Во льдах

Часть первая. Грани возможного.
Глава 1.
Сто четыре. Сто пять. Отжавшись сто семь раз Серафим Петровский вышел из упора лежа в положение лежа. Мышцы жгло огнем, но Петровский знал, что это скоро пройдет. Серафим медленно встал и подошел к серванту. Там у него стояли иконы. Петровский произнес молитву перед образом Иисуса Христа и отправился на кухню.
Чтобы дойти до кухни ему пришлось миновать три комнаты и один лестничный пролет. Одет Серафим был в одни плавки серого цвета и молочно – белую майку. Войдя в кухню, он поцеловал молодую жену Агату. Поцеловал в засос. Хотя в браке они уже почти год взаимное влечение еще не ослабло. Серафим кивнул Алексею. Симонов читал газету «The New York Times», но на кивок ответил. Была среда 15 октября 2005 года. Все эти люди в прошлом подельники и закадычные друзья оставались такими и сейчас. С того самого момента как перестала существовать корпорация «Агат» и у Серафима родилась дочка Алиса, бывший спецназовец – коррупционер Серафим Вячеславович Петровский завязал с бандитской стезей. Он стал православным христианином и спецназовцем в отставке. Для подтверждения своего статуса экс – военного он вступил в клуб «Патриот», существовавший под патронажем Минобороны. Все складывалось отлично, но тут кое – что изменилось.
Серафим Петровский как раз доедал свой завтрак, состоящий из бобов и булок с джемом, как Агата передала ему какой – то конверт. Оба они и Алексей Симонов и Агата Петровская в упор смотрели на Серафима. Тот вскрыл конверт и начал читать. Он обратил внимание, что конверт уже вскрывали и заклеили – значит, его жена и друг ужу знают в чем дело и что в этом послании. Надеюсь меня не вызывают в суд, думал Серафим.
Письмо было от военного комиссара Сочинского военного округа полковника Бирюкова.
Его, Всеволода ( в крещении Серафима) Вячеславовича Петровского просили вернуться на действующую военную службу и стать, получив низшее офицерское звание, младшим помощником центра научных исследований при клубе «Патриот» при Минобороны. Всё это звучало, как приглашение устроить диверсию в одной из арабских стран, чем в молодости Серафим и занимался.
Петровский в задумчивости потягивал грушевый компот. Кстати компот сделала Агата. В отсутствии постоянных опасностей и присутствии дочери ей очень хорошо удавалось быть хорошей женой и хозяйкой.
- Вы читали? Спросил Серафим жену и друга.
Алексей молча кивнул, а Агата лишь просто молчала с окаменевшим лицом. Алексей заговорил:
- Ты знаешь я чуть было не… В общем сильно я удивился. Вообще, переменил тему Алексей, нам ведь нужно и за дом платить, а офицеры ГРУ я слышал получают по 20 000 рублей зарплату.
Серафим глубоко задумался. Подстава какая – то. Но ничего отвечать он людям, нарушившим тайну личной переписки не стал. Просто поцеловал Агату и, пожав руку Алексею, пошел тренироваться.
***
Стрелы втыкались в мишень одна за одной – вот ужу битый час Серафим выпускал стрелы в цель и думал. Мускулы предплечий постепенно каменели. Пора переходить к другому упражнению. Но всё же преодолевая боль, Петровский отжался 50 раз на кулаках, и вскочив взял в руки прислоненный к стене котеджа деревянный двух метровый шест.
Сделав несколько выпадов в воздух, Серафим успокоился и огляделся вокруг. Макивара была от него в 30 метрах. Он сдвинул рычажок находящийся посередине шеста. Послышался щелчок и из обеих концов шеста упруго выпрыгнули стилеты в 30 тридцать сантиметров каждый. Серафим занес копьё за ухо и метнул его в макивару – японский тренировочный станок.  Обоюдоострый стилет вонзился в макивару на уровне живота потенциальной жертвы. Захотелось спать. Хотя наступила осень лето в Сочи выдалось жарким. Серафима стало сильно клонить ко сну. Добравшись до гамака, Серафим уснул…
-Он им ничего не должен, Алексей, с перекошенном ртом прокричала Агата, обращаясь к Симонову.
Алексей заметил, что Агата перестала употреблять жаргонную лексику, когда злилась или нервничала. Алексей сказал:
-А я думаю, он офицер. Это как иметь… звание. Это как быть гусаром. Честь даётся раз и на всю жизнь.
-А может кто – то не хочет тратить денежки? Ответила Агата.
Алексей отвел глаза. Сейчас и правда была его очередь платить по счетам троицы – ведь наступила осень. Потом Алексей поднял взгляд, решив не лгать.
-Наверно ты права я становлюсь рукоблудом, то есть сребролюбом. Простите мне мой французский.
Агата улыбнулась, но грустно. Ей захотелось увидеть мужа. Убедиться в том, что он жив что ли. Агата передала Алексею малышку, которую держала на руках и вышла из дома.
Девушка боялась входить в «красную» зону – место тренировок Петровского. Если бы она не знала так хорошо Серафима, то, скорее всего, увидев его в первый раз она решила бы, что имеет дело с психом. Но как не странно первые впечатления бывают обманчивыми. Она увидела копье торчащее из макивары, также девушка посмотрела на мишени – их было всего три, но большего было и не нужно. Центральная мишень была истыкана стрелами как дикообраз. Агата снова улыбнулась, вспоминая свою дочку Алису. Маленькая девочка росла капризной. Хотя чему тут удивляться – Серафим ее муж каждый день покупал ей и своей дочки подарки и игрушки. Ей захотелось курить, что было странно так как она бросила эту вредную привычку много лет назад. Последнюю сигарету она выкурила тринадцать с половиной лет назад.
Она увидела мужа.
Серафим мирно спал в гамаке. Агата тихо подошла к спящему человеку. Но Серафим уже проснулся. Его нельзя было обмануть даже во сне. Агата села рядом с мужем на стул и спросила Петровского:
-Ну как дела у тебя?
-Осталось прокачать пресс и поподтягиваться. А так всё отлично.
-Нет, я про работу.
Серафим Петровский задумался и привлек ее к себе. Они стали целоваться, потом Серафим снял с нее кофточку…

















Глава 2.
Проклятый Всёва – вечно ему везет. Гжесь умыл руки в сортирной раковине и огляделся. Он был один.
Часы внутри него показывали 11:40, а это значит, что занятия уже кончились и скоро к нему заглянет Петровский. Всеволод Вячеславович. Мать его так!
Петровский был старшим сержантом Главного разведывательного управления, как и сам Гжесь. Гжесь вышел из туалета. Ему предстоял трудный разговор. Когда Гжесь зашел в палату, то вместо медсестры там сидел ее младший медбрат. Гжесь кивнул придурку и лег на свою койку. Через двадцать минут в палату зашел Петровский.
Он был одет в белый медицинский халат и сержантскую форму. Впереди Серафима шла медсестра от которой Гжесь не мог отвезти взгляд. В руке у Петровского была сумку из болоньи. В этой сумке приятно позвякивали толи бокалы толи бутылки. Напрягшийся Гжесь успокоился. Всеволод был верен своему слову – пришел, как приходил каждый день в течении этого месяца, точно в срок. В полдень.
Мужчины пожали друг другу руки. Гжесь закрыл глаза.
После их открытия ему захотелось кричать – оказывается это был сон и он снова в австралийской тюрьме.
***
Серафим набросился на нее как голодный волк на овцу. Это было просто невероятно, так он ей нравился, так она хотела его. Агата лежала на груди мужа и смотрела то на его загорелый пресс, то немного ниже.
Когда они впервые отказались от контрацептивов её это испугало. Она боялась брака, с грустью думала об испорченной фигуре. Но Серафим сломал ее, вот так просто или вступаем в брак или ищи другого. Она даже злилась на него за это. Но, в конце концов Агата смирилась, к тому же на протяжении последних 4 лет секс у нее был только с Серафимом Петровским. Она его любила. Это правда!
