Два крыла на двоих

Противостояние. История вторая

Два крыла на двоих

- 1 -
Мир – понятие многогранное, объемное и объединяющее, он соткан из противоречий и противоположностей, свода правил и закономерностей.  Рай (Порядок) и Хаос (Ад) – полюса этого мира. Где Хаос — некая «разверзшаяся бездна», своего рода вместилище нераскаявшихся грешных душ. А Рай – место, в которое попадает душа после смерти за праведную жизнь и пребывает там, в вечном блаженстве. Где Мир – поле битвы, на котором пытаются достичь своих целей силы противоположных полюсов и человек находится в эпицентре этого противостояния Добра и Зла.
С самого рождения Человек сталкивается с выбором, перед ним множество путей, но дорога – одна. Дорога к самому себе. По которой ему суждено пройти до конца к тому или иному полюсу. И от чистоты его души и помыслов, чаша весов склоняется в пользу перехода к райской жизни или к падению в бездну хаоса. Дорога выбора идёт под пристальным вниманием ангелов с обеих сторон, и они не дремлют, испытывая человеческий разум на прочность. За каждую душу ведется непримиримая борьба между Светом и Тьмой.
В книге Судьбы учтено всё, в ней отражаются победы и промахи, добрые дела и проступки, и перед переходом из мира живых в потусторонний мир он, Масимилиан – Ангел Тьмы (Демон Света) – ставит метку для ловчих душ с той или иной стороны, но, если возникает спорный момент, вмешивается сам. Нет, он не вершит судьбы. Она в руках Рока, но человек сам выбирает свою дорогу…


***
Максимилиан сидел на выступе скалы у могилы своей возлюбленной. Он приходил сюда каждый день, его тянуло к месту упокоения частицы его сердца. Прошло столько лет, а жгучая боль одиночества не отпускала. Он знал, что рано или поздно Рок сведет его с той, ради кого он переступил через себя. Разорвал в клочья своё сердце, которое остановилось в тот момент, когда он своей рукой лишил жизни личного ангела. Потерял то, что было для него дороже всего, единственным по-настоящему важным. С тех пор внутри пустота, одна сплошная черная дыра. Долгих десять лет отделяло его от той страшной минуты, но ничего не изменилось. Раны оставленные на сердце так и не срослись. И ноющие кровоточащие шрамы всё так же вызывали болезненные спазмы, сковывали вены, мешали дышать, иссушали силы. Все эти годы Максимилиану хотелось кричать, выть от безысходности, перестать существовать, бежать от самого себя, от истерзанного «я», которое представляло собой бесформенное месиво, истекающее кровью…
Сегодня боль давала знать о себе особо остро. Она ломала его, заставляя стонать душой. Беззвучные слезы душили Максимилиана, и память ярким потоком воспоминаний оживляла картины нежных прикосновения теплых губ Данизы скользящих по его разгоряченной коже. Капельки слез на трепещущих пушистых ресничках девушки. Дрожь её тела в его руках. Изумрудные глаза полные любви и обожания.
Его печальное лицо, со следами душевных мук засветилось нежностью, когда он провалился в водоворот воспоминаний и ощущений, задыхаясь от собственных чувств, утопая в болезненном восторге. И сейчас трудно было узнать в этом страдающем молодом мужчине бесстрастного демона Смерти. Но в этом вся суть мироздания. Чувства – внутренний мир каждого индивидуума и не важно кто он Ангел Света или падший Ангел Тьмы (Демон). И те и другие испытывают свои эмоции, в большей или меньшей степени. Да, они разные по своему накалу и содержанию, но на этом зиждиться оставшаяся в них человеческая сущность.

Максимилиан улыбнулся одними уголками губ и прикрыл веки, впуская образ любимой Данизы в свое сознание.
- Твоя душа свободна, родная, – прошептал он. – И она всегда в моем сердце.
Он сам убил её. Собственными руками. Полностью потеряв себя. Ежесекундно умирая без неё. Сгорая в агонии. Но такова оказалась плата за бессмертную светлую душу Незабудки, и таково наказание за само его существование, рождение. Всего одна единственная ночь любви и десятилетие одиночества и мук. И все эти годы, прикрывая веки, он видел её изумрудные глаза, наполненные нежностью и безграничной любовью, и только они заставляли его жить.


