Мировой Океан - Хиберда

               
Очень личное предисловие.

       Заранее извиняюсь, но сейчас речь пойдёт о вещах не просто личных, а настолько аморальных, что особо щепетильным натурам лучше и вовсе не вникать. Это напрямую касается моей так называемой «материальной власти», побочного эффекта пребывания бога в человеческом теле. Когда-то я уже упоминал об этом явлении, но только вскользь, не рассказывая подробно о том, что эта материальная власть со мной вытворяет - да и сейчас не хотел бы рассказывать, потому что в этом замешан не только я, но и женщины, которых мне ничуть не хотелось бы компрометировать. Однако, для продолжения хроник, я просто обязан кое-что рассказать.
     Я всегда очень любил Иштар, свою жену, с которой прожил вместе целую вечность - но из-за своей материальной власти я регулярно влипал в разнообразные любовные приключения, которые мне самому казались безумными снами, потому что в душе я совершенно не донжуан, да и внешне ничуть не секс-символ. Пока меня не настигала моя же собственная материальная власть, у меня даже в мыслях не было изменять Иштар - и потому, каждый раз, когда я ей изменял, мне казалось, что моя «личная жизнь» страшнее, чем собирание Вселенской боли.
     И только сама Иштар, как ни странно, спасала меня от меня, прощая мне всё. Она понимала, что я - нормальный, и я - одержимый материальной властью – это два совершенно разных существа, а значит, обижаться на меня довольно бессмысленно. К тому же, Иштар была первой в моей жизни женщиной, не подверженной влиянию моей материальной власти, и, при этом, способной любить меня. В этом смысле она была вообще единственной в своём роде, потому что, сколько я ни встречал обладательниц подобного «иммунитета», все они меня ненавидели: люто, бессознательно, на каком-то биологическом уровне.
     Та же самая Джей Ли, девушка моего лучшего друга Айэна: кажется, дай ей волю, она бы просто убила меня! Да, конечно, она говорила, что материальная власть – это вздор, и что у неё есть гораздо более серьёзные причины меня не любить, но я знал: будь она, как все, она смотрела бы на меня совершенно другими глазами. Мало того – девушкой Айэна она бы тоже не была, это точно! Уж он-то был прекрасно осведомлен, какое я чудовище, и, прежде чем завести отношения с девушкой, наверняка сначала удостоверился бы в том, что я никогда не смогу её соблазнить.
     Это, разумеется, было только предположением – но я ничуть не обиделся бы, если бы это оказалось и правдой. Я научился относиться к себе максимально цинично, потому что так ко мне относились почти все окружающие, которые упорно не понимали, в чём моя трагедия. Женщины считали меня развратником, шушукались за моей спиной, а мужчины, при этом, ещё и с удовольствием смаковали мои похождения, подсчитывая количество моих любовниц. А я... Ну, что я мог им возразить? Против правды не попрёшь. Любовницы у меня были, в разных количествах и сочетаниях, из разных миров и материальностей…
     И вот тут я, наконец-то, вплотную приблизился к сути своего рассказа. В большинстве случаев я не помнил даже имён своих случайных партнёрш; материальная власть отпускала нас, едва мы теряли друг друга из вида. Поэтому я был просто потрясён, когда однажды, расставшись с очередной случайной женщиной, не смог более забыть её - да и она, как я впоследствии выяснил, не смогла.
     Она жила в моём Треугольнике, и звали её Бьянка. Она была чертовски красива, и умела выглядеть так эффектно, словно обладала некоей своей, женской разновидностью материальной власти, вполне естественной и безобидной – по сравнению с моей, разумеется. Возможно, именно это меня в ней зацепило, и именно поэтому я её запомнил - но, так или иначе, а я в итоге совершенно на ней свихнулся. Я постоянно думал о ней и искал с ней встречи; при этом, я понимал, что одержим материальной властью - вот только это была совсем другая разновидность одержимости.
     Впервые в жизни я отчётливо понимал, что я вытворяю, и… Я просто не мог описать, какие противоречивые чувства при этом владели мной! Мне было стыдно, как никогда; я понимал, что всего этого просто не должно быть - но я ничего не мог с собой поделать: неведомое доселе наслаждение переворачивало мой мозг, и я просто мечтал умереть в постели с Бьянкой, как последний дурак.
     В итоге я в своём безумии дошёл до того, что решил выяснить отношения с Иштар; я счёл, что моё враньё в такой ситуации обидит её гораздо больше, чем моя измена, набрался духу и выложил ей всё, что думал и чувствовал. Совершенно искренне, как настоящий сумасшедший, я сообщил, что полюбил другую женщину, и полюбил «по-настоящему, а не так, как ты думаешь». До сих пор не понимаю, как у меня повернулся язык такое сказать - но отлично помню, какое лицо при этом стало у несчастной Иштар. Она была в таком шоке, что даже не заплакала; просто, молча, выслушала мой лютый бред, обозвала меня психом, и послала к чёрту. Нет, конечно, спустя несколько дней она припомнила мне всё: все бесконечные няньканья с моей запойной персоной, все мои измены и даже моё нелепое трудоустройство у Марки - но я был уже не способен ничего воспринимать.
     Я просто ушёл жить к Бьянке – и, одновременно, ушёл во тьму своей одержимости; ушёл, чтобы забыть обо всём, даже о том, кто я такой. Надо сказать, что мне, и без того одержимому жаждой забытья, на сей раз это даже почти удалось, ибо я, действительно, многое забыл из того периода своей жизни; и возможно, я вообще больше не выбрался бы никогда - если бы Мирра, мой соавтор по Мирозданию, моя первая любовь вне времени и пространства, вовремя не спохватилась и не вернула меня в реальность.
     Она вторглась в моё сознание, и сказала: «Знаешь, Винс, ты, конечно, можешь поступать так, как считаешь нужным - но всё-таки учти, что твоя материальная власть, при том количестве энергии, которую она притягивает сейчас, рано или поздно начнёт замещать твою настоящую личность. Эту силу нужно сдерживать, чтобы она не стала сильнее тебя, понимаешь, Винс?»
      Я был в таком помутнении рассудка, что, поначалу, ничего не понял. Начал объяснять Мирре примерно то же, что и Иштар, говорить о нашей с Бьянкой взаимной страсти, о том, что она действительно любит меня – тогда как все остальные только терпят, и  рады от меня избавиться... Однако Мирра, которая видала меня во всех видах, не обратила на мои слова ни малейшего внимания, а только вздохнула, и спросила: «Винсент, ты когда-нибудь задумывался, чем отличается твоя материальная власть от власти огненных порталов?»
     Моей любовницы в тот момент рядом не было, и, возможно, именно это сыграло главную роль в моём мыслительном процессе, потому что через самое короткое время я нашёл ответ на заданный вопрос - и ужаснулся. Мирра была права на все сто: материальная власть ничем не отличалась от власти порталов - а значит, и то энергетическое замещение, которое со мной происходило, не имело никакого отношения к любви!
    Вечером того же дня, едва встретившись с Бьянкой, я сделал над собой нечеловеческое усилие, и вместо того, чтобы немедленно потащить её в постель, принялся подробно разъяснять, что такое материальная власть. Она, естественно, поначалу не поверила. Обиделась страшно, решила, что у меня появилась ещё какая-то женщина, расплакалась – но я не отступил, и, в конце концов, она прислушалась ко мне.
     Вытерев слёзы, она спросила:
- И что, ты можешь это доказать?
- Что - это? - опешил я.
- Ну, ты утверждаешь, что любая женщина, даже если она просто коснётся тебя плечом в толпе, немедленно испытает сексуальное влечение, которому не сможет сопротивляться, так?
- В общих чертах, да, - кивнул я. – Только не она одна, я тоже его испытаю. Энергетическая отдача, понимаешь?
- Нет, - честно призналась она. – Поэтому я и спрашиваю, можешь ли ты это доказать.
- Экспериментальным путём, что ли?
- Что-то вроде того.
- Да ты вообще не понимаешь, что говоришь! – испугался я, и вдруг неожиданно выпалил:
- Если ты не хочешь поучаствовать в какой-нибудь оргии, то я не советую тебе проводить таких экспериментов!
     Язык мой – враг мой, ей-богу! Да, конечно, я сам хотел разорвать наши с Бьянкой отношения – но не таким же образом, честное слово! Теперь же брать свои слова обратно было уже слишком поздно.
