Письмо тринадцатое...

Дорогие друзья!

Так уж совпало, что это новое своё послание, посвящённое поэзии Ольги Бешенковской, а посылаю в канун Нового, 2011 года. Пусть оно станет новогодним подарком всем тем, для кого  жизнь и творчество этогот замечательного и человека, и поэта, давно уже стали близкими и родными.
На этот раз я хочу познакомить всех своих знакомых и незнакомых друзей по всему миру с по-своему уникальным произведением во всем литературным наследии Ольги Бешенковской. Это, как она сама его назвала, рок-поэма «МОНОЛОГИ», написанная ею по мотивам знаменитой в своё время рок-оперы «Иисус Христос – суперзвезда».
Сколько бы раз я ни читал эту поэму, каждый раз делаю это как бы по-новому, с наслаждением открывая при этом всё новые пласты  высоких мыслей и чувст, в ней сокрытых. В этом я всегда был не одинок, и теперь уверен, что таких читателей «МОНОЛОГОВ» станет ещё больше...

               
                Ваш Алексей Кузнецов



              М О Н О Л О Г И

                (рок-поэма)


             По мотивам оперы

              "Иисус Христос - супер-звезда",
         
                известной на русском в переводах
               
                с английских,
               
                французских

                и американских

                пластинок.



 
   Любовь людей... Борьба идей...
   А жизнь одна, и в этом - счастье.
   И тот распятый иудей,
   Как лектор,
             смотрит
                на запястье...
 
                /вместо эпиграфа/

               


ВСТУПЛЕНИЕ

Этот опиум,
           опиум,
               опиум
Богохульства
            и богоискательства...
Даже джаз аппелирует
                к операм,
Даже если
         до пошлости
                скатится.
Эти джинсы,
             границ не признавшие,
Обтянув полушарья
                нахальные,
На гробах
         истерично
                плясавшие,
Тоже в партии вступят...
                вокальные.
Поколенья, лишенные музыки,
Оглушeнные разными красками,
На войне сокращаясь,
                как мускулы,
Возвращаются
             к пройденной
                классике.
Нищетой отрезвит
                изобилие,
Молоток
       над распятьями -
                "продано!"
...Но когда открывается
                Библия
Как Америка -
               изгнанным Родиной...
Но когда открываются
                ранами
Незажившие
          древние
                истины -
Значит, всё-таки
                телеэкранами
Не закрыли
          последнего
                листика.
Будь берёзовый он
                или фиговый -
Упадёт в перегной
                для грядущего.
Но когда над единою
                книгою
Космонавты согбенны
                и грузчики...
Эти анекдотичные
                бороды,
Эти речи -
           каскады нелепости...
...Но когда воскресает
                аккордами
Первый узник,
             замученный в крепости,
Не имеющей стен,
                и сколоченной
Без гвоздя;
           но когда сочленяется
Супер-смертник,
               печальный,
                всклокоченный,
И случайно
          везде
               сочиняется, -
Значит, стоило всё же помучиться,
Значит, мир
           созидается
                заново,
Что получится - то и получится
Под лазурно-рябиновый
                занавес...



           ХОР:

В сто шестьдесят второй
Раз в этом году
Миру нужен герой...
Супер-звезду!

Проголодь, гладь да тишь,
Без берегов - вода...
Что же ты не летишь,
Супер-звезда?

Море накроет всех.
Сильный и молодой,
Должен же кто-то вверх -
Супер-звездой!

Выше - дерзни, возьми,
Как заждались везде...
И подпоёт весь мир
Супер-звезде!

Мира согласный хор
Замер, как рыбий хвост...
Если бесшумный мор -
Супер-звёзд!



            СООБЩЕНИЕ В ПРЕССЕ

     Некто неопределенного возраста и без определенных заня-
тий,  по слухам  именующий себя Иисусом Христом и не состоя-
щий на учете ни в одном учреждении по оздоровлению общества,
категорически  отказался дать интервью корреспондентам газет
"ВПЕРЕД",  "НАЗАД" и "ОКОЛО" в связи с тем, что бесповоротно
исчез в неизвестном направлении.
     Просьба ко всем господам, гражданам и другим квартиро-
съемщикам, видевшим этого субъекта, сообщить по международ-
ному телефону-автомату /01-02-03/.
     Особые приметы: средний рост, джинсы фирмы "Ол райт"
/филиалы: Амстердам, Брно, Крыжополь, Париж, Чикаго и т.д./,
книжка подмышкой.
     Вооружен! /Какой-то опасной теорией/...

     ........................................................


