Эпизоды. 4. Курица не птица

Первого января 1972 года в Советской армии был введён институт прапорщиков.
Вскоре после этого события в среде военных появились афоризмы:
«Прапорщик – новая шахматная фигура. Идёт куда хочет, берёт что хочет и сбить нельзя»,
а  также
«Курица не птица, баба не человек, прапорщик не офицер».

Что касается первого афоризма, то дело вот в чём.
Основной состав прапорщиков набирался из вчерашних сверхсрочников. Сначала за дело взялись серьёзно. Желающий стать прапорщиком должен пройти специальные курсы типа офицерских, сдать экзамены и получить назначение приказом Командующего Военным Округом. Последнее положение и стало основой той части афоризма,  где сказано «и сбить нельзя». Дело в том, что если командир части принял кого-то в прапорщики, то уволить его он уже так просто не сможет. Он должен обосновать причину увольнения перед прямым начальником своего управления в округе (для нашей части – перед начальником разведуправления округа), а затем отстоять её перед Начальником Штаба округа. В любом случае – «вынести сор из избы», получить указание за плохую воспитательную работу среди молодых прапорщиков и, наконец, нет никакой гарантии, что прапорщик будет уволен, а не оставлен на перевоспитание.

Второй афоризм был несправедлив. И вот почему.
В начале семидесятых руководство страны, перед этим уволившее сотню тысяч офицеров по сокращению, вдруг спохватилось и стало лепить младший офицерский состав из солдат и сверхсрочников на восьмимесячных курсах. Курсы прапорщиков тоже были восьмимесячными с той же программой, хотя в последующие годы они постоянно сокращались, пока совсем не были сведены на нет.

Практически внеслужебные отношения совершенно нивелировали разницу между офицерами и прапорщиками.
Будучи в те годы в звании майора, я дружил с двумя прапорщиками. Оба были моложе меня. Оба были надёжными на службе: Г-ков, татарин, был прекрасным электроником; К-улин – прекрасным организатором, находчивым в любых ситуациях. Если же случалось застолье, К-улин был просто незаменим. Он был остроумен, горазд на выдумки и не лез за словом в карман. Мой дальнейший рассказ будет о нём.
К-улин - из московских евреев.
Из нашего округа попасть  за рубеж, в европейские страны народной демократии, где офицеры получали двойные оклады, и откуда они возвращались на машинах, - было неисполнимой мечтой каждого офицера и прапорщика. Исключением была Куба, хотя и туда попадали не все.
Вернувшись с Кубы, Володя К-улин шутил:
- Мудрым был мой отец, взявший русскую фамилию жены. Вот К-сон (тоже из московских евреев) никуда не рыпнется со своим «-соном», а я ещё и в Германии послужу.

Конечно, не всякая шутка Володи была достаточно корректной. Однажды в воскресенье он позвонил мне из моей лаборатории:
- Станислав Иванович, тут прапорщика С-рина током убило!
Совершив кросс от своей квартиры до лаборатории, я застал на лужайке за лабораторией «тёплую» компанию, отмечавшую день рождения С-рина.
- Сволочи, сказали бы правду, я б и так пришёл!
За эту шутку я решил К-улину отомстить.
Вскоре представился случай.

Однако нам не избежать описания некоторых привходящих обстоятельств.
Квартира прапорщика К-улина размещалась на первом этаже трёхэтажного дома. На той ж площадке была квартира капитана – начальника автотракторной службы воинской части. В те годы внутри военного городка многие квартиры не запирались на замки, по крайней мере, в дневное время лета. Ташкентский летний зной вынуждал домочадцев часто забегать в душ.
К-улин содержал бульдога – суку, приносящую ежегодный доход своими дорогими щенками. Выгуливать собаку К-улину приходилось самому. Для таких прогулок за территорией части среди поросших камышами арыков места было достаточно. Собака была весёлой, сильной, любила ребятишек.
О ребятах разговор особый. Летние каникулы они проводили на территории городка и в камышовых джунглях за его пределами.
Мальчишки освоили полосу препятствий, тир, пространство подсобного хозяйства и прочие места. Уследить за сорванцами практически невозможно, и родителям приходилось расхлёбывать ситуации то с трактором, который юные бойцы приняли за танк и забросали «гранатами» - камнями величиной с кулачок; то сгоревший душ вредного прапорщика, то устроенный «штаб» в будке антенщика… а однажды они пробрались на склад, перед которым ходил часовой, стащили секретные противогазы и несколько штук подарили мальчишкам из посёлка геологов…
В один из таких летних дней я и решил отомстить К-улину за его неумную шутку.
Подозвал 10-летнего Рому и его дружка «Короля»:
- Ребята, вы знаете прапорщика К-улина?
- Знаем! У него собака!
- Так вот. Он – американский шпион. Вам боевая задача: проследить, чтобы К-улин не вынес из части секретную зелёную папку.
Впоследствии К-улин жаловался:
- Достали меня эти пацаны. Выгуливал собаку в камышах, и тут меня подпёрло. Только собрался снять штаны – они тут как тут. И не смог  от них избавиться, пришлось сокращать прогулку с собакой!
Ставя задачу контрразведчикам, я не учёл их инициативность.
Под вечер ребята принесли мне – зелёную папку!
Открываю. Путёвки на выход автомобилей на следующий день.
- Где взяли?
- В квартире К-улина. Он закрылся в ванной душ принимать, а папку оставил на кухне на столе.
Всё ясно: герои перепутали квартиры и забрались к начальнику автотракторной службы.
- Ребята, что вы наделали? Обнаружив пропажу папки, он тут же скроется. Надо немедленно положить папку на место! Сможете?
- А то!
На этом взаимные шутки не закончились.
На следующий день, когда офицеры толпились перед штабом, ожидая команды строиться на развод, капитан рассказывал:
- У меня в квартире завелось привидение. Вчера забежал домой, чтобы принять душ, оставил папку с путёвками на столе в кухне, а вышел из душа – папки нет. Ну, думаю, забыл в автопарке. Но и там не нашёл. Возвращаюсь домой, думая, что сунул её по запарке куда-то, и что вижу – папка лежит на столе. И тут я вспомнил, что пока был в душе, кто-то ходил по квартире; я тогда подумал, что показалось… точно домовой!
Офицеры смеются:
- Потерял бдительность, шпиона упустил! Иди к особисту, покайся!
- А ну вас!
И всё же особист начал собственное расследование, которое, конечно, зашло в тупик, и шпионы не были обнаружены.

 М-да-а, курица – не птица!