И снова о любви и не только

Я возвращалась с  районной комсомольской  конференции, которая проходила в центре города, автобусом на РТИ. Здесь ко мне подошел красивый  ухоженный черноволосый с тонкими чертами лица парень, мы перебросились несколькими фразами и он предложил встретиться вечером. Я согласилась.  Так завязалось мое знакомство с Григорием, парнем, словно с обложки журнала - не только привлекательным, но и довольно грамотным.  Он мог цитировать поэтов часами, называя их фамильярно по имени, сыпал анекдотами,  юмор которых меня шокировал.
Но это его не сбивало с толку, был пылким, необыкновенно нежным и внимательным, но также любил прозу. Если мы опаздывали на киносеанс и уже не было свободных мест, он мог снять галантно пиджак и широким жестом барчука бросить на пол иль на ступени – садись, моя принцесса… Долго мне морочил голову, говоря, что он ассенизатор. И смотрел на мою реакцию. Я этому не очень верила, но не высказывала своих соображений. На самом деле он работал рентгенологом.  Это выяснилось, когда мы, присев на лавочку возле одного из гробов на кладбище, он, одев находящийся поближе венок на шею, сказал серьезно: мне нужен череп. Для работы. Чтобы хорошо изучить. С учебой в  мединституте у него что-то не вязалось. То ли не удавалось поступить, то ли потом бросал, не знаю точно.

Отношения наши развивались стремительно. Он пылал желанием, терялся, как ребенок, и всячески старался меня покорить. Но я чисто интуитивно, тая в его объятиях, держала его все же на некотором расстоянии.   Как я теперь, с высоты прожитых лет, понимаю,  этого он не мог понять.

Он оказывал на меня всяческое давление, но все напрасно. Я не теряла голову. Хотя не уверена, что смогла бы продержаться довольно долго, если бы отношения наши не прервались самым неожиданным образом для него.

Григорий был заметной фигурой в небольшом городке, встречался не с одной девушкой до меня, был желанным женихом или хотя бы другом для многих девчат. Что он во мне нашел, сказать трудно. Я никогда не считалась красавицей. Была простой ткачихой на фабрике техтканей. Жила то на квартире, то в общежитии. Но мы понимали друг друга с полуслова, любили литературу, могли дурачиться до бесконечности, как малые дети. Я легко подхватывала предложенную им игру… Всё свободное время он отдавал мне. Стоило мне только по его стуку в окно выйти за порог, как он легкими прикосновениями обцеловывал все лицо, задыхаясь от недостатка воздуха и избытка чувств: «Нинуха, привет. Как твои дела?», отдышавшись, спрашивал каждый раз. Мы согласовывали планы на вечер и уносились их осуществлять. Никаких претензий друг другу не предъявляли, просто приятно проводили время.

Однажды Гриша познакомил меня со своей мамой. Отец-грузин  с ними не жил. Мы играли в карты,  Гриша путался, проигрывал, терялся, но стоило только маме отойти, как карты отодвигались в сторону, он прижимал меня к себе и осыпал так любимыми мной ненавязчивыми поцелуями.

Вечер с мамой нас ни к чему не обязывал, по крайней мере, так думала я. Правда, я заметила, что во дворе строится еще один флигилек. Надо думать,  он готовился к женитьбе.

Можно было молодой семье и маме жить в одном дворе, особо не напрягая друг друга своей особой. Эти мысли мелькнули в моей голове  как бы между прочим. Особого отношения ко мне они не имели. Серьезных разговоров Гриша не затевал. И я ни на чем не настаивала.

Недели через две после этого Гриша вечером ко мне не зашел. Ну, что же. Неприятно, но не смертельно. Сидеть сиротой я не стала,  собралась и пошла на Красную площадь в кинотеатр, благо, он был недалеко от моей квартиры. Этот фильм мы планировали вместе смотреть. Ну, ничего, посмотрю и одна. Я немного опоздала, вернее, вошла, когда свет уже погасили.  После кинофильма все двинулись к выходу. Смотрю, знакомая фигура. Гм… Это Григорий в компании импозантной  белокурой девушки  несколько впереди. Я поработала корпусом и приблизилась к ним.

- Добрый вечер. Как фильм? - спросила я так, как бы спросила любую из своих подруг.

Смотрю, он смутился.

- Да вот мама попросила соседку повести в кино.

Я приветливо  поклонилась девушке. Смотрю, ей тоже неловко. А он прячет глаза, суетится.

На улице я простилась и медленным шагом направилась через парк к своему жилищу. Ну и ну, думаю себе. И тут передо мною  возник Гриша. Как? А девушка?

- Я извинился, она меня отпустила.

- ?

- Ты  меня осуждаешь?

Мы присели на лавочку. Я никого вокруг не видела, но, как оказалось, наш разговор был подслушан до последнего моего слова. То есть нашими отношениями интересовались очень многие. Мы были на виду заинтересованной общественности.

- Гриша, ты свободный человек. Встречайся, с кем хочешь.  Но в таком случае ко мне не приходи. Я сказала это, чтобы в отношениях была ясность. Я без претензий. Но мы наши отношения прерываем.

- Ее папа помогал нам на стройке. Вот мама в благодарность порекомендовала мне сводить … в кино.
 
Ничего себе! А завтра предложит переспать с нею в знак расположения. Или жениться. Торговля внешностью.

А сказала я примерно так:

- Я не могу ничего от тебя требовать, поскольку мы не семья.  Но  в таком случае ко мне не приходи.  Я не собираюсь тебя ни у кого отбивать. Не буду устраивать сцены ревности. Я уважаю твой выбор, а ты прими мой. Просто мы расстанемся.

