За густой пеленой тумана. Глава 18

       Айртон появился в гостиной так бесшумно, словно передвигался по воздуху. Он приложил к губам указательный палец и жестом предложил подняться на второй этаж. Эл послушно двинулся за ним.
      Стараясь не шуметь, мужчины прошли в комнату Рассела и только там немного перевели дух.
— Свет не включайте и поплотнее прикройте дверь, — попросил Айртон шепотом. — Мариель спит?
— Да легла, как обычно.
— Вот и хорошо.
     Мужчина нашел стул, присел, предложил Расселу сделать то же самое.
— Ожидание может затянуться.

     Усевшись на кровать, Эл вопросительно уставился на сыщика.
— Да-да, понял,  — сказал тот, улыбаясь, — ждете от меня объяснений.
— Не скрою, думал над этим целый день.
     Айртон вздохнул.
— Чтобы не томить вас и дальше, позволю себе еще раз заявить, что я почти уверен, что этой ночью случится то, чего мы так долго ждали: Мариель попробует спрятать карту!
— Почему же она не прятала ее раньше?
— Этот вопрос, дорогой Эл, мучил меня все последние дни. Недавно в конторе, глядя на Мариель, сидящую напротив, меня словно осенило. Я вспомнил, как подвозил ее в тот день, когда приехал Харди. Машины еле двигались из-за тумана.
 
     Рассел склонил голову на бок, давая понять, что все это ему хорошо известно.
— Тогда вспомните день, точнее ночь, когда Марта видела привидение, оказавшееся, как мы предполагаем, вашей сестрой, и вам, думаю, все станет ясно.
— В тот день мы были в кафе…
— А потом? Почему вы сразу не проводили свою девушку домой, а зашли сюда?
— Мы зашли за фонариком…
— Зачем он вам понадобился?
— Странный вопрос…, чтобы не заблудиться в тумане.

     Айртон молчал, давая возможность Расселу самому сделать правильный вывод.
— Вы полагаете, что…
— Во всем виноват туман, — подсказал Айртон, — да-да, туман! Как и не странно это звучит. Я, конечно, не могу обосновать этот феномен с научной точки зрения, но то, что туман для вашей сестры является, если так можно выразиться, обязательным внешним раздражителем, по-моему, очевидный факт. Я думаю, для того, чтобы у Мариель сработал ее странный рефлекс, кроме чувства опасности, необходимы еще определенные погодные условия — влажность воздуха, температура… не знаю…, все это должны изучать специалисты. Я же, желая проверить свои предположения, сразу отправился в центральную библиотеку, и когда получил там газету за девятое мая тридцать восьмого года, то понял, что не ошибся.

     С этими словами Айртон достал и протянул молодому человеку сложенный пожелтевший экземпляр старой газеты.
— Вот здесь, — он ткнул пальцем в маленькую заметку. — Это сводка погоды, убедитесь сами.
     Рассел напряг зрение, прочитал вслух:
— Вечером и ночью ожидается сильный туман.
— Это означает, — пояснил Айртон, что в тот день, когда исчезли алмазы, на вашу бабушку, Линду Чессенгем, тоже каким-то образом подействовал туман!
     Рассел молча перечитал заметку, потом возвратил газету. Сказал, покачав головой:
— Признаюсь, Поль, вы не устаете меня удивлять. Почему мне не пришло в голову связать туман с пропажей карты? Ведь я прекрасно знал об этом!

     Неожиданно лицо Айртона застыло. Мужчина жестом призвал Рассела к тишине, потом поднялся, приблизился к двери и осторожно выглянул в коридор. В доме что-то происходило, и хотя Рассел ничего не слышал, тревожное настроение мужчины передалось и ему. Глядя на сыщика, застывшего в нелепой позе, Эл невольно сглотнул комок, подступивший к горлу, и в эту секунду отчетливо послышался звук закрывшейся входной двери.
— Вышла на улицу, — негромко сказал Айртон, — значит, тайник все же не в доме.
— Кто вышел, Мариель?
    
     Айртон повернулся и удивленно вскинул брови.
— Неужели после всего, что я вам рассказал, у вас еще остались какие-то сомнения?
Вы сегодня слышали сводку погоды?
     Рассела словно пронзило током. Он резко повернулся и, не веря своим глазам, уставился на окно: густые клубы тумана, словно хранители тайн, надежно скрывали все, что происходило в саду. Неужели Мариель сейчас пробирается сквозь эту густую молочную массу, раздетая, босая, уверенно идет к какому-то тайнику, подчиняясь неведомым инстинктам, унаследованным от своей бабушки, и лишь для того, чтобы спрятать маленький листок бумаги?! Представив себя на месте сестры, Рассел ощутил вдруг свою полную беспомощность.
 
