Лист 3. решение и друзья

Так, на трезвую голову, подошёл я к своим 34м годам. В сентябре 83го я уволился из больницы и перешёл работать кардиологом в поликлинику, что находилась в 2-3х остановках от нашей маленькой квартирки на 9 этаже. Именно поэтому я и уволился, ибо ездить приходилось на двух автобусах и метро. Да и самостоятельности больше захотел. Тогда это был ещё дальний Юго-запад Питера. Квартирку дали Лиде, моей бывшей жене. Хотя мы были в разводе уже 2 года, но он не был совсем уж настоящим- и по сути, и для того, чтобы эту квартирку Лиде дали, как туберкулёзной больной. Прежде мы жили тоже на Юго-западе, но ближе к центру. Там мы тоже жили втроём в одной комнате; в другой жила моя бабушка. Только та  комната была больше, так что нам стало теснее в этой однокомнатной, крошечной квартирке. Но мы решили ещё попробовать пожить одной семьёй, хотя склеенная чашка это не то, что целая.  Ну, а большую комнату я сдал ещё в конце зимы, на год. Подруге моей знакомой докторши- с мужем, майором морской авиации и их маленькой дочкой. Майор заканчивал Академию в Ленинграде. Это был мой первый и последний опыт квартиросдатчика. Брал с них 50р в месяц, а за коммунальные услуги платил сам. Ребятам, конечно, это очень нравилось. Зато бабушка не оставалась одна… Эх, опять я разболтался. Причём тут эти квартиры? Мысли всё путаются… А, да! Квартира эта очень важна: в ней я проживу ещё шесть лет, очень важные шесть лет перед отъездом. 
                ***
Естественно, незадолго до всех этих незамысловатых событий осени 1983г, было лето. Почему-то я плохо помню это лето, и отпуск свой почти не помню.. То ли жена с дочкой сначала снимали дачу в Вырице, а потом я был с дочкой на нашей даче, в Приозёрском направлении. То ли наоборот. Или они вообще уехали на море? Впрочем,  не суть важно. Важно то, что я много раздумывал о стране и народе. Нет, без всякого пафоса. С той точки зрения, «что мне теперь делать в этом плане». Мне, лично. Плюнуть бы на всё это, да потерпеть 2 года. И, ведь, было тогда, чем заняться. Но как-то горько мне было; надежда, что скоро Горбачёв придёт к власти, и тогда произойдут перемены к лучшему (а в этом я не сомневался), эта надежда стала маленькой и слабой, как пламя догорающей свечи. Доходили уже слухи, что Генсек тяжко болен, что он на исскуственной почке. Но, во-первых, это только слухи. А во-вторых, вон какая кодла вокруг него вертится! Один Романов с Демичевым чего стоят! Эти ещё относительно молодые тогда были. Про старца Черненко я почти и не знал. Неужели эта Держава, этот колосс на глиняных ногах ещё простоит так долго, что и жизни моей не хватит?! И тогда я решился. Точно помню, что это было на нашей даче. (Не моей, конечно, а принадлежавшей моему отчиму). Я лежал вечером, перед сном, заложив руки за голову, и рассматривал географическую карту из разводов сырости на потолке. Каждый год, эта карта менялась. Двадцать лет уже, и я, влюблённый подросток.… Нет, нет! Опять я отвлекаюсь.