               СЛУХИ
     /Информация к размышлению/

- Ты напрасно открыл ему глаза. Теперь этот идиот сочтёт своим
долгом выполнить свой долг...
          /Подслушано в английском клубе "ДС" - Делового совета.
     Филиалы: Даная Сикстинская, Дайте Сдачи, Двенадцать стульев/.

- Как открыл, так и закрою!
      /Подслушано в психиатрической лечебнице для буйных Колумбов.
      Филиалы: выставочные комитеты, ларьки по продаже даров природы и другие частные лавочки загнивающего капустоизма.../



Чем помочь, воссияв из ночи,
Как десантник - парашютист?
Что сказать вам
               и чем помочь вам,
Плоть звездами
               изрешетив?
Люди в белом,
             зелёном,
                алом!
Полетаешь туда-сюда, -
С историческим
              интервалом
Всеязыко
        блажит
              беда...
Вы пасётесь в дурных столовых,
Вы жуёте бульварный слог,
Вы плодите детей здоровых:
Углеводы, жиры, белок.
Все мольбы -
             о сельхозпогоде,
Все грехи -
            на одни штаны...
Не привились к людской породе
Ветви Бога
           и Сатаны.
И беспомощно пляшут в черном,
По экватору встав стеной,
Человечки на закопченной
Утлой амфоре -
               "Шар Земной".
Мне видней, воссияв из ночи,
Мелкость жертвы
                и палача.
Как любить вас
               и чем помочь вам?
Только мыкаясь
               и мыча:
Приземлиться,
                сказаться нищим,
Взвыть юродивым
                на плацу!
Повернуть вас
                от жирной пищи -
К человеческому
                лицу.



   
   Монолог за железной дверью,  висящей в воздухе.  /Один источник
приписывает его Иуде,  другой - заместителю наместника по оргработе,
третий, очевидно, сослался бы на голоса, которые преследуют нормаль-
ных здоровых людей по ночам, чтобы расколоть румяный и безоблачный лагерь солнцализма. .. Мы воздержимся, ибо не уверен - не разоблачай, а уверен - тем более.../
     Итак, монолог за железной дверью, висящей в воздухе...


Он, кажется, верит
Всему, что о нём говорят...
Шевелятся двери
И свечи со свистом горят,
Не кони, а пони...
Сомнительный супер-Христос...
Он даже не понял,
Что массами правит гипноз.
Как рыночный фокус
/Шарманка сердечней,чем Бах/
Железная окись
От яблок на детских губах.
Ну что же, герои -
Достойные дети эпох...
Но грустно порою,
Что глуп новоявленный бог;
Премудро наивен -
Библейских овечек пастух,
...Поставим на имя,
Пока интерес не потух...



Тем временем где-то...


     ХВАЛА МАГДАЛИНЕ

Люблю тебя, Магдалина,
О, смуглые твои плечи,
О, солнечная долина
Нечаянной нашей встречи!
О, губы - ночная мякоть
Как вишни в дожде,
                о, руки
По клавишам...
              Сладко плакать
Вдвоём от любовной муки.
Ну что ты, ну что ты, это
Не в дверь - позвонок под кожей...
О, спать,
         о, взахлёб,
                о, спета
Молитва,
        о, небо - ложе!
Не лжёшь ни одной прожилкой,
О, дрожь, о, всегда впервые!
О, если бы всем ложиться
Решающим мировые
Проблемы...
           О, ****ство духа,
Ублюдство святого дела,
А родинка возле уха...
А Родина - возле тела...



            СЛУХИ
    /Информация к размышлению/

- Кто-нибудь видел этого заросшего, обезумевшего человека
с затравленным взглядом? Почему он от всех шарахается?
               /Перевод с французской пластинки/
- Кто-нибудь видел этого заросшего, затравленного человека
с обезумевшим взглядом? - Шарахается от всех...
               /Перевод с английской пластинки/



Создавшему мираж,
Сгустивший наши краски...

Выходит персонаж
На улицу в опаске -
Не рухнет ли кирпич?
Не выдадут ли тени?
Не время ли постичь
Немую речь растений?
Отличный тренинг для
Системы нервной - в этой.
Бродить, патрульных зля,
В кольчуге слёз и света.
Сочувствует любой
И каждый ненавидит,
Все думают - любовь...
/Нормальный же не выйдет.../
Наивные, - кичась
Любви - с мостов кидаться,
А комендантский час,
Круг, остров Комендантский,
Для тех, кто сжат в кольцо
Интриг, кому не спится
До выстрела в лицо
Наёмного убийцы...



