5. Об Эльмире, Мольере и литературных рабах

     Я    была почти уверена, что мне не позвонят – настолько  недоброй  была ко мне  та Светлана.    Но, как ни странно,  через пять дней она позвонила   и предложила встретиться   в небольшом  кафе на  территории   ВВЦ.
 -   Вам повести понравились? –   нетерпеливо спросила  я,  естественно волнуясь.
- Приходите,  поговорим, - уклончиво ответила Светлана   и назначила время и место встречи.
 При встрече  она  посмотрела  на меня  чуть теплее, чем в прошлый раз, но все- таки  холодно. И  спросила:
-Вам работа нужна?
 Я ждала услышать что - угодно. Но не этот вопрос  и потому  удивилась:   
- Вы,  наверное, путаете меня с кем- то? Я  из Дагестана.
 -Да, хоть из Таджикистана, -  с ухмылкой   ответила она мне.
- Я    приносила  вам  повести на Книжную Выставку? – продолжала я  напоминать о нашей встрече  в павильоне. И была уверена   в том, что она меня с кем-то путает.
- Помню, и ничего не путаю.   Вы Эльвира, -   исказила она мое имя.
- Эльмира, - вежливо  поправила я.
- Какая разница?   -     ответила она  уверенно, как будто  была специалистом по именам.  - Имени Эльмира  вообще нет, это у вас там, на Кавказе самодеятельностью  занимаются. Переделали Эльвиру в Эльмиру.    Ваши еще не то могут… 
 Мне очень хотелось   сказать  этой всезнайке, что  мое красивое имя  - не кавказское  изобретение и ничего общего   с именем Эльвира не имеет.      Напомнить  и  Мольера, у которого  в   его знаменитом « Тартюфе».      Эльмира   встречается.    Но ссориться  со Светланой        не хотелось, она и     без того  в любой момент  готова была   взорваться.  Оставив на ее совести несправедливое  отношение к моему имени,      спросила:
- Почему  Вы заговорили о работе?  Я   работаю  и даже в двух местах, живу не в Москве.
-   А  переехать не хотите..?  У меня к вам хорошее предложение. Но оно деликатное….
 Возраст не давал разгуляться моей богатой писательской фантазии относительно «  деликатного» предложения Светланы, он, скорее,   суживал  варианты  ее  возможных  предложений. Я ничего не понимала.
Светлана  объяснила, но для начала  предупредила:
- Вопросов о том, кто хочет Вас нанять, пока   задавать не надо, – сразу говорю: не отвечу. Узнаете  потом,  если сработаетесь.  Могу сказать  о примерной зарплате и условиях.
Мне стало совсем интересно…
- Есть    писательница,  которой нужны помощники. Если честно, богатая  баба, которой  бабки некуда девать.  И есть маленький пунктик - возомнила себя писательницей, хотя  таких талантов нет.  Но зачем таланты тем. У кого  есть деньги? Сейчас  все продается и слава тоже.  Так вот,  Она     набрасывает  сюжет,    а Вы   расписываете его, превращаете в книгу.  Иногда она только тему дает, по- разному.  Можете   и сами  ей   сюжетик  предложить.  Вы ей понравились.  Сказала: это то, что  мне нужно.    Она вообще женщина своеобразная, но  неплохой человек.     Человек  пятнадцать  я ей предлагала. То одно  не так, то    другое. Ваши   повести прочитала,  вот  попросила Вас найти.    Она платит  щедро, больше, чем другие за эту работу.  И  сотрудников ценит. Вчера  почитала  вашу рукопись и в три часа ночи  мне позвонила.  Заинтересовалась….
 Светлана пожала плечами, словно  недоумевая, как  это написанное мной  той писательнице могло понравиться?   Непонятно почему она перешла на «ты», но  меня это не обидело, только удивило немного.
- Не пожалеешь, оплата  у нее  королевская, Вы  у себя  там в Баку таких  денег и не видели.
