Жилгородок

Перекресток, 5 часов утра, светофоры еще мигают желтым. Холодный ночной воздух первые лучи солнца превращают в туман. Асфальт темнеет от влаги. Первые маршрутки проезжают перекресток молча, не глядя на светофор – они и с выключенными фарами могут его проехать.
«Бррр», - ежатся от холода одни. «С утра капли свежего топлива в баке не было», - досадно вздыхают другие. «Какое удовольствие пустой салон катать?» - злятся третьи.
Солнце поднимается все выше, заметно теплеет, туман рассеивается. Перекресток тоже оживился. Утреннюю росу его асфальта уже раскатали шины автомобилей, растоптали пешеходы, а во дворах домашние животные свершают свои утренние «прогулки».
Заработал светофор. Машины, остановившиеся на красный свет, приветствуют стоящих по соседству и проезжающих мимо. Кто-то молча проносится мимо, кто-то нервно огрызается, лишь редкая машина эконом-класса ответит на приветствие. Все напряжены, все спешат на работу. Если бы у светофора были уши, он бы непременно их закрыл прежде, чем сменить сигнал. Только загорелся желтый, сразу же и прежде всех, разом, загалдели маршрутные Газели:
- Ну что встали?! А ну разойдитесь, у меня людей полный салон!
- Ты от этого лучше не стало, барахло желтое, - сказала в ответ чистая белая газель с автоматической дверью.
- Может перестанете орать и освободите перекресток?! – кричали разными сигналами остальные.
Легковушки в большинстве думали одно «Достали эти маршрутки» или «Как дорога таких терпит» - в общем с «нежностью и любовью» относились к этим микроавтобусам.
А автобусы? Они смотрят на всех свысока, но скорее из-за своих габаритов. Порой они даже толкаются, но не от наглости, а просто потому, что не видят другие машины.
- Ну, куда прешь, сарай, совсем ослеп что ли?! – взахлеб ревела Волга, пытаясь уйти с перекрестка направо из левого ряда.
«Помолчала б лучше», - подумали другие, глядя на то, как она раскорячилась посреди перекрестка.
Светофор сменил сигнал. Застрявшие на перекрестке смогли завершить свои маневры, и их место заняли новые любители заторов.
- Что ты их пропускаешь, терпила? – понтовалась Ока, застряв за «пятнашкой», пропускающей пешеходов, - Вот, смотри, – она резко взяла влево, подрезав Газель и заставив ее подвинуться и создать аварийную ситуацию. Разгорелся новый скандал. «Час пик» набирал обороты.
- Ты че творишь ваще?! Те че прямо не едется?! – кричали легковые на Газель.
- Приоритеты учите, сосунки! – она и не собиралась оправдываться. Как стояла посреди дороги, так и стала высаживать пассажиров. Да и повернуть-то было особо некуда – остановка тоже вся забита.
- Вашу ж мать! – ругалась «пятнашка». Теперь она надолго застряла на этой остановке, прохлопав свое окно за Окой. Уже и справа по тротуару ее объезжали, и сзади еще две машины окончательно заперли.
- Ну, и что стоим? – еще возмущались они.
- Идите в жопу… - буркнула «пятнашка» и заглушила двигатель.
- Не, ну нормально?! Посмотрите на нее!
- Так! Вы тут можете орать сколько хотите, но я-то по любому проеду… По любому из вас, - усмехался КамАЗ. Легковушки молча вжались в обочину. Даже Газели заторопились рассосаться с остановки. Только «пятнашка» стояла неподвижно, за что и лишилась левого зеркала. Впрочем, КамАЗ этого даже не заметил.
Светофор продолжал менять сигналы, машины продолжали гудеть и ругаться. Шли пешеходы, шло время, шел день. Между двух зазевавшихся ПАЗиков промчался мотороллер. Они лениво посмотрели ему вслед и продолжали свою беседу, так же лениво убирая свои кузова с перекрестка.
- Да дайте же проехать, чего выстроились?! – гудели им возмущенно и пытались обогнать по встречной полосе.
- С ума по сходили, идиоты?! – кричали со встречки.
- Смотрите, смотрите на них. Как тараканы на дезинфекции, - смеялись легковые такси, занявшие почти все обочины перекрестка. Они занимали места заранее, чтобы уехать в обед, иначе можно было простоять до вечера без дела.
К перекрестку стремительно приближался Форд с синей полосой по бортам, громко крякая спецсигналом и мигая маячками. Гул роптаний утих, и машины стремились пропустить колонну. Некоторые все же недовольно бубнили себе под капот нечто вроде «нашли время косяки разгонять…». Форд и, следующие за ним, тонированные джипы и Мерседесы S-класса, быстро и молча пересекли перекресток. Второй Форд, замыкающий колонну, все же не удержался от того, чтобы презрительно фыркнуть.
- Мажоры хреновы, - просигналил кто-то вслед.
- То блатные, а мажоры вот едут, - отвечал кто-то, явно указывая на черный, хромированный Порше Кайен, который брезгливо объезжал всю эту суету.
- Завидуйте молча, совки, - тихо сказал он.
Перекресток продолжал жить своей обычной будней жизнью. Тени становились короче, асфальт от жары мягче, но это никого не останавливало. Посетителей к обеду было все больше.
- Ну что, на какой круг идешь? – спрашивала одна маршрутка другую на остановке.
- Да мало сегодня будет. То заправиться, то баллоны подкачать. А вчера дверь до синяков отбили, думаю вот, на сервис бы надо, провериться.
- Вот, вот. Иногда думаю, может лучше дрова возить. От них мусора меньше…
- Куда вам дрова-то? – засмеялся проезжающий рядом ГАЗ с дровами, - В жизни небось больше тонны не поднимали.
- Да ладно, пускай мечтают, - добавила Татра, груженая кирпичом.
- А вы-то пробовали когда-нибудь 18 часов в день покататься по городу с остановками каждые две минуты? А? А попробуйте, а потом выпендривайтесь! – ревела маршрутка.
- Вы еще водителями померяйтесь, - влез в разговор подъехавший к остановке автобус, - Подвиньтесь-ка, я тоже не дрова вожу.
Газели нехотя подвинулись, а грузовики поехали дальше своей дорогой, продолжая обсуждать и высмеивать маршрутки.
- А что, можно было и померяться, - завелась было одна маршрутка, - у меня вон…
- Тссс, ты что?! – зашипела закипевшим радиатором другая, - Здесь дети, - указала она дверью на проезжающую мимо «шестерку» с буквой «У» на заднем стекле.
- Хоть кто-то учится ездить, а не прет сразу с претензиями, - ворчала старая хлебовозка, стреляя черным дымом из выхлопной трубы.
- Вот-вот. Точно, - поддержали ее легковушки.
- Да вы бы, малявки, молчали вообще, - хором закричали все Газели, чем заглушили галдеж всех остальных машин.
- Это кого ты тут малявкой назвала, катафалка ты недоделанная? – вмешался кроссовер Лексус.
- Чтоб вы так ездили, как трепались, – поставил точку автобус, выезжая с остановки.

