Глава 3. С чего начинается дружба?

—  Поверьте, друзья, что, порой, комары
Не просто приятны, а страшно добры.
И если они к вам бросаются, братцы,
То только за тем, чтобы поцеловаться.

— Ну что вы! Мы к ним не питаем обиды
И машем руками всего лишь для вида.
И бьём их ладошкой по дружбе в плечо,
Мол, если чего, прилетайте ещё.
Михаил ПРИДВОРОВ

Ляна крутилась перед зеркалом, рассматривая  во что ее одели. Различные детали туалета вызывали противоречивые чувства. Например,  корсаж! Это же какое-то пыточное приспособление! Так сдавливает ребра! Да и в юбке с каркасом  — ни присесть! А еще эта «подушечка» сзади — сущее мучение! Туфли?! Хм… Очень даже удобные, из мягкой кожи и со всякими украшениями, но вот каблуки — Лянина погибель! А вот ткань, из которой было пошито ее платье, — такая гладкая и цветом как незрелые яблоки, — очень нравилась белочке. И прическа удивительная. Жаль только ушек не видно, зато эти полупрозрачные салатовые цветы в волосах напоминают застывших бабочек. А темно-зеленая бархатная ленточка подчеркивает белизну шейки.

— В целом — неплохо! — вынесла вердикт Ляна и направилась к двери. В этой комнате не было ничего интересного, кроме огромного зеркала и туалетного столика с различными безделушками, а всё это она уже рассмотрела по третьему разу. Так что пора оправиться за новыми впечатлениями. Тем более что ее оставили одну и, похоже, о ней забыли. Дверь, к ее удивлению, поддалась легко и пригласила Ляну в просторную залу, где все так и сверкало от позолоты. — Ух ты! Вот это пещера! Надо будет Хрясику рассказать!

Ляна любовалась картинами, заглядывала в ниши, трогала гобелены. Сколько нового и интересного! Но тут чуткие ушки уловили шаги. Белочка спряталась за огромным букетом.

В залу вошли двое: тщедушный старик и высокий господин помоложе. На старшем — канареечного оттенка смешное платье, перед которого был очень коротким, до талии, а сзади — длинный хвост, раздваивающийся как у ласточки. Если добавить к этому крючковатый нос, походивший на клюв филина, то немудрено, что Ляне этот человек показался похожим на птицу. К тому же руки он держал полусогнутыми и далеко от торса, словно распушившийся тетерев. Его спутник, весь в черном, производил гнетущее впечатление. Особенно, этот цепкий взгляд и тонкие пальцы. Ляне в этом господине виделось что-то паучье.

— Всё пройдет здесь, — старик широко повел рукой. — Это должно быть феерическое шоу.

— Ну разумеется, сэр, — черный господин поклонился. — Ведь праздник будет в честь восемнадцатилетия вашей внучки.

— Рад, что ты не забыл об этом. Так что постарайся всё устроить… Это в твоих же интересах! — и, взмахнув своим ярко-желтым хвостом, старик удалился.

Мужчина в черном хмыкнул и мрачно посмотрел ему вслед.

Чтобы было дальше — Ляна не увидела: за ее спиной открылась потайная дверь, и кто-то утащил белочку во мрак. Она даже не успела закричать.

 Дверь закрылась, некто прошептал:
— Тсс! Иди за мной! — и кинулся вперед по узкому темному коридору.

Любопытная белочка двинулась следом. Длинный шлейф и каблуки сильно мешали передвижениям. Ляна осторожничала, боясь испортить красивое платье. Наконец, впереди снова открылась дверь, и белочка в месте со своим проводником оказалась в уютной девичьей комнате. Беж, сирень, немного розового и серебра. Здесь хотелось жить.

— Привет, — Ляна обернулась и теперь разглядела своего похитителя. Точнее, похитительницу: девушку лет восемнадцати. На ней было скромное серо-голубое платье, а в черных, как ночь, волосах горели ярко-синие звездочки цикория. — Я — внучка барона. Меня зовут Гризельд. А тебя, мне говорили, — Ляна?

