Государственная граница Riigipiir - 15

Лейла Миллер и Валдо Рандпере: борьба во имя детей


                "Если бы мы знали......"



Большое международное внимание пробудил уход Валдо Рандпере и его жены Лейлы Миллер на запад. Рандпере и Миллер были в Финляндии в 1984 году в Котка, на днях моря, притом что Рандпере был одним из руководителей делегации Эстонии. В конце турне, 7 августа 1984 года, они ушли из своей гостиницы в Хельсинки и направились в Швецию. Обычно КГБ не разрешало посылать в один рейс обоих супругов сразу, но считаясь с надёжностью Рандпере в то время, сделали исключение, поскольку его можно было назвать известным номенклатурщиком того времени.
Валдо Рандпере закончил юридический факультете Тартусского Университета и после этого работал короткое время помощником министра юстиции. До своего бегства на запад он работал в отделении комсомольской агитации и пропаганды. Его жена Лейла Миллер, которая после замужества оставила себе девичью фамилию, училась до побега в педагогическом институте на факультете культурологии. В Таллине у них осталась трёхлетняя дочь Кайса.
Впечатления от пару посещений заграницы были достаточно мимолётными. Валдо Рандпере раньше был три раза в Венгрии и раз в Чехословакии. В числе этого он один раз работал на винном заводе в Венгрии, когда был там по обмену студентами. Лейла в то время была только в Риге - на певческом празднике.
"Желание уехать уже было несколько лет раньше, чем это удалось сделать" - вспоминает Рандпере в 2009 году. "И возможность этого появилась в благодаря тому, что я попал в 1983 году на работу центральный комитет ВЛКСМ в отдел пропаганды и агитации. Здесь я получил предложение поучавствовать, вместе со своей женой,на днях моря в Котка, в составе таллинской делегации. Тажёлым стало решение, когда уже более-менее были уверенны, что останемся в Финляндии. У нас обоих это был первый рейс в капиталистическую страну. Где то в июне 1984 года мы точно узнали, что едем в августе. начиная с этого мы постоянно думали об этом. Переигрывали это дело в разных вариантах. Сомневались и снова были уверенны. Главным пунктом сомнений было то, что ребёнок остаётся в Эстонии".

Рандпере подмечает, что задним числом можно сказать:своеобразное счастье, чо они мало знало о том,как СССР относится к государственным изменникам и сколько надо времени, чтобы получить своего ребёнка. "Если бы мы это знали, скорее всего мы бы не осмелились на такой шаг. НО однако у нас получилось всё очень хорошо:два года и четыре месяца понадобилось для того, что бы вывезти ребёнка из СССР. Это время могло бы быть намного длинее, но после прихода Горбачёва к власти в 1985 году всё началось значительно меняться".
После бегства Валдо и Лейлы им пришлось встречаться как с зарубежными эстонцами так и с западными журналистами, чтобы хоть что то узнать о оставшейся в Эстонии дочке Кайсе. Шведский женский журнал "Svensk Damtidning", который обычно политикой не занимался, напечатал в 1984 году репортаж о Рандпере-МИллера личной трагедии с большой, на весь лист, фотографией Лейлы. Также напечатали маленькую семейную фотографию таллинских времён с драматической подписью: " Эстонкая певица Лейла пожертвовала любовью к ребёнку ради мужа". Статья выражала тёплое отношение к паре, в числе всего репортёр заметил: "Такай невозможная жизнь была под русской оккупацией, что Лейла вынуждена была оставить своего ребёнка! Жертва, которую ни одна мать и отец не должны приносить".
Прибытие в Швецию Рандпере и Миллер оставило в тени даже таких любимчиков прессы, как Алекс Лепаыйе и его друзей. Злобно можно спросить: а не известная ли зависть и потеря внимания к себе заставили их пойти на ограбление ювелирного магазина в Хельсинки? Лепаыйе сам отричает это, приводя в доводы юнешескую глупость и жажду приключений.
"Я даже не помню, много ли мы слушали о бежавших до своего побега из Эстонии" - перебирал в своей памяти Рандпере. "Какието слухи, конечно, ходили, но ничего точного.По приезду в Швецию мы уже много слышали о них и, как я помню, они были сердиты на нас, поскольку мы забрали всё внимание на себя. Но ведь интерес прессы такой и есть: приезжают новые и новые истории, а старые отодвигаются на второй палан.Крепкие ребята, которые так бежали.  Кстати, 1984 год в этом смысле рекордный: ушло, кажется, 17 человек. Даже в года после войны столько людей в один год не сбагало. Это показывает, что 1984 год был самым страшным во всем послесталинском периоде.
Когда они (Лепаыйе и друзья) попались после ограбления ювелирного магазина, мы в них разочаровались. Не хочу ничего сказать про других из той группы - Алекс Лепаыйе единственный, кого я хорошо знал. Иногда мы с ним встречаемся и вспоминаем старые года.Конечно они сделали тысячу глупостей по молодости, но надеюсь, что сегодня у них всё хорошо".
                Охота на партийный билет



