Глава двенадцатая, которая касается Олюшиных рук,

          Дальше идти было легко и вовсе не страшно. Солнце светило, грело и придавало уверенности. Хотя, наверное, не всем. Пучеглазый Кролик выглядел озабоченным, обеспокоенным и немного печальным.
          - Что с тобой? – спросила его Олюша.
          Кролик порывисто вздохнул, помял зачем-то кончик своего уха и только потом ответил:
          - Понимаешь, мне было приятно проводить тебя к Неболиту. Он ведь тебя вылечил. А к Бармаглоту мне тебя вести совсем не хочется. Вдруг он тебя обидит? Или даже съест?
          - Все будет хорошо! – весело отозвалась Олюша. – Вот увидишь!
          - В том-то и дело, что не увижу. Дальше я не пойду. Вон видишь ту большую ель? Около неё я останусь тебя ждать. Поговоришь со своим Бармаглотом и вернешься сюда. Тогда я тебя отведу домой. Договорились?
          Олюша остановилась и посмотрела на Кролика. Глаза у него были на мокром месте. Неожиданно он бросился обниматься и так сильно стиснул Олюшу, что она закряхтела. Но тут же отпустил её, отошел и, хлюпая носом, вытирая все-таки выступившие слёзы, выдавил последнюю фразу:
          - Береги себя!
          Жаль было расставаться с Кроликом, но нужно было закончить начатое дело. Олюша шла еще несколько минут, и вскоре за деревьями показались остроконечные крыши домов.
          - А вот и город! – радостно сказала сама себе Олюша.
          - Да-да-да… - отозвался кто-то слева от неё. – Это он…
          Олюша повернулась и увидела странного господина в еще более странной шляпе, похожей на какую-то башню. Но скорее на Пизанскую, чем на Эйфелеву. Он то суетился около какой-то большущей бутылки, стоявшей тут же на столе, то надолго задумывался. В задумчивости он долго теребил правое ухо, отчего, видимо, оно и стало бордового цвета. Странно было видеть стол здесь, на опушке леса, а не в каком-нибудь доме. Но, видимо этот человек тоже опасался Бармаглота и поэтому не шел домой, а поставил свой стол прямо здесь, среди деревьев и кустов.
          - Доброе утро. Меня зовут Олюша.
          Человек все еще теребил своё бордовое ухо. Он даже не взглянул на неё, так как очень внимательно рассматривал то, что стояло на столе. Это больше походило не на бутылку, а на стеклянную вазу со всяческими украшениями в виде цветов. И вместо того, чтобы поздороваться и представиться, человек этот рассеяно, даже с каким-то раздражением монотонно пропел:
          - Олюша, скушай грушу, - и действительно протянул ей зеленую, но очень спелую грушу.
          - Благодарю, - вежливо сказала Олюша, взяла плод и откусила сочный кусок. – А как Вас зовут?
          Она тоже стала рассматривать вазу. Для этого она уперла одну руку в пояс, склонила голову на бок и с видом знатока прищурила один глаз.
          - Эх! – тяжело вздохнул человек. – Меня уже давно никто никуда не зовет. Я дизайнер ваз, как ты, наверное, догадалась. И у меня творческий кризис.
          Он побарабанил пальцами по плечу и наконец-то, впервые посмотрел на Олюшу, жующую грушу.
          - Случайно не подскажешь какие ручки подошли бы к этой вазе?
          Он оглядел Олюшу с ног до головы и вдруг обрадовано закричал:
          - Стой! Молчи! Не двигайся! Какие чудные ручки!
          Дизайнер подскочил к Олюше и начал мерить её руки рулеткой. Потом метнулся к столу и вернулся с огромными ножницами.
          - Вот так, - он щелкнул ножницами и отстриг Олюше свободную руку. Олюша от подобной наглости потеряла дар речи.
          - Отличненько! Извини, - он взял вторую руку как раз в тот момент, когда она кусала грушу, поэтому она осталась торчать у Олюши во рту.
          После этого Дизайнер еще раз щелкнул ножницами и отстриг Олюше вторую руку. С довольной улыбкой, пританцовывая, отправился к столу и начал примерять Олюшины руки к своей вазе. Бедная девочка оглядывала себя, но там, где раньше красовались её родные руки, не было ничего. Ни одной, самой завалящей ручонки, ничего у неё теперь не осталось. Она хотела сказать Дизайнеру что-то гневное, но получилось только мычание, потому что во рту все еще находилась груша. «Ах, вот зачем он угостил меня этой грушей! Чтобы заткнуть рот!» - догадалась она и выплюнула её.
          - Немедленно верните мне их! Да как Вы посмели без разрешения отрезать чужие руки! Как Вам не стыдно! Да Вы что, сумасшедший какой-то? Вы меня вообще-то слышите?
          Олюша кричала, возмущалась и канючила, но Дизайнер даже ухом не повел. Он занимался со своей вазой и даже не смотрел в сторону Олюши, как будто её там вовсе не было. В отчаянии она стала звать:
          - Кролик! Кролик мой пучеглазенький! Ну, где же ты? Что ж ты меня покинул? Как же я теперь? Без тебя я как без рук.
          И она действительно была без рук. Ей стало горько, и она заплакала. Она села прямо на землю и плакала, а слезы текли по щекам и шлепались в траву. Дизайнер тем временем приделал ручки к вазе. Получилось совсем неплохо, даже красиво. А все это благодаря Олюшиным рукам. Чему же еще? Дизайнер этому очень радовался и что-то напевал:
          - Тише, девочка, не шуми. Видишь, какая красота получилась?
          Олюша крайне возмутилась этому замечанию.
          - Не шуми? Это Вы мне говорите «не шуми»? И это после того, что Вы мне отрезали? Какая наглость!
          Она хотела было достать платочек, но тут с досадой вспомнила, что рук у нее для этого нет.
          - И вообще, я пожалуюсь на Вас! Я все расскажу про Ваши проделки! Нельзя смешивать искусство и варварство!
          Она поднялась на ноги и пошла. Обернулась и, погрозив пальцем, крикнула:
          - Вы еще пожалеете!
          Она хотела еще что-то сказать, но в этот момент она увидела свой палец, потом посмотрела на ладонь, потом на локоть и плечо, на вторую руку. И обрадовано вскрикнула:
          - Мои руки! Они на месте! Какая прелесть!
          - Конечно на месте! – невозмутимо ответил Дизайнер. – Или ты подумала, что я буду отрезать твои руки простыми ножницами?
          - А они непростые? – удивленно спросила Олюша.
          В ответ Дизайнер лишь хитро поднял брови и тут же опять занялся своей вазой. Тут Олюша поняла, что пока сидела и плакала, у неё выросли новые руки, не хуже тех, что были раньше.
          - Ну, раз все у меня на месте, то можно идти дальше, - сказала себе Олюша, а потом обратилась к Дизайнеру. – Вы не подскажете, как пройти на площадь к Бармаглоту?
          - Вон туда, - неопределенно махнул рукой Дизайнер.
          «Видимо, нормального ответа я от него не дождусь» - подумала Олюша и пошла туда, где дома были выше других. Там, наверное, и должна была быть площадь.

продолжение: http://proza.ru/2012/05/13/883