Ошарашенная белочка отступила и опустилась на обитый бархатом пуф.

— Не бойся. Я не обижу тебя.

— Неправда, — Ляна завертела головой. — Ильма сказала, что меня сделают вашим подарком, а вы любите ломать свои подарки.

Девушка сжала кулачки:

— Ильма злая. Зачем мне ломать тебя? Я здесь умираю от тоски. Мне целыми днями не с кем переговорить. Дедушка вечно пропадает в своем зверинце, а этот, черный, всегда молчит. Слова из него не вытянешь. Мы могли бы подружиться с тобой… Болтать и резвиться.

— И вас не смущает, что я — белка?

— Нет. Я всегда мечтала о комнатной белочке. Хочешь, я прикажу сделать для тебя колесо, чтобы ты могла в нем бегать?..

Ляна с удивлением посмотрела на свою новоявленную хозяйку:

— Нет, я не люблю колёса. Хотя бегать люблю. И по веткам прыгать. Правда, в этом, — она оттянула край юбки, — очень сложно.

Гризельд рассматривала ее с явным любопытством. Потом протянула тонкую изящную ручку и проговорила:

— Давай дружить. Как девушки. Потому что никакая ты не белка.

Ляна пожала ей руку, и обе весело рассмеялись.

Отсмеявшись, Гризельд посерьезнела и задумалась. Ляна тоже погрустнела: она совершенно не понимала, что нужно делать, когда люди думают.
Но вот Гризельд воспряла, ее темно-серые глаза лукаво заблестели, и она сказала:

— Я хочу убежать — поможешь мне?

— Чем смогу, — заговорщицки улыбнулась Ляна.

***

Вот уже час они готовились к побегу. Гризельд достала из сундука бечёвку и гладкие дощечки, наворованные у замкового столяра, и сейчас юные заговорщицы в четыре руки ловко плели веревочную лестницу.  Внучка барона рассказывала своей новой подруге о причудах деда и обычаях, царивших в замке. О прислуге и вольнонаёмниках, о ловцах и циркачах… Ляна слушала, не переставая удивляться.

— Послушай, — белочка, наконец, стала называть Гризельд на «ты», — а почему твой дедушка поручил готовить представление для тебя этому черному господину? Он же мрачный, а шоу, насколько я понимаю, должно быть весёлым.

Внучка барона даже плести бросила:

— Ох, этот черный… он страшный человек. Он играет на флейте. И всё живое поддается его музыке. Своей игрой он может разозлить слона и сделать храбрым зайца. И медведь станет ручным и волк — покорнее собаки. Поэтому, кому, как не ему ставить представление! Ведь даже волшебные создания ему повинуются. Заиграй он — и они без страха ринутся в самую гущу кровавой битвы. Он ведь из рода Крысоловов, а они все сплошь — темные чародеи.

Ляна онемела. Когда способность говорить вернулась, она спросила:

— А что значит чародей?

— Это тот, кто умеет колдовать.

— Как Фея?

— Стоп?! Ты знаешь Фею?

— Разумеется, ее все в лесу знают. А что?

— Скажи, там, в твоем лесу, у тебя остались друзья?

— Да. Один тролль…— грустно проговорила Ляна, вспомнив своего Хряся. — И он, наверное, ищет меня…

— Ох, беда! — покачала головой Гризельд. — Дед давно хотел приручить троллей, чтобы напасть на короля. Дело в том, что эта Фея уже давно спелась с бароном и поставляет ему зачарованных существ. Если ей встретится твой тролль, она обязательно заманит его в ловушку. А когда он окажется за замковой стеной — станет покорным рабом флейты Крысолова. Так что поспешим, нужно предупредить твоего друга, — и Гризельд еще активнее принялась плести лестницу.

Но Ляна не спешила помогать подруге: в ее рыжей головке зародилась идея.

Глава 4. Скажи мне, и я скажу http://www.proza.ru/2013/11/06/1623