Философия относительности

Существует очень популярное мнение, что всё в мире относительно. Подвергнем его сомнению. Представим картину. По реке по течению идёт судно. В его каюте в направлении движения судна летит муха. Не принимая во внимание движения судна по реке, можно рассматривать только движение мухи (точки) в каюте. Тогда начинает казаться, что каюта и все точки в ней кроме одной (мухи) покоятся.

Пытаясь узнать, какова скорость судна без учёта течения реки, следует не учитывать скорости течения. Тогда текущая вода принимается за стоячую, движение за покой.

Отвлекаясь от данного уровня представления и переходя на более высокий уровень с большим масштабом, можно заметить, вся выше упомянутая динамическая система движется вместе с Землёй по солнечной орбите вокруг Солнца. Относительно Земли Солнце покоится, относительно своего центра вращения – движется. Данный центр относительно Солнца покоится, а относительно своего центра вращения движется.

Обобщая, следует сказать, что исследуемый объект последовательно, от уровня к уровню представляется то в движении, то в покое.
Экстраполируя тенденцию, можно сказать, что «так было и так будет» дальше, поэтому бессмысленно продолжать рассуждение. Нужно на чём-то остановиться. Поэтому сразу, скачкообразно можно перейти в мышлении к последнему уровню Вселенной, сказав инерциальное движение мирового эфира – это одновременно его покой. Движение – это покой  (А есть Б). 

Сказав так, мы нарушаем последовательность чередования состояний движения и покоя. Поэтому, думается, логичнее бы было сказать, мировой эфир то движется, то покоиться. Но так ли это?

Говоря, мировой эфир одновременно движется и покоится, движение есть покой, мы используем амбивалентное мышление, относимое к патологическому.
Для избегания патологии мышления, следует разделить антиномию на два противоположных суждения: мировой эфир движется и мировой эфир покоится. Если мы согласимся с тем, что из двух противоположных суждений истинным может быть только одно, то нам следует выбрать, которое истинное, которое ложное.

Поскольку метафизика, дающая представление о застывшем, покоящемся мире давно оставлена в прошлом, приходиться истинным считать суждение: всё движется.
Но если «всё течёт» (panta rei), и нет ни одной покоящейся точки, то как тогда сориентироваться в этом всеобщем течении, движении.

Если покоя объективно нет, а без него невозможно ориентироваться в окружающем, то нужно его придумать или изобрести, то есть ввести если не в объект, то в сферу его отражения – в мышление – в качестве понятия покоя и составленного представления о нём.

Так поступили, например, геометры. Богатый опыт позволил им сформировать умозрительную сферу искусственного пространства, построенную из точек, линий, плоскостей и вывести аксиомы и теоремы – своеобразные законы его построения и измерения.

История геометрии и любой науки имеет две стадии, эмпирическую и теоретическую. В первую стадию формируются эмпирические знания, во вторую – теоретические знания. Если эмпирические исследования направлены на объект, объективную реальность, то теоретические исследования – на формирование моделей (копий) этой реальности. Считается, что эмпирия нацелена на получение новых фактов, а теория на объяснение и предвидение их.

Предвидение указывает на то, что теоретическое познание, в отличие от эмпирического познания стремиться к опережающему копированию (удвоению, отражению) действительности. Оно стремиться сформировать копию, которая не только связана с настоящим временем, но также охватывает прошлое и настоящее, чтобы сказать: так было, так есть, а так будет, или может стать.

Охватывая прошлое, настоящее и будущее, мысль охватывает  не только конечные моменты, мгновения настоящего, но все мгновения или точки текущего времени. В результате время застывает: теряет динамичность и становиться статичным – вечностью: покоем. Так мы приходим к метафизике.

Считая, что момент, мгновение есть точка, единица времени, легко понять, что тикание часов символизирует простое перечисление одной единицы или точки времени. В итоге формируется ряд простого перечисления точки (единичности) времени: единое время. Поскольку время бескачественно, ряд этот представляет чистое количество. В данном примере единое не имеет никакого качества.

Перечислив секунду шестьдесят раз, мы говорим – минута. Перечислив минуту шестьдесят раз – говорим час. Перечислив час двадцать четыре раза, приходим к суткам. От них – к году, затем к столетию, тысячелетию и т.д. То есть мы от простого перечисления одной единицы времени начинаем перечислять масштабы, ускоряться во времени и, в конце концов, понимаем бесконечность и потому бессмысленность этого занятия, следовательно, необходимость остановиться. Для этого открываем или изобретаем конец этому ряду, который ограничивает бесконечность времени, и называем его вечностью. Остановив счёт, мы мысленно останавливаем время на уровне последнего масштаба, превращаем бесконечность в вечность, движение в покой.