     Он двинулся за Айртоном в сторону гостиной, на секунду заглянул в кабинет. На столе вместо карты красовался прямоугольный след, отпечатавшийся среди недельного слоя пыли. Сомнений не оставалось. Карта исчезла и взяла ее Мариель!
     Айртон остановился в конце коридора и прижался к стене, Рассел встал позади него. Отсюда гостиная просматривалась как на ладони. Теперь оставалось только ждать, и ожидание это длилось не менее получаса.

     Наконец, внизу тихо хлопнула входная дверь. Рассел невольно отступил вглубь коридора. Он пытался уверить себя, что сейчас увидит Мариель, всего лишь Мариель, свою сестру, и, тем не менее, колени у него предательски дрожали. Когда же в глубине полутемной комнаты появилась, словно возникла из воздуха, светлая бесформенная фигура, а потом медленно поплыла, как будто не касалась пола, у Рассела от неожиданности перехватило дыхание.
— Кто это? — шепнул он Айртону, и когда, тот повернулся, Эл не узнал его. Перед ним стоял человек с лицом, перекошенным от страха при встрече с необъяснимым явлением природы.
 
    Белый силуэт, тем временем, продолжал плавно и бесшумно кружить по комнате. Какая же сила заставляла Мариель совершать все эти странные, беспорядочные перемещения? Может, сама Линда Чессенгем, вселившись в тело несчастной девушки, решила погулять по своей гостиной? Рассел на минуту представил, какой ужас, должно быть, испытала Марта, когда увидела Мариель в подобном обличии, если даже он… буквально оцепенел от страха.

     Не лучше чувствовал себя и Айртон. Он, словно зачарованный, смотрел и смотрел на девушку во все глаза и, не зная, что предпринять, просто терпеливо ждал, чем все закончится.
     Первым, как ни странно, пришел в себя Рассел.
— Сколько еще это будет продолжаться? — шепнул он. — Ее надо остановить.
— Хорошо, — так же тихо ответил сыщик, — сделаем так: вы идёте к выключателю, и как только услышите мои первые слова, сразу зажигайте свет.
— Что потом?
— Потом ступайте в комнату сестры и принесите ей что-нибудь из одежды. Надеюсь, вы знаете, в чем она ходит по дому?

     Рассел кивнул и, подталкиваемый Айртоном, начал спускаться по лестнице. Когда же под его ногой предательски скрипнула ступенька, Мариель, почувствовав присутствие посторонних, резко замерла и тут, в тишине гостиной, послышался странный металлический перезвон. Что это?! Эл обернулся, но сыщик лишь пожал плечами, как бы говоря: «Ничего не понимаю».

     Рассел на цыпочках двинулся вдоль стены, остановился рядом с выключателем, бросил взгляд в сторону Мариель, которая продолжала стоять как статуя, застывшая в нелепой позе и, услышав, как Айртон заговорил, зажег свет.
— Не пугайтесь, Мариель, — произнес мужчина тихим вкрадчивым голосом, — с вами ваши друзья.
     Увидев свою сестру, стоящую с закрытыми глазами, Рассел буквально открыл рот.
— Вы просто спите, — продолжал Айртон, — вы спите и вам снится ваш несносный патрон.
     Тут он осторожно снял с руки девушки большое металлическое кольцо с десятком старых ржавых ключей и, приподняв его, показал Расселу.
— Сейчас ваш брат принесет вам одежду, — сказал сыщик, глядя на юношу, — а пока давайте присядем.
 
     Он аккуратно тронул Мариель за локоток, и та послушно двинулась в сторону ближайшего кресла. Эл, как вкопанный, продолжал следить за перемещениями сестры, ведь не каждый день видишь настоящих лунатиков, и только недвусмысленный жест сыщика вывел его из оцепенения. Рассел бросился в комнату девушки, схватил первый попавшийся платок, выбежал и, обогнув кресло, набросил его на плечи сестры. Он нечаянно дотронулся до ее холодной кожи и в страхе отдернул руку. Узнать в этой безжизненной, ледяной мумии свою сестру он все еще не мог.
 
    Айртон, тем временем, продолжал:
— Все хорошо, ничего не бойтесь, вы в полной безопасности, — говорил он, смешно растягивая гласные. — Я — Поль Айртон, рядом сидит ваш брат — Рассел,
— он дотронулся до руки молодого человека, предлагая тому тоже что-нибудь сказать.
— Мариель, — проговорил Эл дрожащим голосом, — если ты слышишь меня, то…, то подай какой-нибудь знак.

