2. Народная любовь на рынке

 
      Популярность  написанных мною    любовных историй росла, тираж газеты - тоже. И в конце каждой недели  я уносила домой (на десерт)   большой  пакет  реальных писем – электронные в то время  нам мало кто писал.   Читательницы в них   делились со мной   своими секретами, просили совета, писали,   что любят мои повести и меня тоже, приглашали в гости, на свадьбу, просили о встрече.
      До этого  я  проработала    в СМИ республики  двадцать лет, написала  много разной, в том числе, говорят,    неплохой публицистики. Имела почетные  звания, правительственные  награды,   дипломы престижных российских и даже  международных  конкурсов. Но  известной  стала вдруг   и  только благодаря своим  мелодрамам.
      Письма  читателей, в отличие от электронных, приносили     особую радость.  Они  были  живые – каждое в своем  конверте, с    душой,  запахом, почерком, энергетикой автора. Потому я хранила их долго как дорогие реликвии. Мне писали и сельские и городские женщины, старшеклассники,  реже -мужчины, читающие повести".    .      
       Особенно  хорошо раскупались   наши газеты   на рынках. Распространители  говорили, что  рыночные читательницы   просят не ограничиваться двумя страничками, выдавая  повесть  по кусочку.   Рассказывали, что  многие из  них   даже не разрезали  страницы  с молодежными   темами, а  покупали    газету, чтобы только пострадать вместе с героями историй любви.  Мы знали, что нашу газету  охотно читают студенты, старшеклассники,  разная  молодежь. Но особым    показателем спроса  и успеха в те годы были  продавцы  рынков. Хотя на наших рынках  сейчас  кто только  не торгует:  и бывшие учителя, и врачи, и  кандидат  наук  за  прилавком  не редкость   -  работать негде,
все друг другу что-то продают.
      
     В четверг, в день выхода газеты    можно было идти по любому из рынков и тешить свое самолюбие: большинство продавщиц,  дружно  купив у распространителей   еженедельник, читали  очередную часть    повести  на двух полосах. В  конце  небольшой «порции»  страстей  давалось  обещание -  «продолжение в следующем номере».  Очередная повесть   по продолжительности  публикации  могли  тянуться   в газете  год, а иногда и больше.  Читатели, как и было задумано,  не расслаблялись,   собирали газеты,  старались не упустить следующий  номер. Тем самым, держались   тираж и  рейтинг.
      Однажды,  когда  мы с мужем собирались в санаторий, накануне   по закону подлости  испортилась дорожная   сумка.     Срочно  собралась на рынок за сумкой,  времени в обрез, уезжаем уже сегодня   ночью, а  дел невпроворот.   Мой измученный  годом напряженной работы и  срочными  делами  перед отъездом вид оставлял желать лучшего.  Приводить себя в порядок было некогда. Так и  пошла – без  прически, в летнем сарафане.  Подумалось:  в  отпуске  даже  большие руководители  позволяет себе некоторое послабление в дресс – коде, не обязательно  быть « при галстуке». Я  же  скромный редактор  провинциальной газеты,  будучи в отпуске, и вовсе не думала о  сохранении имиджа  деловой женщины.  С некоторым сожалением отметила в зеркале:  выгляжу  очень непрезентабельно, но  успокоила себя тем, что на рынок  еду на машине, а там, заскочу на   минутку в торговый ряд, куплю    сумку  и тут же вернусь.
- Мама, ты куда в таком виде? В сарафане,   без прически, - сказала мне дочь уже вдогонку. – У тебя на голове взрыв  макаронной фабрики. Хочешь, я за сумкой поеду? 
- Не доверяю никому  такое важное дело.  Без головы я  на рынок пойти не могу, а  если   буду приводить  ее в порядок,  не успею за сумкой.   Ничего,   до отъезда  успею привести   себя в порядок,   уезжаем ночью.   
- Смешная ты, мама. Зачем тебе  приводить себя в порядок ночью, перед дорогой? Там, куда   ты  едешь,  тебя мало кто знает.  Зато  здесь   знают  многие и  каждая собака,  тем более на рынке.  Там   все   женщины  через одну - ваши читатели.  Уже и меня атакуют, спрашивают по секрету:  как повесть кончится?