Серафим заговорил первым:
-Ты помнишь Гжеся?
-Кого кого? Какого Гжеся?
-Он мой армейский друг. Он меня спас от араба террориста, подставился под ударную волну и провел после этого два месяца в больнице. В Сиднее он ограбил банк и мы старались ему помочь. Агата кивнула.
-Но причем тут это приглашение от ГРУ и Гжесь? Или ты хочешь, Агата тревожно посмотрела в глаза Серафима, Нет Серафим так нельзя делать! Они же тебя закабалят!
-Но спасти Гжеся могут только они, а уже пытался и не справился. Серафим вздохнул. Да – а были времена. В 2012 как раз тебе расскажу.
Агата гневливо посмотрела на Серафима, но промолчала. Он встал и подошел к турнику. Уцепился за турник левой рукой и подтянулся пять раз, потом уцепился правой и тоже пять подтягиваний. Потом лёг на специальный коврик зеленого цвета и сделал 150 подъемов в сед из положения лежа с руками за головой. Удовлетворенно смахнув выступивший пот Серафим стоял с полотенцем на плечах и смотрел на Агату. Потом  сказал:
-Может вместе в душ?..
Полковник Курбатый сидел в своём просторном военкоматском кабинете, курил папиросу и злобно ругался. Матом. Суть его тирады сводилась к тому, что эти «долбанные спецназовцы» жить не умеют. Один застрелился, другой подорвался, третий сгорел. Одна попалась на шпионаже. А один вот, но это вообще не в какие ворота не лезет – ограбил банк в Сиднее, в котором и работал простым менеджером. Только один более менее приличный человек. Попал в нехорошую историю, но сумел выкрутиться. Да так выкрутился, что получил неплохой навар.
Когда Александру Петровичу пришло распоряжение из главка он не сильно удивился – Путин ведь у власти. И он первый после Андропова стал развивать потенциал армии. Но это внутренняя политика, а странно было то, что распоряжение пришло вместе с подполковником ГРУ Антиповым. Михаил Сергеевич доступно объяснил Александру Петровичу Курбатому в чем состоит его миссия. Ничего сложного на первый взгляд найти экс – спецназовца, боевую машину высокого уровня с навыками сопротивления внушению и сильной волей. Вообще любой бывший срочник из ВДВ, ГРУ или спецназа ВВ подходил под это определение. Но какие они всё же придурки – ограбить банк не в каком – нибудь Мухосранске а в самом Сиднее. Тут надо иметь хорошо извращенную фантазию. Вошел заместитель, майор Рогов.
-Товарищ полковник, к вам какой – то старший сержант Петровский. Его сюда направили из клуба «Патриот». Вроде проходит по вашей части.
-Пригласи, Юрий Николаевич. И полковник стал чуть внимательным – ему было интересно лизнет ли зад старшему по званию на этот раз Юрий Рогов или нет.
-Есть пригласить товарищ полковник. По – молодецки стукнув каблуками сказал майор.
«Лизнул, сучий потрох» подумалось полковнику Курбатому.
Через 30 секунд к нему вошел мужчина росту под метр семьдесят с рельефной мускулатурой и повадками бультерьера. Огляделся, посмотрел на полковника и отсалютовал:
-Здравия желаю, товарищ полковник.
Как показалось Курбатому, он сказал это искренне.   
Садитесь, товарищ сержант.
Петровский сел.
Вошел помощник и подал комиссару дело Петровского. Серафим некоторое время молчал с любопытством оглядываясь, пока Курбатый читал его файл. Закончив полковник поднял брови вверх и стал зачитывать выдержки.
-Полный курс армейского рукопашного боя, прекрасный стрелок, давал подписку о неразглашении. Патриот до мозга костей. Судя по  ему показалось унизительное тестирование, когда ему пришлось ответить на пятьсот с лишним вопросов теста при подключении к полиграфу. Полковник продолжил, но уже глядя не в дело, в глаза Всеволоду Вячеславовичу:
-Товарищ старший сержант, тут Серафим поднялся, но полковник жестом разрешил сесть. Вас пригласили как эксперта в группу тестирования нового оружия.  Вкратце в начала 2000 годов назрела необходимость создание антишпионского щита. Но как оказалось сделать это при продажности системы очень сложно. Вопросы?
-Меня что пригласили в смерть шпионам 2000? А вообще я согласен, кивнул Серафим, охота размять старые косточки.
Полковник хмыкнул глядя на широкую грудь сержанта. «Небось сто отжиманий с легкостью выполнит», мысленно заметил полковник. Потом сказал:
-До  часа ха вы можете рассказывать о своей работе друзьям, жене, знакомым, родственникам, и даже незнакомым собутыльникам. Полковник поднял руку не давая Серафиму сказать. Это нужно для оперативной работы, товарищ старший сержант. И так, подвёл итого полковник, если вы согласны, то подпишете акт о неразглашении. О неразглашении всего того, что будете делать в стенах «Патриота».
Серафим достал из кармана ручку “Parker” и молча взял у полковника стопку бумаг. Также молча прочитал их и поставил в нужных местах подписи, затем отдал бумаги полковнику Курбатому и спросил в свою очередь.
-Позвольте узнать – почему всё же бывший грушник, а не чекист или матерый опер?
-Да потому, товарищ младший лейтенант, что наша задача уничтожение, а не задержание. Всё как во время Отечественной войны, точно вы сказали товарищ. Смерть шпионам 2000. Я теперь серьезно. Этот проект курирует сам. У нас норматив два шпиона в год. Если справишься то значит получишь лейтенанта. Александр Петрович перешел на «ты». А может и старлея, кто знает. Вообще лейтенант чем бы ты хотел заниматься сам?
-Может быть силовые акции. Я думал, берете меня в инструктора. Вообще по оперативной работе в… В общем в жарких странах. Тут полковник улыбнулся. Я был хорош и хотя шпионы не моя квалификация я в армию пойду там меня научат. Тут уж полковник хохотал от души.
-Чаю будешь? Спросил он Серафима.
Тот кивнул.


























Глава 3.
Последующие два месяца младший лейтенант Петровский полностью посвятил армейской подготовке. Он стрелял, избивал своих спарринг – партнеров, дырявил макивары ножами и плюс ко всему этому занимался дома. Вот как примерно выглядел его тренировочный день.
Он вставал в шесть утра, молился, отжимался сто раз, принимал душ, завтракал, читал и затем ехал на работу. На работе с восьми до восьми двадцати он бегал кросс в пять километров. Потом общеразвивающие упражнения типа подтягиваний, отжиманий на кулаках и другого. Затем Серафим шел в учебку и занимался там психологией, иностранными языками и  как не странно физиологией до обеда. После обеда тир, иногда стрельбище, но чаще тир. Затем занятия с психологом гипнотизером и физиотерапевтом. Психолог рассказывал ему вещи, которые он и так знал. Гипнотизер старался ввести его в транс, но тщетно. А физиотерапевт готовил его к перенесению нагрузок. Примерно в четыре дня, иногда в три Серафим шел в клуб «Патриот», где занимался спаррингами до пяти шести вечера, потом завтрак дома, молитва, секс и сон. И так на протяжении двух месяцев жизни.
Серафим стал поджарым мускулистым мужчиной, готовым к любым трудностям. Это очень нравилось его жене Агате. В смысле его поджарость и мускулинность. Хотя и до этого Серафим не был тюфяком, но у него был животик, а сейчас это исчезло.
-Ты прямо как молодой Сталлоне! Жарко дышала в ухо Серафима Агата. Было три часа ночи, но оба бодрствовали – завтра воскресенье Господень день, выходной. К слову по субботам у Серафима была только стрельба и спарринг, все специалисты отдыхали. Серафим сказал:
-С понедельника у меня командировка, сказали прийти с семьей. Вообще по – моему меня хотят перевести на другую должность – я психологически очень устойчив, а нужный им человек нужен с другой психограммой. Постоянная озабоченность Серафима работой уже перестала раздражать Агату – наверное когда он её трахал он думал о работе тоже. В этом не было ничего удивительного – Петровский был карьерист, когда он работал на «Агат», то часто их совместные разговоры были о его работе. Агата любила своего мужа. Она сказала:
-Ты боишься за нас, Серафим?