- Я живу в Махачкале.
- Ой, прости, на азерку   очень похожа. Тут  в Москве  они на каждом шагу.
 « Азерка» разозлила меня вконец. Как можно спокойнее ответила: 
- Светлана, нет такой национальности – "азерка".  Я азербайджанка, но живу в Дагестане.
- И чего в Москву не хочешь переехать из  этого  вашего дурдома?  Там же   бандит на бандите сидит.  А тут  будешь  в прекрасных условиях жить, отдельно, за жилье платить не будешь.   У этой бабы  и жилье  в Текстильщиках есть,  она предоставит,  пока будешь на нее работать. Но чтобы без семьи и детей, только сама.  Прикинь, за один печатный лист   от пятисот до восьмиста     долларов получать будешь.  Условия  хорошие,  в летнее время  можешь работать   у нее  на даче в Одинцово,  иногда она с собой и на курорт берет, не жадная. Та, которая до  тебя  с ней  работала, в прошлом году   почти месяц провела  с ней в Турции, там и работала  над  книгой.
- И куда же она делась? –
 Я  продолжала разговор из любопытства,  хотя этот « жирный»  вариант  меня не устроил бы в любом случае - дома ждала семья,  пожилая мама, дети, внуки,  друзья -  все то, что  мне дороже всех сокровищ мира. 
- Во-первых, стала пописывать для себя -  время и силы  свои туда  отдавала.  А тут  поначалу хорошо писала. А потом спустя рукава.  А во-вторых,  она     поплатилась за свой длинный язык,  а тут надо сохранять тайну сотрудничества.
 Светлана посмотрела  на меня  не то  с завистью,  не то  с пренебрежением:
- Ну и что ты  решила?
 Вопрос  был  в  словах, а  в паузе прозвучала другая мысль:
-Чего тебе думать? Такую честь тебе отказали и что ты  о себе возомнила? 
- Я не могу и не хочу  жить в Москве,  и работа у меня есть.
- Значит,  к себе   едешь.   Вряд ли ей  подойдет  помощница на расстоянии, но если хочешь, спрошу.  Тогда придется на два города жить. Она баба капризная, по сто раз  свои фантазии меняет.
 -Не стоит, спасибо за предложение. Мне не нужна работа.
 Вечером рассказала о странном предложении  московской подруге  Вике.
 -   Ты никогда не слышала о литературных рабах, Элька?
- Не слышала, - пристыжено призналась я, подумав:  может  неприлично    не знать об этом.
- Ну что  ты, Эличка. Литературные рабы,    их еще называют литературные  негры – явление не новое. Говорят,    два десятка таких помощников работало  на  Александра Дюма.  И сейчас   книги, которые    потоком идут, у одного автора  в месяц по одной – две  идут,    большое  сомнение вызывают.  Как они их пишут?  И притом, ни один бомонд не пропускают,  в отдыхе себе не отказывают.  А произведения, выходит,  сами пишутся, будто блины пекутся.   Нереально  же это?  Кроме того, что  литературный раб   трудится на конкретного автора, есть и другая форма  такой работы.  Создается  вымышленный псевдоним, на него  может работать  группа авторов.
Иногда это   блажь какой-нибудь богатенькой   бездельницы или звезды.  Одной от скуки  вздумалось  издаваться, другой хочется  и  тут блеснуть или мемуары написать, чтобы помнили.  А писать  не каждый    может.  Будет сидеть и рассказывать тебе всякую хрень, из которой  и   сюжет не  получится.  А ты должна будешь  из  дерьма конфетку сделать. Но это ее каприз,  и  за ценой она  не постоит.    А значит,  издательство пропустит, только  до этого     в божеский вид привести  надо.  Литературные  агенты найдут  раба, или сотрудники издательства  подработают.    Ооо, это целая кухня.
- Понятно, - ответила я. А    на ум пришло  Мы не рабы, рабы не мы.
 http://www.proza.ru/2012/05/13/1828