Рандпере хорошо знал, благодя своей позиции в советском обществе, всё подноготную советов. Он не скрывал свои знания в тайне. 22 сентября 1984 года газата "Svenska Dagbladet" напечатала интервью с Рандпере, темой которого были люксовые преимущества партийных функционеров.
"Система построила несправедливую классовую структуру. Всё время надо было доставать через знакомых или ис под полы необходимые товары. У кого были правильные контакты, можно было, к примеру, пьяным водить машину, ничего не боясь. если прокурору надо было получить мебель из за границы, обои или какую либо хозяйственную технику, ему было достаточно позвонить по спецномеру в центральный комитет партии. Позже в спецмагазин привезли шесть цветных телевозоров и между высокими чинами сразу начались горячие споры. Через пару дней один из них уже громил в своей речи молодёжь, которая любит джинсы и прочие заграничные вещи. В 1976 году вышел закон, что дачные участки получат только те, кто будет выращивать на них овощи. И в Лохусалу получил участок сын Карла Вайно - он не выращивал вообще ничего".
 В том же интервью он заявил, что знал всего одного идейного коммуниста. Но в 2009 году он уточнил автору книги:кажется,я тогда сказал про двух - это были заведущая отделом культуры и пропаганды центрального комитета ВЛКСМ Эбба Рыйгас, и секретарь по идеологии центрального комитета партии Рейн Ристлаан".
В 1984 году, когда они бежали, КГБ начало серьёзную и глубокую работу. Открыли криминальное дело по параграфу о предательстве родины ( до 15-и лет или высшей меры наказания). рандпере отметил, что были допрошены все его друзья и, разумеется, родственники. "Расспрашивали, не подавали ли мы раньше какие либо знаки, что хотим бежать, и кто нам мог помогать. Меня заставляет улыбнуться то, что некоторые мои товарищи по работе в центральном комитете комсомола, скорее всего договорились между собой, и хотели как то скинуть всю вину на первого секретаря Дональда Виснапуу. Они говорили, что давно меня подозревали, но Виснапуу заставил их подписать все бумаги для выездных документов. Это всё точно дурацкие разговоры и по моему мнению они это делали для того, чтобы сделать ещё один шаг по карьерной лестнице, если Виснапуу из за меня получит пинок под зад.
Второе, что заставляет смеяться то,что все допросы заканчивались одним вопросом, не знает ли допрашиваемый, где может быть мой партийный билет. Я до сих пор не понимаю, почему это было так важно. В действительности все бумаги и фотографии я передал отчиму Лейлы. И когда он узнал, что ищут мой партийный билет, он сжог все бумаги у себя на даче. Так что у меня даже нет ни одной фотографии до 1984 года. Мой папа был моряком и после моего побега его сразу же, самолётом, вернули домой. Больше разрешения за границу ему не давали. Маму пару раз допросили и пригрозили. Маму и отчима Лейлы обоих уволили с работы".