Тем временем - там же...

   ХУЛА МАГДАЛИНЕ

Магдалина, мне с тобою скучно,
Магдалина, ты не чистишь зубы,
Магдалина, это нужно скушать:
Наши ночи лунные на убыль...
Магдалина - выпитая жажда,
Магдалина - черная суббота,
Магдалина, каждому и каждый -
Страсть, и вдруг - подённая работа.
Магдалина, я ль тебя не знаю -
Я ж тебя, как прочие не смели...
Для чего в постели отбивная
Мне, Христу, весёлому с похмелья!
Магдалина, ты - моё прощенье,
Мы с тобой простимся на балконе,
Магдалина, я - твоё отмщенье,
Ох, и будет весело иконе...
Я ж её до крови искусаю,
Заласкаю всю до полусмерти...
Магдалина, я тебя бросаю
До утра...
         /А трешница - в конверте/.



         СЛУХИ
 /информация к размышлению/

- Его где-то с кем-то видели и он о ком-то что-то сказал...
- Ну и что же?
- А если это о ...
- Послушайте, за кого Вы меня принимаете?! Я - порядочный человек...
- Вот это-то и обидно, о порядочном человеке и такое... такое...
  Надеюсь, Вы понимаете?
                /“До чего все-таки глупый пошел народ... О нём
  сказали, что он порядочный человек, а он же ещё и обиделся.
  Ну, теперь держись, супер-звезда... Теперь покатится - не
  остановится...“/




   На рыночной площади.
  /Мокрые камни
               скользят под ногой
                черепицею крыши...
  Дождь, ветви и тени,
                всё тише и тише...
  Скалистыми,
             средними пахнет веками
  В пугающей полночи...
                Красная роза
  В петлице -
              и там, за чугунной оградой,
  Кладбищенский символ:
                и плоть,
                и угроза,
  Романтика смерти.../
Всё проще гораздо.



   - Пожалуй, с ним будет не так уж трудно справиться...
Этот Дон Кихот - просто зарвавшийся Дон Жуан. Он сам льёт
воду на нашу мельницу...
   - Ты проницателен, как майор Пронин из совмещённого санузла.
Для цивилизованного мира эти штучки не подойдут.
   - А ты, как бык, закипаешь на красное: и далась тебе эта
роза...
   - В том-то и дело, что не далась... /про себя/
Вслух:
   - Довольно болтать. Подними лучше ленточку от сомбреро,
вон - под ногой...
   - Кретин, это же запись нашей последней беседы!..
   - Тем более непонятно, почему ты решил забыть её здесь.

Угрюмая винтовая лестница наращивала обороты, как заводной
волчок...



Тем временем - где-то:

Донна Анна, зачем Вы в чёрном?
Выше голову, донна Анна!
Как мне с Вами по числам чётным
Высоко,
       и свежо,
            и странно...
Донна Анна - еловый иней,
Вся - игольчатый свет озноба...
Колокольное Ваше имя
Раззвонить
          языком
                о нёбо!
В небе пасмурно,
                /Дон-на...Ан-на.../
И безжизненно
             /Ан-на...Дон-на.../
И ученье мое пространно,
Но мученье мое - бездонно...
Донна Анна, ничья идея
Жертв не стоит,
               как сил - воскресник.
Пусть я толком не знаю, где я,
Но повсюду мясник - наместник.
Ну, Пилат...
            Ну, пират...
                Парламент...
Рвань плебейская - "шайбу! крови!"
...Где Вы, милая, плащ порвали?
И размазаны плачем брови...



   ... А винтовая лестница, которая крутилась, как заводной
волчок /только кошки брызгали в стороны чёрными кляксами/,
вдруг остановилась, как дыхание, и сразу же потекла вниз,
выравниваясь, как эскалатор. На перилах поочерёдно светились
фаянсовые столбики жасмина и голубые административные ёлочки...

   - Какой сюрр!...
   - "Десять су за голову лже-Иисуса!"
   - "Новый неурожай в племени ни-бум-бум!"

   ... К горлу подкатывали арбы и арбузы. Рыночная площадь
оживала... Первый кинжал солнца срезал красную розу за
витиеватой чугунной оградой. Клочок плащевой ткани, будто
стыдясь, сполз на землю, даже не уцепившись в последний
момент за ограду. Да и не было за что уцепиться: куцый
кустарник перестал отбрасывать таинственно-величавые тени...

   - Н-да... Этот мир слишком материален даже для нас...
   - И тем не менее, в нем исчезают даже от нас...
   - Только те, кто практически не существуют.