- А что, без этого не обойдётся? – ошарашено уставилась на меня моя прекрасная любовница.
- Ну... Я не проверял, но... Скорее всего, так и будет… - промямлил я, покраснев до самых кончиков ушей. 
     Некоторое время она стояла, разинув рот, и хлопая своими выразительными, золотистыми глазищами, а потом воскликнула:
- Ну, ты и придурок! - и выскочила за дверь.
     Чего мне стоило не побежать за ней, я и сам не знаю. Чувства разрывали меня на части, ибо я всё ещё был одержим материальной властью, и не знал, как от этого спастись. И, в итоге я не выдержал, и всё-таки побежал - вот только уже не к Бьянке, а совсем в другую сторону.
     В следующий раз моё сознание включилось только утром, в Необитаемом, в жилище моего верного мантикора Фонтейра - и надо сказать, включилось оно совершенно зря, ибо я был пьян в какие-то несусветные дрова: меня тошнило, воздух казался тягучим, словно кисель, и ни одна часть тела не слушалась мозга. Видимо, только благодаря этому я выбрался из одержимости, однако плохо мне было - не передать, как.
     Я застонал, и Фонтейр, желая помочь, склонился надо мной, перевернул своим влажным носом на живот, осторожно, словно котёнка, взял зубами за шиворот рубахи, и легонько встряхнул. Этого оказалось вполне достаточно, и меня немедленно вырвало - причём, похоже, одним спиртом, потому что я жутко обжёг гортань, и закашлялся так, словно мои лёгкие тоже просились наружу. Мантикор оттащил меня в сторонку от испачканного места, и, чтобы дать мне возможность нормально прокашляться, перевернул на бок. Полежав так ещё какое-то время, я собрался с силами, упёрся руками в пол и кое-как сел, прислонившись спиной к холодной стене.
    Фоня жил в бывшей водонапорной башне, на самом верху, и в тепле, как все Каменные Твари, не нуждался. Обычно ветер свободно гулял по пустому, кирпичному восьмиграннику его жилища – однако сейчас узкие окна были заботливо прикрыты чудом уцелевшими ставнями, а в центре помещения матово светился зеленоватый термокристалл, называемый в народе «симпаллитом». В общем, было достаточно тепло, и прохлада каменной стены даже обрадовала меня.
     Я сидел, тупо глядя перед собой, и чувствовал себя бесконечно одиноким. Настолько одиноким я себя не чувствовал, наверное, с тех пор, как разрушил Старое Мироздание, и понял, что никогда больше не увижу Мирру. Наш Ликьюск Девяти тогда лёг в основу баланса Нового Мироздания, и Мирра в нём оказалась везде – и, одновременно, нигде; она стала одним из Центров Распределения Жизней, центральной фигурой нашего Ликьюска и, конечно, получила возможность создавать очень похожие на себя аватары, но, увы - находиться в одном мире со мной она больше не могла ни в коем случае. Это было одним из основных условий вновь установленного баланса, и никто из нас до сих пор его ни разу не нарушил.
     И вот теперь, морально раздавленный, почти уничтоженный, я вспомнил, насколько тяжело мне было пережить утрату Мирры, и внезапно подумал, что все остальные утраты в сравнении с этой - полная ерунда. Всё ерунда, кроме... Иштар! О, боги! Как же я мог забыть про неё?! Как я мог с ней так поступить?!
     Весь наш последний разговор моментально всплыл в моём потрёпанном мозгу, заполнив собой всё имеющееся пространство - и я так взвыл от стыда и отчаяния, что даже Фонтейр испугался.
- Что с тобой, Винс? Тебе больно? - встревоженно спросил он, наклоняя свою львиную голову и заглядывая мне в глаза.
- Фоня… Как я здесь оказался? – еле слышно просипел я сквозь обожжённые связки.
- Ты-то? Да я просто услышал твой зов, вот и всё. Наверное, ты сюда сам пришёл.
- Сам?!
- Да. Ты же практически трезвый был. Это я напоил тебя, потому что ты меня попросил об этом.
- Сколько я выпил? Я ничего не помню, Фоня…
- Литр симпэйна. Почти винтом, - пожал плечами мантикор. – Давненько мне не приходилось видеть, чтобы ты так яростно напивался - а ведь я знаю тебя уже несколько столетий. Что случилось-то, Винсент?
- Я... Я такого наворотил, Фоня... - всхлипнул я. - Я ушёл от Иштар к другой женщине…
     Глаза моего удивительного зверя резко расширились и тут же снова сощурились, а кончик хвоста принялся нервно постукивать по полу.
- И надолго? – подозрительно спросил он.
- Не помню… Недели на две, наверное…
- Фантастика, что ты выбрался! Это же…
- Да знаю я, знаю, Фоня! Меня Мирра в очередной раз вытащила… Объяснила, какой я придурок…
- И что ты теперь намерен делать? Отлежишься пару деньков?
- Ты что, нет, конечно! – помотал головой я, и едва не стукнулся виском об стенку. – Я должен сейчас же с Иштар помириться…
- Идея на миллион! – фыркнул Фонтейр. – Она же сейчас тебя просто растерзает - и будет, между прочим, совершенно права!
- И пусть, Фоня… Она меня, так и так, растерзает… Но я должен всё объяснить...
- Ну, ладно. Тебя в Обитаемое отнести?
- В Обитаемое… В мансарду мою… И позови Айэна… - попросил я, чувствуя, что вот-вот разревусь от жалости к самому себе.
     Надо отдать должное мантикору: он не стал проявлять излишнего сострадания, просто подсунул голову мне под руку, и, когда я кое-как ухватился за его гриву, одним рывком забросил меня себе на спину и выпрыгнул в окно. Мне оставалось, как всегда, только держаться – но уж в этом-то мой опыт был настолько огромен, что свалиться я бы не смог, даже если бы очень захотел. Перемещение из Необитаемого в Обитаемое заняло у Фонтейра буквально пару секунд, а через несколько минут он мягко приземлился на подоконник открытого окна моей мансарды.
- Надо же, не заперто, - только и успел произнести каменный зверь, как навстречу нам из комнатных сумерек выступил Айэн собственной персоной.
- Ну вот, так я и знал! – воскликнул он, и принялся стаскивать меня со спины мантикора.
- Как ты догадался? – беспомощно пролепетал я сквозь непроизвольно текущие слёзы.
- Что за дурацкий вопрос? – удивился мой лучший друг. - Я же всегда чувствую твоё отсутствие или присутствие в Обитаемом! Тебе явно проспаться надо, а то ты какую-то чушь несёшь!
     Он уложил меня на диван, не раздевая, укрыл одеялом, и даже спрашивать ни о чём не стал. Конечно, о чём со мной тогда можно было разговаривать…
     А на следующий день я пришёл на работу и помирился с Иштар. Как оказалось, она настолько сильно за меня переживала, что даже обижаться почти забыла! И я снова клялся и божился, что никогда, никогда больше не поддамся своей материальной власти, буду бороться с ней, чего бы мне это не стоило, даже если… Не знаю, что со мной делать будут.
     Я опять говорил совершенно искренне, и опять верил в то, что говорил – но, одновременно, я помнил, что пути и сети материальной власти так же непредсказуемы, как и я сам, когда не отвечаю за свои поступки.
 
Часть 1. Снова Пиферн.

     А теперь я, наконец, могу приступить к тому рассказу, ради которого, собственно, и написал это мучительное для меня предисловие.
     Одним прекрасным осенним днём я подметал двор, и, надо сказать, был вполне доволен своей судьбой: после истории с Центрами и обрывом связи прошло уже больше месяца, а ничего сверхъестественного за это время не произошло. Конечно, меня несколько раз выдёргивало в миры, и, конечно, я постоянно пил, однако делал это без особого фанатизма, поэтому был вполне трудоспособен, даже посуду иногда мыл, когда Марка не видела. Мои обожженные руки зажили, только кожа ещё продолжала облезать, напоминая о том, каким я был идиотом.
     В общем, я просто жил, и жить мне никто не мешал - но, разумеется, это не могло продолжаться долго. И вот, в этот прекрасный, осенний день, в ту самую минуту, когда я, устав махать метлой, присел на ступеньку крыльца, вытащил из кармана фляжку симпэйна и собрался, наконец, сделать глоток, дверь за моей спиной резко распахнулась.