Такого поворота дела он не ожидал. Конечно, местный красавец. За ним девки в очередь. А тут какая-то провинциалка дает ему отвод. Он помолчал, помолчал, видимо, думая, как поступить и, наконец, произнес:

- Этого больше не будет.

Мир был восстановлен. Может, то была попытка мамы найти ему более достойную жену, не голытьбу, как я. Я ее не осуждаю. Жить одной не просто. А при таком раскладе появилась бы мужская рука. А, может, и Гришка был не против  показать мне, что он не последний парень, подзадеть мое самолюбие, вызвать ревность… Но я не сильно вникала в такие нюансы. Я поступала, как велела мне интуиция. Как требовало сердце. А гордости у меня было немеряно. И на чем она только зиждилась? Я еще ничего в жизни не добилась, я еще не знала силу своей женской привлекательности, но топтать себя не позволяла.
          
Девчата на работе меня поддевали:

- Подумаешь  какая!  Или я или  уходи! Скажи спасибо, что он  к тебе ходит.

Но такие советы не могли меня сбить с пути.

Мы по-прежнему пылко встречались каждый раз, когда была возможность. Но я  голову  все равно не  теряла. Словно меня небо сберегло от непродуманного шага.

Однажды, среди смены, меня приглашают на выход.  Господи, что могло случиться? Из дому  что-то? Сотня мыслей пронеслась в голове, покуда я  бежала к выходу. А в проходе  увидела Гришку.

- Господи, что случилось?

- Ничего, я просто соскучился.

И осыпал меня поцелуями, как всегда, прижав к себе.

А я-то от станка. В фартуке, в пыли ватной — в цехе бело, как зимой от снега. Я отстранилась, костюм его весь в белых комьях. Стала отряхивать. Оглянулась – уходить пора. А на нас уставилась уйма глаз. Оказывается, я шла на выход, а девчата – за мной.

Сначала эта встреча меня обескуражила. Но потом я поняла, что Гриша хотел оказать на меня давление. То же самое было, когда он водил меня в ресторан. Меня, девушку в простом платьице, рассматривали, обсуждали и сотрудницы, и посетители.  Но ничто не могло повлиять на меня (кроме женитьбы, о которой он молчал) в том смысле, чтобы я напрочь потеряла голову от чувств.  Я не могла себе позволить этого.  Мое падение довело бы и так больную мать до смерти. И этот тормоз был самым надежным. И мне  секс  беременность были ни к чему без семьи. Я еще не встала на ноги, как собиралась.  Мне голову терять было нельзя. И я ее не теряла.

Григорий был настолько галантным, выглядел, как презентабельный молодой человек, что проникал туда, куда простой смертный не мог пробраться.
   
Как-то выхожу из кухни со сковородкой, на которой приготовила себе завтрак, а в моей комнате Гришка. Никого не пускали к нам в общежитие. Я была в шоке. Для него не существовало преград.  Мне неловко стало и даже страшно.

Я одна  неопытная обыкновенная девчонка противодействовала этому натиску. Моя прежняя квартирная хозяйка была очарована этим  парнем, она его так встречала, словно она невеста, а не я. То есть, полная осада.

Но мне нужно было решать свои проблемы. Устраиваться в жизни. Полунищее существование меня не устраивало. Я решила уехать на заработки (и от Григория, сдерживать натиск которого было все труднее) во Владивосток, а заработав денег, возобновить учебу.

Однажды без моего приглашения Гришка оказался опять в моей комнате. Я сказала, что увольняюсь с фабрики техтканей, уезжаю на заработки. И прошу его помочь мне  выехать из общежития, перевезти вещи к тетке. Он был в шоке. Он не понимал, как можно было уехать от него. Я вызова ждала больше месяца, ничего ему не говоря. Это его  шокировало. Но и не остановил  ведь! А  мог, если бы захотел. Значит, к созданию семьи не стремился. Не могло же девичество длиться долго. Значит, я была в своем выборе, упрямстве права. Больше мы не виделись…

Интересно было бы его встретить по прошествии многих лет, узнать, как  сложилась его жизнь.

Сейчас, на седьмом десятке, мне эта моя история вспомнилась после разговора в клубе литераторов между женщинами. Сколько трагизма, сколько страстей, плача, обрыва желаний и еще бог весть каких страстей испытывали девчата в юном возрасте.  Эти стенания, неразделенные чувства вызывали бурю в душе девушек-красавиц, которым цены нет. Не за ними страдали, а они за парнями. Это отразилось  и в поэзии. Для меня подобное открытие было шоком. Я считаю, что они сами запрограммировали свое будущее одиночество, несчастную любовь. Их несчастье, что они не  поставили себя несколько выше мужчин, чтобы те ломали копья, добиваясь расположения дам. Ведь те по природе охотники, они стремятся себя утвердить, побеждая преграды. А их этого удовольствия лишили.  А заодно и своего  женского счастья.

Я думаю, что если бы я сразу же потеряла голову от такого романтического приключения, я стала бы посмещищем. Средством удовлетворения чрезмерного Гришкиного самолюбия. Он меня в грош бы не ставил. Избалованный вниманием женщин красавец. И только мое упрямство заставляло его влюбляться все больше и больше. Но он не готов был меня покорять всю оставшуюся жизнь. Поэтому и не остановил. Ну и Бог с ним. Или слава Богу.

Мне кажется, он не может быть счастлив в семье. Слишком податливая женщина ему быстро наскучит. А на большие вершины у него недостает сил.

А, впрочем, как знать.

Я не однажды была в городе, недалеко от его работы, но встретиться нам так и не пришлось.