командировка2

 «ну шо други, будим енто
самое, того самого, шо ли?
али исчо погодим малехо?»

не слишком ли многого мы хотим от слов записанных,
иногда и взгляда одного бывает более, чем предостаточно.
жизненные эпизоды произвольно делились на еще более
мелкие и уже их сочетание и последовательность представлялись
неким фантазийным действием, вокруг которого мысль и трепыхалась.
внешностью своей челик производил отталкивающее впечатление,
внутри приглядывающего все сопротивлялось принятию этого образа,
отторгало его самую суть. говоря о времени, он не употреблял слово
"будущее", так как для него оно было и настоящим, может, прошлым,
а может быть и тем и другим одновременно.

 «ширость и пенность его глыбости
дополняли монументальность изваяния
сердечностью нежною и скромною такой
ненавязчивостью и непосредственностью.»

такими строчками характеризовали его приставленные к нему филеры
всепланетной службы слежения за вновь прибывшими из других временных
потоков. когда челик  был наполнен впечатлениями реала, то ему было
совсем неохота погружаться обратно в свой виртуальный мир, так как
при сопоставлении обоих миров, последний безнадежно проигрывал
сражение за его любопытствующее внимание. но работа требовала
приложения усилий и подходил к концу отведенный срок командировки.
философ из другого временного потока, как помнилось ему, пояснял
прозрачные истины своей эпохи такими странными  словами: "Мудрый
не знает волнений, человечный не знает забот, смелый не знает страха".
но некуда было челику спрятаться от себя и от своей глупости. почему-то
ему хотелось услышать теоретические обоснования той действительности,
которая проистекала вокруг, как будто от этого что-то вдруг смогло бы
и измениться, но, увы, чуда не происходило. в какой-то момент
естественное стало противоестественным, хотя некоторые из наблюдателей,
почему-то, этого не заметили и продолжали воспринимать все
происходившее, как будто бы оно совсем не менялось. собирая
голоса электората, манипулируя мнением социума, правители от народа
искали свою выгоду, суетились, идолам поклонялись, не заботясь ни
о чистоте своей души, ни о посмертной своей участи, они просто мечтали
на чужом горбу в рай въехать, сытно кушать и сладко спать здесь и сейчас,
на этой жалкой и никчемной планете. «летящих стрел не пересчитать, уж
лучше наблюдать за ними со стороны, война вот эта, ведь, она кому-то
другому нужна и зачем оно мне умирать за чужие мне интересы»,- так
думалось челику из другого временного потока.  «просто так, черкнул
перышком один уродец - и полмиллиона людей обрек на земной ад, черкнул
перышком другой уродец - и десятки миллионов людей половину жизни своей
свободной в заключении провели. и что же лучше - ощутить себя лилипутом
в стране гулливеров уже умерших или гулливером в стране лилипутов,
но пока еще живущих? в конце концов, отмахиваясь от надоедливой мухи,
мы все мечтаем о покое, чтобы тишиной уединения грезить наяву о
несбыточном»,- так размышлялось челику, готовившему
отчет о проделанной работе в командировке