Вечерняя исповедь

               
       – Веришь ли, я целый день вчера проревела. Просто вою и всё тут. Меня ещё никто так не ругал, понимаешь? А здесь сын, родной сын. Я ж их растила, кормила, обшивала, учила. Он на самом деле и не работал ещё по-настоящему, а ему уже тридцатник! Ты понимаешь? Говорит: «знаешь, почему тебя все ненавидят? Потому что ты идиотка и дура! И дочка твоя тоже тебя ненавидит!»
       Нет, ты послушай! А за что меня ненавидеть? Я никому зла не делаю. Я людей люблю. Мне так досталось в жизни! Я ведь в гипсе была, потому что, когда рожала, у меня позвонки выпали. Это с детства у меня травма позвоночника была, вот и аукнулось во время родов. А маленькой была, меня нянька уронила и смолчала, не призналась. Отец тогда не с нами жил, пришёл проведать, увидел, как я корчусь да плачу, понёс к врачу. Там и раскрылось всё. Положили в гипс. Я семь лет лежала в этом гипсе. Так и в специальную школу пошла в санатории.
       А тут рожала, да сразу двойню после первой девчонки, ещё и позвонки выпали. Так муженёк мой испугался и ушёл, бросил меня с тремя малышами. Понимаешь? Работы нет, какая работа в гипсе? Я шила, вязала, а один из близнецов, Эдик, всё плакал, ревел целый день. Кому понравится?!
       Вот он ушёл, муж мой, а старшая девчонка всё малыша дразнила, подойдёт поближе, да как закричит: а-а-а! А потом ещё стала рычать на него, как тигрица. Потом я поднялась кое-как, иду по улице с коляской, так муж, бывало, как увидит, так переходит на другую сторону улицы, чтобы никто не узнал, что у него дети есть.
       Этот-то сын, что со мной сейчас живёт, раньше был толстым малышом, а второй, близнец – худющий, одни косточки. Этот, старший, на ноги стал, потом заговорил, а тот всё плачет целый день. Видно, болело у него что-то. Да, как не лечила? Я его и к врачам таскала, и к профессорам. Денег нет. Умер малыш этот. А муж мой раньше гонщиком был, хоть денег не давал, а всё же пришёл, похоронил малого, я тогда ещё в гипсе была.
       Потом решила я продать что-то из его мотоциклетных запчастей, припекло так, что и есть нечего было. Продала я эти железки одному парню, а мой благоверный заявился, так чуть меня не убил из-за этих запчастей. Милицию вызвал, стал у того парня отбирать эти штуки, я, видишь ли, дёшево продала. А откуда мне знать, что и сколько стоит, если на хлеб денег нет. Вот ты подумай, как было жить.
        А тут моя мать решила замуж выйти, никакой мне помощи. Ты, говорит, родила троих, сама и думай, как их кормить! Представляешь, эгоистка какая! Замуж ей захотелось! А я в больницу попала, мне половину желудка вырезали, а бабка своих внуков выгнала. Лежу я после операции, а мне женщина из палаты говорит: «там не твои ли дети сидят под окном?» А я плачу, а встать не могу. А они, бедные, так всю ночь на ящике и просидели, прижавшись друг к дружке.
         Утром доползла до окна, вижу – они! Нянечка появилась в белом халате, вынесла им одну тарелку каши на двоих. Так они её вмиг и спороли, руками ели, без ложки.
Девчонка у меня вообще-то вредная была, а этот сын – послушный, спокойный. Её, если в угол поставишь, все изревётся, искричится, истеричка такая! А этого посажу на кровать, скажу, чтобы не уходил никуда, потому что наказан, так и будет сидеть молча. Раз пошла на кухню, забыла о нём, а вспомнила, забегаю, он ножками сучит: «мамочка, можно мне в туалет пойти?» Такой послушный был…
            А теперь! Меня попрекает, что я их дома одних оставляла, а сама на танцы ходила. Так это же один раз было! Помнишь, были такие вечера «Для тех, кому за тридцать»? Представляешь – один раз сходила, а он теперь вспомнил и попрекает! А то вдруг стал моих друзей перечислять. «У тебя, говорит, столько женихов было!» Какие женихи? Это знакомые. Был один парень, хотел жениться, хоть я и с детьми, даже пальто мне купил, у меня не было. Потом я его прогнала, а он пришёл, пальто назад требовать. Представляешь? Милицию вызывал, а я всё равно не отдала!
         А сколько операций я перенесла! Такая жизнь весёлая. А теперь захотел сын жениться, говорит мне, что я ему не нужна. И дочке я не нужна. Раньше была нужна, а теперь – нет! Даже внука настроили. Вчера прошёл мимо, не поздоровался, сделал вид, что меня не видит. А зять, этот жирный боров, если меня в больницу надо отвезти, берёт с меня деньги за бензин. Представляешь? Вот я и плачу сегодня целый день. За что? А?
         Жениться сын задумал, а эта его девка мне совсем не нравится, зачем она нужна такая. Ты такую дрянь и не видела в жизни. Придёт, потрахаются, напьются вина, посуду в раковину поставят. Мой, маманя, им дела нет, что у меня руки больные, пальцы не гнутся. Она у богатых родителей дочь, такая дома ничего делать не будет. Зачем она мне! Я ему так и сказала, что уйду или повешусь, если на ней женится.
        Ладно, всё. Выговорилась я. Дальше не пойду тебя провожать. Звони мне, он мой телефон так устроил, что я сама не могу звонить, а мне можно. Сейчас, пока не поздно, забегу в больницу, надо проведать мать этой девки, она уже недели две лежит, лечится, а им всё некогда. Там неплохо кормят, но у меня есть фрукты, я ведь в овощном отделе перебираю гнильё, мне за это дают кое-что. Отнесу этой женщине, стыдно, что её никто не проведывает. Я-то знаю, каково это! Пока!
         В больших голубых глазах моей собеседницы мелькнули слезинки. А я вдруг подумала о маленьком умершем Эдике. Вот как-никак, а вспомнила она и о нём. Где он там? В какой земле?
         Отец его, гонщик тот самый, как она рассказывала, повесился потом, не найдя себе занятия в изменившейся жизни. После громких спортивных побед ох, как трудно начинать жить сначала совсем в другом образе!
         Я шла, а вокруг всё цвело, трели вечерних птиц расцвечивали тишину. Запах моря. И маленькая звёздочка мелькнула среди потемневших ветвей.
Господи! Кто всё это придумал? Почему?
Нет ответа.