Брызги любви эпизод 2

Валентина еле дотащила свое тело до стула. Какая-то пустота заполнила все ее тело, отобрала силы, наполнила свинцом. Взгляд ее остановился на чем-то далеком-далеком, и из этой серой пелены начали всплывать картины прошлого.

Вот она, невысокая кареглазая  девушка, сразу после окончания школы  обучается профессия продавца. Ее быстрый ум позволял все схватывать на лету, и вскоре она приняла магазин. Все у неё спорилось. Валя порхала из одного конца магазина в другой, со всеми разговаривала, а руки делали  свое дело — взвесить, сосчитать, получить деньги, дать сдачу и, улыбнувшись, пригласить снова приходить к ней в магазин.

Её торговая точка находилась недалеко от райисполкома. Парни-водители часто заходили в магазин то по сигареты, то еду какую-то купить. Перекинувшись  одной, двумя фразами, они  убегали: хозяева не любили  их отлучек. Но один парень не спешил уходить. Стоит себе в сторонке, смотрит, как Валя работает. Но как только нужна ей какая-то помощь, он тут как тут.

Сначала девушка  не придавала значения этому. Но со временем стала ждать его появления. Парень среднего роста, симпатичный, всегда аккуратно одетый. Серые глаза его излучали такое внимание и заботу, что Валя интуитивно чувствовала, что это не парень, а кладезь добра. Она не любила слишком напористых парней, слишком самоуверенных, а также  пустозвонов. Поэтому  молчаливое присутствие парня ее устраивало.

Так продолжалось довольно долго. Виктор с нею практически не заговаривал. И вечером, надо думать - после работы,  не торопился уходить. Стоял где-то в сторонке и просто смотрел. Или ждал, когда потребуется помощь.

Валя настолько привыкла к молчаливому силуэту, что когда однажды  этого стеснительного парня целый день не было,  она заволновалась. Может, в командировке, - успокоила себя Валя. Но душе было неуютно.

Закончился рабочий день. Она закрыла магазин и направилась домой. Но тут откуда-то из-за угла появилась знакомая  фигура. Парень направился прямо к ней. Что бы это значило?

- Пойдем погуляем.

И как-будто бы получив согласие, сразу же взял ее за руку. Валя сразу поняла, что парень слегка выпил. Но руку не отдёрнула.

С этого дня они гуляли каждый вечер почти до самого утра. Не целовались, не обнимались. Просто бродили по поселку, взявшись за руки , и разговаривали.  Сейчас уже Валентина не помнила, о чем они каждый день  могли говорить.  Но им было так хорошо вместе.

Может, все это продолжалось бы еще неизвестно сколько. Но Евгений  Иванович, шеф Виктора, заметил, что его водитель полу-сонный за рулем. И как бы чего не вышло, сказал:

- Витя, девушка нравится?

- Нравится.

- Так женись, пока мы не попали в аварию.

- Я не против.

- Так в чем же дело?

- Да некуда ее вести.

Нужно сказать, что Виктора и Толика, старшего брата, воспитывала одна мама и бабушка. И жили они в небольшом флигельке всего на две комнаты.

- Поможем, - сказал  Евгений Иванович. - Сыграем комсомольскую свадьбу и однокомнатную квартиру в ближайшее время дадим.

Виктор не мог дождаться вечера, чтобы поделиться радостными  вестями со своей невестой. Жизнь – прекрасная штука. Сердца влюбленных захлебывались  от чувства, что их переполняло.  И душа  цвела, и мир вокруг них готов был способствовать их счастью. Решили, что не стоит дело оттягивать. И на следующий день он повел ее знакомиться со своей семьей.

Надежда Ивановна была рада, что ее сын покончит со своей холостяцкой  жизнью. Одной ей было трудно держать  Виктора в руках. Но ее волновал вопрос, сможет ли - эта фактически еще девочка - удержать мужа от дурных компаний. Виктор, не в пример Толику, лентяю, гультяю и повесе, был трудолюбивым, заботливым сыном. Но, как и у старшего, здесь тоже могла быть проблема. Наследственность. Старшего сына она уже догнала. Парень высокий, стройный, с тонкими чертами лица уже был в разводе. Не выдержала созданная им семья ежедневных пьяных похождений. Внуки росли сиротами при живом отце. Душа у матери разрывалась между состраданием к погубленной  ее  кровинушкой,  что было особенно обидно, чужой молодой жизни и горечью за судьбу сына, который прожигал жизнь, не задумываясь. Сколько усилий она положила, чтобы их поднять! И не только напоить-накормить, что ей, матери-одиночке, совсем было не просто. Она отвлекала сынов от глупостей как могла. То фотоаппарат им купит,  чтобы  было чем себя занять, то шахматы. А так как играть никто не умел, она попросила знакомого научить ее  игре, чтобы потом уже она смогла научить детей. То в кружки в школьные годы их запишет, то в лагерь отправит, чтобы были под присмотром. Но, видимо, без мужской руки сыновей должным образом не воспитаешь. Это добавляло матери горечи, так как ее неудавшаяся жизнь стала причиной  неудавшейся жизни старшего сына. Как у Виктора-то сложится? Мать знала о подкупающей доброте своего младшего. Она кого хочешь сразит. Сможет ли Валя, в случае необходимости, проявить твердость? Будет ли бороться за него, чтобы общими усилиями не  дать скатиться Витьке вниз?

