Прикол. окончание

***
  Несмотря на то, что Камень возник совсем недавно, о нем знали все жители и гости города — это была новая достопримечательность. Гранитная глыба, высотой в полтора человеческих роста, установленная по инициативе мэра и при поддержке депутатов городской Думы у входа на главную аллею городского парка, бросалась в глаза любому. Своей мощью Камень внушал благоговение. На одной из его граней, отполированной до зеркального блеска, читались выбитые инструментом знатного камнереза слова:   
               
 «Сей камень,
заложен благодарными современниками
13 июня 2012 года,
как основание будущего памятника
ныне здравствующему Президенту.
В ожидании его кончины».

   Те, кому это было положено, знали, что готовое изваяние, отлитое в бронзе, уже года три бережно сохраняется в подвале местного Белого дома. Водрузить его на постамент не медля, мешало лишь опасение вызвать этим гнев президента, который был известен своей скромностью и непритязательностью в быту.

   За сорок минут до назначенного срока к Камню приблизились две фигуры. Детали скрывала темнота — было новолуние, — позволяющая, впрочем, различить, что фигуры отличаются по росту. Это были Прикол и Гоша. Столь раннее появление в точке рандеву, объяснялось желанием скрыть присутствие большого друга. Гоша присел на корточки у основания Камня — густая тень полностью скрыла его, а Прикол, слегка нервничая, принялся прохаживаться перед будущим постаментом.

   Женщина появилась с хронометражной точностью, видимо, желая этим подчеркнуть, что спешила не на любовное свидание. Без сопровождения, что позволило Приколу усомниться в хваленном азиатском коварстве. Когда представители двух цивилизаций сблизились, из непроницаемой тьмы прикаменной тени бесшумно, подобно графу Дракуле, поднялась во весь исполинский рост фигура телохранителя и стремительно опустила кулак на темя женщины. Не выказав намека на возмущение грубым обхождением, та молча рухнула на землю.

   Пока Гоша, совершив необходимые действия, впитывал информацию, друг терпеливо ждал, то массируя, то поглаживая палец. Наконец Гоша отлепил губы от дырки в голове жертвы, и некоторое время молчал, усваивая новые знания. Было заметно, что он ошеломлен.

   — Ну, что?! — потерял терпение Прикол.

   — Похоже, проблемы, — медленно, подбирая слова, отозвался друг. — Дамочка-то оказалась птицей не простого полета. Резидент иностранной разведки, главный координатор агентурной сети иностранного государства в нашей стране.

   — Какого государства? — ошеломленно вопросил Прикол.

   — А вот это я толком не смог понять, слишком надежно информация засекречена. Понял только, что это либо таджики, либо туркмены. И главная их цель — покорить и обратить в рабство нашу великую державу. Судя по всему, их уже много по городам и весям России укрывается под видом простых рабочих. В скором времени планируется массовое вторжение на нашу территорию, а пока те, что уже окопались здесь, заняты подрывной деятельностью. Конечная цель — провозглашение на нашей Родине Туркестанского султаната.

   — А палец?

   — А что палец? — в первое мгновение не понял Гоша. — Ах, да, палец. У этой, — кивок в сторону лежащей без сознания женщины, — в сумке лежал опытный образец, секретная разработка, универсального считывателя информации с любых электронных устройств. Из-за своих размеров, примерно с планшетный компьютер, неудобный в использовании. Однако время поджимало, работа по миниатюризации считывателя не укладывалась в сроки, поэтому было решено работать с опытным образцом. И тут ты лезешь в ее сумку, натыкаешься на прибор и уносишь в кончике своего пальца обломившийся наконечник считывателя. Но самое интересное, — не произошло отторжения чужеродного вещества. Твой организм принял наконечник устройства, как родную ткань и, что еще более удивительно, стал функционировать. Резидент сегодня планировала забрать твой палец, а самого тебя убить.

   — И что теперь? — тупо спросил Прикол. — Нельзя ее оставлять так. Она через полчаса очухается и вспомнит о своей миссии. Может мы ее участковому, лейтенанту Ибатулину сдадим? Пусть решает, что с ней делать.