                Страх оказаться возвращённым



По воспоминаниям многих эстонских беженцев выяснилось, что отношения между собой шведских эстонцев отравляли взаимные подозрения в которых  были обвинения друг друга в "агентах КГБ". Рандпере заявлял, что подозрения действительно были. Но часто это было на уровне, когда хотели о ком либо сказать что то плохое, и вместо того, чтобы сказать "свинья" говорили "агент КГБ". Сначала нас действительно предупреждали об общении с той или иной организацией или человеком. В самом общении это не наблюдалось, исключение составляло то, что кто то спросил у Аарне Вахтра в Канаде: может ли юрист быть агентом КГБ? Он ответил, почему бы и нет?  После этого в газете появилась статья по названием: "Аарне Вахтра верит, что Рандпере агент". Позже Вахтра извинился за это, когда мы встретились с ним в Канаде.
Верю, что в наших отношениях не было этох подозрений по двум причинам. Во первых с самого начала мы попали под опеку Антса Киппара и его организации "Союз заключённых борцов за свободу". Антс был был самым антисоветским человеком из всего общества зарубежных эстонцев и его никто даже не смел обвинить в сотрудничестве с КГБ. Нам нравился Антс и его семья ещё и потому, что мы боялись в какой то мере оказаться в сфере влияния КГБ, мы были испуганы, что нас выдадут в ЭССР обратно. Это звучит в сегодняшний день как то странно, но для нас этот страх был абсолютно реален. Через ещё некоторое время сюда добавилось, что семья Антса Киппара была очень доброжелательно и сердечной. И из них потом вышли самые близкие нам люди.
 По дороге в Швецию мы ничего не знали о живущих там эстонцах и за встречу с Антсом мы должны благодарить редактора "Eesti P;evaleht" Йухана Кокла и заведущего эстонским отделением "Голоса Америки" Карла Лаанета.
 Вторая причина, по которй мы избежали подозрений была наша активная и открытая антисоветская деятельность.Мы два года боролись за то, чтобы вернуть нашу дочь из Советского Союза и делали это в такой форме, чтобы максимально нанести СССР вред - насколько это было в наших силах. Другими словами это можно сказать так: чтобы русские были возмущены и поняли, что только выдача нашей дочери прекратит наши усилия. Андрес Кюнг писал, что благодаря нашей борьбе шведский народ второй мировой войны была молчаливой всего, что происходило на восточной стороне Балтийского моря. Эстонию же замалчивали принципиально".
По разговору Рандпере стало понятно, что уже в 1988 году появилась уверенность, что Советский Союз распадётся. "И даже тпгда не смел думать, что это произойдёт спокойно и бескровно. В 1988 году я получил шведское гражданство и летом сьездил на машине в Венгрию. Я уже бывал там, когда жил в Эстонии, и первый раз увидел, какие изменения там произошли всего за 5-6 лет. Встретился там с парой туристов из ГДР, которые открыто решали, не лучше ли вместо возвращения домой пойти и попросить убежища в посольство ФРГ".
На мой вопрос, убежали ли бы они в том случае, если бы знали, что границы скоро всё равно откроют, Рандпере задумался:" Я не знаю, как ответить на этот вопрос. С одной стороны с освобождением Эстонии пропала причина, по которой мы сбежали. С дрогой стороны жизнь в Швеции дала мне очень многое, что я не представляю, кем и кто бы я сейчас был, если бы у меня не было этого периода в жизни. Я вючил языки, повидал мир, попал на работу в ИТ -сектор и так далее. Так что честный ответ - не знаю. А если смотреть по другому то исполнилась моя мечта с молодых лет - уехать на некоторое время за границу. вючится и прожить там а потом вернуться в Эстонию со всем своим опытом , который нельзя было приобрести, живя здесь. Этим я обогатил жизнь Эстонии и буду намного более полезным, чем живя здесь всю жизнь".

                Ещё много разных "предателей"