                ***
 Итак, самым главным было решиться. А что тут придумаешь нового?! Распространять литературу… Разве что, не надо всюду лезть со своими предложениями. Надо сделать сколько-то экземпляров какой-нибудь антисоветской книги и раздавать своим. Что значит своим? А то и значит, что знакомым, думающим людям. А те дадут почитать своим знакомым. И так далее…Разбрасывать листовки или книги по почтовым ящикам- это для подростков. Обязательно кто-нибудь доложит, и КГБ быстро вычислит «злодеев». Тем более, если раздавать незнакомым людям. Да, а ведь раздавать-то не выйдет! Люди, которые будут делать экземпляры- они даром работать не будут. Цена должна быть приемлемой…Моя инициатива здесь будет главной, но только на заключительном этапе. Одному мне не справиться. Надо посоветоваться с Жекой. Только с ним я мог говорить открыто о таких вещах. Да и вообще, не надо забывать, кто был тогда у руля государства. И УК у меня тогда ещё был, так, что статьи 70 и 189  я ещё помнил. Заодно и посмотрел. От 3-х до 7-ми. В общем, для меня достаточно. Когда прошёл отпуск, я должен был встретиться с Жекой. Доверять такое дело телефону в нашем любимом государстве было нельзя. В том году я уже точно не помню, но, кажется, Жека сам приехал из столицы в Петрополь. А, ну да, конечно! Надо же, вдруг вспомнил! Почему-то Жека в то лето- да и осенью был в Питере у родителей. Он уже не работал в своём ИДИ(Ин-т Идеологической Истории), да и вообще не работал- был на инвалидности по зрению. А осенью, кажись, в сентябре, его сестра замуж выходила. И они с Кешей, с которым недавно ещё вместе работали в ИДИ, всё это лето пропили. Нет, не то, чтобы не просыхая-,но такими залпами, недели по полторы. Как дежурства у них получалось- неделя через две… А я работал, трезвый, как стёклышко, и было это хорошо. Во всяком случае, летом много врачей в отпуске, и пока ты сам не в отпуске, особо  не расслабишься. Кстати, один день помню точно- 18 июля 1983.  Так вот, завалились ко мне в больничку эти два красавца. В хлам, можно сказать. Но ещё на ногах держались. Так я попросил в приёмном покое Жеке капельницу поставить. Отравление, попросту, снять. Капельницу, понятно, сам составил. А Иннокентий в это время тихо на стульчике подремал. Он, вообще, тихий был во хмелю, и как-то устойчивее нас к алкоголю. Хоть на 6 лет старше, и вообще, мельче и от рождения сухорукий и хромой. Между прочим, он, как я узнал, ещё в 60 лет выглядел молодо, хотя микроинсульт уже ударил его. Сейчас не знаю, жив ли. Жека-то умер внезапно, 13 апреля, 2001г - на табуретке сидел и умер. Разрыв аорты. Царствие Небесное. На 51-м году… Меня уж там давно не было- по телефону сообщили.………Но это другой разговор. Извините, что часто отвлекаюсь. Да, ведь, жизнь человеческая так переплетается, одно за одно зацепляет…

                ***
Да, с этими табуретками, не вдаваясь в подробности, какая-то мистика получалась. Два товарища, ещё до Жеки,  на них померли. Присели перед работой- и умерли от инсульта. Ещё в 95-96гг. Лет им было по 56-57. Это я уже здесь был, сообщили мне разными путями… А тогда, 18.07.83 года кое как довёз я друзей до дома. Правда, уже немного очухались.  На свою квартиру отвёз, уложил на широкий диван. Но сам туда не лёг: от их испарений мне, подшитому, плохо делалось. Взял я кресло мягкое, отвёз к окну и попытался заснуть. Ноги на стулья . Как я там спал- не помню, но, кажется немного поспал. На следующий день, в воскресенье, друзья мои конечно, были с похмелья, но вроде не торопились опохмеляться. Не помню, кто куда пошёл, и куда я сам поехал. Возможно, на дачу. Но, всё же, пока мы все очухивались, чай пили, легко завтракали, я осторожно поведал свой замысел.  Они восприняли это нормально. То-есть, Жека- даже с некоторым воодушевлением. А Кеша, который всё же работал в серьёзном учреждении, с осторожностью. Но тогда они все ещё мутные были. И разговор был тоже предварительным. Жека предложил мне почитать одну книгу. Он сказал, что это --хороший пасквиль, А. Зиновьева «Зияющие Высоты». Я знал об этой книге, и кусочки слышал. И сказал он ещё, что эту книгу можно расшить, ксерокопировать, сделать несколько копий.  Жека сказал, что книга при нём, он её уже прочитал и дал мне. Я, конечно, взял, обернул в плотную бумагу. А потом, мы расстались. И я стал читать книгу, а встретились мы с другом уже осенью