Глава 7. Тюрьма

                (свободный перевод сказки Милен Фармер "Лиза-Лу и Сказочник")

               


                Лизу долго вели длинными тёмными коридорами, по обе стороны  которых, как солдаты в строю, выстроились камеры.

                Наступило время душераздирающего спектакля: перед её взором проходили сотни и сотни хулиганов, воров и убийц, донельзя опустившихся в этом сыром подвале; здесь словно был собран самый отвратительный сброд в мире: одеты они были в выцветшее и облезлое отрепье; татуировки расползались от пота, а вонь стояла такая, что Лизе хотелось заткнуть нос всеми десятью пальцами.
 
                - У них тоже не было денег, чтобы оплатить счёт? – наивно полюбопытствовала девочка.

                - Лучше тебе о таких вещах не знать. – ответил один из жандармов.
                ______________________________


                Лизе понадобилось немало времени, чтобы убедить полицейских её отпустить: взять с неё было ровным счётом нечего, и наконец,долговязый, который при ближайшем рассмотрении оказался не таким уж плохим малым, тяжело вздохнул и, видимо, подумав о возмещении  убытков         хозяину кафе, взял бланк и что-то на нем начирикал.

                - Ладно, у нас тут и без тебя забот хватает. Возьми, это – пропуск. Дорогу помнишь? – Лиза молча кивнула. – Смотри, не заплутай: ввек не выберешься! – он приблизил к девочке своё лицо, на котором теперь не было ни тени злости или сарказма. – Только вот что: иди по самой середине коридора, к камерам не подходи. Поняла?

                - Поняла.


                «Да-а... Первое впечатление обманчиво, - думала Лиза, вспоминая долговязого полицейского. – Да, это точно! А эти… Друзья называется! Смылись, как крысы с корабля! Это же натуральное предательство! Хотя... чего ещё можно было ожидать от оживших картинок? А Лу... и Лу туда же...Правда, в этом месте нет солнца... Нет солнца – нет света – нет Лу... Интересно...»

                Её размышления неожиданно прервал сиплый голос, раздавшийся откуда-то сбоку:

                - Эй, девочка, ты что тут делаешь?

                Лиза повернулась и увидела заключённого, который прильнул к решётке камеры с номером «100» и плотоядно глазел на неё.

                - Я ищу человека, который говорит...

                В ответ на это простодушное заявление заключённый рассмеялся гаденьким скрежещущим смешком:

                - Дура! Да здесь все поголовно говорят! Это единственное, что нам не возбраняется... Деревянный крест... Железный крест... Со стульями говорят, со стенами, даже с нарами говорят!
               
                - А я тоже говорила с камнями, – Лизе вдруг почему-то вспомнилось совместное с Лу посещение кладбища. – И, как мне кажется, что-то в этом есть!

                - Послушай, я здесь уже три года... Ночь... Крысы... Надо бы ноги размять... Я хочу сбежать отсюда! А что тебе говорил тот тип, которого ты ищешь? А? Девочка, - тон заключённого неожиданно смягчился, - девочка, отдай мне свои ботинки! Я ведь ни за что сюда попал! Ну, подумаешь, научил кое-кого жизни... Ты ведь меня понимаешь?

                Лизе показалось, что сейчас она окончательно запутается в мыслях незнакомца и хотела уйти, но он снова неожиданно подал голос:

                - Слушай, иди к камере «1026». Парень, который там сидит, такой же ненормальный, как и ты: он должен был выйти отсюда ещё десять лет назад, но он не хочет! У него в камере ни решёток, ни запоров. И у него уйма времени, чтобы тебя послушать. Давай, давай! – голос заключённого внезапно перешёл на крик и Лиза невольно отпрянула назад, заметив, что его глаза злобно заблестели и чуть не вылезли из орбит. – Давай, маленькая шлюшка, вали отсюда! Вали, пока я тебе ноги не повыдергал!

                Он уже протянул свои руки сквозь прутья, но Лиза вовремя отскочила назад. 
               
                «Он сумасшедший! Наверно, они тут все постепенно сходят с ума. И всё-таки, лучше ему находиться здесь, чем на свободе: в нём сколько злобы!»