-Я не Серафим милая, а Всеволод Вячеславович. Вот захожу бывало к комиссару с бутылкой водки. «Всеволод Вячеславович, Всеволод Вячеславович», что же вы все без алкоголя, да без алкоголя. Я, наверное, его любимый работник. Я вообще нет, не боюсь. Даже если вы что – нибудь натворите, что маловероятно, вас все равно отпустят. Кстати Агата, девушка внимательно на него посмотрела, хочешь завтра сходить в парк?
-В парк? Зима же? Хотя это Сочи. Серафим, на этот раз на девушку внимательно смотрел её муж, научи меня какому – нибудь древнему искусству самозащиты. С ножом там с нунтяками или с кинжалом.
-Знаешь Агата не все так просто. В современной литературе много говориться о том, что слабый может победить сильного. Это враки. Чтобы победить надо превосходить противника. А это дают годы тренировок, но я могу научить тебя простым приемам самозащиты, Агата. Да и роди мне уже мальчика…
Прозевав всю воскресную службу в храме Серафим, вышел из него довольный до нельзя. Почему он сам не понимал. Около храма лежал снег, девственно – белый, почти как в сказке. Петровский подошел к «мерседесу» и сел внутрь. Когда – то он думал что жить вне корпорации – жить без «мерседеса». Но он ошибался. В машине сидели Агата и Алексей. Алексей играл во что – то по ноутбуку. Серафим поцеловал жену и повел автомобиль в городской парк аттракционов. Аттракционы зимой не работали, но парк оставался парком. Вскоре все трое вышли из автомобиля. Серафим поставил «мерседес» на спутниковую систему слежения и подошел к жене и другу. Они вошли в парк.
Было около одиннадцати утра, но в парке был на удивление шумно. Слышались злые голоса, крики, звуки мордобоя. Серафим поправил нелегальную «беретту» на поясе и свою офицерскую шинель и прошел в направлении криков. Оказывается это скинхеды подрались с курсантами разведроты. Дебильные молокососы! Петровский выстрелил в воздух.
-В чем сыр-бор? зло спросил он.
-Избиваем нарушителей спокойствия, товарищ младший лейтенант, нашелся один курсант, держащий в пеньковом галстуке одного скинхеда.
Видя такую дерзость Серафим переложил пистолет в левую руку, а правым ребром ладони со стороны мизинца ударил по локтю курсанта. Драка как – то сходила на нет. Вокруг Петровского полукольцом симметрично стояли люди в кожаных куртках и курсантских кителях.
-Кто начал? Снова зло спросил Серафим.
Потиравший ушибленный локоть, курсант ответил:
-Третьекурсник Аслан увел у скинов бабу. Те стали его избивать, он скинул смс, ну я и привел компанию.
-Как звать? Резко по – военному спросил Серафим молодого бойкого курсанта.
-Курсант второго курса Петровский.
-Позвольте представиться, младший лейтенант Главного разведывательного управления Петровский Всеволод Вячеславович.
Запахло жаренным – Петровский назвал своё имя данное ему при рождении. Он это делал когда был сильно на кого – то зол, и сейчас был именно такой случай. Серафим не понимал на кого он больше злиться на скинхедов, поправших идеалы своих дедов или на дебильных курсантов ни во что вменивших офицерскую честь. Немного успокоившись, Петровский решил дать молокососам и тем и тем урок.
-Где Аслан? Спросил он.
Вперед вышел высокий грузин и молча смотрел на младшего лейтенанта.
-Ну я. Наконец сказал он.
-А где лось?
На этот раз вперед вышел низкорослый крепыш с перекачанной мускулатурой. Им обоим объяснять было не нужно что делать дальше.
И грузин и крепыш заняли бойцовские стойки. Первым ударил Аслан – апперкот в скольжении в подбородок. Удар не прошел – скинхед уклонился и ударил сбоку ребром ладони со стороны большого пальца по шее Аслана. Тот захрипел. Накачанный скинхед подошел вплотную к грузину и ударил того коленом в живот и добавил ребром ладони по загривку. Аслан упал в мокрый снег. Прозвучал выстрел.
-Доволен? Спросил у победителя Серафим.
Тот кивнул.
-Ну а теперь – пшли вон!
К Серафиму подошел человек в форме сержанта милиции и представился.
-Страший сержант Безмастный. Товарищ младший лейтенант, а пистолетик, то у Вас импортный.
Дальше продолжать он как то не решился, ведь последним аккордом всегда было принуждение к взятке, а обворовывать офицера было делом, стоящем ниже плинтуса. Поэтому сержант просто молчал. Пару скинхедов заинтересованно смотрели как этот крутой офицер сможет выкрутиться из этой ситуации.
-Дарственный товарищ старший сержант. Серафим протянул «беретту» милиционеру.
Стоявший рядом его напарник с автомат ом удивленно приподнял брови.
-«Беретта», да, товарищ младший лейтенант?
На табличке сбоку было выбито «Товарищу Петровскому С.В. от товарища Курбатого А.П.».
-Высоко летаешь младший лейтенант. Курбатый специалист по вербовке высококлассных специалистов. Если ты в его команде, то хоть с автоматом ходи, выпалил старший сержант Безмастный и отдал честь.
Серафим отдал честь и пожал милиционерам руки. Вскоре они с Агатой и Алексеем продолжили прерванный отдых.


Глава 4.
Серафим смотрел на фотографию спортивного мужчины с кавказскими чертами лица почти полностью вытесненными славянскими. Даже глаза у него были голубые. Сам брюнет, а глаза голубые. «Ну лапочка просто», подумал Серафим. Полковник Курбатый протянул Серафиму личное дело этого субъекта.
Тимур Романович Акбеков, русский чеченец, оперативник ГРУ, внештатный «чистильщик», офицер в звании лейтенанта. Петровский прошелся взглядом по росто – весовым параметрам – идеальное сочетание роста и веса 182 сантиметра и 85 килограммов. Только длину члена не указали. Серафим хмыкнул.
-Что не так? Обидчиво отреагировал полковник.
-Товарищ полковник, все это жидко, нет конкретики. Он что капитан ЦРУ?
-А ты откуда знаешь?
-???
-Ну да он шпион, работает на ЦРУ, шпионит за русской исследовательской базой «Нортвест», где разрабатывается новый микроб, уничтожающий озон. Будем считать ты просто угадал. Полковник отвел глаза от полного негодования взгляда Серафима. Тот в свою очередь спросил:
-Мне что надо его убить?
-И да и нет. Но об этом тебе лучше объяснит капитан Жиров.
В комнату вошел поджарый сорокалетний мужчина в гражданском. Пожал руку Серафиму и комиссару. И представился.
-Артур Петрович. Капитан Федеральной службы контрразведки. Я ваш куратор Серафим Вячеславович. Кстати, почему у Вас два имени? Всеволод и Серафим?
-Серафим – это мое имя после Святого Крещения, а Всеволод – это мое имя при рождении, данное мне папой и мамой. С охотой объяснил Серафим.
-Что вы знаете о проекте Минобороны «Буревестник»?
-Только то, что мне говорили. Это проект уничтожения шпионов. В подробности я не посвящен.
-Сейчас Всеволод – Серафим Вячеславович, я Вам всё расскажу, но пройдемте сначала в «тихую» комнату.
Все трое поднялись и прошли к незаметной двери в боковой стене комнаты. От нее у Курбатого был ключ, но она была не заперта и он просто толкнул ее плечом и та открылась. Капитан неодобрительно покивал. Мол транжирят госсекреты. Все трое вошли в «тихую» комнату. Серафим почему – то поправил поясную кобуру, а потом прошелся правой ладонью по тыльной стороне левого предплечья. Там у него был спрятан нож. Он очень надеялся, что ни то не другое ему сейчас не понадобиться. Так и получилось. Полковник после того как включил глушилку достал три бутылки пива.
