Век живи- век медитируй

Алина безуспешно пыталась усесться в позу лотоса. Безуспешно, потому что одна её нога то и дело проваливалась сквозь другую: Алина была призраком. Ей, верящей в Колесо Сансары и последующую за ним вечную Нирвану, было очень обидно обнаружить себя после аварии не птицей, рыбой или, на худой конец, камнем, а банальным призраком. Подобных неудачников вокруг было целое море. Еще бы, очнулась Алина прямо на кладбище, в день собственных похорон. Хозяева соседних могил слетелись поприветствовать новенькую.
- Не-не, ребята, я не из ваших!
Но призраки не отстали, лишь привычно загомонили:
- Всё, померла ты, подруга, не отрицай, а прими этот факт, тебе еще с ним жить, как бы глупо это не звучало.


- Ша, братья и сестры, я в курсе. Просто у меня должно быть иное посмертие.
Призраки удивились такой самоуверенности, среди новеньких она была той еще редкостью. Да и разбрелись потихоньку.
На собственных похоронах присутствовать было, конечно, интересно. Жаль, только, мать настояла на православном отпевании. Может в этом всё и дело? Но местные призраки сжалились, и рассказали, что погребальные обряды никакого значения не имеют. За последние лет двести на этом кладбище все призраками стали. Хотя в других местах, говорят, возносились. Может в земле дело, а может еще в чем.
Алине, можно сказать, повезло. Ангел спустился на кладбище буквально через неделю после её смерти. Потупив глаза, и шаркая ножкой по земле он виновато заговорил:
- Ребят… вы это…. Не обижайтесь… забегался я, совсем про вас забыл! Прощайтесь давайте, и полетели.
- Все в Рай? – радостно, единым духом воскликнули призраки
- Ага, щаз, - отрезал непреклонный ангел, - кому куда положено, туда и отправитесь. Правда Он сказал, кто хочет остаться тут, может оставаться, пока не надоест. Я б на вашем месте не остался.
Да и на своём месте желающих оставаться нашлось не много, в основном новички, которым еще не опостылело бестелесное существование. Алина отозвала Ангела в сторонку:
- Эм…Как бы сказать-то… Я вообще по другой теме. Мне куда?
- Шутишь? – удивился ангел, и тут же сам себе ответил, - Да не похоже!
Потом строгим сделался непомерно:
- Колесо Сансары – это выдумки. А у меня твоя фамилия в списках значится.
Алина попыталась заглянуть в списки, разглядеть куда её направляют, но Ангел мягко отстранил призрака:
- Тихо-тихо, девочка, знать никому не положено. В общем, решай сама, тут мучиться и страдать, оглашая по ночам окрестности жуткими стенаньями и скрежетом зубовным, или получить, что заслужила сразу.
Так и распрощались Алина с Ангелом. Не сказать, что без сожаления с обеих сторон.
Оглашать окрестности стенаниями у Алины не особо получалось: какие уж тут стенания, даже малейшего шороха создать не получалось. Кое-кто из призраков, конечно, уже наловчился выть или там свечи гасить дыханием, и тем хоть как-то себя развлекал, но у неё, как ни бейся, ничего не выходило.
За пару месяцев Алина облетела всю Москву, но далеко за пределы улетать не получалось, какая-то сила держала. Да и не во все места удавалось попасть. Кремль, например, тот был под завязку набит собственными мертвецами, и чужим просто места не было.
Тетка Василиса – потомственная колдунья, отказавшаяся лететь с Ангелом ввиду очевидных причин, посоветовала Алине обратиться к медиуму. Правда натурального медиума, не шарлатана, посоветовать не смогла.
- Нет, вот я бы справилась, а эти, нынешние… кишка у них тонка!
- Еще можно к родне обратиться, - советовал безголовый француз, остававшийся тут еще со времен Наполеона и затесавшийся в их компанию по чистой случайности. – Я, правда, не пробовал, у меня родня далеко, я до них не могу добраться. Да и умерли они все уже, небось, столько лет прошло!
В общем, советы все как один были бесполезные. Но хоть по одному совету дал каждый из оставшихся. Молчал только один лысый юноша, не покидавший своей могилы у окраины кладбища. Юноша, к огромной радости Алины, тоже оказался буддистом. Более того, буддийским монахом, жертвой какой-то нелепой ошибки.
