Рок-н-ролл жив! Часть четвертая

- Интересно, а как вы познакомились? – спросила Лиса, делая глоток апельсинового сока.
 Питера и Джо практически не было видно из–за огромного количества подушек на необозримом диване. Йен и Ли Лунг лежали на другом конце дивана, обнявшись с бутылкой Jack Daniels. Они лишь изредка открывали глаза, чтобы совсем не уснуть.
 - А мы разве когда-то не были знакомы?! – удивился Джо.
 - Лет так пятнадцать назад не были.
 - Я понятия не имел о том, кто такой Питер Темпл. Я зарабатывал тем, что играл в одном джаз-клубе, и имел слабое представление о шоу-бизнесе. Я с трудом сводил концы с концами и думал, как бы открыть своё джаз-кафе, чтобы избавить задницу от лишних приключений. Так о чём это я? А, о Питере. Мы с парнями играли на одной вечеринке, я там даже спел «Sometime».
 - Изумительно спел.
 - А потом оказалось, что меня притащили и в качестве подарка для именинника. Предупредить меня об этом, конечно, забыли. Этот хрыщ завёл меня под конец вечера в спальню. И меня как переклинило. Я понял, что не хочу и всё. Он начал снимать с меня пиджак, лапать. А мне стало так противно. Я подумал: «Какого хрена я вообще делаю?» Я от него отошёл. Он повторил раз сто: «Сколько ты хочешь?» Я ему раз сто ответил: «Вы немного перепутали. Я не из эскорта». А он всё увеличивал и увеличивал количество купюр на столе. И вот когда я был готов сломаться, меня осенила светлая мысль: «Ты же не какая-то шлюшка, Джо! Ты музыкант, и неплохой музыкант, как говорят многие, певец. Долго ты ещё будешь собственной задницей подрабатывать? Да, иногда её оценивают очень дорого, но сколько это будет продолжаться? В кого ты превращаешься?» Я со скоростью пули, если не быстрее, выбежал оттуда. Парни из группы, я понял, уже уехали: они давно привыкли к моим «задержкам» и знали, что меня потом довозят водители всяких богатеньких гомосеков. Я побежал к воротам и чуть не попал под колёса порше.
 - Моего порше. Я тогда, как раз, уезжал с вечеринки. Я видел его на сцене и, как не сложно представить, слюнями весь истёк. Но я, естественно, не покушался на добычу того, кто мог мне за это потом снести голову. Я хотел только одного, когда уезжал оттуда – чтобы этот парень оказался перед моей машиной. Наверное, я так сильно этого хотел, что он там, в итоге, и оказался. Я чуть не сбил его. Я выскочил из машины. Я посмотрел на него и понял всё. Я понял, почему он возник из неоткуда, почему испуган, почему охранники направились в его сторону.
 - Он сказал: «Садись!» И я сел. Я везунчик. Только я захотел всё изменить в своей жизни – возник Питер Темпл на порше и увёз меня. Как только я осознал, что  и дня больше не протяну так жить, - он появился.
 - Всегда появляться вовремя – моё основное качество.
 - Я сейчас расплачусь! – пробормотал распластавшийся на полу на подушке Бенни.
 - Ну расскажи ты что-нибудь! Например, как вы познакомились с Лисой. Интересно же, я должен знать о своей группе всё.
 - Мне не очень то радостно вспоминать всё, что с ней связано. Ещё меньше радости видеть её.
 - Он меня ненавидит.
 - А что ты хотела?! Чтобы я каждый раз мило чмокал тебя в щечку, будто ничего и не было. Да, я тебя ненавижу. Ты всю душу из меня вытрясла. Знаешь, Питер, твоя протеже просто отвратительна. Когда мы полетели в Россию, чтобы я познакомился с её друзьями и приёмными родителям, у нас уже была дочь. Дейзи. Ей был один годик. Я оставил её с ней на четыре часа: ездил на метро до Третьяковской галереи, будь она не ладна. Она оставила нашу дочь на балконе, потому что та слишком кричала: в январе, в России! Потом включила телевизор и уснула. Как ни в чём ни бывало! Когда она проснулась, Дейзи уже была мертва. Тупая ты курица! Ну как так было можно?!
