Пенсия период дожития? Из цикла Моя трибуна

Гостиницу очаровательного курортного городка Ллорет дель Мар, где мы с женой проводили майские каникулы, массово и неожиданно для нас оккупировали французские пенсионеры. Как удалось выяснить на рецепции, какое-то отделение Французского пенсионного фонда, прельстясь низкими ценами курортов Каталонии (по сравнению с французскими, конечно!), вывезло на морские купания несколько муниципальных домов престарелых…

Наш покой и нега были нарушены. «Престарелые» вели себя активно: создавали толчею и шум в ресторане, вечером в барах и холлах было не протолкнуться от танцующих и играющих в карты «пенсов», они отчаянно флиртовали, ночами мигрировали по коридорам, лифтам и номерам с бутылками и лукаво-таинственными выражениями лиц… Словом, если бы не их морщинистые физиономии, легко можно было бы подумать, что в гостиницу заехали студенты…

А теперь зададимся вопросом. Можно ли представить себе в подобной ситуации российских, даже не обитателей муниципальных домов престарелых, а обычных, рядовых пенсионеров? Конечно, нет. И даже не потому, что Российский пенсионный фонд беднее Французского. У нас совсем иное представление о месте пенсионного возраста в жизни человека.

В индустриально развитых странах пенсионный период жизни (от прекращения трудовой деятельности и до глубокой, но дееспособной старости) – это время получения человеком всевозможных удовольствий и радостей, в которых он был ограничен, когда учился, строил дом, растил детей и делал карьеру. Что это за радости, каждый понимает по-своему. Вот и бродят по набережным недешёвых курортов увешенные золотом старенькие немки и американки, иногда заходят в бутики и покупают наряды от кутюр, а их старики посиживают на верандах ресторанов, прихлёбывая вино по 100 евро за бутылку. И это вовсе не богачи, хотя есть и такие. Просто жить осталось недолго, а есть накопления и пенсия, которая всё это позволяет. В пределах разумного, конечно.

В России пенсионный период характеризуется одним словом – «дожитие». Замечу сразу, «срок (период) дожития» – это официальный русскоязычный термин, под которым подразумевается разница между средней продолжительностью жизни и возрастом выхода на пенсию.

Англоязычный аналог этого термина не имеет такого диковатого, если не издевательского, оттенка. Дело в том, что «дожитие» в отличие от «survivalperiod» имеет однозначное, вполне определённое значение:

– Как вы живёте?

– Не живу. Доживаю.

Знакомый диалог? Получается, дожитие и жизнь в бытовом сознании не имеют даже физиологического единства. Жизнь – процесс, дожитие – угасание процесса. И всё же, при всей освенцимовской, крематорно-циничной беспощадности термина «дожитие», он удивительно точно отражает положение российского пенсионера и российскую пенсионную политику.

Наиболее типичное положение: мужчина, которому, как это всегда бывает, удивительно быстро стукнуло 60 лет или женщине – 55. Их настойчиво, если не принудительно, отправляют на заслуженный отдых. Но мало кто из них едет смотреть мир и потягивать пивко под шум тёплого морского прибоя, пополнив пенсионную армию немцев, японцев и американцев, ожидающихпенсию как манну небесную. Наши люди преклонного возраста правдами и неправдами ищут возможность вновь трудоустроиться. Некоторым везёт – родное предприятие даёт им работу, зачастую предлагая делать то же самое, что и до пенсии, но за меньшие деньги. Остальные довольствуются работой охранников, техничек, вахтёров и т.п. Отчего так, объяснять не стану. Вряд ли кто-то из читателей этого не знает.