Надежде Ивановне понравилось, что ее будущая невестка, как метла. Рассуждает здраво. Не ленива. Придут, помогут и упорхнут. Кажется, девушка хорошая. Ну, дай то бог.

Валя не торопилась говорить своей матери, что собирается замуж. Боялась ее обидеть предстоящей разлукой. Но ведь шила в мешке не утаишь.  А тем более в поселке. Здесь вести разлетаются, как горох на асфальте.  Мама первая начала этот разговор. Она уже знала, что брат Виктора непутевый и боялась, что ее дочь попадет в нехорошую семью.

- Вдруг запьет, что будешь делать? Искалечит он тебе жизнь.

Но Валя готова была бороться за  свое счастье и по молодости думала, что с кем-кем, а с влюбленным в нее человеком она всегда сумеет справиться. Она так и сказала  матери:

- Я его перевоспитаю. Не волнуйся, мама.

Началась ее семейная жизнь. Какой ласковый у нее был муж! Она  любила его легкие прикосновения губами ко всем  открытым частям тела. В его объятиях она просто таяла. Не хотелось расставаться ни на минуту.  Виктор бежал с работы  как на крыльях, быстро делали дела и упивались своим счастьем.

Так прошел год. Они уже ожидали прибавления семьи. И вскоре родилась  дочь.

Виктор, до этого практически не принимавший на грудь, от избытка чувств загулял с друзьями, коллегами и просто любителями погулять за чужой счет все десять дней до Валиного с дочкой возвращения из роддома.

Он встретил ее виноватым взглядом и, предваряя  всякие расспросы,  просто сказал:

- Мать, прости. Это от счастья. Не каждый же день дети рождаются.

Валя сама была в приподнятом настроении. Что ей пришлось пережить! Но ведь теперь все отлично. Снова все будет хорошо. А крошка только добавит  счастья.

Началась новая жизнь, новые заботы. Виктору пришлось уволиться с прежней работы из-за низкого заработка. Он  перевелся в «Сельхозтехнику», где получил новый бензовоз. Здесь приходилось  целыми днями развозить горючее по сельхозпредприятиям, и иногда случались командировки. На одну зарплату жить было тяжело, поэтому Виктор ни от какой работы не отказывался. А наоборот, выходил еще и в выходные. Валя практически дома вертелась-крутилась одна. Они тепло расставались перед работой и так же тепло встречались после нее.

На новом месте работы водители не торопились по домам, собирались то ли группами, то ли компаниями и под рюмку водки обсуждали жизнь. Поэтому отшельничество нового для них парня вызвало неприязнь, насмешки. И подкаблучником его называли, и жадным, и гордым, и так допекли, что однажды усталый Виктор согласился на предложение  расслабиться. Домой он пришел поздно в непотребном виде. Жена не смогла удержаться от укора – она устает, ждет его, с ребенком ни в магазин сбегать, ни дела домашние поделать… Но особого стыда в глазах своего мужа она не увидела.  Да, он примирительно положил ей руку на талию,  приобнял,  но его глаза были пусты. Конечно, Валя понимала, что и он устал.  Работа без выходных, часто ночью ребенок раскричится - тоже нет покоя. Даже отоспаться  не получается. А летом постаревшая мать просит помощи по хозяйству. Тоже надо. Да, подумала, заездили мы своего папу. Но ведь и  ей не легче. Разве это выход – уйти от действительности? Скоро и она выйдет на работу и будет совсем другое дело.

Ладно, подумала Валя. Поговорим после работы. Хотя как же он будет после  вчерашнего работать? Кто его выпустит на линию?

Но вечером поговорить  не удалось. Муж пришел «навеселе». Валя переживала, как же работа? Заплетающимся языком с пятой попытки он  объяснил, что машина на ремонте.