-Сюда иногда генералов водим с девочками, сказал полковник Курбатый, чокаясь с коллегами.
-Итак проект буревестник – это проект глубокого внедрения. Но мы используем гипнотехнологии и суггестивные методы Третьего рейха. Видите ли, тут капитан Жиров извиняющееся пожал плечами, после второй мировой войны к нам попали их технологии и их ученые. К 2000- ым нам удалось кое – что создать на основе их знаний. Фашисты были очень одаренными и талантливыми людьми, но склонность почитать люцифера их подвела.
Не вдаваясь в особые детали, скажу, что «Буревестник» - это способ захвата чужой воли более сильным субъектом.
-Вы думаете у меня более сильная воля, чем у Тимура Акбекова, товарищ капитан?
-Без сомнения Серафим. К тому же ты православный, а он неверующий мусульманин. А от веры многое зависит, знаешь ли.
Серафим задумался, потом сказал:
-Мне хотелось бы узнать, как это происходит технически – подавление чужой воли? И я так понял к подавлению нужно прибавить и управление?
Оба офицера удивленно посмотрели на Серафима.
-Ты прав товарищ младший лейтенант. И еще… Скажи полковник.
Курбатый сделал официальное лицо:
-После проведения операции вами Серафим Вячеславович, Вам будет присуждено звание старшего лейтенанта. Причем. Жиров кивнул. В не зависимости от результата. Эта первая подобная операция и в случае неудачи шпион в любом случае умрёт.
-Да, товарищ младший лейтенант, видя замешательство младшего офицера подхватил Жиров, захват чужой воли смертелен или для субъекта или для протагониста. Одно из двух: так что можешь отказаться.
-Служу России и спецназу.
Серафим выбросил руку вперед в нацистском приветствии, но поспешно прижал пальцы к козырьку. Все трое офицеров рассмеялись.




Глава 5.
Серафим был очень напряжен, но внешне это узнать было нельзя. Ему захотелось спать и он уснул. Был третий час дня. На улице шел снег.
Ему снился странный сон – он, Серафим Петровский стоял на вершине склона горы и смотрел на чудесное озеро, южнее озера стоял поселок в который Серафима очень манило. Но пойти он не решался. Он проснулся. Накинул шинель и вышел на улицу.
Во дворе дома Агата вместе с Алисой лепили снеговика, а точнее девочка, которой был годик и два месяца просто смотрела за мамой, сидя в теплой коляске. Агата была прекрасна. У девушке раскраснелись щеки и блестели глаза. Серафим носком кирзового сапога поднял с земли своё боевое копье – оно было запорошено снегом, ведь Серафим уже три дня не занимался. Было очень много работы. Петровский с утра до вечера узучал личность Тимура Акбекова, погружаясь в него. Если ему удастся захватить разум Тимура, агента ЦРУ, он должен полностью ему подражать. Полковник Курабатый  сказал, что перенос сознания начнётся ровно в 12:00 завтра, причем прийти разрешалось не только самому Серафиму, но и членам семьи и друзьям.
Серафим сделал вертушку с копьем ударив воображаемого противника ногой в голову с разворота. Потом подпрыгнул и нанес резкий рубящий удар копьем. Приземлился. Он твердо стоял на ногах.
-Серафим, иди к нам! Когда Серафим подошел Агата сказала, Милый – сегодня ведь воскресенье, а ты тренируешься. Это не по христиански. Знаешь ли.
-Не по христиански? Тогда я отрублю голову твоему снеговику. Серафим в шутку замахнулся на снежного человека, но Агата поняла это буквально и подхватив с земли меч – дао отбила серафимово копье в тридцати сантиметрах от цели.
-Пофехтуем?
-Эн гард! Ответил Серафим.
Он стал выставив вперед правую ногу, опустив копье к носку кирзового сапога, а левой рукой достал спрятанный  на предплечье кинжал. Агата отбросила меч.
-Ты меня что хочешь убить? Ты победил…
Ночью в постели Агата сказала Серафиму, что взгляд у него был полон льда. Почему – то ему подумалось, что этот лед в глазах ему может пригодиться, ведь он отправляется во льды. Агенты ЦРУ пытались украсть микроб из исследовательской лаборатории в Мурманске. Холодное место для холодных сердец.
Встал Серафим как всегда в шесть. В это утро он не отжимался – ему запретили врачи из центра «Патриот», а читай минообороновские врачи. Как это не звучало странно, но столь ранний предрассветный час и Алексей и Агата уже ждали его в кухне.
Агата выставила на стол горячую яичницу с беконом. Хотя стоял Филиппов пост, Серафим всё равно плотно завтракал, обедал и ужинал – этого требовала специфика его подготовки. Он как это не странно с удовольствием съел яичницу и попросил добавки – чего с ним давно не случалось. Алексей в этой истории играл далеко не последнюю роль, ведь он должен был заниматься информационной поддержкой Серафима, когда тот впадет в транс. Причем эту поддержку он выполнял сам без помощи специалистов. Агата пошла готовить вторую порцию для Серафима.
Петровский встал и подошел к своей дочери, взял на руки спящую малютку и поцеловал. Кроха проснулась и стала плакать. Серафим укачивал младенца, пока тот не заснул. Надо было выезжать. Все трое были готовы. Последним делом Серафим закрепил на поясе три запасные обоймы от «беретты». Вдруг пригодиться.
Во дворе дома стоял милицейский капитан. Он представился.
-Капитан Жуков. Полковник Курбатый приказал Вас сопроводить до места. Клуб «Патриот».
Мужчины поздоровались за руку.
-Давно мерзнешь капитан? Спросил Алексей.
-Давненько уже. Вы на какой тачке поедете?
-На «мерседесе». Ответил Серафим.
Через пять минут процессия из трех милицейских девяток и «мерседеса» Петровского отправилась в путь. Через тридцать минут они прибыли на место.
Клуб «Патриот» представлял собой трёхэтажное здание, похожее на большой спортзал. Частично первый этаж здания был спортзалом, а точнее додзе – залом для занятий восточными единоборствами. А подвал был отведен под тир. Патронаж над этим здание Минобороны держало еще до времен афганской войны. Ходили слухи, что однажды в подвале здания выстрелили из гранатомёта дембели, но Серафим относил эту историю к городским легендам.
Смотря в окно на быстро меняющийся пейзаж, Петровский думал о превратности бытия. «Я когда нибудь смогу сказать: он жил во времена Путина, он жил во времена Ельцина. Да мы живем в великую эпоху. Осталось только Белку  и Стрелку на Марс отправить», думалось Серафиму.
У входа в «Патриот» стояла делегация военных. Серафим заметил погоны генерал полковника. Также наш герой заметил две кареты скорой медицинской помощи, что не очень его обрадовало.
Два генерала из Федеральной службы безопасности стояли поодаль, но увидев автомобиль младшего лейтенанта, невольно один из них обратился к Курбатому:
-Александр Петрович, у Вас все младшие офицеры так шикарно живут?
-Стараемся. Смутно ответил Курбатый, а вообще Серафим Вячеславович недавно наследство получил. У него бабушка в Австралии умерла.
Генералы закивали.
Серафим Петровский вышел из автомобиля, отдал честь и заходя внутрь здания клуба «Патриот» обернувшись посмотрел на восходящее солнце. Кто знает может в последний раз…
***
Заточка вошла в печень без особого труда. Зэк захрипел, задергался. Из правого бока потекла струя темной крови. Гжесь вставлял заточку еще и еще. Скинхэд подох. Гжесь поправил прическу. Оглянулся. Сзади стояли еще двое. Одного тошнило.