- Винс! Ты сильно пьяный? – Айэн буквально подскочил ко мне, схватил за плечи и уставился прямо в глаза.
- Я… Ну… Да что такое-то? – испуганно спросил я, пряча бутылку.
     Но он, конечно, успел её заметить, и, видимо, состояние моё тоже оценил весьма отрицательно, потому что вздохнул и мрачно сказал:
- Это очень плохо, Винс.
- Что – плохо?
- То, что ты уже успел надраться. Там Пиферн требует, чтобы ты немедленно к нему явился для какого-то важного разговора.
- Пиферн?! Капитан Пиферн?!
- А что, у него есть тёзка?
- Да нет, просто после той истории… Ну, с Иштибентом… Мне казалось, он меня немного побаивается... А он тут приходит и чего-то от меня требует?
- Вот и я о том же, - ещё больше помрачнел мой друг. – Дело-то, похоже, реально серьёзное.
- Ну, тогда пойдём, - сказал я, взявшись за перила и вставая со ступенек. – Посмотрим, что там за дело такое.
- Хм… Ты вообще, идти можешь?
- Могу. Я, между прочим, только что метлой махал, - пожал плечами я, и, только слегка придерживаясь за стенку, поплёлся через коридоры в зал.
     Там, как всегда, стоял такой дым коромыслом, что аж сразу захотелось курить, и народу было – почти все столы заняты. Однако Пиферна, иномирца высокого ранга, следовало искать на энергетской половине - и, конечно же, едва я сделал шаг в нужном направлении, как услышал из-за стойки строгий окрик:
- Эй, ты куда?!
- Лилли… Я… Ну… - смешался я, и, проклиная всё на свете, остановился.
     Стоять с моей координацией было немного сложнее, чем идти. Пошатнувшись, я оперся о край стойки, и почувствовал, как спасительная рука Айэна схватила меня под локоть.
- Лилли, пропусти его, - твёрдо сказал мой замечательный приятель. – По личной просьбе капитана Пиферна.
- Ну, если так… - замялась бдительная барменша, и в этот момент с энергетской половины послышался знакомый, чуть насмешливый голос:
- Девушка, ну что же ты своего коллегу-то не пропускаешь?
     Я повернулся, и увидел Виткима, помощника Пиферна. Одет он был, как всегда, в кучу экстравагантных тряпок, и, похоже, тоже совершенно меня не боялся.
- Привет, Вит.
- Здравствуй, Творец. Ты проходи, давай, - он ухватил меня за рукав и, подмигнув по-прежнему хмурящейся Лилли, буквально втащил за запретную черту.
     Пиферн сидел за уютным столиком в самом углу и пил очень дорогой сорт хисса, причём, практически, без закуски, и, похоже, уже достаточно давно, потому что, едва увидев меня, он вскочил, и с какой-то наигранной радостью воскликнул:
- Ну, наконец-то! А я уж думал, ты не соизволишь уделить мне, ничтожеству, ни капли своего драгоценного внимания!
     Он сцапал меня за второй рукав, и силой усадил рядом с собой за стол – впрочем, я настолько растерялся, что и не сопротивлялся особо-то.
- Ты чего ёрничаешь, капитан? - хмуро поинтересовался Айэн, садясь напротив.
- Я не ёрничаю, - вздохнул Пиферн, и мгновенно стал таким серьёзным, что даже грустным. – Винсент, прости, если я чем-то обидел тебя.
- Нет, всё нормально, - вышел из краткого оцепенения я. – Это ты меня извини.
- Я? За что?
- Ну… Я же пьяный…
- Не страшно, я тоже, - отмахнулся капитан. – Честно говоря, я вообще не нашёл бы в себе смелости поговорить с тобой на трезвую голову.
- А я и не думал, что ты решишься, - признался я. – Что за неволя тебе со мной говорить?
- Винс, у меня просто нет другого выхода, - Пиферн вздохнул, а потом налил стакан хисса, и пододвинул его мне.
     Я покосился на Айэна, но тот только рукой махнул: пей, мол, что уж тут поделаешь! И я выпил – а капитан тем временем собрался с силами и продолжил:
- На меня напали, понимаешь? Иномирцы одни. Называют себя «хибердами». Ну, то есть, Хиберда - это их мир. У них есть такие же межмирные корабли, как у меня – вот только они гораздо мощнее, и очень хорошо вооружены.
- И что от тебя хотят эти хиберды?
- Захватить Мировой Океан.   
- Они вас что, обстреливают?! – поразился Айэн.
- Да. Палят из дальнобойных орудий по островам, правда, в основном, пока только по маленьким, в качестве предупреждения, как они сами говорят.
- И что это значит? – не понял я.
- Это значит, что скоро они доберутся до больших островов, и начнут убивать людей уже массово – если я не сдамся, конечно.
- Но зачем им твой мир?
- Ну как, зачем? А зачем вообще ведутся войны? – Пиферн посмотрел на меня удивлённо и как-то странно, словно на идиота.
- Я, правда, не знаю, - развёл руками я.
- Из-за энергии? – предположил Айэн.
- Конечно! А так же – из-за природных ресурсов и новых рабов.
- Ах, да! Как я мог забыть! У вас же там у всех рабовладельческий строй! – невесело усмехнулся  я. – И что же ты хочешь от меня?
- Защити меня, Винсент! Ведь ты же это наверняка можешь!
- Что?! – я от такой наглости едва не потерял дар речи. – Это с какой такой радости? И каким же это образом, а? Может, я по ним тоже стрелять должен?
- Нет, конечно! Как ты мог такое подумать?! – совершено искренне возмутился Пиферн.
- То есть, я должен решить эту проблему мирным путём?!
- Эээ... Ну... 
     Пиферн смешался, и отвёл глаза.
     Повисла недоумённая пауза; я, забывшись, машинально схватил со стола бутылку и в два глотка влил в себя весь оставшийся хисс. Айэн, видимо, пребывал в лёгком ступоре, потому что даже не попытался мне помешать, и только один Витким, сидевший справа, сделал квадратные глаза, и, запоздало схватив меня за руку, воскликнул:
- А ну, прекрати!
- Отвали, Вит! – довольно грубо оттолкнул его я, и, уставившись прямо в лицо Пиферну, поинтересовался:
- Вы что тут, все с ума посходили? Совсем сдурели, да?! 
- Да нет, Винс… – вместо того, чтобы обидеться на моё пьяное хамство, капитан совсем скис, и даже спрятал лицо в ладони. - Я же просто попросил тебя помочь… Как единственного бога, в которого верю…      
- О! Знакомые речи! – ещё больше разошёлся я. – Лимми надоумил? «Пусть я подонок, но я же верил в тебя»? Так, да?
- Нет. Я не говорил об этом с Лане.
- Неужели своим умом дошёл? Или ты действительно веришь только в меня?
- Верю, Винсент.
- А что по этому поводу думает твой собственный бог? Та беглая энерговолна, что с твоей помощью выбилась аж в Центры Распределения?
     Пиферн, не отнимая рук от лица, застонал и откинулся на спинку дивана. Похоже, ему было совсем невмоготу говорить на эту тему, и вместо него ответил помощник:
- Бетарга Иленто не желает принимать участия в войне.
- Ну, надо же! И с каких, интересно, пор он стал таким миролюбивым? - зло прищурился я. - Он же за свою энергию удавится, и всех удавит! Чего ему стоит потопить какие-то там корабли?
- Винсент, поговори с ним сам, прошу тебя! Умоляю! – отчаянно воскликнул Пиферн - и вдруг, вскочив с дивана, бухнулся передо мной на колени в узком проходе.
     Я вмиг растерял всю свою злость.
- Ты, это… Пиферн… Ты что?! – ахнул я, пытаясь встать и подать ему руку.
     В тот же момент я понял, что об этом можно было уже даже не мечтать, ибо перед глазами моими всё поплыло, пол сам собой ушёл из-под ног, и я неуклюже плюхнулся обратно на диван. Координация у меня была ниже плинтуса - куда уж мне было ещё и поднимать кого-то! Витким и Айэн же застыли, как статуи, и так ошарашено вытаращились на Пиферна, что тот ужасно смутился.
- Извините, это было ужасно глупо… - пробормотал он, поднимаясь с пола и снова садясь рядом со мной.
