Почему нельзя резать человека

               
               
      Деревня. Десять часов вечера. Иду домой с работы. Не доходя до своей хаты, увидел колхозного тракториста Степана, по прозвищу ”Мордоворот”, держащегося за забор.
        - Здорово, Михалыч! - заплетающимся языком произнес он.
        - Здорово, Степа! Ты сегодня почти трезвый. Даже стоять в состоянии, - подковырнул я его.
        - Да не - е… это мне забор помогает. Я сегодня, как всегда… В норме. Но, дело не в этом. Михалыч, я тебя вот о чем спросить хочу: почему люди бывают нехорошими?
        - Ну, это трудно объяснить… Такова  “Селяви”, - отвечаю я тоном, каким обычно разговаривают с детьми, душевно больными и пьяницами.
        - Ты хороший человек, Михалыч. Я тебя нутренне очень уважаю. Но ругаться по иностранному…не надо. Я, чё хотел сказать: сидим мы, значит…Выпиваем. Я, Аркашка, Серега и Иван. Три пузыря на всех. Прилично! Аркашка разливает. Раз, другой… Замечаем, что себе он наливает на два пальца выше. А это, сам понимаешь Михалыч, не хорошо. Мы ему указали на это. Пообещал исправиться. Но ни фига! Опять, то - же самое. Мы только в кайф начали входить, а он уже на рогах. Вырубился и лежит. Водка кончилась. Настроение хреновое. Послали Ваньку. Принес еще пузырек. Пьем и обсуждаем нехорошие действия Аркашки. Серега сказал:
        - «Его надо наказать»
        - «А как?» - спрашиваю я.
        - «Вот тебе нож. Режь Аркашку!»
        - «Почему я?»
        - «Ты самый здоровый. Не зря тебя “Мордоворотом” зовут» - настаивает Серега.
        - «Да не буду я его резать» - отказываюсь я.
        - «Режь, - говорят Серега с Ванькой, - потому, как Аркашка после всего этого, не человек»
     Я им говорю:
        - «Могу зарезать курицу, утку, кабана… Аркашку резать не буду»
     Серега спрашивает
        - «Степа, скажи: утка не человек?»
        - «Не человек» - отвечаю.
        - «Кабан не человек?»
        - «Знамо дело» - соглашаюсь я.
        - «А на счет Аркашки, мы же все проголосовали, что он тоже не человек. Согласен?»
        - «Согласен. Но, резать не буду»
      Серега с Ванькой обозвали меня не принципиальным и ушли. А я вот теперь домой добираюсь.
        - Правильно делаешь, - говорю я Степану.
      Тот бьет себя в грудь и повторяет:
        - Я им сказал: «могу зарезать курицу, утку, кабана. Даже быка завалю. Но Аркашку резать не буду. Хоть он и не человек» Я прав, Михалыч?
        - Прав, прав, - отвечаю. - Пошли, до дому доведу.
       Подхватил я его за талию, руку на плечо и повел так, как в войну передвигали легко раненых. Стоя у своей калитки, прощаясь со мной, Степа в последний раз объяснил, почему он не стал резать Аркашку.
         - Есть еще нехорошие люди, Михалыч. Но, ты не такой. Ты человек.
         - И ты человек, Степа. Иди спать, - сказал я и пошел домой.