 Глаза Лисы сверкали как бриллианты от наполнивших их слёз. Она закрыла лицо подушкой. Её крик эхом раздался в бесконечной гостиной. Она, не говоря ни слова, побежала на второй этаж. Она преодолела лестницу в считанные секунды и скрылась из виду.
 - Зачем ты так?
 - А зачем она так поступила со мной, Джо?! Чёртова рок-н-рольщица! В этом вся она. Что самое ужасное, у неё полное отсутствие материнских инстинктов. А я надеялся, я верил, что она измениться.
 - Ты должен был её поддержать в такой ситуации. Ей ведь не легче, чем тебе. Это был не только твой ребёнок. Да, она виновата. Но называть её тупой курицей, когда ей и так не сладко, орать на неё. Извини, конечно, но это …
 - Согласен с Джо. Ты повёл себя как кретин.
 - Извините, что я не такой чувствительный, как вы!
 - Ты хотел сказать: «Не такой чувствительный, как вы, педики»? Давай, валяй! Скажи ещё и это! Докажи, что ты совсем идиот!
 - Набить бы тебе рожу хорошенько, - произнёс Йен.
 - Так, спокойно!
 - Джей Си, пошли отсюда! Нам явно здесь не рады.
 - На репетицию завтра не опаздывай!
 - Не опоздаю, твою китайскую мать!
 Джей Си поднялся с подушек и чуть ли не побежал за Бенни. Вечеринка приближалась к своему логическому завершению.
 - У них всё оказалось куда хуже, чем я предполагал. Джо, поговори с ней! Ты же не хочешь, чтобы она здесь повесилась. Настоящему рок-н-рольщику сначала нужно хотя бы клип снять и альбом записать, а потом уже в петлю.
 - О’кей. Вы, парни, пейте, мы с Лисой скоро вернёмся.
 Он искал её в спальне, в спортзале, в домашнем кинотеатре, на кухне и, наконец, нашёл в туалете, который был размером с чей-то не очень скромный гараж. Лиса сидела на мраморных полах, обняв колени. Длинные волосы полностью скрывали её лицо. Она тихо посапывала носом, а рядом  с ней валялись смятые салфетки. Джо присел рядом и отпил из принесённой им бутылки.
 - Знаешь, мой отец умер, когда мне было шесть лет. Через год мама вышла замуж за тренера по волейболу. Как я его ненавидел, кто бы знал. Он никогда не давал мне смотреть телек, вечно норовил ударить, его грязные футболки воняли на весь дом. На тринадцатый день рождения он подарил мне мяч. Я терпеть не мог командные игры, и он это прекрасно знал, но всё равно подарил мяч. Я хотел получить гитару, потому что всегда играл на инструменте соседского пацана, а он подарил мне мяч. На четырнадцатый день рождения он подарил мне боксёрскую грушу. Посмотри на меня и скажи, я когда-нибудь интересовался боксом? А, главное, я видел, как он смотрит на меня, знал, что он творит с мальчиками после тренировок. Я пытался сказать об этом матери, но она говорила, что это всё мои дурацкие выдумки. Однажды она уехала к родителям на выходные и оставила меня с ним. Мне было противно его присутствие. Мне было противно дышать с ним одним воздухом. Но впервые за долгие годы он разрешил мне смотреть всё, что я захочу. Извлёк из шкафа гитару, перевязанную бантиком, приготовил макароны с сыром, которые я просто обожал.
 Его голос действовал на Лису успокаивающе. Она была готова слушать Джо хоть целую вечность. Его речь была очень размеренной, лаконичной, правильной.
 - Он пришёл ко мне в спальню ночью и изнасиловал. Утром он дал мне двадцать баксов и разрешил репетировать в гараже. Когда мама вернулась домой, она удивилась, почему мы больше не ругаемся. А я просто больше не хотел с ним связываться. Я получал от него деньги и молчал в тряпочку, а он периодически приходил ко мне в комнату. Я ждал окончания школы так сильно, как не ждал ничего и никогда. Я не поехал в колледж, в который поступил, потому что он был недалеко от нашего дома. Я собрал все деньги и уехал в Нью-Йорк. Мать я больше не видел. Я просто отправил ей письмо, в котором излил всю свою нежную юношескую пострадавшую душу.