Лучше отмечу следующее. Мужчины в 60 лет и женщины в 55 – великолепные работники… Особенно женщины! В 55 у них взрослые дети и подросшие внуки, огромный опыт и максимальная квалификация, ещё есть силы и здоровье, но нет угрозы декрета, они работящи и покладисты. Так может быть, на уровне федерального закона следует закрепить тот факт, что начисленная пенсия не должна давать работодателю права отправлять работника на заслуженный отдых, если у последнего нет такого желания? А пенсионные выплаты признать доплатой к основному заработку, не облагаемому подоходным налогом? Ведь хотим мы этого или нет, но размер наших сегодняшних пенсий не обеспечивает нормального прожиточного минимума в общечеловеческом понимании.

Кто не слышал стариковское: «Хоть бы Бог прибрал меня, что ли…». Это не потому что им надоел этот свет, а потому что они просто хотят сократить срок дожития. И государство в лице нашего законно избранного лидера, видимо, идя навстречу этому отчаянному восклицанию, не прочь сократить срок дожития, единственно возможным в рамках нынешней социальной государственной политики способом – повысить возраст выхода на пенсию.

А какие проблемы среди общеизвестных и связанных с массовой нищетой российских пенсионеров государство может решить, подняв пенсионный возраст, скажем с 60 до 62 у мужчин и с 55 до 60 лет у женщин? Теоретически многие. Можно поднять размер пенсионного обеспечения (средний, минимальный), можно чаще и адекватнее индексировать пенсию и т.д. Но очень недолго! Никаких базовых проблем таким повышением решить нельзя, кроме смягчения одной, называемой дефицитом бюджета Пенсионного фонда. Данный дефицит, говоря понятным для большинства людей языком, означает, что у государственного Пенсионного фонда обязательств по выплатам много больше, чем имеющихся средств.

Проблема дефицита бюджета пенсионных фондов, надо сказать, не российская, а мировая. «Так, в США, как и в других развитых странах, сумма необеспеченных деньгами пенсионных обязательств составляет от 100 до 250% ВВП…» (У. Боннер, Э. Уиггин «Судный день американских финансов». Социум. 2008 с. 242). Эта проблема порождена прежде всего тем, что, например, «…в странах Западной Европы, отличающихся превосходными системами социального обеспечения…. Продолжают работать менее 5% тех, кто достиг 65 лет (пенсионного возраста у мужчин, – В.Б.) К 2050 г., по прогнозам МВФ, во всех этих странах каждый пенсионер может рассчитывать на поддержку лишь одного налогоплательщика…» (там же, с. 235).

Иными словами, быстрое старение населения за счёт увеличения продолжительности жизни делает хотя и болезненным, но неизбежным повышение пенсионного возраста.

В России ситуация иная. Говорить о необходимости повышения пенсионного возраста на тех же основаниях – значит уподобиться принцессе, которая, узнав, что её подданным не хватает хлеба, предложила компенсировать дефицит пирожными...

А что ещё можно сделать, коли денег нет?

Выход нужно искать в путях повышения реальных доходов работающего населения. Если зарплата работающего населения вырастет в два раза, то настолько же возрастут поступления в Пенсионный фонд. А чтобы это произошло, и исчезла необходимость повышения пенсионного возраста, нужна структурная перестройка экономики: пресловутое «удвоение ВВП», перераспределение углеводородных доходов в пользу всех россиян… Но это уже совсем другие проблемы, о которых я не стану рассуждать, дабы не уподобляться врангелевскому поручику из фильма «Служили два товарища», который предложил своему начальнику направить орудия на Сиваш, но получил отповедь.

Так что тому быть, чего не миновать. И рассуждать о том, как нам жить в России богато и счастливо, я не буду. Зато всякие попытки повысить пенсионный возраст, несмотря на убедительные объяснения власти, советую пресекать массовыми акциями протеста.

Никому это повышение не нужно и ничего оно принципиально не изменит. Для россиян вступление в пенсионный возраст так и останется переходом в стадию доживания.

Если вам этот факт не по душе, готовьтесь к пенсии, особо не рассчитывая на государство. Мой сторож на даче частенько говаривал: «Я к пенсии хорошо подготовился!» И был прав…

Как готовиться к пенсии в России? Вот об этом я могу рассказать. Если кто-нибудь спросит.