Перворазрядники

Контроль – по  два. С шести до ночи
В высокой   башне над дворцом
Культуры – время одиночеств.
Здесь каждый – в коконе своем
Над партией сосредоточен.
Сказать точнее будет, впрочем,
Что одиночество – вдвоем.

Противник – некто Радзиковский,
Играет Грюнфельда – в дыму
От «беломора».  Волк тамбовский,
Слыхать, товарищ был ему –

Он сед, морщинист. Родом  - львовский.
Сидел слегка после войны,
Затем – иная растусовка
И многие возвращены
На край Европы – из Сибири.

А ты? Ты первый раз в турнире
Для взрослых. С шахматной доской
Знаком ты лучше в этом мире
Чем с темных судеб маятой.

В костюмчике, не в школьной форме -
Ты размышляешь, чем ходить.
Решиться трудно: бить, не бить?
Противник – в свитерке.  Упорный –
Прядет стратегии он  нить.

Живет он с мамой в коммуналке,
Лелеет старого кота.
Для шахмат времени не жалко –
Ведь жизнь почти что прожита ...

Он мог когда-то стать Шопеном,
А может – Банахом...  К чему
Вся эта суета и пена?
Ну, пешку, может быть возьму,

Ну, вскрою фланг ножом консервным –
Юнец  зеленый – не боец,
Он суетится, смотрит нервно,
Он чувствует – ему конец...

Конем вперед – так лучше вроде –
И ничего пока не брать .
Часы ты спешно переводишь --
Секунд – и тех нельзя терять.

Висит турнирная таблица
На стенке около дверей.
Вон – Радзиковский: единицы
И половинки без нулей,

А у тебя нулей немало,
Из них две трети – по часам.
Пора заканчивать начало.
А что потом? Ты знаешь сам

О приближении цейтнота.
Но не желаешь –  кое- как.
Игра – наука и работа,
Не то сумел бы и дурак
Везучий в ней достичь чего-то.

Перворазрядники играют,
Склонясь над клетчатой доской.
Часами щелкают, считают,
А время тает, тает, тает –
Вдруг Радзиковский, сам не свой,

От неожиданного хода
Задумался на полчаса.
«Шельмец! Мальчишка! Враг народа!
Пся крев! Бесстыжие глаза!»
Но ругань в шахматах – бесплодна.

Ругаясь  шепотом  сквозь зубы,
Он двинул пешку.  Гниль и боль,
Мамаша, кот, ночей безлюбье –
И злая к шахматам любовь...
Его уверенность – как шуба,
Которую побила моль.
А ты? Ты в этот миг – король...
Фортуну – поцелуешь в губы?

Ты, может, и неглуп, но молод,
И слишком любишь размышлять.
Фортуне нужно доверять ...
Победы жажду (или голод)
Ты не успел еще познать.

Поэтому (взглянув на время),
Ферзя налево, робко – шах?!
И тотчас, чтобы сбросить бремя
Борьбы: «Ничью?». В чужих глазах
Нарисовалось удивленье.

Подумав, Радзиковский хмуро
Кивнул. Часы остановил,
И беломор свой запалил.
Был сей исход ему немил,
Но... такова игры натура.

Перворазрядников терзанья
На жизни каверзных полях.
Таланта – чуть, и капля знанья.
А ветер знай гоняет прах
Душе открытой в назиданье.