                Её шаги гулко отдавались под мрачными сводами. Километры сырого железа будто тянули в неизвестность.

                Где-то капает вода... Сырые стены и лишь ржавчина хочет прикрыть их наготу. Кто дерзнёт развеять мрак, кто дерзнёт надеяться хотя бы на малейшую частицу тепла или чувства в этом месте? Безнадёга...


                Лиза шла долго, стараясь не обращать внимания на посторонние звуки и изредка поглядывая на номера камер. Наконец она была вознаграждена: её взгляд упал на табличку с номером «1026», и на камере действительно не было ни решёток,ни запоров, да и сама камера, к слову сказать, была абсолютно пуста, если не считать маленький квадратный коврик, на котором в странной позе застыл мужчина.

                Он сидел в позе «лотоса»; фигура его была округлой, и больше всего он напоминал девочке либо дыню, либо невесть как здесь очутившегося факира; глаза мужчины были полузакрыты, а вокруг царила тишина, лишь  изредка нарушаемая шуршанием в дальнем углу камеры.

                Лиза шагнула вперёд, и на неё повеяло спокойствием и умиротворением, столь необычными для этого гнетущего места. Казалось, незнакомец был окружён ореолом доброты и, несмотря на то, что он вряд ли замечал окружающую действительность, девочка всё-же решила попытать счастья:

                - Здравствуйте! Я ищу... – Лиза поспешно решила сменить привычную формулировку, - кого-нибудь редкого, необычного...

                - Пожалуйста! Он перед тобой, – ответил незнакомец, кивнув на маленький серый комок с внимательными бусинками – глазами, примостившийся возле его колена. – Это мышонок, его зовут Коля. Он здесь родился, здесь вырос, здесь и умрёт.    
               
                - Он, наверное, очень умный? И будет долго жить?

                - Умный? Да,в своём роде умный, хотя это не имеет значения. А долго ли он будет жить, неизвестно ни мне, ни ему.

                - Он к вам очень привязан? – спросила девочка, мучительно соображая, каким бы образом перевести разговор на нужную ей тему.—- А вы к нему?

                - Не более, чем к этим стенам или к этому телу, – ответил человек и посмотрел на Лизу более внимательно. – Я понял: ты пытаешься разыскать человека, который говорит.

                «Интересно, а он-то откуда знает? – подумала девочка и осмотрела человека ещё раз. – На гадалку вроде не похож, хотя...»

                Лиза вспомнила Мадам Оne-X и подумала, что мир день ото дня меняется всё больше и больше, а вместе с ним меняются и устоявшиеся представления.      
               
                - Теперь он ни с кем не разговаривает. Он ушёл из дома не сказав ни слова. Лу и я, мы спали как сурки: было до ужаса поздно; он, конечно, мог и подождать нас – ну, когда мы проснёмся. Но, с другой стороны, он же не знал, что мы за ним увязались... Знаете, он ведь пишет. Я кое-что читала, и это – потрясающе! Если бы мы с ним встретились, он смог бы рассказать кучу историй! Поверьте, он так же одинок, как и я... Нет, даже больше: у меня теперь есть друзья... были... А он потерял всех: и сестру, и сына... Он ушёл далеко–далеко – искать встречи со смертью; он потерял всякий смысл и всякую надежду, а ведь он так талантлив!

                - И его талант, который никуда не исчез, - продолжил за опустошённую таким длинным и эмоциональным высказыванием Лизу незнакомец, - требует выхода и грызёт его изнутри, мучает его и опустошает. Это печально. И вот, что я тебе скажу... Нет, сначала один вопрос: а зачем ты его ищешь? Зачем тебе эта встреча?

                - Ну, - замялась Лиза, - я... я думала, вы поймёте... Я никогда так много не говорила. Я... он... он – мужчина моей жизни! – быстро выпалила девочка, не совсем понимая, что она сейчас произнесла.

                Незнакомец улыбнулся и вперил в потерявшуюся девочку такой пронизывающий взгляд, будто хотел прочитать её до дна.

                - А ведь ты его уже однажды спасла? А теперь  хочешь его найти для того, чтобы он рассказывал тебе истории на ночь? – мужчина немного помолчал. – Химера. А может и нет. Кто знает? Может быть, это ты ему нужна для того, чтобы было кому рассказывать истории на ночь... Понимаешь, может статься, что ты ему необходима не меньше, чем он тебе.
 