- Да. Неимоверно, - проворчал потрясённый Айэн.
- И вообще, рыдать, стоя на коленях – это моя привилегия! - прибавил я. – Соберись, тряпка! Ты капитан, или кто?!
      Он поспешно кивнул, и, схватив со стола хлопковую салфетку, принялся так усердно вытирать пот с лица, словно хотел стереть все свои черты.
- Вот так! А теперь возвращайся к себе, и завтра, когда проспишься, сразу же вызывай хибердов на переговоры. Запудривай им мозги, как можешь, ссылайся на вмешательство богов – в общем, тяни время.
- Но зачем? Неужели ты… - Пиферн отбросил салфетку и, не веря собственным ушам, уставился на меня, как на динозавра.
- Да. Я помогу тебе, - ответил я. – Но для этого я должен сначала разобраться, что, на самом деле, у вас там происходит. А для этого я должен сделать, как минимум, две вещи: повидаться с вашим Бетаргой, и, если это не поможет, поговорить с командиром  хибердов. Может быть, мне всё-таки удастся хоть что-то уладить.
- А если не удастся? – очень тихо спросил Витким.
- Тогда… Не знаю. Я придумаю ещё что-нибудь… Наверное.
- Что значит «наверное»?
- Это значит, что в задачке слишком много неизвестных, Вит! – развёл руками я. – Поэтому делайте, что я сказал, и не торопите события.
     Помощник капитана ещё полминуты сверлил меня взглядом, а потом сказал, обращаясь к Пиферну:
- Ты ему веришь?
- Да, - твёрдо ответил тот. – Верю. Я всегда верил. Только не всегда это показывал.

Часть 2. Бетарга.

     Изначально я не видел в разговоре с Бетаргой ничего сложного: Центры боготворили меня после восстановления энергетического разрыва, и у самозванного бога Мирового Океана тоже, вроде бы, не было поводов меня недолюбливать. Я никогда с ним не виделся, но, в принципе, думал, что знаю, с кем предстоит иметь дело, ибо мне казалось, что все высшие божества, по сути, примерно одинаковы – ну, разве что, за исключением Мирры. Однако Бетарга, на поверку, оказался типом пострашнее даже Фируату Онтемпо – причём, даже не потому, что он был заносчивым и глупым, а просто потому, что логика его действий была бесчеловечна во всех смыслах этого слова.
   Я назначил Бетарге встречу в Беловременье, а не в Мастерской Мироздания – и сразу совершил ошибку. Я не хотел пугать его, и морально притеснять его божественное величие, и явился не в энергоформе, а в теле - и совершил вторую, потому что Бетарга, вместо приветствия, сразу спросил:
- Ты что здесь делаешь, пьянь этакая?
     Я обернулся, и увидел парящее в белой пустоте блестящее, словно покрытое золотой фольгой, человекоподобное существо с огненно-оранжевым птичьим хохолком и острыми, как у эльфа, ушами.
- У нас с тобой встреча, вообще-то, - сказал я.
- Да ты вообще кто такой?! - возмутился он.
- А ты всмотрись получше, Бетарга - да гляди, не ослепни, - ничуть не обиделся я.
- О!.. Прости меня, Творец Мироздания, - смутился Центр. – Не ожидал увидеть тебя таким.
- Да брось ты, - отмахнулся я. - Ну, подумаешь, выпил немного...
- Немного? - подозрительно прищурился Бетарга.
     Разговор начинал явно сползать не в ту сторону, и я поспешно ответил:
- Это не важно! Давай лучше о деле.
- Хорошо, - согласился он. – И какое же у тебя ко мне дело?
- Я хочу разобраться, почему ты отказываешь в защите жителям своего мира.
- Чтооо??? – Центр возмущённо встопорщил хохолок и округлил на меня флюоресцентно-зелёные глаза. – Это что ещё за прихоть такая, позволь спросить?!
- Это отнюдь не прихоть. Жители твоего мира попросили меня о помощи. Какие из этого могут быть выводы, а? Лично я это понял так, что им больше не к кому обратиться - и я хочу знать, почему. Это вполне естественно, не так ли?
- Попросили они! Хм! - презрительно скривился Бетарга. – Вот ведь глупые людишки! Сказано же им было – смиритесь!
- Смиритесь?! То есть, сдавайтесь и сдохните?! – я внезапно почувствовал, что у меня зачесались запястья.
- Да никто их убивать не собирается! Что они тебе наплели, Винсент? Что их атакуют, да?
- Не только. Если они примут условия хибердов, то попадут в рабство – а это, по-моему, та же смерть, но только медленная.
- Ой, да брось ты! Океанцы сами рабов держат, и, если бы они победили Хибердов, то поступили бы с ними ничуть не лучше!
- Не передёргивай, Бетарга! – нахмурился я, пряча руки за спину. – Не держи меня за дурака! Я пришёл сюда не затем, чтобы обсуждать моральные принципы жителей Океана, меня гораздо больше интересуют твои собственные, господин Центр!
- Ты о чём, вообще? – вздёрнула бесцветные брови маска.
- Океанцы сделали тебя богом. Тебя, безликую, безымянную волну, они вытащили на недосягаемый уровень одной только своей искренней верой; они доверили тебе распоряжаться их воплощениями, положили свои судьбы на твой алтарь - а ты бросаешь их на смерть! Почему? Я требую ответа!
- Послушай, Творец. Хиберды не собираются убивать океанцев. Они – цивилизованные, рационально мыслящие люди, желающие просто расширить территорию своего поселения. К тому же, поселившись в Мировом Океане, хиберды гарантированно придут к моему алтарю, поэтому я ничего не утрачу, и даже наоборот: когда Хиберда станет моим вторым миром, я стану одним из Средних Центров – разве же это плохо?
- То есть, тебе глубоко насрать, кто именно тебе поклоняется?! – я, наконец, понял, в чём суть проблемы, и, мягко говоря, охренел.
     А Бетарга совершенно равнодушно ответил:
- Да.
- Щора миэри! – бессильно выругался я.
      С этим типом бессмысленно было говорить о морали – равно как и просить его о чём-либо; оставалось только сказать «спасибо» Пиферну за то, что породил такого бессердечного, логичного монстра. Некоторое время я стоял и просто рассматривал Бетаргу, как какого-то невиданного зверя, а потом сказал:
- Ладно, господин Средний Центр… Я сейчас оставлю тебя в покое, но, будь добр, ответь мне ещё на один вопрос: что за человек гарантировал тебе поклонение хибердов? Не станешь же ты отрицать, что находишься с ними в заговоре?
- Не стану. Я чист в своих помыслах. А говорил со мной Ди Алтигри Салтамаранго, верховный кормчий флота Хиберды.
- Отлично. Прощай, Бетарга. Я надеюсь, что тебе никогда не понадобится моя помощь.

Часть 3. Хиберда.

     После этой дурацкой беседы я чувствовал себя грязным с ног до головы, словно мне не просто плюнули в душу, а искупали в говнище целиком, вывернув, при этом, наизнанку. Больше всего на свете я хотел напиться… Нет, удолбаться… Нет, я вообще не знал, что бы такого хотел с собой сделать, лишь бы перестать существовать!
     Но я, вместо этого, совершил абсолютно несвойственный мне поступок: я пошёл в свою мансарду и залез в душ. А ещё, перед тем, как туда залезть, я зашёл в штаб-квартиру и попросил у Тария разводной ключ и новый смеситель, потому что пользоваться старым было уже давно нельзя. Тарий вытаращился на меня, как на ненормального - и, разумеется, ничего не дал, а просто пошёл со мной наверх, и произвёл требуемый ремонт, сказав, что я ещё никогда его так не шокировал своим поведением.
     В общем, к вечеру я привёл себя в такой необычайный порядок, что мог смело идти на приём хоть к Рыцарю Табу. Костюма у меня, конечно, не было, но зато я выпросил у Мэла новенькую, змеино-зелёную рубашку из плотного шёлка и вполне приличные узкие брюки из тёмно-серого, в мелкий рубчик, вельвета. Мэлу они всё равно были маловаты, а на мне при помощи ремня держались весьма даже сносно.