- 2 –

Дениска уже в третий раз убежал от приемных родителей. Он не мог больше оставаться в этой семье. Всё, это предел! Больше у него не осталось сил. Он не вернется в этот Ад. Он не может ничего изменить. Он игрушка в чужих руках. У него осталась только сама жизнь. А значит – выход есть. И выход – это смерть. Боль и отчаяние накрыли парнишку. Захотелось кричать. Забиться в угол. Исчезнуть. Только не чувствовать эту боль. Не окунаться в грязь унижения. Дальше уже нельзя. Это дно. Предел. Надо только решиться. Решиться всё оборвать. Самоуничтожиться.
Три года назад он нашел своё детское счастье в лице замечательной женщины Инны Сергеевны, которая усыновила его и подарила свою любовь. И он её принял, доверился, оттаял, раскрыл свою душу. Но всё изменилось, когда появился страх. Страх перед Виктором, мужем этого ангела. Как он мог причинить ей боль, разбить сердце своим признанием? Как сказать то, что язык не в силах даже произнести? Что не укладывается в голове? Он не смел, разрушить счастье своей мамы.
Эту ночь Дениска провел в заброшенном, полуразрушенном здании бывшей усадьбы, находящейся на территории местного парка вблизи дома, где он жил. Слезы души его, но он сдерживался, что бы не выть в голос от безысходности. Не кричать от отчаяния и боли.
В детском доме он мог постоять за себя, там всё было понятно. И он хорошо знал, как выжить в том жестком мире. До шести лет его опекала Даниза – его ангел-хранитель. Поговаривали, что она его сестра, но этого никто точно не знал, так как он был подкидышем. Его оставили на пороге детского дома в корзине наполненной незабудками, как и саму девушку с изумрудными глазами ангела. А потом его защитница пропала, исчезла, и Дениске пришлось туго. Но он отстоял своё место под солнцем, жадно цепляясь за жизнь.
Ему было тринадцать, когда его усыновила семья Бариновых. Виктор Викторович хотел мальчика помладше, но Инна Сергеевна сразу выбрала Дениску. Между ними образовалась связь, с первого взгляда.
Сперва всё было замечательно. Мальчик быстро освоился и по настоящему полюбил приемных родителей. Но всё закончилось в день его пятнадцатилетия. Мама Инна ушла на работу в ночную смену, а Виктор стал приставать к светящемуся счастьем Дениске. Тогда он впервые почувствовал жгучую боль унижения. Страх. Предательство. Безысходность. Он слабо помнил, что творил с ним Виктор, так как мозг отключился почти сразу и в вязком тумане сознания он уже не обращал внимания на острую физическую боль вторжения, выжигающее душу клеймо и оставленные на сердце рваные раны. Почему? За что?
Очнувшись он с трудом залез в душ. «Грязь» прилипшая к нему разъедала кожу и, сдирая её по живому, Дениска старался стереть из памяти воспоминания, ощущения, эмоции, горькую обиду, унять безотчетный страх. Сердце раненной птицей металось в агонии. В висках звучным набатом стучала кровь. Руки дрожали. Каждая клеточка истерзанного тела ныла и напоминала о случившемся. Но подросток, яростно стискивая зубы, пытался отогнать омерзительные картины надругательства и унижения. Он сможет. Ради мамы, ради себя. Он даст шанс. Судорожно смывая под душем кровь, мальчик, сдерживая слезы, пытался не думать, забыться, выстоять.
Простояв час под горячими струями воды, Дениска все же не смог успокоить метавшиеся мысли и унять страх смертельным ядом растекавшийся по телу… «Бежать!» - единственное, что он мог сделать. И он сбежал.
Нашли его быстро, на вопросы в милицейском участке о том от куда синяки на руках и шее, а так же ссадина на губе он отвечал  односложно: «Подрался… Не знаю… Не помню… Хочу в детдом…»
Больше всего ему было стыдно смотреть в глаза маме Инне, но сказать ей правду он не мог. А она не настаивала, только обнимала и плакала. Жалела. Думая, что он попал в дурную компанию.
Через несколько месяцев всё повторилось, и Дениска впервые задумался о смерти. Его останавливала только любовь мамы и… изумрудные глаза Данизы, которую он стал видеть во сне. И она просила его жить, сопротивляться. Мальчик стал отпрашиваться к друзьям и оставаться у них на ночь, особенно когда Инна Сергеевна должна была уходить в ночную смену.
Но то, что произошло вчера, Дениска забыть не сможет уже никогда. Виктор выпил и совсем слетел с катушек, он в буквальном смысле терзал мальчишку, который пытался сопротивляться. Но сопротивление только разожгло страсть мужчины, вызвав всплеск неконтролируемой животной агрессии и грубости на парнишку, на себя.
Денис не помнил, как он всё это вынес. В какой-то момент он просто сломался. Затих. Умер. Медленно и мучительно. Боль, безысходность и отчаяние вскрыло не вены – душу и она отделилась от тела. Сгорела. Её больше нет. Его больше нет. Нет смысла бороться, цепляться за эту жизнь. Нет цели. Одна только боль и грязь, липнущая к телу, сильнодействующим ядом проникающая внутрь. Где уже пустота пожирающая всё вокруг. Его внутренний мир разлетелся, рассыпался, как разбитый сосуд. Сможет ли он опять стать цельным, пригодным? Врядли. Это безнадежно. Так стоит ли пытаться?
Очнувшись после продолжительной пытки, единственным желанием Дениски было умереть. Не чувствовать. Покончить с этим раз и навсегда. Исчезнуть.
Вдруг в сознании оформилась страшная, шальная мысль – «Отомстить», разъедая мозг ненавистью и обидой. «Убей эту гадину, чтобы она не ползала по земле» - наседал в голове голос. «Будь мужчиной, убей!». Но поддаться на эти призывы мешали изумрудные глаза Данизы удерживающие парнишку на краю пропасти. С трудом натянув разорванную одежду подросток превозмогая боль выбежал из дома и побрел к развалинам. Забившись там в угол, он обнаружил, что весь в крови. «Я не достоин жить. Я весь грязный. Эта грязь ко мне так и липнет» - шептал он. Распухшие губы щипали от соленых горячих слез, а тело саднило и ныло. Душа стонала, рассыпаясь от обжигающего стыда, унижения и чувства вины перед мамой Инной. «За что?» – надрывно крикнул он в пустоту, слизывая языком кровь с лопнувшей кожи на нижней губе. «Прости! Я больше не могу. У меня нет больше сил!»
Взяв валявшийся осколок бутылки, мальчик уже хотел перерезать себе вены, как перед ним возник образ его сестренки. Нет, Даниза не была иллюзией, он точно осознал это. Чувствовал.
- Дениска, не делай этого. Это не выход. Ты сильный. Ты справишься. Подумай о маме, она любит тебя.
- Даниза? – в безжизненных, потухших глазах мальчика засветилась нежность, но боль тут же погасила этот блеск. – Как жить с этим? Как смотреть людям в глаза? Ей? Мир так жесток…
- Ещё не пришло твоё время. Ты сможешь забыть, перевернуть эту страницу. Встретишь свою любовь, но для этого ты должен жить! Сохрани свою чистую душу. Дениска я так люблю тебя. Попытайся жить! Ради мамы! Ради меня! Ради себя!..