                - Не совсем понимаю... – чуть растерялась от такого поворота Лиза.

                - Не понимаешь? Думаю, что для тебя сейчас это не особенно важно. Важно другое: важна твоя непоколебимая решимость его отыскать. Тогда не одна – две жизни будут спасены.

                - ?!

                - Позже поймёшь. Ты ещё слишком мала, а на твою долю – вон сколько выпало. Здесь оказаться, в этом подземелье, - одно это дорогого стоит.

                - Не так уж много, – поскромничала девочка, вспомнив бедняжку Лолу. 


                Потом человек рассказал, что он действительно должен был выйти из тюрьмы уже очень давно, но делать этого не стал, так как, по его               
убеждению, если в твоей душе царят мир, спокойствие и единение с богом, то, в принципе, не имеет значения, где ты находишься и что делаешь, важно – как. Он говорил ещё что-то о том, что здесь, в тюрьме, легче не нарушать равновесия, что он уже на пути, что многое постиг, что теперь ему доступны многие тайны бытия, что, быть может, после смерти его ждёт развоплощение и  что он – буддист.

                Лиза слушала с огромным интересом: после метафизических дискуссий своих нарисованных друзей она даже кое-что понимала, однако больше всего её заинтересовало слово «буддист».

                - Значит, вы – буддист? Жаль, что вас не было тогда вместе с нами. Я имею в виду – в доме.

                - Почему? – искренне удивился человек.

                - Ну... как... я думаю, что буддист – это человек, который всех будит. Вот вы бы нас разбудили, и я смогла бы поговорить со Сказочником.

                Мужчина рассмеялся:

                - Нет, Лиза. Это слово обозначает немного другое понятие, просто корни похожи. Хотя... с другой стороны, может ты и права, в этом что-то есть и...

                - А у меня тогда так нос чесался! – перебила его девочка.

                - Лиза, - вновь заговорил мужчина, нимало не огорчённый тем, что его перебили, - во-первых, тебе необходимо беспрерывно слушать и я, наверно, не первый, кто тебе об этом говорит?

                - Да, - ответила сконфуженная девочка, ещё раз вспомнив необычную гадалку.

                - А во-вторых, повернись колесо Сансары по-другому, встреться ты в тот день с этим человеком - и всё, - буддист обвёл рукой окружающее пространство, - всё было бы по-другому, ничего этого не было бы!
 
                «А я, сколько ни размышляй, так бы и не узнал, что могу будить людей!» - прибавил человек про себя, но Лиза его слов, конечно, не слышала и с жаром продолжила:

                - Вот-вот, и я про то же!

                - Ты ещё не понимаешь, но всё придёт. В своё время, конечно. Это – путь, Лиза, путь, который ты должна пройти, чтобы осознать, чтобы понять... Послушай меня и запомни хорошенько: иди туда, куда тебя ведёт твоё сердце, это – всегда самая лучшая дорога. Иди вперёд и не оборачивайся. Смотри вперёд и держи глаза открытыми. И знай: у реки всегда есть старший брат.
 
                Человек замолчал, закрыл глаза и внезапно, так быстро, что Лиза и заметить не успела, воспарил над полом.

                Она даже испугаться не успела: такой магии видеть ей ещё не приходилось. Несколько секунд она  как завороженная смотрела на человека, потом, не прощаясь, тихо, словно боясь спугнуть это чудо, выбралась из камеры и пошла к выходу.


                Выйдя наружу, она зажмурилась от нестерпимо яркого после тёмной тюрьмы дневного света и восторженно подумала: «Вот это да! Надо срочно            
  рассказать обо всём Лу!»

                Но где его теперь искать? И где искать всех остальных? Об этом девочка не имела ни малейшего представления.

                Она обвела рассеянным взглядом окрестности, не понимая, что теперь делать.

                Ветер тёплой рукой потрепал её волосы, погладил по спине и легонько подтолкнул: иди, мол, я тебя поведу.

                Лиза вспомнила слова буддиста, посмотрела вперёд и пошла.



                Продолжение http://www.proza.ru/2012/05/22/1054