 Я махнула рукой и помчалась.  Желанную  сумку  нашла сразу, и тут же отправилась к выходу, к ожидавшей меня машине.   В отпуске  забываешь, какой день недели и часов не наблюдаешь.  Оказалось, что гуляю  по рынку в четверг, день выхода газеты.  Заметив  в руках  некоторых продавщиц  свою газету,    подумала о том, что  дочь была права.  После недавней  телепередачи « Вкус жизни», а также  некоторых публикаций с  фото, многие   знали меня  в лицо.
В какой-то момент я увидела, как удивленно  смотрят на меня  две  женщины,  торгующие тканями.    Они стояли у своих контейнеров и  о чем-то оживленно спорили. А потом одна из них сказала другой:
 - Говорю тебе, это не она,   Эльмира вполне  ухоженная женщина.  А  у этой    голова   как после боя.
 - А я тебе говорю - она,  спорю с тобой,  голову даю на отсечение.  Давай, спросим.
 Я   постаралась поскорее протиснуться между рядами к выходу, чтобы избежать этих вопросов. Но одна из  женщин   успела меня догнать:
- Скажите, а вы Эльмира Ибрагимова из « Платана».
- Нет, а кто это такая? –  предательски отказывалась я от самой себя.  Но женщина меня уже не  слышала,  спешила к своей подруге со словами
 -Ну и что я тебе  сказала? НЕ она это!  Жаль, что     серьезную ставку в споре не сделала, зачем мне отсечение твоей  головы?   В отличие от бараньей, ее даже на холодец   не используешь.
 Женщины дружно рассмеялись, а я постаралась быстрее исчезнуть с рынка.
      Вспомнился и другой    смешной  случай.  После работы,  купив   на рынке всякой  всячины, с двумя полными сумками я  в последнюю очередь  подошла к рыбному прилавку.  Пакеты были тяжелыми, но поставить их, чтобы   дать рукам отдых,  не  смогла  -  повсюду под ногами   были грязь и слякоть. В надежде на быстрое  обслуживание,  попросила продавщицу  взвесить  мне два кило рыбы. Та  даже не подняла на меня глаза, что-то  увлеченно читала   в газете.  Сдвоенный лист газеты был вырван  из   толстого еженедельника, обложки не было, и я  поначалу  не узнала фрагмент своей газеты.  Повторила просьбу.  Мне коротко и недовольно  было сказано:
- Подожди!
      На рынке не  придерживаются  принципа: клиент всегда прав, это не супермаркет.  Если задумаешь жаловаться – тебе же дороже выйдет. Время потеряешь, а ответственного  так и не найдешь.     Через некоторое время я, теряя терпение,   попросила  продавщицу  обслужить меня быстрее.   Женщина огрызнулась:  Минуту-две  подождать не можешь?  Рожаешь что - ли? Говорю же,  сейчас!
 Не желая  вступать в перепалку с     агрессивной  грубиянкой, я промолчала. А она,   недовольно закидывая  на весы  рыбу, по ходу  рассказывала  соседке  какую – то историю.  В  ее своеобразной   интерпретации я не  сразу, но все же узнала  события  своей повести  и поняла  - торговка  пересказывала  своей соседке  ее сегодняшнее продолжение.  Она взвешивала  рыбу, отложив     в сторону  газетный лист.
- И что там в конце? – с интересом  спросила собеседница моей продавщицы.- Они сошлись?
 - Не  сошлись,  хотя   я не дочитала   четыре последние  строки.    Не видишь,  важная  барыня пришла,  ждать не хочет. Бросай все говорит, и  быстрее  мной занимайся. В магазинах раньше очереди километровые были, а сейчас минуты ждать не хотят. Зажрались…
 Тут   бы  надо отреагировать на   "вдохновенную" речь   продавщицы - хабалки,  но  я  уже простила ее,   свой же,  родной    читатель. И такой верный.    Моя молчаливая  улыбка, понятная сейчас только мне,    женщине   не понравилась:
- Чего  смеешься? Издеваешься что  ли? Над собой смейся! Подумаешь,  учительница …  если мы на рынке  работаем, хуже тебя что  ли? 
 Я не стала  спрашивать ее: какая  муха ее укусила, не хотелось заводить ее и дальше. Какая разница, за кого она меня приняла – учительница так учительница.  Я  просто улыбнулась  ей и сказала – Спасибо за рыбу!
- Я же говорю, она издевается, - услышала я за своей  спиной  уже вдогонку.
  Дома со смехом рассказала дочери  эту историю. 
- О, мама, это уже народная любовь, - посмеялась   она –  Такая любовь  дорогого стоит.
http://www.proza.ru/2012/05/13/1780