     Пришедший с работы Айэн, увидев меня в таком наряде, расхохотался и сказал: «Ну, ты Казанова!» - однако, узнав причину маскарада, сильно обеспокоился, и предложил составить мне компанию в посещении Хиберды. Но я, конечно же, отказался – зачем Творцу Мироздания телохранитель? И я опять ошибся.
     Воспользовавшись личным энергокодом Верховного Кормчего, я, недолго думая, вышел из миров прямо у него в кабинете, минуя охрану и секретарей - однако Ди, похоже, был не слишком-то удивлён моим появлением. Разумеется, чему тут удивляться? Пиферн наверняка уже успел припугнуть заступничеством Хозяина Треугольника парламентёров, а те, при помощи вышестоящих чинов, донесли это известие до самого Алтигри.
     При ближайшем рассмотрении Верховный Кормчий оказался плешивым, длинным, как удилище, гуманоидом с глазами, словно два куска не очень прозрачного жёлтого стекла, и улыбкой, напоминающей плотоядный оскал крокодила. Он носил чёрный мундир без знаков отличия, и вообще, явно относился к категории людей, с которых запросто станется пройтись по трупам и не поскользнуться – но я и не ожидал увидеть кого-то иного. Можно сказать, я был вполне готов к разговору со сволочью – вот только странное предчувствие, что я здорово вляпался, удивляло меня и сбивало с толку, ибо я не представлял, что со мной может сделать какой-то там энергет.
- Здравствуй, Ди Алтигри. Меня зовут Винсент Табу, я - Хозяин Треугольника, - как ни в чём не бывало, представился я.
- Приветствую, - Кормчий рассматривал меня с большим интересом и без тени уважения, словно ему каждый день приходилось общаться с богами. - Ну, и зачем ты сюда пожаловал? Неужто надеешься, что я откажусь от своих планов?
- Ты ведь даже не знаешь, что я могу тебе предложить, Ди, - пожал плечами я.
- Сказать по правде, я наслышан, - ухмыльнулся он, вынимая из нагрудного кармана сигару и с удовольствием закуривая.
- Наслышан? – недоверчиво спросил я. - И о чём же?
- О твоих способностях, Винсент. Ты распоряжаешься энергией всей Вселенной. Ты можешь сделать меня могущественным, словно Центр Распределения - но мне до этого нет никакого дела. Я всё равно захвачу Океан, потому что мне нужна территория, а ты не можешь мне её предоставить.
- Да. Миры я создавать не могу, я не демиург. Но…
- И потом, мне ведь нужен не какой попало мир, - недослушав, нахально продолжал он. - Мне нужна материальность и свойства именно Мирового Океана, как базы для моего флота.
- А тебе не кажется, что твои потребности не совпадают с твоими возможностями?
- Нет. Пиферн будет полнейшим идиотом, если окажет хоть какое-то сопротивление. Ведь, даже соберись все жители Океана вместе – их не хватит, чтобы продержаться и день против моей армады.
- Я говорю не о Пиферне.
- Ах, вот как? Значит, ты сам будешь пытаться остановить меня? Ты, непричиняющий бог, будешь испепелять мои корабли своими порталами? – зубастая улыбка Алтигри приняла опасные для здоровья человека масштабы: казалось, его голова вот-вот развалится поперёк.
     Да, он был чертовски хорошо информирован, этот аллигатор в мундире; я почувствовал, что лечу вниз головой в очередную дерьмовую яму, и не находил ни единого слова, чтобы остановить это падение, а Ди, тем временем, продолжал:
- А может, договоримся, а? Что ты вообще нашёл в этом неудачнике Пиферне? Проложи мне канал из Треугольника, чтобы у меня уровень не скакал, а я, если какие излишки энергии по мирам наскребу, буду тебе сливать.
- Да на что мне твои излишки, пират?!
- А излишки Странников тебе на что?
- Это же совсем другое! – с досадой воскликнул я, не переставая удивляться, откуда он всё это знает.
- Ладно, ладно, другое, - лениво отмахнулся Ди. – Однако я бы хотел, чтобы ты хорошенько обдумал моё предложение, а пока думаешь - немного погостил у меня.
- Ты что, собираешься меня задержать? – окончательно обалдел я. – Не пори чепуху, Ди! У тебя силёнок не хватит!
- Да нет, нет, что ты! Я и не думал тебя задерживать! – замахал руками он, и разразился скрипучим смехом, неприятным, как скрежет сверла по кафелю. – Я просто хотел показать тебе кое-что! Прямо сейчас!
     Не выпуская из зубов сигару, Алтигри протянул руку к какой-то кнопке на столе, и за дверью раздался пронзительный писк зуммера. «Началось!» - подумал я и резко обернулся, а правая моя рука сама собой легла на запястье левой, на застёжку защитного браслета.
     Я ожидал чего угодно: вооружённых солдат, разъярённых зверей, энергетического удара – но только не того, что увидел! За дверью стояла всего-навсего девушка - однако увидев её, я мгновенно почувствовал, как ноги мои становятся ватными, руки – мокрыми, по спине бегут мурашки, а мозги превращаются в масло и медленно стекают куда-то в низ живота, ибо эта девушка была один в один Бьянка! Очаровательная, ослепительная, почти обнажённая, в одном коротком, полупрозрачном халатике, и… С целым подносом бутылок в руках!
- Привет! – радостно и обворожительно улыбнулась она. – Я так мечтала о встрече с тобой! Ты ведь не откажешь мне, да? Мне ведь нужно от тебя так немного - а взамен я могу дать тебе всё, что ты хочешь!
     Она подошла ко мне вплотную, так, что между мной и её изумительной грудью оказался только поднос с алкоголем, и я понял, что проиграл. Нет, конечно, понял я совсем не это… Я, кажется, вообще перестал что-либо понимать…
     Дальнейшие события были похожими на самый продолжительный, непрерывный, безумнейший эротический сон, который я видел в жизни, и…
…я совершенно не хотел пробуждения,
я наслаждался - и дарил наслаждение,
и такое складывалось впечатление,
что мы были одни во всём Мироздании,
и в наших нежных соприкасаниях,
в наших глубоких проникновениях
Вечность сжималась до пары мгновений 
в нашей галактике наслаждений.
     Я был настолько поглощён материальной властью, что даже Мирра не могла пробиться ко мне в сознание. Конечно, я знал, что эта женщина – совсем не Бьянка, но мне было с ней так потрясающе хорошо, что больше ничто во Вселенной не имело для меня ни малейшего значения…
     Вытащил меня оттуда Лане, при помощи Экрана Миров, разумеется. Вытащил в прямом смысле: грубо, за шиворот, словно нашкодившего кота – а я, говорят, так отчаянно отбивался, что едва не укусил Лимми, настолько был не в своём уме. Хорошо ещё, что при этом присутствовал Айэн: вдвоём они достаточно быстро скрутили меня и вмазали по вене каким-то сильнодействующим снотворным, так, что я почти мгновенно отрубился.
     Впрочем, всего этого я совершенно не помню; мои личные воспоминания начались, как это частенько со мной бывало, с момента пробуждения - и, надо сказать, даже для меня это пробуждение было одним из худших в жизни! Тьма раскаяния была страшнее тьмы перед глазами, страшнее физического отходняка, страшнее миллионов пережитых смертей. Я плавал в этой тьме, как в липкой, обтекающей патоке, я питался ею, словно эмбрион – а когда выплыл, сообразил, что и поза моя была соответствующей: подтянутые к подбородку колени никак не желали разгибаться, так же, впрочем, как и руки, эти самые колени обхватывающие.
     Выпрямился я, только перевернувшись на спину, а затем открыл глаза и едва не заорал - настолько меня шокировал свет. Оказывается, в комнате было совершенно светло, а тьма была только внутри меня, внутри моего мозга. И, как только она отступила, её место в моей голове немедленно занял до боли знакомый голос:
- Наконец-то! Винс! Какого чёрта?!! Какого, чёрт побери, чёрта ты так вляпался?! Ты что, идиот?!!
- Тише, Мирра… Не шуми... - жалобно простонал я.
- Имею полное право шуметь! Ты мне все нервы вымотал, придурок! И ладно бы только мне! Я, в конце концов, персонаж виртуальный! А остальные?! Представляешь, каково им?
- Представляю… Мирра… Не мучай меня… Я же не знал, что этот Алтигри такой вурдалак…
- Ещё какой вурдалак! Знаешь, сколько времени ты пробыл с его девчонкой?