Тем временем - там же...

Странный мальчик...
                Маньяк...
                Сирота...
И зазнайка...
             Еще не проспался...
Эти горькие складки у рта...
Эта смуглая нервность испанца...
Что ты сделал со мной, шалопай!
Не довольно ль гневить командора!..
Лучше с воплями к хиппи ступай
И кухарок лови в коридорах...
Разметался...
             Ромео...
                Ацтек...
Как сквозь клятвы - пунктиры аренды
Проступает порода в лице
Подтвержденьем
              опасной
                легенды...
Он, пожалуй, не так-то и юн,
Как насмешлив, угрюм и беспечен...
Палестинские
            родинки
                дюн
Партизанят
          за левым
                предплечьем...


   ...Луна, круглая, как часы, и часы, круглые, как луна. Вермише-
левые обрубки римских цифр и стрелки, то совпадающие - то расходя-
щиеся, чтобы снова прижаться друг к другу в типично итальянском
экстазе. Циферблат из-за лунной накладки /творец, не пытайся все
предусмотреть - и будет на что смотреть/ отливает мрамором, как
будто в пространстве плывет голова Богини Времени. Урна для жерт-
воприношений переполнена: испустившие дух воздушные шарики и презервативы, клочки цветов и газет. Один висит на краю, брезгливо
сморщившись. Не то "Водное поло" - не то "Попополо". Понять не-
возможно - его время уже прошло...
   В бумажных стаканчиках брызжет радостью кока-кола.
   Мерцающая, как ночная Венеция, пластинка создает звуковую
иллюминацию...


         Кого чеканим на монетах
         И в памяти храним кого...
         Сотри,
               кого на свете нету,
         И час, и профиль роковой;
         О, сколько было разговоров,
         Не виноградник - полигон...
         В какой постели спит
                Суворов...
         И кремом взбит
                Наполеон...
         Доколь не втопчем гордых линий
         Под сапожок,
                о, сколько лет!
         И Муссолини, и Феллини
         Уже давно простынет след...
         Кто - на Янцзы,
                а кто - на Рейне...
         Мадонна,
                только ты одна
         Как остановленное время
         Непогрешимо холодна.



   Тем временем где-то...
/Супер-молитва в люмпен-мансарде/

    /На столе веер журналов и ворох окурков в сопровождении гитары.
Журналы, очевидно, должны вызывать ответный блеск в глазах, как по-
дарки Миклухо-Маклая туземцам. Америка или Палех? Трудно сказать -
уж очень блестит. Впрочем, всё это не имеет значения, потому что су-
пер-звезда закатилась сюда совершенно случайно, а такси оторвалось
от фиата в штатском в воздух, издевательски помахав открытыми дверцами. О чём было немедленно сообщено по телефону 01-02-03 и составлен
акт на имя районного отделения Ватикана и вверенных ему автоколонн./
   Религия моя,
               моя ночная
   Молитва, сказка,
                лампочка,
                сиделка
   Воображенья...
                Господи, я знаю,
   Такая жизнь - чудовищная сделка
   В твоем воображеньи.
                Но послушай,
   Как бьётся сердце: истинно и свято...
   Я твой глашатай,
                но гортань иссушит
   Мирская жажда...
                Время виновато?
   Законы государства?
                О, немое
   Согласие враждебных институтов...
   И церковь - позолоченной тюрьмою,
   И целостность -
                скушнее проституток.
   Религия моя,
               моя свобода,
   Покуда житие,
                а не житейство
   /И женщины в бирюльках несвободы
   Как будто не из этого же теста.../
   Религия моя,
               моя икона,
   Какого мне рожна,
                какого лиха?
   /...А всё-таки сикстинская мадонна
   Не слишком сексуальная чувиха./



    Норвегия /Урожденная Христиания/

"Осложнение в Осло"!
                Экстренный выпуск -
                "Осложнение в Осло!"

"...Ограблен центральный магазин фирмы "Серебряные
коньки"! На месте преступления обнаружена лайковая
перчатка, изрезанная коньками, как берег фьордами.
А также записка, именующая себя распиской в получе-
нии товаров для детей африканского континента...
Подпись - Х."


..........................................................

Сообщение АПН /Агенства Папуасские Новости/:
"Выражаем свои соболезнования ослинской фирме.
Потерпевшим выслано Х вагонов бананов. Все дети,
умеющие кататься, поставлены на ноги и выражают
протест своему неизвестному благодетелю."

..........................................................