Гжесь сделал вертушку в воздухе и попал каблуком в лоб одного бугая, тот упал на задницу. Того которого тошнило Гжесь схватил руками за поясницу и стал ломать хребет, через пять секунд послышался характерный хруст позвонков. Суров опустил обмякшее тело на тюремный пол.
Хоть бы кто позвонил что ли. Ну хоть бы кто позвонил? Серафим, где же ты? Помоги!


















Часть вторая. Другой мир.
Глава 1.
Серафиму было больно. Но это была не та ноющая боль от перетренированности, а скорее напоминала боль от удара. Таких ударов Серафим давно не пропускал.
Он лежал на холодных, испещренных камнях и не хотел открывать глаза. Сверху на веки и голое тело падал холодный осенний дождь. Петровский свернулся калачиком и открыл глаза.
Первое, что он увидел были высокие каменные пирамиды торчащие вокруг него. Подул порыв холодного ветра. Серафим оглянулся: вокруг него стояло кольцом пять перевернутых пирамид. «Что это за место? Где я?», проносилось в голове. Серафим в изнеможении упал на голые камни. Боль от содранной кожи подсказала Петровскому, что это не сон.
Серафим еще раз осмотрелся. Прямо возле его ног лежал меч. Это был хорошо инкрустированный клинок с большим изумрудом по одну сторону рукояти и опалом по другую. Меч был около полутора метров длинной. Серафим взял оружие. Чуть ниже каменной площадки с пирамидами стояла кожаная сумка. А раз владельца рядом нет, то можно помародерствовать.
В сумки лежало два комплекта одежды, один кожаный коричневый плащ и два ножа с креплениями. Серафим достал комплект одежды и одел на себя. Всё точно по размеру, только ноги остались босыми. Но это не было проблемой – зимой Серафим стал заниматься закаливанием по методу йогов и ему был не страшно ходить босиком по холодной голой земле. Определив направления пути, Серафим отправился на север. Страшно хотелось пить.
Вдруг воздух в центре портала из пирамид засверкал зеленым цветом. И там стали проступать черты Алексея Симонова. Симонов работал за компьютером. Серафиму показалось, что Алексей втолкнул какой – то предмет внутрь монитора и тот упал у ног Серафима. Серафим поднял небольшой браслет из золота с дисплеем.
Одев его на руку, Петровский заметил странное свечение дисплея. Вскоре свет, исходящий из браслета стал формироваться в фигуру Алексея Симонова, только уменьшенного в 15 раз. Серафим удивился:
-Алексей?!
-Нет – баба – яга. Ответила голограмма.
-Где я вообще нахожусь и что это такое вообще за устройство у меня на руке?
-Серафим ты помнишь, как тебя положили в комнату отдыха и ты заснул. В общем, это была не совсем комната – это был имитатор комы. Твоей цели – Тимуру из ЦРУ, передали некий груз. Скажем бутылку шампанского для командира части. В этой бутылке находился генератор психотропной машины. Теперь и твоя душа и душа шпиона заперты в этом мире ваших иллюзий и фантазий. У меня ушел час, чтобы стабилизировать реальность под тебя. И еще, Серафим внимательно слушал, чтобы началась активная фаза «Буревестника», ты Серафим должен убить Тимура. Иначе умрешь ты и больше никогда не вернешься в свое тело.
Тут Серафим услышал свист  и первая стрела пролетела мимо его головы. Экран дисплея погас. Петровский обернулся. К нему на полном скаку подъезжали конники. Два передних воина обстреливали чужака из арбалетов.
Чтобы увернуться от очередного болта, Серафим сделал сальто вправо. Это его действие как – то остановило гонцов. Из толпы людей, сидящих на русаках, вперед выехал могучего вида воин. Он жестом остановил Серафима – уже было взявшегося за меч. Незнакомец спросил:
-Ты паладин?
«Может ответить правду, сказать, что я ниндзя – недоучка или соврать. Лучше скажу как на духу», раздумывал Серафим. Вслух он сказал:
-Я русский казак!
Всадники переглянулись между собой.
-Ты из Москвы? Или из той страны, где стоит город Москва? Отвечай именем короля Ллория!
Серафим ошалело глядел на рыцаря. Короля! Каково?!
-Нет, я только бывал в Москве, а живу я в городе Сочи. Но я русский. Вам наверное известно, что Москва – это наша столица. Столица России.
Всадники зашептались между собой. Выехавший вперед рыцарь поднял руку и воины замолчали. Он заговорил:
-Меня зовут Дварф, и я герцог этих земель. Ты, пришелец, находишься в герцогстве Люшан, которым правит герцог Дварф, я. Но ты не на Земле. С тех пор как пришел первый из Вас прошло тридцать лет. Мы думали, что больше не будет героев. Ровно тридцать один год назад тело паладина Юрия было сожжено на этом камне и его прах был рассеян по ветру. Мы надеемся что душа, почитающая Сына Божия отправилась к своему Господу. Ну хватит болтать. Прежде всего назовись, паладин!
-Серафим, младший лейтенант. Зачем – то добавил Петровский.
-Хорошо товарищ младший лейтенант. Сейчас Вам приведут коня и дадут сапоги. Этот меч Ваш?
-Нет. Нашел его, но хочу оставить себе. Видите ли герцог Дварф, я неплохо фехтую.
-Брехня! Вперед выехал высокий тридцатилетний мужчина. Я лучший фехтовальщик во всем Шихане, меня никто не может побить – ведь я был учеником самого Юрия.
Почему – то Серафиму показалось, что он знает, о чем думает этот мужчина – мистический паладин Юрий один раз по пьяному делу дал ему оплеуху, а этот пижон выдал это за урок мастерства.
-Вызов принят. Ответил на столь дерзкие речи Серафим.
Рыцарь спешился.
Одет он был в коричневую кожу, грудь прикрывал стальной нагрудник, который он снял готовясь к бою. На голове мужчины была широкополая коричневая шляпа. Дождь усилился.
Без лишнего церемониала два воина сошлись в битве. Серафим вторым ударом выбил меч из рук рыцаря и сделав выпад острием наружу кольнул его в бок. Потом Петровский встал опустив меч к ногам словно древний ангел смерти.
Мужчина с трудом поднялся – такого позора он еще не терпел, лучше было бы если  незнакомец зарубит его.
-Ну что хватит? Или попытаешь счастья на ножах?
Всадник выхватив нож метнул его в Серафима.
Поймав нож за лезвие, Серафим поудобнее сжал его в руке и напал. На этот раз битва закончилась тем, что Петровский порезал предплечье с внешней стороны наглому задире. Тут кто – то предложил подраться на топорах.
К Серафиму медленно подошел молодой двадцатилетний мужчина и протянул ему топор, когда Серафим взял оружие, тот поспешно отошел в строй пехоты. Это были скорее томагавки, чем топоры – длинные топорища и короткие ударные части, да плюс сзади к обуху прилагался шип. На древке топора Серафима была синяя ленточка, а на топоре рыцаря красная. Серафим сделал ложный выпад топором сверху, захватил топор рыцаря ударившего своим топором наружу. Потом подсек ногу человека с топором и они вместе упали. Упасть двум здоровым мужикам, держащим в правой руке по топору так чтобы никто не пострадал было трудно. Время для Серафима замедлилось, и он видел все в мельчащих подробностях. Вот больно ударившись спиной рыцарь ведет свою правую руку к своему горлу, вот Серафим отбросив свой топор перехватил сталь оружия у горла рыцаря, вот Серафим взгромоздился на своего противника и стал делать  ему болевой на локоть через ноги, а вот уже рыцарь кричит «сдаюсь!», не выдержав боли в вывернутом локте. Серафим Петровский встал довольный собой и огляделся: к раненому бойцу подошли двое сослуживцев и помогли подняться человеку, держащемуся за руку. Дварф отдал некоторые распоряжения и несколько человек помчались  в сторону из которой приехали конники.
Дварф подозвал Серафима:
-Хочешь поработать у нас инструктором по рукопашке? Хочешь ли ты выпить?