- 3 -

Максимилиан отслеживал новые имена в книге Судеб. Его внимание привлёк подросток, балансирующий на грани жизни и смерти. Взглянув в своё зеркало, он увидел испуганное, перепачканное грязью и кровью лицо симпатичного мальчишки с непослушными завитушками светлых волос, спадающих на глаза с радужкой цвета хвои. Максимилиан оцепенел. Сердце пропустило удар, сжатое тугим узлом осознания.
Глаза… Её глаза.
У этого подростка глаза его любимой!
Мальчик был один, но с кем-то разговаривал.
Интерес и трепет предчувствия заставил Темного применить магию, и он увидел Её…
Неужели она наставник этого затравленного, беззащитного ребенка? Не похоже… Даниза  всего лишь ангел-новичок. У них ещё неокрепшие крылья и нет магической силы. Сейчас она беззащитна перед силами Тьмы. Как она решилась на такой безрассудный шаг?.. Максимилиан задохнулся от промелькнувшей мысли. Он всё понял. Этот мальчик – её брат и она пожертвует всем ради него.
Чутьё Максимилиана подсказывало, что к Светлой приближается Темный демон. Такой трофей – находка и легкая добыча.
Медлить нельзя.
Максимилиан не колебался ни секунды. Пройдя сквозь зеркало, он закрыл крыльями Данизу, погружая мальчика в сон. С ним всё будет в порядке. Он это знал.
- Ты?! – улыбнулся его ангел, и могущественный демон потерялся в её глазах. А в них плескалась Любовь.
- Ты моя… незабудка… – прошептал он, накрывая губы любимой своими, перенося её в безопасное место.
У них был только этот миг, но и этого было достаточно.

Через месяц Максимилиан ставил метку уже на самом Викторе Баринове, который был осужден и ждал своего часа в тюрьме. А что делают с насильниками и педафилами в местах заключения не трудно догадаться. Так что всякое зло – наказуемо…