Изобразив вечность единицей 1,0 (А) а бесконечность бесконечной дробью 0,999… (Б), можно видеть, что формально-логически бесконечность не есть вечность. Для утверждения того, что 1,0 = 0,999… нужно пренебречь их разницей бесконечно малой величины. То есть нужен переход от формальной (нойяльной) логики к кривой (паранойяльной) логике, использование амбивалентного мышления.

Из этого следует предположение, что человечество, познавая окружающее, не может пользоваться мышлением, основанном на одной только формальной логике.

Есть мнение, что Аристотелем формальная логика, которую, надо сказать, использует наука, превращена в метафизику. Метафизика – учение о надэмпирических началах, законах бытия. Она позволила теологам создать модель мира, свободного от изменений - раз и навсегда данного. Поэтому, говоря, движение есть покой, не пытаемся ли мы физику перевести в метафизику, хотя считается, что это невозможно. Ведь физика – наука, а не философская спекуляция, которая, чтобы построить умозрительную систему (модель), начинает выводить её, исходя не от эмпирических данных, а от всеобъемлющего начала.
 
Физика, имея эмпирическую и теоретическую части, строит модель мира, отталкиваясь от множества объективных физических явлений, которые наблюдаются. История, в свою очередь, начинается от описания и объяснения, анализа  множества событий, исторических фактов. Все науки собирают информацию об объектах. Следовательно, любой наблюдаемый объект передаёт информацию о себе и она, согласно информатике, должна при приёмо-передаче кодироваться и декодироваться, можно сказать прочитываться.

Если считать, что кодированием информации, поступающей к органам чувств, занимаются зрительный, слуховой, обонятельный, вкусовой и тактильный анализаторы, то декодированием – конкретное и абстрактное мышление.

Декодирование (раскодирование) раскрывает значение и смысл сенсорных знаков, а также сущность явлений: их код – то, что скрыто, находится на втором плане, в тайне. В процессе декодирования сенсорному образу (системе знаков) объективного явления - феномену - даётся имя, название (нумен). Название даётся не случайно, так как система нуменов – это их классификация, чаще всего бинарная.

Бинарно классифицируются феномены по двум признакам – общему и уникальному. Разрабатывается классификация научной теорией. Результатом становится то, что в объекте научного исследования или изучаемой реальности выделяются научные предметы – круги изучаемых явлений. Каждым предметом занимается отдельная наука. Все науки подразделяются на естественные и гуманитарные.

Каждая наука, чтобы не походить на другие науки, ограничивает свой предмет - очерчивает круг изучаемых явлений, - разрабатывает свой особенный (уникальный) категориально-понятийный аппарат - нуменологию - и методологию. Также она изыскивает свою особенную (уникальную) аналитическую единицу, от которой отталкивается при моделировании своей  предметной реальности, которая наряду с общенаучными характеристиками приобретает специальные. Если в геометрии аналитической единицей становится точка пространства, то в социологии – индивид общества, которое нельзя назвать ни экономическим, ни политическим обществом. В общем каждую науку можно представить бионом, имеющим общую и особенную стороны, а науку в целом - континуумом: рядом бионов, раскрывающим универсальную и единую стороны исследуемой реальности.

Ни одна из наук не гнушается общенаучной методологией, которую нельзя назвать ни метафизической, ни диалектической, так как наука, выделившись из философии, противопоставила себя ей. Помог науке в этом индуктивный метод Бэкона.

Индукция – наведение. Явления, события и т.п., устойчиво повторяясь, при восприятии наводят мышление человека на идею закономерности явлений, на самовоспроизводимость их в соответствии с правилами воспроизведения: кодом. Не соблюдение кода ведёт к отклонениям воспроизведения явления или мутациям – изменениям. Если в биосфере при воспроизведении себе подобных код найден, то в геосфере и ноосфере – нет.

Зачем нужно человеку  знание кодов, законов? Чтобы нарушать их. То, что человек, рождаясь, неизбежно умирает – закон. Но человек издревле ищет элексир молодости, чтобы не стариться и быть вечным.  Жизнь в товарном обществе подчинена закону стоимости. Но социалисты-утописты и коммунисты, считая товарное общество несправедливым, пытались его изменить, в частности, путём отмены денежного обращения – объективного закона стоимости. Закона, который, согласно принятого мнения, не зависит от воли и сознания людей.

