Четыре возраста природы

1. Мазлтов! Весна.

Вербы первые поверили теплу. Теперь зябнут, мохнатые - эх, рано... поспешили мы! Ничего, всё равно - молодцы. Кто-то же должен...
Много интересного увидишь "весной света". Вот, прошлогодний шиповник выбрался из сугроба - колючий, засохший: "Весна? Ага - и год назад тоже уверяли... а вот...".
Вечерами тонкий лёд хрустит под толстыми подошвами "докторских мартенов". Словно идёшь по банкетному залу вчерашней свадьбы. Только и остаётся - шептать восхищённо: мазлтов! мазлтов!
И с каждым годом всё больше вот этого, нездешнего. Звёздное вещество осушенных вен стынет венком на косом столбике. И с каждым годом - всё ближе, всё чаще, всё лучше...
Но и достигнув совершенства, и тогда насыплю тебе за ворот синих стружек с вечернего неба. Ты спросишь: "Кто здесь?". То я, восемнадцатилапый.
Даже не сомневайся.


2. Удивление тюленя. Лето.

Дождь пошёл после обеда по ошибке.
Миллион сверкающих, дрожащих лестниц Иакова в одно мгновение протянулся до земли.
Все оказались внутри барабана.
Кто-то большой сказал октавой - давай...
И всё побежало. Папа с коляской. Полицейский Семён. Выпускницы в белых бантах и гольфах. Собачка на сносях. Пухлые важные сизари.
Полилось.
Жёлтые лужи вскипели. Заварились. Пошли пузырями ожогов.
И оборвалось.
В зеркальце дальней воды ненадолго отразились ангелы и пропали.
Дворовые детки с петьками бегают, цыганы, орут. Как одуванчики после душа: мокрые пряди пристали к черепам.
Парит...
Женщина в летнем платье идёт, усмешка в губе, купает бёдра, и мощным прибоем тёплой и влажной земли её подпирает, несёт и ласкает, мокрую, как удивлённый тюлень.


3. Осень к зиме.

Суетливое время года - осень.
Всяк торопится шубу построить к зиме.
Нету покоя.
В лес зашёл - шум, гром: листочки так и валятся с дерев, бьют в землю и в чело, ежели ветром.
Там, вон, один: набросал груду железа, уселся и смотрит. Нос, глаза... так, мало чего особенного.
По реке плыл надысь. Навстречу ёжик. Поглядели мы друг на друга - только вздохнули...
Пришёл домой, рассказать коту про железные лица в лесу.
Про то, как мелкие съедобные грибы убежали куда-то, мелькая кедами.
Только приступил к повествованию - ан, глядь, он спит...
Ну, пошёл, сварил суп. Сам поел, оставил другим.
И лёг тоже спать под тёплый плед. Представлять во сне баб с морковками.
И как снова делать снежки. Под тёплым и мягким, под декабрьским снегом.


4. Снеговуха. Зима.

А пока был в лесу, пошёл маленький снег. Поднимаю голову - небо серое, и снежинки сливаются с этим фоном, зато по ёлкам так и течёт, так и плывёт. Мягкий, крупный, совсем новогодний.
Хлопьями.
Небесная корова тучей набычилась, губы надула: му-у-у... Пошёл снег стеной. И отодвинул шоссе, и шум, и шелест Мишлена. И стало вдруг легко и тихо, как в детстве под одеялом, когда с головой укроешься - и думаешь, думаешь... разные разности.
Остались под снегом вчерашние лодки. Сосны на чужом далёком берегу. Лесовозная дорога на Вендюры и муравьиные львы, что в песке караулят добычу.
Тропинка горбатая тянет меня отсюда. Нахлобучился на тропинку, идёт маленький, в больших валенках.
То ли я это, то ли он...
Не разглядеть никак, сквозь снег-то.


2010-2012.