              СЛУХИ
    /Информация к размышлению/

   - Интересно, кто бы это мог быть?
   - Хто да хто, а хоть бы и  Хоттабыч какой... И чего везде
протестуем? А Вы, гражданин, в бутылку не лезьте -
и так трое...



      Тем временем - где-то
  /супер-молитва в супер-тоске/

Господи, прости меня, грешного,
Выкорчуй назад землеройными...
Все, что жрут, плодятся и чешутся,
Были златокудрыми, стройными.
Господи, мне люди не братия,
Чванятся ремёсел бессмыслицей.
Как замок амбарный - обьятия,
Как бы мне отсюда намылиться...
Богом я оставлен по метрикам,
Лопнуть бы, как шарик, от гордости...
Воздуха нигде по америкам,
На деревню - выведу - Господи...
Все орут: "свободы пирожного!"
/С хлебом здесь как будто налажено/.
Господи, я встретил острожника -
Все лицо петитом загажено.
Мать моя, не помню лица её,
Светится печально, как Родина,
Снится не кормящей - листающей
Книгу, что не пропита - пройдена...



          ХОР:

Хором петь хорошо:
Каждый понемногу,
И стереть в порошок,
Кто поет не в ногу.

Хорошо хором петь
И молчать, кто хочет -
Оркестровая медь
Все перегрохочет!

Связь пружин горловых
С мышцами коленных
В мировых духовых -
Отсветы - военных!

Че-рез мост
           пере-шли,
Поровну -
          лимоны...

Ртов орущих нули
В хоре -
         миллионы!



Париж. Годовщина казни Робеспьера.

    ПЕСЕНКА МЕНЕСТРЕЛЯ

Эта жизнь, где жгли и грели,
Смертью осиянна.
Отпевали менестрели
Казнь Максимильяна.
Ученик природоведа -
В кровь, не зная броду...
Разве исповедь от бреда
Отличить народу?
Этой силе, что зажата
/Пастбищ каторжане/
Откровения Жан-Жака -
Натощак жужжанье.
Дай свободу этой силе -
Ринется отара:
Дай смешать надменность лилий
С грязью тротуара!
Той же картой бита карта:
Красных звезд моложе
Тюильрийские кокарды,
Вдавленные в кожу.
Что ни век - то век железа,
И реванш рептилий.
Заглушает Марсельеза
Стоны из бастилий.
Дружно, как электродрели,
В мире, что неистов,
Отпевают мини-стрели
Крах максималистов.



     В кабинете, где пыльные пальмы и картинки с угрозой
напалма. Дебри Африки вместо столиц... /Чтобы в случае
слишком отчётном оправдаться: не видели лиц - ночью негры
сливаются с чёрным./

..........................................................



  - Ну и пусть себе молчит, что хочет... Он же молчит...
  - Он молчит вызывающе...
  - И вообще куда-то исчез: не то к чьей-то жене с чьей-то
любовницей - не то к чьей-то любовнице с чьей-то женой...
Весь атлас, что ли, флажками утыкать?



    Наместник. Наедине с собой и империей.

Иных уж нет,
            а те уже далече...
Опасен ли империи чудак?
Казнить опасней -
                трон щекочут свечи
Паломников...
             Не лучше ли чердак
Пожаловать?
           Патлатый диссидентик
Остолбенеет...
              Супер-пилигримм...
Вот причешись,
              одумайся,
                оденься,
Тогда...
        Тогда ещё поговорим
На языке понятных недомолвок:
Что - истина,
             что - слава,
                что - слова...
Империя - курятник недовольных.
Пусть петушится чья-то голова:
Лишь гребешок, а не очаг пожара...
Да и атлант
           с кувалдою в руках...
Империя нуждается, пожалуй,
В птенцах, чтоб не остаться в дураках.



    Иисус. Наедине с собой и Иудой.

...Да, да, конечно,
                должно жить как тени,
Мы не в стране дряхлеющих отцов...
Я не смутьян, Иуда,
                но смятенье
Опасней ржанья дерзких жеребцов,
Кто понимает...
               Смилуйся, Иуда:
Не жди других...
                /Наследство - на запой/
Пойми, не мне надеяться на чудо
И унижать себя перед толпой.
Ты говоришь, к наместнику повестка?
/Смешно и грустно:
                дрогнула рука.../
Ну, в дефиците гвозди -
                так повесят,
Икрой заткнут - надежней мышьяка
Вгоняет в сон...
                Всё смерть - когда от власти.
Чего ты ждешь?
              Ты слышишь сапоги?
Я твой крестовый козырь...
                В нашей масти
Лишь тот сыграл -
                кто вовремя погиб.