Валя решила до следующего вечера разговор не откладывать. Она утром ему задаст трепку. На ее увещевания Виктор сказал:

- Ну что делать? Бывает.  Сегодня буду нормальный.

Но теперь уже молодая женщина с тревогой прислушивалась к его шагам на лестнице, безошибочно угадывая его состояние.

В этот раз Виктор сдержал слово. Но в последующей жизни такое стало случаться все чаще и чаще. Валя видела, что ее Виктора затягивает пьяное  болото. Пыталась вразумлять, давала читать статьи медицинского характера о последствиях алкоголизма, отказывала в близости, ругала мужа,  отбирала заначки… Ничего не  помогало. Они стали отдаляться друг от друга. Виктор чувствовал, что она не приемлет его нового состояния, и внутренне раздражался. Назревали скандалы.

Валю  ужасало, что мужу  ничто в жизни не давало такой радости, как  алкоголь в кругу собутыльников. Если он приходил трезвым, то был  подавлен. И заботу  проявлял  о них с дочерью как бы по обязанности, а не от души. Хотя Валя была уверена, что он их любил и не хотел бы потерять. Но свое сомнительное удовольствие он любил, где угодно и спал, не хранил свой очаг. Не берег любовь. Приняв на грудь, не надо решать проблемы,  в хмельном экстазе все чудесно, душа несется куда-то ввысь и вообще – жизнь прекрасна.

Пытались вразумить его  и свекровь,  и теща, но это помогало только на какое-то время. Дней через десять после вынужденного воздержания он становился скучным, хмурым. Валя знала, что  ему нужна доза.

Она пыталась спасти то, что рушилось у нее на глазах. И жизнь, и счастье, и любовь. Она металась между врачами и целителями. Выискивала способы лечения, расспрашивая людей. Но ни на что действенное не наткнулась.

Так и жили – война, перемирие, запой. Даже безумная любовь к дочери не могла его остановить.

Прошли годы. Девочка подросла и уже ходила в школу. Валя работала на прежнем месте. А Виктора  время от времени отстраняли от вождения, переводя то в сторожа, то в слесари. А потом он снова садился за любимый руль. Имея мягкий не скандальный характер, он быстро добивался «помилования».

Но вот в размеренный ритм жизни страны вошла перестройка. Сначала ее приняли на «ура». Но эйфория от новых веяний вскоре сменилась горечью и разочарованием. Сначала не стало необходимых товаров в магазинах, потом  началась инфляция, в магазинах скупали все под чистую - нужное и не очень нужное и совсем не нужное. Просто, чтобы деньги не пропали. Все  залежалые товары были распроданы в одночасье. Вскоре на работе перестали давать всю зарплату, как прежде. Или по частям, или вообще товаром. «Сельхозтехника» стала меньше получать заказов на обслуживание. Водители не всегда были востребованы. Появилась безработица. Если бы не ее, Вали, работа, то кто его знает, как бы и жить.
А для мужиков наступило раздолье. Мужское пьянство приобрело небывалые масштабы. Лет пять Валя не видела от мужа  ни копейки.  Она вся  измаялась, выкручиваясь в такой ситуации. Виктор обнаглел, не всегда доходил даже до кровати...  Обиды, претензии, выяснение отношений и т.д.  И длилось это чуть ли не до утра. Угомонить его было невозможно: он никого не слышал и, наверное, не воспринимал. Водка вызывала раздражение, гнев  и, наверное, он подсознательно чувствовал свою вину и несостоятельность.  Но справиться с ситуацией не мог, а, может, и не хотел. И перекладывал недовольство на здоровые головы. Раздражительность позже переросла в  агрессивность. Ему уже мало было словесных истязаний семьи, дошло до драк.

Валя поражалась наглости этого доброго когда-то человека. Все! Решила, что это уже предел. Практически, он был лишним ртом в доме. Помощи – минимум, а требований - максимум. Мягкая по характеру Валентина, которая боялась обидеть мужа укором,  поняла, что если этому  сейчас не дать отпора,  то она будет бита  до конца своих  дней. И вообще.

Она терпеливо сносила его пьяные рейды, все надеялась, что он однажды возьмется за ум. Но такое! Есть ее хлеб и на нее же руку поднимать?!

Слишком долго она терпела выходки мужа. А теперь в душе поднялся такой протест, что она с небывалой настойчивостью начала бракоразводный процесс.

Виктор никогда от нее такого не ожидал. Он ведь знал, что любим. Он попробовал извиняться, давал обещания, но Валентина была в своем решении, как скала. Вскоре она поменяла замки на двери и просто не стала пускать его домой. Ей ни к чему скандалы. Виктор стал жить у матери.  Но еще надеялся, что жена смягчится. Чтобы поговорить, он стал приходить к ней на работу.