- Нет…
- Восемь дней! Да за это время он успел скачать столько твоей энергии, что искусному демиургу хватило бы на несколько Мировых Океанов!
- Да… Шаману до него далеко…
- Шаману это, к счастью, вообще не приходило в голову!
- Он просто меня не знал… Настолько…
- Вот именно! То есть… Погоди-ка! Насколько - настолько?
- Мирра, неужели ты думаешь, что запустить механизм материальной власти так просто? – умирая от стыда, спросил я.
- Нет, конечно… - моя собеседница, похоже, тоже ужасно смутилась.
- Я, вообще-то, умею сдерживать свои энергетические выбросы… Если бы я этого не умел… Ну, ты понимаешь…
- Да. Понимаю.
- Только энергостимуляторы доктора Марика заставляют меня мгновенно утрачивать самоконтроль - но ведь я же всегда прошу его исключать из моего больничного окружения женщин...
- Только он не всегда тебя слушает, да?
- Мирра, прошу тебя, не надо! - взмолился я, желая немедленно провалиться сквозь землю.
- Извини, Винс… Так ты хочешь сказать, что Алтигри тебе что-то подсыпал?
- Нет, конечно… Я у него в кабинете ничего не пил… Просто… Он откуда-то узнал про Бьянку. Понимаешь, она очень похожа была… Девчонка эта…
- Ну, и что? Ты же расстался с Бьянкой полгода назад, не меньше! – искренне изумилась Мирра.
     Я только вздохнул, и снова закрыл глаза. Я прекрасно понимал, почему даже самые близкие люди отказывали мне в праве на нормальные, человеческие чувства: если бы меня спросили, что я вытворял эти самые полгода, я бы и ответить-то не смог… А ещё абсолютно все считали, что материальная власть и любовь несовместимы, и поэтому, например, мои чувства к Иштар могут быть истинными, а к любой другой женщине – нет.
     И только сама Иштар знала, что Бьянка имеет для меня какое-то совершенно отдельное значение, находящееся за гранью и любви, и секса - а я знал, что она это знала, потому что Бьянка была единственной женщиной, которую Иштар действительно ненавидела, и к которой ужасно ревновала.
- Плохо дело, - задумчиво глядя на меня, подытожила Мирра. – Алтигри-то, выходит, знает тебя даже лучше, чем я! И, в связи с этим, сразу напрашиваются два вопроса: во-первых, каким образом он всё это узнал, а во-вторых, насколько он опасен.
- Он очень опасен, Мирра, - хмуро сказал я. – Алтигри никого не слушает, он просто делает то, что считает нужным. Он не просит, чтобы я с ним сотрудничал, он принуждает - и добивается. А самое худшее, что я ничем не могу от него защититься.
- Но ты же не можешь от него постоянно прятаться!
- Нет, конечно. Но, знаешь - ты можешь особенно не беспокоиться: кажется, у меня есть одна неплохая мыслишка на этот счёт…
      Мне, и в самом деле, только что пришло в голову весьма нестандартное решение проблемы Океана, и сразу стало как-то легче дышать.
- Мыслишка? Насчёт Алтигри? И какая же? – в голосе Мирры явно звучало подозрение.
- Позволь мне сначала рассказать об этом Пиферну, - попросил я. – Я хочу, чтобы он, как самый заинтересованный, первым оценил, на что я способен.
- Он, кажется, уже имел такую возможность, Винс! – ещё больше обеспокоилась моя собеседница, а я, наконец-то, понял, из-за чего – и едва не рассмеялся, преодолевая слабость и муть.
- Да ты что, Мирра! В мои планы пользование порталами вообще не входит!
- Да?
- Конечно! Могу торжественно пообещать, что не прижгу на Хиберде даже крысиного хвоста!
- Хм… Ну, хорошо, - судя по интонации, Мирра тоже, наконец, улыбнулась. – А как насчёт того, чтобы найти причину информированности Алтигри? То есть, выследить того, кто ему помогает?
- Послушай, Мирра, не ты ли сейчас сказала, что Алтигри знает обо мне даже больше, чем ты? Кажется, настолько хорошо меня знает только Айэн – но…
- Ну, разумеется, это не Айэн!
- Это вообще не может быть кто-то из наших, Мирра. Ди никогда не был в Треугольнике.
- А кто тогда рассказал ему о тебе и Бьянке?
     Я задумался, и понял, что вариантов, откровенно говоря, маловато, потому что эти Хиберды вообще, непонятно откуда взялись, и, честно говоря, я бы вообще никогда о них не услышал, если бы не…
- Пиферн! Вот я дурак-то! – я даже сел на кровати от такого внезапного озарения. - Мирра, как ты думаешь, что от меня скрывает этот старый лис? – спросил я.
- А что такое? – встрепенулась моя невидимая собеседница.
- Чует моё сердце, что Хиберды напали на Океан совсем неспроста! И как я раньше об этом не подумал?
- О чём, Винс?
- О том, каким образом Пиферн связан с Алтигри.
- Да почему ты решил, что…
- Мирра, они одного поля ягоды! Контрабандисты! Пираты! И, кстати, у них одинаковые межмирные корабли – а ведь идею такого корабля Пиферну подкинул никто иной, как Бетарга Иленто, ещё в бытность свою обыкновенной энерговолной!
     Мирра надолго замолчала,  я уж решил было, что связь прервалась, но тут она задала весьма актуальный вопрос:
- И почему к такому умному человеку, как ты, все хорошие мысли приходят задним числом?
- Пьяный был, не разобрался… - пожал плечами я. – Теперь вот и разбираться придётся задним числом…
- Ты как себя чувствуешь-то?
- Довольно мерзко…
     Я попытался встать на ноги, и понял, что вполне себе могу, а значит, ходить мне должно быть даже немного проще. Проблема была в одном: на мне вообще не было никакой одежды, а ходить по дворцу Лане в таком виде было совершенно неприемлемо.
- Слушай, Винс, а может, я Лимми сюда позову? – предложила Мирра, но я решительно воспротивился:
- Нет уж! Должен же я хоть что-то сделать самостоятельно!
     Стащив с кровати простыню, я намотал её наподобие сари и, словно привидение, отправился шататься по коридорам. Где находился энергоцентр, я прекрасно знал, но попутно я, разумеется, завернул в гостиную, открыл бар и стащил бутылку какой-то местной ягодной настойки, ибо меня ужасно мучила жажда и совесть.
     На мою беду, настойка оказалась весьма подлой: лёгкая и сладковатая на вкус, она была, видимо, гораздо крепче, чем казалась, ибо, спустя буквально четверть часа, я неожиданно понял, что пьян, как сапожник. Для серьёзного разговора с Пиферном я теперь, естественно, не годился, отчего ужасно, почти до слёз, расстроился, и… В общем, я сам не помню, как и зачем я всё-таки пришёл в энергоцентр Хиэйри.
- Ого! – воскликнул Лимми, когда я, распахнув дверь, ввалился в комнату и хлопнулся на четвереньки. – Я думал, ты ещё спишь, а ты…
- А я… А мне… Мне нужен Пиферн… - еле промямлил я.
- Какой тебе, к дьяволу, Пиферн? – Лане поднял меня, усадил в кресло и в недоумении уставился прямо в глаза. – Ты когда так уделаться-то успел?
- Сам не знаю… Извини... – я, признаться, был на грани пьяной истерики, и Лим это мгновенно заметил.
     Он пододвинул стул, уселся напротив меня и сказал:
- Так. Спокойно. Только не раскисай, пожалуйста! Я же не упрекаю тебя, я даже не собираюсь припоминать тебе эти безумные восемь дней, и вообще, я всецело на твоей стороне, просто не хочу, чтобы ты снова натворил глупостей. Поэтому сейчас мы сделаем вот что: я принесу тебе ещё немного выпивки, а ты, перед тем, как окончательно нахрюкаться, расскажешь мне о своих планах, хорошо?
- Хорошо, - кивнул я, удивлённый таким поворотом событий. – А ты, правда, не будешь меня пилить?
- С чего бы?
- Ну…
- Слушай, Винс, мне всё равно, как ты тратишь свою энергию, для меня главное - безопасность Мироздания и твоей собственной жизни. А поскольку сейчас ты уже вне опасности, пилить тебя я не стану, это просто бессмысленно.