    Иисус. Наедине с собой и Магдалиной.

Магдалина совершила омовенье,
Как невеста ослепительна - без платья.
Магдалина, извини за откровенье:
Не твои - мои губительны обьятья.
Не шепнуть бы - удержаться бы - на ушко:
Это ж я тебя на улицу - блудницей...
Хлоя,
     девочка,
             лолита,
                потаскушка,
Мне, святому,
             непристойно провиниться:
Эта роль мобилизует на распятье,
Так что в сторону - пирушки и бордели.
О, двурукие двуликие обьятья...
Похристосуемся -
                время на пределе...
Мне к апостолам еще смотаться надо
/Собутыльники,
              угодники,
                профаны/
...Слышишь,
           лунная ночная серенада
Отплывает
         в парафиновые
                ванны...



   Иисус. Наедине с собой и апостолами.

...Когда оборвутся последние нити,
Последнее слово - за мной.
И полное право ответить:
                вините
Себя, измельченных войной.
Руины и пепел - эстетика боя,
А вопли - животный инстинкт.
Брезгливо и тошно,
                и лишь голубое
Пока не истлеет - простить.
О, бывшие други, не надо, не плачьте
Как бедная Лиза...
                Увы,
Старался любить вас, да слишком богаче,
За что - не сносить головы.
Не вас обманули, а мне подсказали,
Что больше от Бога дано.
Что взрывы ладоней и освисты в зале
Не бросят в восторг и в окно.
Что нам прокаженным - не вам пораженным
На свете больней и темней:
И совестно в ****ство,
                и муторно к женам,
И горько влюбляться в теней.
Что держит на свете?
                Какие обьятья?
Не создал достойных Господь.
Прижми же сильней,
                деревяшка распятья,
При жизни остывшую плоть!
Расхлёбывать все, что Всевышний содеял,
И казнь превратить в казино! -
Когда остается похерить идею
И с нею себя - заодно.



   Иисус. Вечером перед казнью.

...Девочка,
           не надо слишком близко...
Ты чужая, хрупкая, хорошая.
Хочешь вафлю или барбариску?
И катись, чтоб желчь не огорошила!
Ты и слов таких чудовищных не слышала.
/Это вы ещё не проходили/
Видишь, вот мой дом -
                окурков слипшихся,
Крематорий всех моих идиллий.
Ишь, трепещут пальчики-воланчики,
Бабочка ночная...
                Одалиской?
Ведь того гляди - сейчас расплачется,
Девочка,
        не надо слишком близко!
Я и так забыл, зачем пришел сюда,
Словно дали профсоюзную путевку.
Пью с апостолами и дышу природою,
Божий, сукин, блудный, непутевый.
Я себя люблю, моя хорошая!
Вот уже "моя", а не "чужая",
С оговорки начинается...
                А брошенной
Как - тебе?
           Моих - кому рожая?
Мне назначено в святоши и мыслители,
А зачем все это - я уже не знаю...
Будь хоть впредь,
                ну хоть с другими
                осмотрительней,
Незнакомая,
           последняя,
                родная...



     На приеме у наместника.

Бессмысленна смена времён -
На двери блестящих табличек...
О, сколько на свалке - имён...
О, сколько срывающих лифчик
/Как банк/
          с голубых секретарш
/Цыганская тушь со слезами/
Полжизни - на каждый этаж,
Все выше...
           И в землю сползают.
Наместник.
          Чернильный прибор -
Его триумфальная арка.
Гремит телефонный прибой.
Сиятельной лысине жарко
Как в Сочи;
           Такому и рай
Столь бархатным снится сезоном,
Что может рискнуть - выбирай! -
Тому, кто обдует озоном
Не слишком...
             /Ведь всё же летим
Куда-то, как вырядясь - в гости/
...Сверкают,
            пробив дерматин,
В запястьях -
             обойные гвозди
Как запонки...
Чернь под окном
Раскинула неводом руки...
...О, можно ль мечтать об одном:
Конце
     человеческой
                муки...



В кабинете, где фикус и кактус и – на кнопках – очковая карта – с... -
тсс – шуршание ковровой дорожки: не спеши доложить – огорошить...