После обеда, когда летняя жара набрала полную силу, и никому не хотелось вылезать на улицу, на перекрестке наступило затишье перед вечерней бурей. Машин стало намного меньше, но еще продолжали ездить, уже молча, стараясь сохранить прохладу салона.
«Мое любимое время – когда можно немного отвлечься и подумать о вечном. А о чем это – о вечном? Всегда я себя спрашиваю. И есть ли смысл в этом вопросе? И стоит ли его себе вообще задавать? Ведь когда занят делом, которое знаешь как делать, не задаешься вопросом «что к чему». Но когда есть время задуматься – задумываешься, не думая – стоит ли задумываться вообще. Просто задумываешься потому, что есть время и потому, что способен мыслить. И ведь мыслить хочется. И задаешь себе вопросы, которые никто и не задал бы, пока ничего не случилось. Однако инстинкт заранее пытается подготовиться к возможным ситуациям, которые возникают в нашем сознании. Моделирует их и находит возможные варианты решения проблем, чтобы в будущем быть к ним готовым хотя бы морально. И в какой-то момент начинаешь понимать, что уже накрутил себе такого, что на целый остросюжетный блокбастер хватит. Хотя началось-то все с того, что перекресток слегка опустел, и стало скучно».
И пока светофор "летал в облаках" и мигал желтым светом, произошла авария.
На перекрестке стоял многоэтажный мат, не переводимый с нашего родного ни на какой другой… Прочие машины безучастно проезжали мимо – и своих проблем хватает. Кто-то, конечно, сочувственно вставлял реплики, но в целом участия не принимали. Лишь общественный транспорт неугомонно возмущался – «Ну страховка же есть! Освобождайте перекресток!»
«Ну вы и уроды!» - грубо кто-то бросил.
Сцепившиеся бамперами машинки поникли фарами – правда, авария и в самом деле была нелепейшая. Но и разбежаться они не могли, иначе им это грозило долгим отстоем в гараже. И это в лучшем случае. Ходят слухи, что иные сгнивали заживо на штраф-стоянках.

Прошло еще много времени, пока приехали машины ДПС и разобрались в ситуации. Светофор снова работал, а перекресток морально готовился к шумному вечеру. Снова будут заторы, возмущенные Газели, не менее возмущенные прочие участники движения, суетливые пешеходы, может быть будут еще аварии. За ними спокойные но душные несколько часов, когда асфальт начнет отдавать тепло, накопленное за день от солнца и раскаленных шин. Непродолжительная беседа светофоров, чтобы скоротать время. А ночью снова мигающий желтый, и редкие машины, не соблюдающие скоростной режим. Но на них у светофоров имеются видеорегистраторы.
В вечерний час-пик перекресток уже без интереса наблюдает вокруг. Очередной рабочий день не принес ничего нового. Он вспоминает, как больше десяти лед назад ремонтировали его покрытие. Как ламповые светофоры меняли на светодиодные. Он наблюдал, как вымирали старые модели общественного транспорта, уступающие технической эволюции. Как транспортный поток все больше заполнялся маршрутными Газелями – днем не проходит и пары секунд, чтобы на перекрестке не присутствовала Газель. У перекрестка прекрасная память. И глядя в очередной раз на то, что видишь ежедневно уже не одну сотню лет, не удивляешься унынию. Привыкаешь к нему. И даже прилипшая к асфальту газета уже не радует своими новостями. Да и новости-то далеко не радостные. Кризис, забастовка, растущая преступность, революция, конец света… Нет уж, пусть лучше утро, светофоры, машины, гул моторов, брань сигналов, суета, заторы, час-пик и прочее. Хватит лирики! Жизнь может быть интересна и у простого перекрестка в центре города.
Послесловие.
5 часов утра, светофоры еще мигают желтым. Первые лучи солнца превращают холодный ночной воздух в туман, а перекресток молча желает всем доброго утра и удачного дня.