Глава 2.
Отъехавшие рыцари привели с собой трех лошадей и один комплект одежды и оружия. Раненого Крана погрузили на телегу, которую вели две лошади и в сопровождении двух воинов офицера повезли на базу.
Тем временем Серафим переоделся в новую одежду. Он одел коричневые кожаные штаны, светлую сорочку, серый свитер и кожаную куртку с погонами в виде одной маленькой синей полосы. Наверное, уже взяли на службу, подумалось Серафиму.
Из оружия ему дали пару ножей, бердыш, который Серафим прикрепил за спиной. Также Петровскому досталось пригоршня метательных пластин. И Серафим умел с ними обращаться.
Рассортировав оружие, Серафим обратил внимание что его странный браслет никому не интересен, такое впечатление что его просто нет.
Петровскому в прошлой жизни приходилось сидеть на конях на масленице. Однако словно какая – то сила помогла Серафиму Петровскому сесть и спокойно управлять конем.
Они ехали по просеке через лес около получаса. За это время часть конников разъехалась на второстепенные дороги. Серафим был уверен, что они едут к дальним заставам. Ему хотелось расспросить о паладине Юрии но он понимал что сейчас не подходящий случай. Вскоре перед взорами семерых воинов во главе с герцогом предстал город.
Серафим не мог этого знать, но город назывался Люнадо. Рыцари ехали со стороны леса, но стража ворот всё равно их заметила и предупредила выстрелом из дальнобойного лука. Вперед выехал адъютант герцога с зеленым флагом в руке. Из крепостной стены больше не стреляли, а вместо этого стали открывать тяжелые южные ворота. Рыцари потрусили к городским воротам. Серафим на пегом коне следовал за ними.
Город не произвел на Петровского никакого впечатления – было похоже на сюрреалистический 19 век. Большое обилие магазинов указывало на хорошую экономическую ситуацию.
Вскоре отряд снова разделился: двое конников отправились с герцогом во дворец, а Серафим с товарищами отправились обедать. Петровский не отказался бы сейчас от хорошей стряпни.
Забегаловка «Королевские ворота» была не плоха ни хороша. Просто таверна и заодно постоялый двор. Вся компания, состоящая из солдат и офицеров села за один большой стол. Пока Серафим со – товарищи ждали заказ к ним подошли трое солдат и один сержант. Капитан протянул руку высокому сержанту и тот присел за общий стол. Подошедший официант принял заказ от еще четырех человек. Почти все заказывали жаренное мясо. Серафим Петровский заказал жаренную курицу.
У Петровского не было денег и он сразу об этом сказал, но капитан Ронд объяснил ему, что здесь солдат короля Ллория кормят бесплатно.
-Сколько правит король Ллорий? Спросил Серафим.
-Уже больше 32 лет. Был ответ.
Потом Серафим спросил про паладинов, кто они и чем занимаются?
Ответил молодой старший сержант:
-Паладины товарищ младший лейтенант, - это каста профессиональных убийцу. Их отбирают из мещанских или дворянских детей. Иногда в паладины отдают детей герцогов. Почти все они колдуны. В процессе тренировок у них очень сильно развиваются чудесные способности. Они очень сильные и способные бойцы. Почти все паладниы мужчины. А что Вас конкретно интересует?
-Кто такой Юрий?
Ответил солдат пришедший с высоким сержантом:
-О, Юрий из Москвы был великим бойцом. В своем мире он был инженером тепловых сетей.
Глаза Серафима удивленно раскрылись. Но солдат продолжал:
-Мы не знаем, что это значит, может Вы знаете?
Серафим кивнул и счел нужным объяснить:
-Зимой у нас в домах также тепло, как и летом благодаря науке. У нас есть особый класс людей, занятых этим. Техникой. Технические специалисты.
Видя, что его не понимают, он продолжил:
-У вас же есть осадные машины. Вот такие машины есть у нас, но служат они мирным целям. Они дают холод и тепло, свет и звук. Наш мир не похож на ваш. Рассказывай дальше, Серафим смотрел на восхищенные лица своих невольных товарищей.
-Ладно, солдат сглотнул, Как говорили Юрий был лучшим рукопашником в Шихане. Его никто не мог побить. Он также был колдуном. Он метал огонь и лед.
-Откуда ты столько о нем знаешь?
-Мой дед Кельх служил с ним. Гордо сказал солдат. Я Кельхор. Потомок офицера.
Серафим присвистнул. Оказывается офицерские династии есть не только на Земле. Он все больше и больше понимал этот мир.


Глава 3.
Пообедав в «Королевских воротах», Серафим отправился на свое новое постоянное место прописки – королевские казармы. В этих казармах располагался весь солдатский, сержантский и офицерский состав королевской армии. У некоторых солдат, виденных им, Серафим заметил примитивные гаубицы – значит порох уже открыт в этой стране. Вскоре трое солдат привели Петровского к казармам. Их встретил толстый майор.
Серафим отдал честь:
-Товарищ майор, вновь прибывшее подкрепление – паладин Серафим с Земли.
Переварив услышанное майор кивнул Серафиму и отдал его коня пажу. Сам Серафим пошел за толстым майором. Они прошли обшарпанные дощатые стены общежития солдат, более приличные стены сержантского корпуса и вошли в украшенные орхидеями общежитие офицеров, которое было наполовину пусто. Как узнал позже Серафим большинство офицеров Люнадо были на совместных учениях с другими частями армии короля Ллория.
Отведенная Серафиму комната содержала две кровати и один шкаф из бурого дерева. «Наверное ольха», подумал Серафим. Он лег на кровать и весь вымотанный событиями дня уснул.
Ближе к вечеру к нему заглянул герцог Дварф. Больше всего вельможу интересовало военное звание Петровского.
-Я служу в подразделении военной разведки. Занимаюсь прикладными исследованиями военных технологий. А когда был моложе служил в спецвойсках разведки. Мы занимались интересной работой в интересных местах мира. Моего мира. Но большая часть того чем я сейчас владею это мое собственное приобретение.
-Ты богат Серафим? Спросил герцог.
-Да по меркам моего мира вполне богат.
-Зачем ты здесь появился?
-Мне нужно убить одного… сарацина. Бойца иностранного государства. Его зовут Тимур.
-Он тоже здесь.
-Я думаю, ваша светлость.
Герцог Дварф на минуту задумался и выдал Серафиму ц.у.
-Сегодня отдыхай, ешь, спи. Но завтра будь готов к испытанию на звание паладина. Я велю принести тебе еды.
Он ушел, но вскоре дверь снова открылась. Это вошел паж, неся блюдо с жареной курицей.
Серафим с удовольствием поужинал и лег спать, прочитав определенные православные молитвы. Ему снилась Агата.
 Проснувшись с молитвой на устах, Серафим осмотрелся. Первое время ему казалось, что он дома или в «патриоте», но потом он понял четность этого обмана. Прочитав остальные молитвы, Петровский решил сегодня перед тесом на звание паладина не отжиматься сто раз. Он просто махнул руками в воздухе и несколько раз махнул ногой.
Серафим выглянул в окно. Играла буря. Деревья, опоясавшие казармы гнулись под сильным напором ветра, последние осенние листья были срываемы сильным ветром. Как же при такой погоде заниматься, думалось Серафиму.
Он прекрасно понимал, что от того как он сдаст нормативы зависит многое. В частности его будущее в этом странно рациональном мире. Скоро за ним пришли. Это были два солдата одетые в коричневую кожу и стальные нагрудники. Серафим уже был готов и одет.ю Он пошел за своими провожатыми.
Они пришли не во двор, а под крытый навес около полукилометра длиной под которым располагалась осенняя тренировочная площадка. Как сказал Серафиму один из солдат, есть еще зимний зал для тренировок. Серафим с удовольствием увидел бы зимнее додзе. Когда солдат обращался к Петровскому, то называл его «паладин».
Экзаменом руководил высокий поджарый мужчина с погонами капитан. От него веяло силой и уверенностью.
