Госпожа стерва

Госпожа стерва

Как хорошо вставать солнечным утром, под пение птиц и знать, что ты любима! Любима несмотря на отвратительный характер, злой язык и рыжие волосы. "Рыжая. Рыжая - бесстыжая, рыжая бестия. Ну и что!.. Да, рыжая. Завидуйте молча. И всё-таки любима. Любима-я!....." Корчит рожицы перед зеркалом, чмокает губами. "Ах, какая хорошенькая... Рыжая но не конопатая. Всё пройдёт - и печаль и радость, но любовь не проходит, нет... Влюбился, влюбился... Нет, конечно, прямо ничего не говорил - всё больше намёками, но ведь я то не дура. Я всё вижу. Эти чёрные глаза, бегающие по лицу, раздевающие... Ах, эти чёрные глаза ... Очи чёрнуе, очи страстные... как люблю я вас, как боюсь я ва-а-а... Нет, я ничего не боюсь. Ничего и никого. Ах ты мой черноглазый!" Зевает и потягивается всем телом.

"Как он смотрел на ноги! Надо будет сегодня юбку покороче. Пусть смотрит - не жалко. А ноги хороши... да, хороши. Хорошие ноги у женщины это пятьдесят процентов успеха. Смотри мальчик, и пусть у тебя голова кружится... Летящей походкой ты вышла из мая..."
 - Людка!! - раздался голос с улицы.
 - Ай! - выглянула в окно: "Вот он миленький".
Запело, зазвенело, зашумело в ушах, груди и в горле:
 - И-иду-у... - пропела как арию в опере.
"Тоже мне - Людка - лучше бы серенаду спел! Эх ты, проза... Ну какие же всё-таки неотёсаные, а ещё говорят у неё плохой характер. Ведь всё должно быть красиво, приятно... Людка... Ну ничего, мы тебя поправим! О,Серж..."
 - Привет, - он улыбается, насмешливо взглянула на него: "Тоже мне - привет - м-х-х, чучело."
 - Доброе утро.
 - На речку? - последовал вопрос.
 - На неё, - прозвучало в ответ.
 - Я на машине.
"По-одумаешь он на машине. Машиной охмурить захотел". Подняла брови, скосила подведёнными глазами и передёрнула плечами, как взрослая. Ей никто из мужчин меньше двадцати не давал, никому бы и в голову не пришло,что ей ещё и семнадцати нет. Села на переднее сиденье и поддёрнула юбку: "Соблазнять так соблазнять". Машина тронулась бесшумно. Она лукаво улыбалась: "Едет мальчик восемнадцати лет, везёт "тётеньку" и даже не знает, что сам старше её на два года. Повёлся на фу-фу... Сейчас пыжется перед "тётенькой", как павлин."
 - Люда...
 - Людмила Юрьевна, - поправила она, одевая солнечные очки. - Се-ерж...
 - О, прошу прощения.
 - Прощаю, - улыбнулась снисходительно.
Машина резко остановилась.
 - Мы уже приехали?! - она повернула к нему голову.
Рука Сержа плотно легла на обнажённую коленку.
 - Мой милый мальчик, не надо спешить, - малиновые губы вьются в змеиной тонкой улыбке.
Ах как это сутило его. Теперь то уж точно видно, кто старше. Совсем не надо вскрикивать и пытаться освободиться, ирония - лучшая защита. Ирония и свобода. Пусть он тоже нравиться, но... "Угадывай, мой друг, угадывай - такая игра: угадаешь - повезло, нет - извини. Смутился то как. погоди, то ли ещё будет... о-йо-йо... Вот будет смеху, если он станет предлагать руку и сердце..."
 - Людмила Юрьевна, а где вы работаете? - он старался говорить небрежно, снисходительно, но за интонациями чувствовалась неуверенность.
 - В школе...
 - Учительница? - это был вопрос, но без вопросительной интонации.
 - Нет, завхоз... - она слегка покусывала нижнюю губу и улыбалась.
 - Шутите?!
"Ещё бы!" - она мысленно показала ему язык.
 - А вы так думаете?
 - Я думаю, вы учительница литературы и русского языка: я немного психолог.
Она про себя расхохоталась: "Ма-а-альчик!.."
 - О-о, это интересно! Значит, господин психолог считает, что я учитель литературы... Ну-у что ж, может вы и правы. - "Сам себя насадил на крючок."
 - Я угадал!
 - М-м-м, по-очти что, - чуть пропела она.
 - Людмила Юрьевна, вы очень интересная женщина...
 - Серж! Я не хочу, чтобы мы с вами очутились в кювете!
 - А я хочу!
 - Д-да?! - И подумала: "Быстро ты скачешь козлик".
 - Я уже два дня хочу очутиться с вами в "кювете".
 - Как вы откровенны! - про себя улыбнулась: "У-тю-тю!"
 - Не вижу причин быть другим.
 - Это... справедливо, - естественность лучше всего, - но юноша, машины, луга, леса - это дурной вкус. Надо ценить красоту в отношениях... Вы согласни со мной?

