкой чая, - но этот – самый оригинальный.

 –Никто не сомневается в твоём безупречном чувстве юмора, но где, бля, моя одежда? Мне холодно, в конце концов. – Кстати, мне впервые за всё время пребывания в одних только трусах стало холодно чуть ли не до трясучки зубов. Зато бодрит. И хорошие таблетки были. Мне больше даже не хочется пустить в мозг пулю, чтобы эта боль закончилась.

 –Да я серьёзно понятия не имею. Радуйся, что тебе хотя бы трусы оставили. Ну на самом деле, я не знаю. Я тогда ушёл за водкой на кухню и так и уснул там же под столом. А судя по видеоархивам Тома, вы тут устроили небольшое стриптиз шоу. Так что, плейбой, будешь и дальше показывать всему миру свои прекрасные формы. – Он игриво изогнул одну бровь, сложил губы трубочкой и обвил пальцами моё колено.

 –Да, смешно, очень, невероятно. – Я тряхнул ногой и отправился в спальню на поиски одежды. Щекотно же невероятно, и он это прекрасно знает. – Ладно, тогда я надену что-нибудь из твоего. – Кто бы знал как мне стыдно за вчерашнюю пьянку. Теперь буду полжизни отделываться от кличек, которые мне эта компания напридумывала. Или до следующей пьянки. Там будут новые.

 –Только потом унесёшь домой, постираешь и вернёшь мне всё чистое и выглаженное. – Ну не печеньем забивает рот, так пончиками, - Кстати, там в ванной корзина стоит с грязным бельём, может, тоже прихватишь, а? Ну так, заодно.
Наверное, он в детстве выиграл в лотерею пожизненный запас наглости и до сих пор им активно пользуется.

 Я нашёл какую-то мятую древнюю футболку и брюки, но я вполне доволен этим. Поспешил вернуться к нашему радушному хозяину, потому что изголодавшийся живот неумолимо урчал, требовал еды как можно больше и как можно скорее.

На все мои взгляды голодного и холодного щеночка Беллами отказывался реагировать:
 –Ну, значит, завтрак мне у тебя даже бессмысленно просить, потому что я должен пойти на кухню и сделать его себе сам?

 –Конечно. Иначе ты будешь уже демонстративно употреблять моим гостеприимством.
Нет, там не пожизненный запас наглости, там хватит ещё его детям, а может и внукам.

 В холодильнике ничего, кроме лимона и скудного запаса алкоголя, поэтому, посовещавшись с моим урчащим животом, мы договорились на чашку хорошего кофе. А потом мы бы раскрутили хозяина этого бомжатника на что-нибудь поинтересней.

 Усевшись на ковёр рядом с Мэттом, я опрометчиво решил стиснуть один пончик, пока он что-то увлечённо разглядывал в телевизоре. На что получил только довольно болезненный шлепок по руке.

 –Какого хрена ты делаешь?

 –Пытаюсь взять пончик. Жрать невероятно хочется.

 
 –Это мои пончики. Значит, ем их только я!

 –Да я только один возьму. Не жадничай.

 Он опять разозлился на пустом месте и со всей силы пихнул меня в бок, отчего я повалился на пол и пролил на себя горячущий кофе. Я только прошипел «бляяяять!», но быстро сообразил, подтянул ногу и пихнул Мэтта в живот. Он тоже упал рядом со мной, и тоже пролил свой горячий чай, и тоже тихо выругался. Потом в воздухе повисло молчание, нарушаемое только бормотанием телевизора, но после двухсекундного взгляда в потолок, мы залились смехом. Смеялись так, что аж челюсть сводило, и живот болел.

 –Блять, Дом, какого хера мы с тобой такие мудаки?