- И вообще ваши методы устарели. Люди хотят быть порядочными.
- Смею заметить: выглядеть...
- Так что же вы предлагаете?
- Ничего особенного, как и тогда... Один-два фокуса с прокажёнными на базарной площади – и всё само покатится, пока не остановится... Уверяю вас, виноватых не будет. Тем более, что кто-то уже поработал за нас...
- Ну, загадки, это по вашей части... А по мне – пусть обезьяны по лианам гуляют – лишь бы кокосы в голову не летели... /Про себя: «Ох, Африка, Африка...»/



         ХОР:

Крови твоей, Иисус,
Будь ты... калмык из венгров!
Слишком велик искус
Вкус
    голубой
           изведать...
Запонки -
         в солнца ватт!
Выживешь - в землю примем!..
Кто-то же виноват
В том,
      что творится
                в Риме...
Кайся! -
        смотри ж ты, горд,
Морщится
        лоб
           слоисто...
Мир наше имя,
             хор!
Хору -
       зачем
            солисты?



   Христос. Наедине с собой и эпохой.

Не страшно, что в жизни не всё удалось
/Задержки в нелётной погоде/,
Не жаль, что проходит весёлая злость
И тихая горечь - проходит...
Нелегкое дело - месить Мезозой
Босыми, как боги и графы.
...Я радугу нёс вам,
                и кубок с грозой,
И небу выплачивал штрафы.
Я всюду воскресну:
                на каждом углу.
В кофейне.
          В бистро.
                На погосте.
И свесившись с пытки,
                вам слезы утру,
Но только паясничать -
                бросьте!
Распяли меня,
             распинаться в усы
Другим - о явленьи к народу...
...Брусничная бусинка
                в нимбе росы,
Я только явленье природы.
Как всякий Коперник,
                художник,
                каприз,
Упрямец,
        безумец,
                растяпа.
Я вздыблен как ересь,
                отравлен как принц,
И выпытан
         в первом
                гестапо.



   Иисус. Наедине с собой и Библией.

Пошли мне ромашку, сожжённое поле, -
Сомнений ночных лепестки!
Уверенность в святости -
                силою
                боли
Вошла,
      но бастуют виски...
И что им, высоким, в нездешней ломоте,
Что гвозди, и яды, и чад,
А ты только губы кусаешь в лохмотья,
Когда от уколов кричат...
Ну чтож, для того и посажен на плечи
Угрюмый носатый орел:
Искать оправданья грехам человечьим
И свой же клевать ореол:
Убий, укради, соглядатаев пестуй,
Лягушек страви и мышей,
Но если уж выбрал по совести место -
Виси и молчи, как мишень.
Ты сбросил доспехи, рождённый в рубашке,
Лишь крестик на тонкой цепи
Сверкнёт самолетиком...
                Солнце ромашки
Согласно кивает - терпи...
Последним лукавством проймет, догорая,
Истерзанный праведный пыл:
Ну что, собираешь вещички для рая?
А гири грехов не забыл?
Исчезни, ромашка, и лампа, потухни,
И зёрна, посеяв, - рассей...
Греховно ль, что хлеб выпекается в кухне,
Когда у печи - Моисей?
Греховно ль, что в теле звенели сосуды
И пенилась кровь до зари?
Недаром же мертвых сдают, как посуду,
И все же - светлы алтари:
Греховно ль, что, может быть, лишь на мгновенье
/Сползаешь, как выжатый флаг.../
Ладонь театрального благословенья
Сожмется в бессильный кулак?
Ты все же своей - не чужою запятнан
/Утеха уроненных глаз/
И божья коровка стекает с запястья
Мучительно
          медленно
                длясь...



   Тем временем - где-то...

Черным айсбергом - монашка
Под окном.
Проститутка и милашка
Под вином...
Здесь паршивые отели.
Атташе,
Позаботьтесь-ка о теле
И душе:
Два гранёных, как в России
Говорят...
Документы запросили?
Отворят,
Если надо... Крест сколотят
Без гвоздей,
Вон хоть этот самолетик...
...Иудей.
Возраст средний. Имя - всуе
Никчему.
Да и господи... Иисусе
Несть числу...



   Иисус. Наедине с собой и распятьем.

И жизни, и казни - не раз повторится,
И не оскудеет восторг!
...Презреют Иуду, который - за 30,
Иуды за так и за сто.
Прозреют потомки: помашут кадилом,
Намажут на грунт знатоки.
Но спросит ли кто-нибудь, как выходило
Всегда, что казнили - таких?
Я пью за тебя, любознательный малый,
Над партой сорви-голова!
Чтоб даже над плахою не понимала,
Какие - нельзя задавать...
Я к этому времени вовсе остыну,
А, может, развеюсь в золе.
Но как - только вдумайся - божьему сыну
На матери жить -
                на земле...
Насильничать каждым движением тела
И хныкать в платок небеси.
А как же иначе?
               Вот в то-то и дело...
А как же другие?
                Спроси...
Бессонные звезды в запястьях потрогай...
...Беда - на подмогу - лиха,
Но зрячий не видит, какою дорогой
Иначе
         уйти
                от греха...