Вообще КГБ старалось, во избежании бегства, не разрешать выезд за границу сразу обоим супругам, оставляя одного в, так называемые, заложники. Но если вдруг разрешали, то это должны были быть принадлежащие к номенклатуре личности (Валдо Рандпере и Лейла Миллер) или для оперативного интереса КГБ.
Советские органы безопасности уже проглотили горькую пилюлю до побега Лепиков, когда ушла на запад пара Кристи и Райво Таммиков. Это сделало госбезопасность ещё более осторожными. Таммики остались в конце апреля 1975 года в Западной Германии и в июне попросили политического убежища. До своего побега Райво Таммик был в хороших отношениях с КГБ. Касающиеся его личное дело содержит фразу: "известная личность в 5-м отделении". На жаргоне госбезопасности это значит, что для КГБ Таммик был надёжным человеком, однако его точная связь с органами остаётся нераскрытой. В любом случа 20 заграничных рейсов являются хорошей характеристикой и показателем отношений. Также примечательно то, что КГБ не позволило себе поднимать шум по причине побега Таммика. В его выездном деле появилась запись: "невозвратившийся".
Вскоре супруги Таммик развелись. Советская пресса начала выставлять Кристи Таммик как идеологического диверсанта, предателя родины и очернителя родины. Скорее всего по той причине, что это "составляло" должность Кристи Таммик. В эмиграции она 20 лет проработала на "Радио Свобода" ведущей эстонской редакции, диктором и комментатором.
Иногда случалось, что в одной туристической группе попадались два человека, которые сбегали в разное время. Так Ильмар Олеск до побега посетил Финляндию и Францию, где и попытался первый раз остаться. В 1982 году, во время визита во Францию, он позвонил в полицию, чтобы узнать о возможности убежища, но поскольку ясного ответа он не получил, просто повесил трубку. Но в том же самом рейсе сбежал руководитель группы Ааре Вахтра. В последний вечер он не появился на ужине и не пришел в гостиницу ночевать. А ещё сам всё время требовал придерживаться дисциплины. И только когда уже сели в самолёт поняли, что Вахтра не вернётся назад.
Вахтра (1940 года рождения) был старшим в этом рейсе в туристической группе от министерства культуры и выглядел, как представительный карьерист. Он закончил в 1965 году Таллинский педагогический институт и учился в высшей партийной школе в Ленинграде. Он работал главным редактором молодёжных программ на эстонском телевидении, директором молодёжного театра и парторгом министерства культуры, потом заместителем председателя Яака Аллика. До того ,как сбежать, он десятки раз уже бывал за границей, в основном старшим группы. В 1987 году Вахтра переехал из Франции в Канаду, где стал предпринимателем.
Своим побегом старший группы Вахтра придал смелости Ильмару Олеску для побега из СССР. И в 1983 году,посещая Финляндию,. Ильмар убежал в Швецию.
За спиной у Олеска была трудная жизнь: очень рано он попал в детский дом. Свою мать он видел всего два раза. Поскольку он учился и вёл себя очень хорошо, он даже попал в элитный пионерский лагерь "Артек", недалеко от Ялты. В то время Советская власть выглядела яркой и крепкой.
 Олеска характеризовали хорошие музыкальные данные, в результате чего у него открылась возможность параллельно с учёбой в 8-м классе учиться в детской музыкальной школе города Выру. Год спустя он продолжил музыкальное образование  в тартусской музыкальной школе. Условия там были ужасные. В одной комнате общежития спали по 10-13 человек. Зимой было очень холодно, хотя в печке постоянно горел огонь. Уже тогда Олеск начал взвешивать возможность побега. Его подвигло и то, что люди говорили одно, а газеты писали совсем другое. Он видел, как не хватало хлеба, муки и сахара, но везде говорилось о перевыполнении плана и о коммунизме через 20 лет. Ильмар был поражен, что в то время, когда все газеты плевали в капитализм, в ЭССР самым тёплым образом принимали в гости президента Финляндии Кекконена.
 Позже Олеск поступил в Таллинскую Конмсерваторию, где учился на учителя музыки. Он работал в этой должности восемь лет в Вильянди и после этого играл на кларнете в таллинском оркестре духовых инструментов. После этого Ильмар стал чиновником министерства культуры, что дало ему возможность ездить за границу, поскольку его анкета была чиста.
После бегства в Швецию Олеск открыл для себя, что всё, что он собирался рассказать о советской жизни, уже рассказано. Шведы знали об этом больше, чем сами жители ЭССР. "Ессли настоящее старшее поколение удивляется и всё как сюрприз, это показывает, что они просто мало читают" - говорил Олеск в интервью стокгольмской "Eesti P;evaleht". "Много энергии теряется на урегулирование конфликтом между новыми и старыми прибывшими, доверие к вновь прибывшим среднее. Часто это выплёскивается в спорах о работе и меняется до статуса личного врага. Такое нездоровое общение и необходимо нашим врагам.Частично им это удалось. Кого за это благодарить надо, трудно сказать".
В том же самом, 1982 году , не вернулся на родину Пеетер Пихельгас (1953 г.р). О нём стоит упонянуть, что для того, чтобы вывезти свою семью из СССР, он постоянно , как говорится, держал возле самого носа советских властей идею о возвращении независимости Эстонии, неутомимо пикетирую возле посольства СССР в Стокгольме.
Работавший старшим мастером на авторемонтной станиции Пихельгас, находился по профсоюзной путёвке в четырёхдневном рейсе в Финляндии и исчез в Хельсинки 6-го февраля 1982 года, появившись снова в Швеции, где и остался жить. О его бегстве сначало не было сообщено, но это привлекло большое внимание два года спустя, когда он начал предпринимать активные действия для воссоеденения со своей семьёй, которое КГБ ЭССР постоянно запрещало.
Пихельгас организовал в 1987 госу возле посольства СССР пикет с большим числом своих сторонников. Это возбудило неприятное внимание  даже в МИДе СССР и штаб-квартире КГБ. МОсковские власти вынуждены были под давлением дать разрешение на выезд его семьи из СССР. Но вот власти ЭССР со своей стороны ещё несколько месяцев тормозили возможность выезда семье Пихельгаса. Указом Верховного Совета от 20 августа 1987 года Пихельгас был лишем гражданства СССР.
................................................