В конце концов, Валя набросила крючок на дверь и вышла на улицу. На все уговоры Виктора она отвечала:  Нет. Пока  ты не справишься  со своей бедой, вместе мы жить не будем. Отходи от нас, покажи мне, что ты можешь жить без этой заразы.  Я не буду заводить другого.  Я подожду. Когда увижу результат, тогда мы снова будем вместе».

Но такая  постановка вопроса явно не устраивала Виктора. Он клялся в любви, обещал справиться со своими слабостями с ее помощью…Но Валя была непреклонна.  Оба плакали, не стесняясь  друг друга. Но Виктор не хотел менять свою жизнь, а Валентина не могла смириться с его нетрезвой жизнью.

Любовь все еще жила в их сердцах, поэтому расставание было болезненно для обоих. Это – как операция.  Удалят опухоль – семья будет жить. А нет, значит, нет. Сейчас или никогда! Если и расставание его не образумит, значит, все, покатился ты, Витек, по наклонной. Она явно осознавала, что  для Виктора это последний шанс. Если силы воли  не найдет в себе, то быстро сгорит.

Так, не  добившись перемирия, Виктор еще не один раз приходил к ней в магазин, но встречал все ту же непреклонность. Его начал обуревать гнев. Надо же! Его – и вон? Не найдя другого пути, начал угрожать лишить ее жизни, искалечить  и в конце концов оказался в милиции.

На работе у него шло одно сокращение за другим. Дошла очередь и до него. Благополучным мужикам не было работы, а  пьянчугам  и тем более. А  душа требовала вливаний. Он проворовался, за что получил  солидный срок.

Валя не стала создавать новую семью - ни к кому не лежала душа так, как к Виктору.

За бесконечными хлопотами она не следила за жизненными перипетиями бывшего мужа. Он выбрал свой путь, а она свой. Только сердобольные соседки иногда вносили ей в уши новости. Вот и сейчас ей только что сказали, что два дня назад Виктора похоронили. По рассказам, вернувшись из тюрьмы, он жил у матери бирюком. Пока отбывал срок, страна стала другой. Кто не хлопал ушами, стал хозяином. Колхозы  распались, предприятия не работали. И «Сельхозтехника» прекратила свое существование.  Перебивался случайными заработками, помогал матери по хозяйству.  И скучал. Иногда выпивал, но был тихим и покорным.

Но тут случилось несчастье. Мать неожиданно заболела и вскоре умерла. Толик, родной брать, сразу же перебрался в дом матери и стал требовать часть. Виктора это возмущало, так как Толик палец о палец не ударил в этом дворе. Началось противостояние. На разгулы денег не было, поэтому Толик предложил распродать из дома, что было. Виктор особо не возражал.  Но этого ненадолго хватило на веселую жизнь - месяца на два-три. Шла зима, запасы продуктов тоже были пропиты  и  голодные братья все чаще ссорились. В один из пьяных загулов Толика избили до смерти. Подозревали Виктора, но все свидетели показали, что во время драки он уже спал тяжелым хмельным сном. И его отпустили. В холодный и голодный дом. Не способный к жизнеобеспечению Виктор слег. Вроде бы ничего его не беспокоило, но с кровати подняться он мог с большим трудом. Кто-то из соседей вызвал скорую помощь. Виктора положили в больницу. Оказалось, туберкулез. Лечение в это время было уже платное. Поэтому его кое-как  поддержали и выписали домой. Где он вскоре и умер.

Боже, боже, думала Валя, так бездарно распорядиться жизнью. Ведь не дожил и до пятидесяти лет. И ее жизнь загубил практически. А какой был парень! Судьба им подарила такое светлое чувство. Живи да радуйся. Но он дар судьбы  не оценил, не сберег. Такое безволие! Или это просто болезнь? Но ведь и болезни, часто смертельные, люди с сильной волей и жаждой жизни преодолевают. Почему же он  не боролся за ее и свое  счастье?

Все чувства у Вали давно перегорели и осталась только горечь о пропавшей душе непутевого человека. Давно уже чужого и знакомого ей  сейчас только по имени и каким-то смутным воспоминаниям далекой жизни.

А ведь все могло быть совершенно по-другому. Но, увы.

Валя взглянула на часы. О, пора за внучкой в садик! Она встряхнула  головой, словно сбросила груз пережитого  с плеч.  Но тело еще не покинула тяжесть, пригвоздившая ее к стулу.  Встряхнув груз  воспоминаний и горьких мыслей, тяжело поднявшись, она перекрестилась и пошла к выходу: шныристое племя ожидало своих родных…