   Иисус. На рассвете перед закатом.

...На закате слабеют узы
Парашютные:
           торс - к душе...
Жить, как дети едят арбузы -
Невоспитанно, до ушей!
Захлебнуться пожарным соком,
Задохнуться туманом рек!
Позабудьте, что о высоком
Я нашептывал,
             молвил, рек...
Вот и шмякнулся фруктом оземь, -
Обнимай меня, трын-трава!
Виновата земная осень...
Неподвижная ось - права.



            х   х
              х

   Диалог за неподвижной дверью, висящей в воздухе.

   - И всё-таки об этом супер-Христе слишком много говорят. Чернь
может поднять его на щит...
   - Как поднимет - так и затопчет... да его никто и не видел в
Империи... Впрочем, на всякий случай подберите кандидатуру Иуды.
   - Как гласит народная мудрость: был бы Христос, а Иуда всегда
найдется...



   Христос. Наедине с собой и верёвкой.

Чей же я тут?
             Чей ни
Станешь -
          Прибьют суки...
Не поцелуй черни -
Так белизной
            руки.
Брат,
      иудей,
             ворог -
Парламентёр
             в Риме...
Тесен словам ворот...
Как совладать
              с ними?
Желчь или кровь -
                лава,
И никуда -
          в завтра...
Всем вам нужна
              слава
И никому -
          правда.
В тряпку молчи:
               флаги -
Всем.
     Никому -
             небо!
Бог, - выбирай лагерь
Или - считай -
              не был...
            


    Время спустя - там же...

           ХОР:

История - не идиллия:
Тяжелый сапог Италии...
И всё-таки проходили мы
Не бойни её - баталии!

Пред шлюхами и мадоннами
Склоняли колени гении -
Издельями макаронными
Не кормится вдохновение.

Мы что-то теряем, Господи,
В берёзах и виноградниках...
Шуршат катастрофы в городе...
Погибнуть в строфе!
                Во всадниках!

Истечь, в Ренессанс не веруя,
На снег - ручейком гранатовым...
...И вдруг - воскресенье вербное!
Христово!
         И Леонардово!



Когда читателя не ждут, -
Не льстят с луны или с Полярной
И задушевно-популярной
Беседы к чаю не ведут.
О чем все это и к чему -
Не понял автор.
                И герои
Его не слушались порою.
Но всё же - к сердцу и челу.
Все непредвиденно в стихах,
Врасплох, - как света колоннада
За поворотом...
               Так и надо -
Потом отметишь, впопыхах.
Но возражений голоса,
Опережающие строчки,
Спина, сутулясь в одиночке,
Не слышит, чтобы дописать:
"Сюжета нет, и кто есть кто?
И автор прячется за ширмой..."
Да нет же - богом из машины
И в каждой шкуре и пальто.
"Христос - бульварный Дон Жуан.
Он занят собственной игрою..."
А как застывшему герою
Вживаться в колер парижан?
Как хорошо, что не сличал
Читатель оперу с поэмой:
"Нападки, варварство над темой"...
Так свалим всё на англичан.
"Толпа, как ненависть, слепа"
Ну что ж, в семье не без народа...
Но мадригал ему и ода,
Когда - под тяжестью столпа.
"И вся концепция на треть
Не всепрощение, а ярость"
Ну что ж... Убийственная ясность
Не догматичнее, чем смерть.
Когда читателя не ждут,
Ему ни в чём не потакают.
И даже справочка такая -
Лишь педантический недуг,
Привычка к делу до конца
И задавать себе вопросы
В тот час, когда простоволосы
И босы бойкие сердца.
Когда болезное - больней,
И тем яснее суть предмета,
Чем в помещеньи меньше света.
...Ну что еще сказать о ней? -
Поэме, опере, судьбе,
Уже как будто пережитой,
Так перепетой, перешитой,
Что и самой - не по себе...
Простите, Лондон и Париж,
Нью-Йорк и Рим, и вы - простите:
Разбиты доводом пластинки,
Что вдвое дольше говоришь.
Нас настигает матерьял
Небеспристрастно и неточно,
Но как прекрасно жить заочно,
Как будто время потерял...
Душа - не птенчик из нуля,
Ей целый мир - письмом в конверте.
...Есть место действия -
                Земля.
И время действия -
                Бессмертье.

              1978, декабрь