-Паладин Кером. Представился мужчина.
-Серафим. Казак с Земли.
-Казак или паладин?
-Так точно товарищ капитан, паладин. Отчеканил Петровский.
Тренировка началась как это не странно с отжиманий. Капитан смог отжаться семьдесят раз против ста отжиманий Серафима. Как потом узнал Петровский норма для палдинов была шестьдесят раз.
Потом пошли подтягивания, приседания на одной и двух ногах. Серафим сдал все нормативы.
Когда ему предложили поспарринговать по очереди с тремя разными партнерами, Серафим согласился. Каждый раз он заканчивал бой либо нокаутом либо болевым. Выломав плечевой сустав капитану Керому, Серафим закончил спарринг.
Наступил черед показать свое умение владеть оружием, что Серафим и сделал. Он метал в цель копье, кинжал, метательную пластину. Фехтовал на мечах, бердышах, копьях, дубинках. Бил деревянные мишени кастетами, кулаками, ступнями, локтями, коленями и головой. Толкал тренировочный мешок так, что тот улетал очень далеко.
Особенно удивило в Серафиме Керома его подсечки. Серафим сбивал с ног бойцов не только вращением вокруг своей оси вперед или назад, но также захватывал ногу в подкате и валил человека на землю. Петровский также показал свои удары в прыжке. Некоторые из них смогли повторить несколько офицеров, но плохо, так как будто видели их впервые. А сесть на шпагат вообще никто не смог. Только капитан пообещал научиться.
В конце Серафиму предстояло поговорить с колдуном. Тот должен был решить имеет ли он в себе огненного, ледяного, водного или демона воздуха. К слову сам Серафим долго занимавшийся медитацией смог посадить себе в психику образ идеального бойца дракона из мифов и легенд древней Европы. Такие Драконы жили в подводных пещерах, их огромные крылья позволяли им подниматься высоко в воздух, они не боялись огня. Были жестокими и беспощадными животными. В общем это был идеальный образ для подражания. Но вообще Серафим редко мысленно во время боя перевоплощался в дракона, только когда ситуация по настоящему была критической и без помощи демона дракона выжить было нельзя.
Колдуном оказался старый поджарый сухопарый старичок с неморгающими глазами. Он посмотрев на Серафима что – то бросил в очаг и оттуда сразу повалил густой дым. Он имел противоестественную природу. Дым создал сплошное кольцо вокруг старика и Петровского и не давал различать окружающие предметы. Серафиму думалось, что это был демон, покровительствовавший колдуну. Может так и было в действительности, никто не мог сказать наверняка.
Закончив процедуру сканирования дымом, когда дымовая завеса исчезла, старик притронулся к груди Серафима к области сердца и как будто слушал его сердцебиение.
-Ты великий маг и воин. А это редкое сочетание чужестранец. Ты ищешь путь домой, но попасть туда ты сможешь только минуя врата смерти и если демон ночи отпустит тебя. Служи нам верой и правдой и я буду молиться за тебя.
После этой процедуры и речи колдуна все офицеры пожали Серафиму руку и предупредили последнего, что в его честь собирается банкет в доме герцога Дварфа. Серафим с удовольствием согласился прийти.
Странный браслет, воспроизводящий голограмму никто из людей, в том числе колдун не увидели. Странный предмет продолжал украшать серафимово правое запястье.




   



Глава 4.
Холодная вода приятно остужала тело, рядом с Серафимом проплыл уж. Новый паладин осмотрелся и сделал вывод о состоянии своих дел. Серафим плыл к центру озера, думая о том, что прошла осень и зима, наступил апрель, по его исчислениям Пасха, но дела его остались по прежнему. Никто больше не пытался с ним связаться через голографическое послание. Тимура след простыл, а где его искать в этом обширном мире Петровский не знал. Знал Серафим только то, что нельзя отчаиваться и нужно с отвагой смотреть вперед в будущее.
Петровский опять увидел плывущую в лес за озером змею, только на этот раз это была гадюка. Змея далеко отплыла от человека. Петровский находился в центре озера, когда под ним стал развиваться водоворот. Воронка становилась все больше и больше и как будто обладала антигравитационными свойствами, потому что Серафим завис в воздуху.
«Может купаться в апреле, да еще на Пасху было плохой идеей», подумалось Серафиму.
Петровскому было видно дно озера в котором он плавал. На дне рак поспешно заполз в свою нору. Петровский висел в воздухе и беспомощно шевелил руками и ногами, а воронка воды меж тем становилась все выше и выше и вскоре Серафим уже погрузился в тоннель состоящей из холодной весенней воды, повергаемой во вращение какой – то силой.
Петровский попал в ловушку, но в какую именно он не знал. Серафиму удалось побороть страх, тем что он вспомнил о вратах смерти через которые должен пройти чтобы вернуться в свой мир. И шпион в любом случае умрет. Ведь предатель Тимур тоже заперт в этом же мире и должен когда – нибудь умереть. Или он должен умереть после Серафима?
Столб воды закрыл Серафима и сделал для него невидимым солнце. Вдруг вода стала испаряться – из боковых стенок водоворота пошел пар, больно жалящий Серафима. Петровский столкнулся с лицом почти непреодолимой боли. Остатки холодной воды на его теле исчезли и он стал чувствовать явственный жар, а потом жгучую боль. Всё это продолжалось минут двадцать. Потом водоворот изверг Серафима насушу и тот перевернувшись через голову ударился головой о корень дерева им потерял сознание.
Пришел в себя Серафим далеко за полночь. В этом мире он видел в темноте. Его взору ясно предстало свое израненное как он думал тело. Но младший лейтенант ГРУ был безмерно удивлен. Ни одного ожога на его коже не было, не было также и его чудесного загара, который он приобрел разгуливая по стене форта голым по пояс. Только шишка на голове явно давала о себе знать.
«Может я стал супергероем?», промелькнула странная мысль. Петровский от нее отмахнулся. Он решил объяснить это эффектом поглощения чужеродной материи, к которой он относил себя, материей этой планете. Своего рода сильная энтропия. Петровский еще помнил курс физики. Также ему вспомнилась игра Симонова о радиоактивной зоне, где встречались аномалии. Особые места в игре представляли собой своеобразные ловушки для игрока, из которых невозможно было выбраться. Так что возможно Серафим попал в такого рода аномалию.
Петровский пошел искать свою одежду – она так и осталась лежать на берегу озера. Заметно похолодало. В груди нарастало какое – то странное чувство, как будто что – то раздирало Серафима изнутри. Похоже было на рвоту.
Серафим упал на колени готовясь выхаркать остатки ужина, но вдруг какая – то сила подняла его в воздух на полметра. Петровский так и висел в воздухе на высоте 50 сантиметров, голый и беспомощный.
Вдруг вокруг него стало образовываться облако из прошлогодних листьев травы и даже камешков с берега. Когда облако кружась, достигло головы Серафима, он решил что его снова будет жечь огнем. Но он ошибся. Ночной воздух был очень холодным. Он проникал в каждую пору тела Серафима. Место огня был холод, ужасающий, проникающий до костей холод.
Серафима морозило примерно двадцать минут. Потом облако подняло его на высоту пятиэтажного дома и оставило висеть над озером. Потом облако стало медленно исчезать. Серафима Петровского висящего на девятиметровой высоте повлекло вниз.
Прежде всего Серафим решил успокоиться. Он собрал волю в кулак и успокоил себя. Вдруг что – то подсказало Серафиму что он способен здесь выжить. Просто какая – то энергия стала выходить из центра его ладоней и не давала ему упасть, так как ладони Серафима смотрели вниз, на землю.
Серафим поднялся вверх еще на 15 метров и осмотрелся. Эти стихии ветер и вода дали ему какую – то странную способность, приравненную в христианском мире к колдовству. Но в этом странно рациональном мире без Христа, даже колдовство было верным помощником людей. Серафиму вспомнились слова Серафима о том, что он великий колдун и воин. Со вторым он был согласен, теперь пришлось согласиться и с первым.