Стремление людей не соблюдать объективные, сложившиеся помимо их воли, законы указывает на их желание перестроить мир, создать новый миропорядок, подвластный их, а не мировой воле. В общем, научные знания нужны, чтобы управлять.

В донаучное время считалось, что всё вершится по воле божьей. Бог – это Тайна. Он скрыт за явлениями, эмпирическими данными и открывается (передаёт необходимую информацию) лишь избранным для того, чтобы они учили людей, как правильно жить. Нарушение божественных заповедей, изложенных в священном учении – грех. За грехи кара. Религиозные заповеди – веды,  священные знания (информация). Священность, божественность знаний указывает на их надэмпиричность, метафизичность, трансцендентальность.

Хотя верующим внушалось, что теологическая, теософская система знаний строится на откровениях, научный анализ показал, что это не совсем так. В  методологии теософии существенное место занимает не только интуиция, но и такой метод как дедукция.

Дедукция позволяет строить непротиворечивую понятийную систему, исходя из одного, но всеобъемлющего понятия. Единоначалие – условие соблюдения закона тождества: А есть А.
Религиозная (ветхо и новозаветная) модель мироустройства устойчива, стабильна, так как не предусматривает никаких изменений. Недостатком её является не вполне адекватное отражение существующего в природе порядка – оно игнорирует явление изменчивости.

Как известно, христианская теософия многое взяла от платоновского дуализма. Платон построил модель мироустройства, состоящую из стационарной и   динамической систем, сняв противоречие между ними положением, что вторая система есть копия первой. Между ними нет той пропасти, что есть между А и Б в формальной логике, так как копирование состоит в движении подражания начала А самому себе. Просто система А начинает воспроизводиться раз за разом по одному и тому же плану. План скрыт в копии и потому становится вторым планом –  закономерностью или кодом. Покой оказывается скрытым в движении.Получается, что кажимый изменчивый мир на самом деле не подвержен изменениям. Движение – обман зрения.

В ветхозаветном изложении стационарность модели миропорядка выглядит следующим образом. Бог создал каждой твари по паре – универсальный ряд тварей - и сказал: плодитесь и размножайтесь: предрёк расширенное воспроизводство тварей. Поэтому каждая пара могла дать лишь множество, так сказать, клонов – ряд простого её перечисления: множество одного качества. И хотя мир во времени, благодаря смертности и рождаемости - естественного движения живых тварей - обновлялся, оставался всегда тем же самым: не менялся. 
Он одновременно менялся и не менялся: ходил по кругу. «А» превращалось в «А». «А» возвращалось к себе, увы, не иным, а тождественным себе. Дуализм был без диалектики. Диалектика же требует возвращения начала к себе иным, то есть качественного его изменения: превращения «А» в свою противоположность – «Б». Каждый биологический вид в ходе эволюции должен был измениться до неузнаваемости. Увы, с фенотипом видов менялся и их генотип, наследственный код, программа воспроизведения себе подобных.

Перенося диалектическую идею изменчивости на общество и считая, что в культуре заложен генетический код общества, легко предположить, что  для социальной эволюции необходима изменчивость кодовой информации –кодовая мутация культуры.

Возвращаясь к мировому эфиру, который одновременно покоится и движется, амбивалентен, можно применить метафизический метод для преодоления противоречия (исключения кривой логики).

Решив, что мировой эфир движется, мы должны принять, что это циклическое движение не даёт развития. Мировой эфир должен мерцать своими точками. Или, как сказал Гераклит, мерно воспламеняться и гаснуть. В формулировке Ломоносова это станет звучать так: если в мировом эфире где-то что-то убыло, то где-то столько же прибыло. Проще говоря, мировой эфир должен сохраняться или самосохраняться путём воспроизведения, значит, воспроизводиться.

Отсюда закон сохранения энергии ли, массы ли вещества, материи есть закон о самосохранении Вселенной. Код воспроизведения Вселенной заложен в её организации. Метафизически он неизменен, а диалектически изменчив и неизменен. Изменяется только качество, универсальная сторона, но не количество, не количественная сторона мирового вещества. Это доказывает закон сохранения массы мирового вещества замкнутой мировой системы.

Закон, открытый Менделеевым, указывает на обратное: изменение массы химического элемента ведёт к изменению его качеств. При этом химический элемент мыслится как открытая мутирующая система. Код мутации отражён в таблице.