   — Ибатулину — смысла нет. У Ибатулина ее контрразведка тут же заберет, а потом поменяют на своего разведчика. Наверняка у тех томятся в застенках наши провалившиеся абели и зорге.

   — Так может, ее — того? — Прикол провел себе большим пальцем по горлу. — Насыпать через дырку в черепе песка? Мозги тут же пробуксовку дадут и заклинят. Если в автомобиле в коробку передач песка насыпать — враз заклинивает.

   — Да ты что?! — отшатнулся Гоша. — Убить женщину? Это же, можно сказать, Нобелевская премия природы, венец эволюции! Оглушить я еще могу, но это ради дела, но чтобы убить — ни за что! Мужика бы — запросто, а женщину не смогу.

   Прикол представил, что его ожидает роль вечно убегающего от охотников зайца и пригорюнился. Но вдруг его лицо просветлело.

   — Гоша, а зачем убивать? Ты можешь добавить в свою слюну больше этого фермента забывчивости, чтобы концентрацию увеличить? Ну, так, чтобы когда она очнется, то и себя не помнила.

   — С этим проблем нет, — кивнул головой друг и снова припал губами к представительнице Средней Азии.

   После этого друзья отправились в ночное кафе выпить по бутылке холодного пива.

***
   Осталось рассказать совсем немного. Прикол вскоре заскучал: карманником он больше работать не мог, а с новыми благоприобретенными способностями в родном городе негде было развернуться. В конце концов, знаменитый в прошлом карманник покинул пределы родной страны. Спустя непродолжительное время, по странам Евросоюза и Североамериканского континента прокатилась волна таинственных ограблений известных и не очень банков. Самым непонятным для детективов было то, что ни один сейф не был взломан. Все, даже оборудованные самыми хитрыми замками, были словно открыты родными ключами. Судя по всему, все это было делом рук одного и того же человека. Неуловимый грабитель был объявлен Интерполом в международный розыск. Все, что известно было полиции — это имя грабителя Prikol. Однако, помочь хотя бы в определении национальной принадлежности оно не могло.

   Участковый, старший лейтенант полиции Ибатулин на торжественном собрании по случаю Дня полиции был повышен в звании и награжден медалью «За отличное обеспечение порядка и спокойствия на районе I степени». По этому случаю примерный участковый вышел на сцену завязав уши шапки, как положено — наверху. Свои родные уши спаниеля Ибатулин упрятал под шапку. Так женщины прячут длинные пряди волос под берет.

   Однажды старший лейтенант Ибатулин, обходя вверенную ему территорию, наткнулся на неприкаянно сидящую на скамейке маленькую женщину. Документов у гражданки при себе не оказалось, ни имени, ни фамилии своих она назвать не смогла. По виду же неизвестная напоминала уроженку одной из южных, в прошлом союзных, республик. По закону, бродяжку следовало препроводить в отдел по делам незаконных эмигрантов, но что-то дрогнуло в сердце старой милицейской закалки, и Ибатулин определил женщину в дворничихи, выхлопотав ей ведомственную квартирку. С тех пор Гюльчатай, так старший лейтенант решил называть женщину, исправно встает ни свет, ни заря и метет дворы.

   С Гошей проще всего. Потому что Гоша — это и есть я, автор. После встречи с корреспондентом малотиражки, я решил испробовать свои силы на литературном поприще и стать настоящим писателем. То, что вы сейчас прочитали — мой первый опыт. На охоту за знаниями уже давненько не выходил. Во-первых, без страховки Прикола опасно. И потом, город наш относительно невелик и знания стали дублироваться. Если писателя из меня не получится, подумываю перебраться в Москву. Уж там, надеюсь, будет где развернуться. Вот вроде и вся история. Возможно, концовка вам покажется несколько скомканной, но я предполагаю, что такой литературный прием у настоящих писателей существует. А если даже и нет, дописывать уже не буду, устал с непривычки.

   Ах, да, Любовь. Я никогда не видел эту девушку, знал о ней только со слов Прикола и потому рассказать о ее дальнейшей судьбе не смогу.