Серафим попробовал планировать, но сначала он опустился на землю и еще раз волшел в озеро.
Когда он зашел в озеро по щиколотку, появилось странное чувство единения с окружающей стихией. Петровский нырнул. Вода свободна прошла сквозь его тело и если бы не его сознание он бы подумал что стал чистой озерной водой. Серафим вынырнул и посмотрел на свое тело в глубине воды виднелись очертание голых ног пловца. Вся его кожа наливалась силой и Петровскому казалось, что он стал каплей в море света. Потом он прогнал эти шизофренические мысли.
С трудом доплыв до берега, Серафим вышел на сушу. Маленькие фонтанчики воды следовали за ним по пятам и отступили только тогда когда Петровский мысленно им приказал. Очень хотелось пить.
Серафим наконец оделся. В его походном мешке был спрятан завтрак, потому что Серафим решил провести день на природе. Там же лежала и фляжка с водой.
Усталый Серафим даже не стал обдумывать все произошедшие с ним события лег в надежде, что сон даст разгадку странным событиями произошедшим с ним.



























Глава 5.
Серафим стоял на края крутого утеса и смотрел на черный силуэт замка впереди. Петровский был полностью экипирован. На левом бедре в ножнах висели два метровых меча, вместо куртки на нем была разгрузка со множеством карманов с оружием, вместо бердыша за спиной висело копье. В руке Петровский держал арбалет усиленной модели. Он был само воплощение действия.
За прошедший год многое произошло. Землям Шихана стали угрожать нападения степных сарацин. И хотя эти нападения происходили уже много лет, они только сейчас приняли целенаправленный характер. Создавалось впечатление, что у сарацин есть лидер их объединяющий. Разведки короля больших усилий стояло узнать его имя. Он называл себя Тамерлан.
Стоял декабрь когда Ллорий принял указ о награде за голову Тамерлана. Убившего сарацина грозило стать герцогом и получить хорошее состояние. Но никто не смог справиться с этим.
Тогда орден темных жрецов обратился к самому сильному и умелому воину своего ордена, магу Серафиму с Земли. Как некогда паладин Юрий убил лорда Норасса, так и Серафиму Петровскому капитану шиханской армии предстояло убить лидера сарацин Тамерлана.
В замке, который осматривал с крутого утеса Серафим располагался штаб врага. Это была резиденция Тамерлана. Петровский, отложив арбалет, лег на спину. В голове он прокручивал планы уничтожения убийцы.
С прошлой Пасхи, Серафим научился летать, долго существовать под водой. Еще он мог создавать щит из мельчайших капель воды, который делал его невидимым. Также Петровский часто ловил себя на мысли, что читает мысли других людей. Голограмма – браслет до сих пор молчал.
Когда наступила холодная декабрьская ночь Серафим пошел вперед. Он спустился с утеса на котором был его обозревательный пункт и пошел к горному озеру. Опустив руку в ледяную гладь озера, Петровский отдал часть себя воде и стал ждать ответа.
Оказывается озеро было вулканическим. Петровский не верил себе. У него был шанс проникнуть в замок Тамерлана через это озеро. Как узнал Серафим оно проходило прямо под замком и в него регулярно сбрасывали отходы.
Конечно можно было проникнуть в замок или по стене или воздушным путем, но так его могли увидеть. Серафим решил действовать наверняка. Он нырнул в ледяную воду.
Обычного человека такая вода убила бы за четыре минуты, но не мага – друида. Серафим плыл на ощупь по дну вулканического озера, пробиваясь вперед. Вскоре его подхватило течение и понесло вниз под скалы.
«Замок очень удачно расположен для вторжения если имеешь супер силы», думал Серафим борясь с течением, чтобы не проскочить заветное отхожее место.
Через десять минут впереди показался просвет. Серафим ухватился за край этого просвета и несмело высунул голову из бурлящей воды.
Его взору предстала мрачного вида комната похожая на темницу с одним факелом в стене. Серафим подтянулся и вскоре стоял на краю ямы для нечистот. Его не обманул нюх. Пахло как летом в деревенском сортире.
Серафим подошел к стене с факелом и взяв его опустил в отверстие с водой. Комната погрузилась во мрак.
Ждать пришлось около часа. Послышались шаркающие шаги и в комнату неся ведро с чем – то грязным вошел обтрепанный мужчина. Увидем что факел погас, мужчина без удивления вышел в коридор и взяв ближайший факел вошел внутрь. Стоя слева от двери Серафим различал даже запах вина, исходящий от этого прислужника. Петровский медленно не издавая шума извлек из ножен клинок. Он воткнул его мужчине в основание черепа – так было меньше всего крови.
Сбросив тело в дыру, он огляделся еще раз и приминив магиюсделался невидимым для пьяных глаз.
Выйдя из сортирной комнаты, Серафим вытянул вперед свою руку и увидел лишь легкий мираж.
Идя наверх в тронный зал, он встречал множество стражи. Каждого убивал. Убив вместе с парашноком шестнадцать человек, окруженный туманом и ведомый жаждой крови, Серафим вошел в тронный зал.
Он сразу увидел Тимура, тот в королевской одежде из золота и бриллиантов восседал на царском престоле. Не раздумывая над парадоксами земли, Петровский вскинул арбалет и выстрели в сердце чеченца.
Сам Петровский, окруженный демоническим щитом был невидим, но вот стрела арбалета нет. Пролетев тридцать метров она воткнулась в сердце короля сарацинов, Тимура – Тамерлана Акбекова, шпиона, работавшего на ЦРУ и тот издав нечленораздельный звук похожий на ругательство умер.
В тот миг когда сердца Тамерлана остановилось, не успевший подумать о превратностях судьбы, сделавшей предателя королем, Серафим, был охвачен зеленым свечением стал медленно подниматься в воздух. Сидевшие рядом с королем сарацины повскакивали со своих мест  и кинулись в рассыпную.
От Серафима исходило все более яркое и яркое зеленое сияние. Вот как ни странно он увидел себя со стороны. Потом он взорвался…
Голова ужасно болела, во рту пересохло. Больничная палат раскачивалась перед глазами. Рядом стоял полковник Курбатый.
Увидев, что его человек открыл глаза он налил ему стакан воды и протянув аккуратно напоил. Потом в палату зашла Агата и все стало хорошо…
Эпилог.
Наступила одна минута первого 1 января 2006 года. Серафим и Агата поцеловались. Петровский был одет в китель старшего лейтенанта. Недалеко от елки спала их дочь Алиса. Алексей Симонов, укрытый одеялом смотрел новогоднюю телепрограмму. Он обратился к Серафиму:
-Это правда, что тебе вручил награду сам?
-Не Путин конечно, но зам министра обороны. Считай от самого.
-Круто был ответ.
Тимур Акбеков получивший от друзей бутылку шампанского к праздничному столу генерала гарнизона, так и не доставил посылку. Он умер от инфаркта, когда вертолет заходил на посадку. Причем как потом выяснилось эта бутылка исчезла так и не попав на стол генерала.
Правда о том, что предателе умер в параллельной реальности была известна очень ограниченному кругу лиц. Включая Петровского, как непосредственного участника этих событий.
Когда Серафим лег на кушетку в комнате отдыха его разум перенёсся в смоделированную реальность, как и разум Тимура. Они пробыли во сне всего час, но за это время один успел стать ниндзя, а другой ханом. И один убил другого. Каин убил Авеля. Непрекращающаяся вражда добра и зла на этот раз закончилась победой добра.
Серафим пригубил яблочный сок – он был стопроцентным трезвенником. Он смотрел в окно, думал о будущем.
Всё 31 декабря лил дождь, но сейчас за окном их дома на землю ложился мягкий искрящийся снежок. Этот снег Серафим воспринял как знак что и его собственная душа, полная грехов и страстей может очиститься и стать лучше.
Он поцеловал Агату.