Он нахмурился, руки дрожали, покусывая губы, Серж смотрел на дорогу.
 - Я рада, что вы меня поняли, Серж. Вам ведь не нужна подачка. Ни один уважающий себя мужчина не возьмёт подачку. Женщина должна хотеть, только тогда всё оправдано. Мы сейчас приедем на речку, разденемся, увидим друг друга, вполне возможно в нас вспыхнет желание, но удовлетворять его тут же было бы крайне неразумно, это животный инстинкт, он сам по себе ничего не стоит. а вот если желание направлено в плоскость человеческих взаимоотношений, это уже кое-что, и впоследствии может доставить настоящее удовольствие... Если у вас вдруг зачесалось ухо, совсем не обязательно его тут же чесать, быть может, оно само успокоится, ещё глупее сообщать об этом кому-либо... В любом деле нужно терпение.

"Ну что, съел пирожка? Ах ты, черноглазенький..."
 - И совсем не надо расстраиваться и расстраивать даму, дове-рившуюся вам. Ну улыбнитесь же, Серж! Вы же психолог, проанализируйте ситуацию, ведь все исходные данные налицо: женщина, ещё далеко не старая, но уже кое-что смыслящая в жизни, сидит рядом с вами, хотя вы знакомы с ней всего каких-нибудь три дня...
 - Три с половиной.
 - Ну пусть так... - "Ишь ты какой шустрый." - Она доверила себя вашему благородству и великодушию, ну неужели вы решитесь повергнуть её в омут разочарования? Ведь это низко, Серж...
 - Вы говорите ужасные слова, Людмила Юрьевна...
 - Я?!
 - Да. Они убивают все надежды.
 - Отнюдь! Напротив, я хочу упрочить в вас эти надежды. - "Надежды на мои одежды." - Я лишь говорю о красоте в отно-шениях, которая  должна... обязательно должна присутствовать. Иначе - обман... - она развела в жесте изящными руками и разбросала розовые пальчики в стороны...

Пухлые губки приобрели плаксивое выражение:
 - Ах, я слишком часто обманывалась, чтобы позволить себе эту роскошь ещё раз. Ведь даже если наши отношения не упрочатся, то могут остаться воспоминания. Вы только подумайте, "Серж", воспоминания, греющие душу - это очень много, поверьте моему опыту, - она сложила, как католичка на молитве. Этот жест очень шёл к её высокой груди - она становилась ещё выше, прямо выпирала.
Очевидно, это возымело действие: "Серж" стал клацать зубами и делать лишние движения ногами. Машина опасно зарыскала, и неизвестно, чем бы закончилась эта дорога, но тут они приехали. Молодой человек как ошпареный выскочил из машины и, с разбегу, прямо в одежде, бросился в воду. "Прекратите безумствовать!" - донеслось ему в догонку. Он проплыл туда и обратно, в одежде, раза чтыре. И, когда решил, что вполне справился с собой, измученный выбрался на берег. Она сидела на подстилке в жёлтом купальнике, откинув руки назад, выпятив грудь, запрокинув вверх острый подбородок! Он сел на траву рядом. "Хорошая вода?" - последовал вопрос. Но даже головы не опустила. "Серж" тяжело дышал, струи потоком текли с волос на лицо, намокшая одежда прилипла к телу.
 - Вам нравиться издеваться над людьми? - Наконец спросил "Серж" наклонившись к её уху.