 - Даже никогда не звонил ей? За столько то лет?
 - Никогда. Я не знаю, как у них сложилось с отчимом. Я не знаю, были ли у неё потом ещё мужья, дети. Она пыталась писать мне, но, как только я понимал, что письмо от неё, я переставал его читать. В жизни бывают моменты, которые хочется вычеркнуть, убить, уничтожить. Иногда лучше представить, что всё это было не с тобой, что это тебе приснилось, что с тобой такого просто не могло произойти, что ты на такое просто не способен, что ты так не мог поступить. В противном случае это станет единственным, что ты будешь помнить.
 - Забыть?! Просто забыть?!
 - Как забывают большинство снов утром. Кстати, съёмки клипа завтра. Твоё соло на барабанах под дождём, прыжки на этих несчастных инструментах…
 - Это будет нечто!
 - Не сомневаюсь.
 Её поразило, с какой лёгкостью он говорил о своём отчиме. У него даже бровь не пошевельнулась. Будто это действительно случилось не с ним, будто он рассказывал анекдот, что-то незначительное. «Или он врёт? Нет, про такое нельзя солгать». Ни капли сожаления, ни капли грусти, ни капли любви к матери, словно он действительно ни разу не хотел с ней поговорить за последние двадцать пять лет. «Возможно, когда-нибудь я смогу так же на всё реагировать. Смогу выкидывать из головы всё, что мешает жить. Не люди, а просто титаны какие-то!»
 - Я написала это полгода назад. И с тех пор перечитывала эту бумажку сотни раз. Не знаю почему, но мне тогда нужно было это написать. Но, думаю, она тебе, Джо, куда нужнее.
 Лиса достала из кармана сложенный в четыре раза лист бумаги. Джо развернул его и стал читать вслух, чтобы беседа не останавливалась:
 - Она носила тебя в себе девять месяцев. Уже тогда ты питался ею. Когда ты совсем в ней разросся, ты начал растягивать её кожу, бить её изнутри маленькими ножками, не позволял ей спать на животе, хотя до твоего появления она спала именно так. Она сорвала голос, когда рожала тебя. Ты причинял ей самую сильную боль в её жизни. Она меняла твои вонючие пелёнки, слушала твой истерический плач, не отлучалась от тебя
 практически ни на минуту. Она холила и лелеяла тебя, обращалась с тобой так
 бережно, словно ты был фарфоровой статуэткой. Она любила тебя не за что-то, а
 просто так. Она не любила тебя авансом, она не любила тебя в кредит: она просто
 тебя любила. 
   Джо остановился. Его голос сбивался… Будто он только что выступал на двухчасовом концерте.
 - И только сейчас ты понял, что никто и никогда больше тебя так
 любить не будет. Она подарила себя тебе, даже не зная, кто из тебя вырастет:
 неблагодарная сволочь, неудачник, хороший человек, творческая личность, юрист,
 террорист… Это напоминало русскую рулетку: ей могло так не повезти с тобой! Ты мог
 сломать её жизнь, а мог наполнить её смыслом. Она была готова принять тебя
 таким, какой ты есть. Может, ты её и не просил дать тебе жизнь, но она тебе её
 подарила, вручила. Она страдала, чтобы ты этот шанс получил. Вы друг друга не
 выбирали, но она выбрала, чтобы ты был. Так будь! Будь тем, кем ты можешь! Будь
 человеком!
 Джо сложил эту бумажку обратно и вернул Лисе.
 - Пожалуй, оставь это у себя. Я слишком стар для всего этого. Меня и так всё устраивает.
 - Разумеется. Меня на твоём месте тоже всё устраивало бы.
 - Так это ты написала текст «Немилого друга»?
 - Как и все остальные. Бенни никогда и двух слов срифмовать не мог. И чересчур мрачно всё у него выходило. После прочтения его стихов хочется прикончить автора.
 - Сегодня просто вечер откровений!
 - Столько всего интересного стало известно о тебе, мистер Совершенство.
 - Где? Где мистер Совершенство? Понятия не имею, кому ты это сказала, мисс Очарование.
 - Мисс Очарование вышла за хлебом. Я за неё. Мисс Рок-н-ролл.