    На восковом лице девушки не дрогнул ни один мускул. Лишь спустя долгие полминуты ёе голова слегка наклонилась в сторону. Айртон радостно сжал ладонь юноши.
— Послушайте, Мариель, — опять пропел сыщик, — я, Поль Айртон, прошу вас, выполните одну мою просьбу: откройте глаза.
— Мариель, не бойся, открой глаза, — подхватил Рассел.
     И вновь невыносимо длинная пауза.
     Приставив ко рту ладонь, мужчина шепнул:
— Во сне все процессы протекают в другом временном режиме. Надо ждать.
     Рассел понимающе кивнул, однако ждать пришлось очень долго. Эл уже готов был предложить отправить Мариель в постель, но тут…
 
     Первыми в движение пришли ее ресницы, затем еле заметно дрогнули уголки губ, кровь, хлынувшая к лицу, на глазах превращала фарфоровую куклу в живого человека. Наконец, плечи девушки опустились, она чуть слышно вздохнула и открыла глаза.  Однако яркий свет заставил ее сразу же зажмуриться. Некоторое время она моргала, трясла головой, стараясь освободиться от остатков сна, в ее взгляде, хотя и лишенном еще всякого смысла, уже угадывалась та привычная Мариель, которую и Поль, и Рассел видели каждый день.

     Мужчины обменялись быстрыми взглядами и вновь уставились на девушку.  Мариель смешно хмурила брови, переводила взгляд с Айртона на брата, считая, видимо, что они ей снятся и, конечно, старалась понять, как она могла здесь оказаться? Первое что она спросила: «Который час?»
— Два, после полуночи, — ответил Айртон, посмотрев на часы.
     Мариель некоторое время разглядывала брата и, поскольку тот широко улыбался, укоризненно произнесла:
— Это твоя идея — притащить меня в гостиную среди ночи?!
 
     Ответить Рассел не успел. Девушка стала поправлять платок и из ее разжатой ладони на пол посыпались алмазы…
— А, вот и камешки, — радостно воскликнул сыщик, наклоняясь и поднимая упавшие драгоценные камни.
     Рассел взялся ему помогать в то время, как Мариель наблюдала за ними с застывшим в изумлении лицом.
— Восемь штук, — подытожил Эл, пересчитав алмазы и, разложив их на столе.
— Да, на этот раз улов побольше, — откликнулся Айртон.
— Так, подождите-ка одну минуту, — напомнила о себе Мариель, — мне кто-нибудь объяснит, наконец, что все это значит? Мало того, что вы вытащили меня из постели, так еще решили показать фокус  с появлением этих стекляшек. Эл, это все ты придумал, признавайся?
— Умоляю, Мариель не сердись. Мы не виноваты….
— Ну, конечно, ты не виноват. Выставил меня в одной рубашке перед шефом…
— Ваш брат прав, — поддержал Рассела сыщик. – В том, что вы сидите сейчас в этом кресле, виновата скорее ваша бабушка, Линда Чессенгем.
— Бабушка?!
 
     Мариель уставилась на Айртона, но тот не желая сейчас пускаться в дальнейшие объяснения, снял со спинки кресла кольцо с ключами и показал их девушке.
— Вы, случайно, не знаете, что это за ключи?
     За сестру ответил Рассел:
— Я, кажется, видел их, в том чулане за темным коридором, но вот от чего они? По крайней мере, при мне никто ими не пользовался. Может быть, спросить у Стеллы?
— Нет, будить женщину, мы не будем. Попробуем отыскать эти загадочные двери самостоятельно.

     Айртон извлек из кармана принимающее устройство, щелкнул тумблером и стал направлять его в разные стороны. Однако световой сигнал, вспыхнувший на верхней панели прибора, не реагировал.
   «Наверное, мешают стены», — решил он, и объявил, что отправляется на улицу.
     Рассел хотел последовать за ним, но мужчина его остановил.
— Мариель нельзя оставлять в таком состоянии. Поговорите с ней. Расскажите, чем мы занимались всю последнюю неделю.

      Эл неохотно согласился. Как только он остался с сестрой наедине, та без промедления набросилась на него.
— Слушай, ты в своем уме? Это же переходит все границы! Ты хоть понимаешь, что теперь из-за твоих идиотских розыгрышей, мне придется искать новую работу! Как я буду смотреть Полю в глаза?
— Успокойся, — повысил голос Рассел, — успокойся и пойми, наконец, что никто тебя из постели не вытаскивал. Ты сама только что, вот здесь, вальсировала в одной рубашке!
— Сама? И ты хочешь, чтобы я в это поверила? — она вдруг нахмурила лобик, — подожди-ка, а что в нашем доме ночью делает Айртон? И куда он пошел? И почему, кстати, он упомянул нашу бабушку? Да, и откуда взялись алмазы, я что, их сама принесла?
    Она посмотрела на свою ладонь и увидела четко отпечатавшиеся красные следы от камней.
— Вот видишь, как много вопросов! Садись и послушай. Я попробую тебе все объяснить, хотя и сам многого не понимаю.

Глава 19: http://proza.ru/2012/05/13/1200