Он видел как веки под очками затрепетали: она открыла глаза и снова их закрыла...
 - Милый мой, - простонала "Людмила Юрьевна". - Ну пожалуйста, не превращайтесь в животное. Ну я прошу-у-ва-ас, дорогой Серж, будьте же мужчиной, не поддавайтесь лживому порыву: вам потом будет досадно и вы первый же меня упрекнёте.
Несколько капель с его лица упали ей на шею, она растёрла их ладонью, при этом грудь всколыхнулась под желтизной купальника. Зубы скрипнули:
 - Я клянусь вам... - начал было он.
 - Не надо клясться... - она сняла очки и глядя прямо ему в глаза почти приказала. - А ну ка, живо раздевайтесь.
Он просиял и стал срывать с себя мокрую одежду.
 - Достаточно, плавки можно оставить, если вы не нудист.
Серж опять приуныл.
 - Ложитесь рядом, - женщина подвинулась.
 - Я... - начал было он опять.
 - Молчите, - страстно прошептала "Людмила Юрьевна". - Молчите, Серж...

Он пошевелил телом пододвигаясь к ней, она слегка улыбнулась, но не отодвинулась. Они лежали косаясь друг друга плечами, руками и ногами.
 - Вы будете молчать, а я буду говорить. Если вы перебьёте, я уйду и мы больше не увидимся. Вы согласны?
Он молча кивнул головой.
 - А теперь слушайте: у каждой женщины есть свои причуды. Универсальных же средств в общении вообще не существует. Есть вещи, присущие нам, о которых не принято говорить, но которые, тем не менее немаловажны. Короче, Серж, выражаясь вашим языком, я не люблю уступать, а предпочитаю брать, - она усмехнулась. - Есть такое понятие "госпожа". Дайте же созреть желанию, а потом просто уступите. Я не буду тратить время понапрасну и произносить лишние слова. Я прошу только подождать всего несколько часов. Если бы вы были чуть наблюдательнее, то не спешили бы. Когда женщина решается на уединённую прогулку и при этом одевает лёгкую одежду, её не нужно торопить, всё произойдёт само собой.

Он развлекал её как мог: делал ей массаж, подносил еду, пел, рассказывал стихи, истории про себя и своих знакомых. потом она просила включить музыку и танцевать для неё. После "Людмила Юрьевна" заинтересовалась спортивныи дрстижениями...

Когда поздно вечером, охрипший и разбитый от подтя-гиваний, отжиманий, стойках на руках, сальто, кульбитов и ласточек вёл машину, то смотрел только на дорогу и думал только об одном: как бы не залететь в кювет.

"Серж", а попросту Сергей Михайлович Куделко, оператор СЧПУ, до сих пор не понимает, как пережил ту ночь и что с ним делала "госпожа"... Весь месяц он пробыл как во сне. Через месяц они поженились, потому что "Людмиле Юрьевне" исполнилось 17 и её родители дали согласие на "перспективный" брак. Теперь у них трое рыжих сорванцов.

Иногда, бывает, Сергей Михайлович проговаривается, что его жена "обыкновенная стерва", но потом словно спохватывается и поправляется, говоря, что: "Конечно, стерва... но..." Тут он делает жест указательным пальцем, напоминающий пропелер и рисует им в воздухе что-то вроде спирали вверх, брови его при этом взлетают под чернявую шевелюру, и, кажется, что он сейчас ещё что-то добавит... Но это только кажется.

*  1989  *

Примечание Д. 1989 г : В данном рассказе решается проблема перехода субъективного в общее посредством концентрации на индивидууме. В работе два героя - Она и Автор. "Серж" - как вспомогательная единица, позволяющая раскрыть образ. Психологическая подоплёка: решение проблемы возрастного характера - посредством логического приёма на основе наблюдательности: девочка вступает в взрослую жизнь психологически под-готовленной, ждущая лишь удобного случая.