Алина подлетела к юноше, но не решалась обратиться, а вездесущий француз уже нашептывал ей на ухо:
- Нет, вот ты скажи, где у вас, у русских, глаза были, когда его хоронили? Похож он на Ивана Иванова? Типический азиат! Мучается, бедолага теперь. И главное, Ваньку-то настоящего, куда думаешь дели? На Тибет увезли? Тут же похоронили! Психи!
Алина шикнула на безголового русофоба и решительно обратилась к буддисту.
- Мы с тобой, между прочим, одной религии и оба тут по ошибке. Давай выбираться вместе.
Юноша с трудом покинул медитативное состояние и прекратил перебирать воображаемые четки. Недоуменно посмотрел на девушку:
- Я плохо говорить русский, - монах виновато улыбнулся и слегка пожал плечами.
- Час от часу не легче! – возмутилась Алина, и, как всякая русская женщина, начала немедленно обучать варвара Великому и Могучему. Надо отдать Лао должное, он обучался очень быстро. А с учетом того, что других дел у призраков было мало, да чего уж, вообще не было, интенсивный курс русского языка он освоил за неделю.
И что самое странное, Лао Алину полюбил. Почему странное? Да она ведь его мучила! Та еще фурия была. Она б еще подзатыльники парню давала за неправильное произношение, благо, нематериальная структура его оберегала. В общем, чувство это было больше всего похоже на Стокгольмский синдром. Но, любимых не выбирают, и потихоньку Алина прониклась чем-то большим, чем простая симпатия к застенчивому буддийскому монаху.
В один особенно пасмурный осенний день жизнелюбивый француз взбаламутил всё кладбище:
- Господа русичи, а если я решил всё же наведаться в Чистилище? Ангел никому никаких инструкций на это счет не оставлял?
Призраки запереговаривались, и пришли к коллективному выводу, что нет, не оставлял, даже не намекал, и, похоже, опять про нас забыл.
- Какой безответственный тип! Тоже, небось, русский. – подвел итог француз, за что схлопотал тумаков, и некоторые из них оказались вполне ощутимыми.
Так или иначе, что делать, никто не знал. И раньше о том, чтоб покинуть Землю, обитатели кладбища не задумывались, то после осознания, что по своей воле они этого сделать не смогут, всем этого резко захотелось.
- Запретный плод сладок, так у нас говорят, - пояснила Алина своему лысому возлюбленному.
Тот ответил, улыбаясь и глядя куда-то в сторону:
- А у нас говорят. Что если ученик готов, то учитель приходит.
- Ты вообще о чем? - опешила Алина,
Проследив задумчивый взгляд Лао, она увидела, что по кромке кладбища в их сторону идет Ангел, под ручку со слепым Далай Ламой.
- А вот и Учитель! - Радостно воскликнул Лао и бросился навстречу.
Ангел хотел было заговорить первым, но Далай Лама жестом остановил его.
- Я слышал, среди призраков на этом кладбище есть один последователь Будды, оказавшийся тут случайно. Я пришел, чтобы забрать его, - он раскрыл большой яркий холщевый мешок. – Полезай сюда, я верну тебя в Колесо Сансары.
Лао двинулся в сторону мешка, но сразу остановился, как вкопанный.
- Один последователь?
- Один! – отрезал Ангел и сурово взглянул на Алину.
Лао грустно взглянул на возлюбленную, обнял её крепко, на прощанье… да и посадил в мешок.
Ангел смотрел на это безобразие и беззвучно открывал рот.
Далай Лама улыбнулся на прощание беззубой улыбкой и ушел сам, без помощи Ангела. Тот кипел от праведного гнева:
- Ты! Ты что творишь? Да как ты смеешь вообще?
Лао не обращал на него ни малейшего внимания, он провожал взглядом Далай Ламу. Как только тот скрылся из поля зрения, монах спокойно произнес:
- Как у вас в России говорят? Век живи — век медитируй? Правильно я запомнил?
С этими словами Лао принял привычную медитативную позу, откуда дозваться его было просто невозможно.