     Лане решительно встал, сходил за бутылкой нормального симпэйна, и, поставив между своим стулом и моим креслом табуретку в качестве столика, взял пару стаканов и налил по половинке себе и мне.
- Ну что, тост? – по-свойски улыбнулся он, однако я, почему-то, вспомнил улыбку вурдалака Ди, и, воскликнув:
- Против крокодилов! – не чокаясь, замахнул сразу всё.
     Лане удивлённо поднял тонкую, словно тушью нарисованную, бровь, но сначала всё равно выпил, и только потом спросил:
- И чем тебе не угодили несчастные рептилии?
- Ты Алтигри, кормчего Хибердов, видел? Нет? Тогда не смогу объяснить…
- Понятно, - вздохнул Лимми. – Попил он твоей кровушки, да?
- Да. Шаман в сравнении с ним – мелкая пиявка, - проворчал я, и машинально потянулся  к бутылке, но Лане весьма своевременно переставил её на пол.
- Э, нет, Винс! Сначала план, помнишь?
- Да какой там план, Лимми… Давай завтра…
- Ага, а завтра ты снова напьёшься! Или просто свалишь, а потом натворишь чего-нибудь!
- Ничего я не натворю, Лимми! Почему вы мне все не доверяете?
- И этот вопрос мне задаёт совершенно пьяный человек в простыне! – рассмеялся Лане. – Да ведь ты даже не помнишь, где твоя одежда! Не дури, Винсент! Я жду!
     Я понял, что деваться некуда, собрал волю в кулак и попытался заплетающимся языком вкратце объяснить самую суть:
- Ну, в общем, тут такое дело… Ты же представляешь, как устроен Треугольник? В смысле, Обитаемое и Необитаемое пространства?
- Примерно понимаю концепцию.
- Так вот, эту самую концепцию я хочу применить к Мировому Океану.
- Это не опасно?
- Нет. Абсолютно. Одно параллельное измерение, всего-то…
- Но зачем? Как это спасёт Океан от Хибердов?
- С одной стороны, никак… Хиберды просто получат Океан… Только это будет не тот Океан, в котором обитают Пиферн и вообще какие-либо люди. Это будет Необитаемый Океан. 
     Лане молча развёл руками, восхищённо хмыкнул и снова выставил на импровизированный столик симпэйн.
- Пей, Винсент! Такой талант всё равно не пропьёшь! – воскликнул он, наливая мне полный стакан. – Мне только одно непонятно: ты действительно можешь из ничего измерения создавать?
     Я схватил стакан, выпил, почти ничего не чувствуя, и, сам уже не помню, как, ответил:
- «Из ничего» - нет, конечно… А из того, что есть – легко…
- Всё равно не понимаю, Винс, но - кто я, вообще, по сравнению с тобой? - вздохнул Лане. – Может быть, мне, простому энергету, и не надо этого понимать…   


Часть последняя.

     - Подъём, Пиферн! Полундра! Ахтунг! Аларм! – с воплем вывалился я из Экрана Миров на корабль, бесцельно болтающийся где-то в Океане. – Победы одерживаются с утра!
     На меня в недоумении вытаращилась сонная вахта, а остальные члены команды начали по одному вылезать из трюма, хмуро почёсываясь и матеря меня, на чём свет стоит.
    В конце концов, дверь капитанской каюты тоже распахнулась, и из неё выскочил обалдевший Витким, не успевший даже толком обмотаться своими яркими тряпками.
- Ты что, совсем сдурел, Винсент?!! Чего ты орёшь?
- Я не ору, я призываю к действию!
- А, по-моему, тебе лечиться пора, алкоголик хренов! – возмущённый энергет схватил меня за руку, и силой втащил в каюту. – Люди и так на грани нервного срыва, а ты тут панику поднимаешь!
- Никакой паники, друг мой! – рассмеялся я. – Сплошной позитив!
     Витким, недоверчиво прищурившись, уставился мне в глаза и мрачно спросил:
- Ты под чем, вообще? Какой наркоты хапнул?
- Ничего я не хапнул. Я принёс вам решение вашей проблемы! Где Пиферн?
- Я здесь, - послышался из-за перегородки хриплый шёпот, совсем не похожий на звучный голос капитана.
     Я повернул голову - и весь «позитив» мгновенно покинул меня, ибо стоящий в дверях Пиферн был бледен, как пепел, а рубашка его была вся в кровавых разводах.
- Что случилось? – испуганно спросил я.
- Хиберды пытались захватить наш корабль, - садясь в кресло и закуривая папиросу, ответил Пиферн. – Пришлось отбиваться, а потом удирать, заметая следы в Беловременьи. Хорошо ещё, что корабли, сконструированные ребятами Алтигри, гораздо менее маневренны, чем мой…
- Ты ранен?!
- Ерунда. Это не моя кровь, - отмахнулся капитан, но Витким весьма хмуро сказал:
- Ты не геройствуй, давай! Попроси лучше, чтобы Винс тебе заживляющих энергопластинок раздобыл, а то – мало ли, что может случиться!
- Я принесу, не проблема! – воскликнул я. – Да ещё и Доэйли позову! Прямо сейчас!
     Мгновенно нырнув сквозь миры, я переместился к молнитцам, разыскал древнего Джойля, объяснил вкратце, что нужно сделать, подождал, пока он соберёт свои травы и пластинки, а затем переместил его вместе с собой на корабль.
     Пиферн и Витким даже рты разинули от изумления, когда прямо перед ними из ниоткуда возникло человекоподобное существо с салатно-зелёной кожей, ушами летучей мыши и серебристо-розовыми глазами. 
- Кто это? – потрясённо прошептал капитан.
- Я – Доэйли Джойли, - деловито представился мой старинный друг. – Самый древний житель мира Молни, и один из лучших специалистов по маприлесской медицине. Если позволите, я осмотрю Ваши раны.
     Он слегка поклонился и подошёл к Пиферну, которому ничего более не оставалось, как снять рубашку и продемонстрировать странному иномирцу кое-как наложенные бинты, под которыми обнаружился довольно серьёзный порез в области левой ключицы.
     Доэйли нахмурился и спросил:
- Рука двигается?
     Пиферн пошевелил пальцами, а затем согнул и разогнул локоть.
- Отлично! – обрадовался древний врачеватель. – Связки, похоже, не затронуты, так что ничего страшного. Проводите меня, пожалуйста, на кухню, мне нужно будет приготовить кое-что, - сказал он, обращаясь к Виткиму.
- Да… Разумеется… Пройдёмте… - растерянно пробормотал тот, и, выйдя следом за Доэйли, плотно закрыл дверь.
- Винсент, куда они пошли? – недоумённо спросил капитан, снова садясь в кресло и закуривая.
- Всё нормально, просто моему другу нужно сварить лечебное зелье, которое усиливает воздействие заживляющих пластинок. А потом он наложит тебе нормальную повязку, и через неделю ты будешь, буквально, как новенький!
- Фантастика, Винсент! Спасибо тебе огромное!
- Да ладно, рано ещё меня благодарить! – отмахнулся я. - Ты ведь ещё даже не знаешь, что я придумал, чтобы избавить твой Океан от Хибердов!
- Ты придумал?!! – капитан аж подскочил в своём кресле, и едва не выронил папиросу. – Так что же ты молчишь?!!
- Спокойно, спокойно, уже говорю! – рассмеялся я. – В общем, так: сейчас я отправлюсь в Мастерскую Мироздания, приму свою полную энергоформу и создам Мировому Океану Необитаемое измерение, как у меня, в Треугольнике.
- Это ещё зачем?
- Ты дослушай! Пока я буду там возиться, ты вызовешь на переговоры ближайший к вам корабль Хибердов, и скажешь им, что сдаёшься, принимаешь все условия, и готов подписать с Алтигри любой договор.
- Что?! Но я вовсе не хочу…
- Пиферн, я же просил дослушать меня!
- Слушаю, Винс! Молчу!
- На самом деле, ты вовсе не должен сдаваться, понимаешь? Ты встретишься с Алтигри, подпишешь всё, что он скажет, а главное – пообещаешь, что я, Хозяин Треугольника, создам ему постоянный портал для беспрепятственного сообщения между Хибердой и Океаном, в качестве подтверждения твоих намерений.
- Ты задумал заманить их в ловушку? – в глазах капитана вспыхнул знакомый, азартный блеск.
- Да, и не просто в ловушку, а прямиком в Необитаемый Океан!
- Навсегда?
- Не то слово! Как только армада Алтигри перебазируется сквозь портал, я немедленно его аннулирую, и они окажутся запертыми в параллельном мире!
     Капитан радостно ахнул, хлопнул ладонью по столу и восхищённо воскликнул:
- Ай да Винс! Я же говорил, что ты можешь всё! Я же верил, помнишь?
- Помню, старый лис, - усмехнулся я. – Вот только когда ты говорил мне об этом, ты скрыл от меня кое-что очень важное.
- Что? – непритворно удивился Пиферн.
- То, что связывало тебя и Алтигри.
- Винс, это неправда! Нас ничего не связывало!
- Тогда кто научил его строить межмирные корабли?
- Бетарга, клянусь! Это всё Бетарга! Они с Ди давно в заговоре! Я виноват только в том, что не прибил вовремя того изменника, который привёл Алтигри к нашему алтарю!
- А кто выложил этому крокодилу всю мою биографию?
- Какую ещё биографию? Ты о чём, Винс?
- Не прикидывайся идиотом, Пиферн! – скривился я. – Кроме тебя, ничто не связывает меня и Ди! А он знает обо мне такие вещи, которые… Ну… Слишком личные, понимаешь?
- Винс, я и сам-то ничего такого о тебе не знаю! 
- Ты знаешь, кто такая Бьянка? – напрямую спросил я.
     Капитан вытаращился на меня так изумлённо, что я сразу понял: он, действительно, не знает.
- Впервые слышу о такой, Винс, - ответил он.
- Ладно, верю. А тот человек, который привёл Алтигри к Бетарге, мог меня знать?
- Нет, наверное… Откуда? Это был давнишний приятель Виткима, но он не был членом моей корабельной команды, поэтому и в Треугольнике тоже, наверняка, не был.
     Я, признаться, был весьма озадачен - однако сейчас мне было совершенно не до раздумий, и поэтому я решил временно закрыть эту щекотливую тему.
- Прости мою подозрительность, Пиферн. Похоже, что ты, и правда, не причём…
- Да я и не обижаюсь, Винс: это ведь уже дело прошлое! – махнул рукой капитан. - Ты лучше посоветуй, как я должен выглядеть при подписании договора с Алтигри. Ну, то есть, нужно ли мне, для достоверности, изобразить, что я слаб и болен, или же…
- Наоборот, будь при полном параде! Ты ведь сдаёшься, а это очень торжественный момент!
     Пиферн понял, что я имею в виду, и расхохотался.
- О, да, конечно! Сейчас я должен представить себе, что я – последний свободный капитан в Мировом Океане, и показать свой несгибаемый дух, чтобы Ди позеленел от злости!
- Вот именно! Ты только не улыбайся в самый неподходящий момент, и Алтигри тебе точно поверит! – сказал я, и тоже засмеялся.
      А через самое короткое время, то есть, буквально, тем же вечером, подписания договора «капитуляции» благополучно состоялось. Я наблюдал за этой церемонией из Мастерской Мироздания, и не переставал восхищаться актёрским талантом Пиферна – ведь, благодаря ему, Алтигри даже не задумался о возможной ловушке! Капитан предстал перед «победителем» в своём полном парадном обмундировании, с каменным лицом и таким гордым взглядом, что Ди просто не выдержал. Раздражённый высокомерным поведением «побеждённого», он начал стараться вывести его из равновесия, и окончательно разозлился оттого, что у него ничего не получилось.
     В итоге капитан спокойно поставил свой снисходительный росчерк на бумагах, а взбешённый Алтигри вернулся на Хиберду, увидел открывшийся там портал и, недолго думая, направил в него всю свою армаду, желая немедленно показать Пиферну, кто теперь в Океане хозяин. Я вполне представляю, каково было его удивление, когда портал за ними закрылся – но даже представлять не хочу, что почувствовал Ди, когда обнаружил на месте Океана абсолютно безлюдный и безвыходный мир.
     Я бы вообще никому не пожелал испытать такое.
    

Постскриптум.

     Пиферн устроил такую знатную попойку в мою честь, что я абсолютно не помню, чем она закончилось, и мало того – не помню целую неделю после. Видимо, мой мозг совершенно расслабился и ушёл в долговременный алкогольный отпуск, потому что, по словам Айэна, вытворял я нечто невообразимое. В пьяном виде я постоянно докапывался до незнакомых энергетов, обвинял их в шпионаже, несколько раз ввязывался в драку, а однажды даже, сняв браслет, активировал портал и пробил нешуточную дыру в асфальте, чтобы припугнуть каких-то особо не понравившихся чужаков. Судя по всему, я был просто одержим манией преследования, и спасти меня от неё мог только однозначный ответ на загадку информированности Алтигри.
     А потом, спустя неделю моего сумасбродства, ко мне в мозг пришла Мирра, и спросила:
- Винс, а тебе не кажется, что Бьянка сама могла растрепать кому-нибудь про твою материальную власть?
- Да как тебе такое в голову пришло?! - возмутился я. – С какой стати ей об этом рассказывать?!
- Ну, знаешь ли… Ситуации бывают разные, - пожала невидимыми плечами моя соавторша, и исчезла, снова оставив меня наедине с собой. 
     А я, поразмыслив, пришёл к выводу, что, возможно, она и права, Бьянку ведь могли попросту вынудить быть откровенной, могли шантажировать и даже угрожать её жизни! Эта мысль так испугала меня, что моя мания преследования сразу перешла в следующую фазу: я пошёл к Айэну и заявил, что должен как можно скорее увидеться с Бьянкой, ибо ей, возможно, угрожает серьёзная опасность.
     Айэн, трезво оценивающий моё неадекватное состояние, от моих слов едва не впал в отчаяние.
- Винсент, бога ради, не делай этого! – воскликнул он. – Ты не справишься с собой, это точно! И потом, а как же Иштар? Она ведь не простит тебя, если ты снова он неё сбежишь!
     При мысли об Иштар моя совесть попыталась взбунтоваться - но, поскольку я был сильно пьян и не вполне нормален, голос совести заглох довольно быстро. Я принялся целенаправленно искать Бьянку, которую не видел уже несколько месяцев, а когда нашёл, это стало одним из самых странных приключений в моей жизни.
     Материальная власть была при мне, но она не лишала рассудка ни меня, ни мою избранницу. Впервые в жизни мы оба прекрасно понимали, что уже никогда не сможем быть вместе, и горечь этого понимания мрачным истуканом стояла у нашей постели, мешая полноценно отдаваться чувствам. Кончилось это тем, что дня через два мы расстались по обоюдному согласию, без слёз и упрёков, просто потому, что это было неизбежно. А напоследок Бьянка рассказала мне, каким именно образом Алтигри узнал о нашей любви и моей материальной власти.
     Да-да, Мирра оказалась права на все сто! Я ведь ничего никогда не знал о том, как, и главное, с кем Бьянка жила до нашего знакомства, меня вообще не интересовали такие подробности – а зря. После нашего с ней расставания она попыталась вернуться к человеку, которого когда-то любила, и в качестве оправдания собственной «измены», рассказала ему о моей материальной власти. Так что мне ещё крупно повезло, что этим человеком оказался всего-навсего… Витким, а не какой-нибудь чудовищный монстр вроде Шамана!
     В общем, всё это оказалось так ошеломляюще-глупо, что я больше не стал копать в этом направлении, и даже не стал расспрашивать Вита, какого чёрта он вообще трепался обо мне со своим приятелем-предателем. Зачем? Несчастный помощник капитана во всей этой истории, как ни крути, казался мне не виновником, а, скорее, потерпевшим: сначала я соблазнил его женщину, потом его лучший друг привёл Кормчего Хибердов к алтарю Бетарги, а теперь, если Пиферн узнает, кого нужно благодарить за осведомлённость Алтигри, Витким сразу же распрощается со своей должностью. 
     Нет, я ни в коем случае не хотел становиться причиной его несчастий – и не стал. Сделал вид, что ничего не знаю. А мои собственные переживания - что, в первый раз что ли? – засунул, куда подальше. Только вот живу я теперь один. Нет у меня ни жены, ни любовницы.

                Винсент Табу, август - сентябрь 2011 года.