Во власти Зверя Глава 21

                Глава 21

    Сергей и Леонид сидели в просторном салоне новенького «Мерседеса».
    - Фантастика! – сказал Сергей, окидывая взглядом окружающую его роскошь. Автомобиль был оснащен по классу  «люкс»: отделка салона из натуральной кожи светло-бежевого цвета, стеклянная панорамная крыша, кондиционер, мультимедийная навигационная система с голосо-вым управлением и еще бог весть, сколько нужных вещиц для комфорта  владельца автомобиля.   
    Сергей, в который раз за последние полтора часа, ловил себя на мысли, что
завидует Леониду. «Везет же людям! – думал он. – И клиника, и такая машина! Я представляю, какой же у него дом!»   
    Леонид почувствовал на себе расстроенный взгляд Сергея.          
    - Машины моя слабость. Это уже четвертая модель, которую я поменял.             
    - Ты женат? – невпопад спросил Сергей.               
    - Холост. И, наверное, уже не женюсь.   
    - Что так? Неужели ты стал женоненавистником. Я помню, в институте ты пользовался успехом у слабого пола.
    - Бог с тобой, я обожаю женщин, преклоняюсь перед ними, - Леонид улыбнулся. – И я постоянно влюблен.   
    Сергей  понимающе кивнул, на самом же деле ему стало легче оттого, что в этом у Звягенцева, возможно, есть проблемы. По опыту врача он знал, что убежденный холостяк - почти патология: неуверенность в себе, идущая с детства, что-то вроде неосознанного страха, возникшего в силу оборонных рефлексов. В своей практике Сергей часто сталкивался с подобными случаями. Впрочем, относительно Леонида он мог ошибаться.   
    - Понимаю, зачастую женщины стимулируют нас на подвиги. Но только не жены, - пошутил Сергей.   
    - Что-то в этом роде. Мне необходимо чувствовать себя свободным, а семейная жизнь – сплошной долг. Прав-да, наследник у меня все-таки есть, - признался Леонид. – Он родился без моего ведома, но теперь я даже этому рад.   
   Сергей сразу же сник. «Боже мой, почему одним дается все, а другим ничего?» – подумал он. У них со Светланой не было детей. К врачам ни он, ни она не обращались, опасаясь узнать, что кто-то из них бесплоден. За этим последовали бы упреки и ссоры, а этого они со Светкой не хотели, да и надежда оставалась, что может быть, когда ни будь, появится малыш.       
    - Такой бутуз, моя копия, - продолжал Леонид, не замечая, что своими рассуждениями о наследнике мучает Сергея.     
    - А ничего, что ты выпил и сел за руль? – сменил, волнующую его тему Сергей. 
    - Все нормально. Не переживай, доза крошечная. Ну что, заедем в церковь?
    - Да, пожалуй. Только не гони. 
    Звягенцев осторожно вырулил на шоссе. Водил он действительно отлично, машина будто плыла по дороге. 
    - Очень интересный случай с твоим другом. Возможно, он поможет мне в моей докторской, - задумчиво проговорил Звягенцев, не отрывая глаз от дороги; чувствовалось, что все его мысли крутятся вокруг этой истории.   
    - Ты пишешь докторскую диссертацию? – спросил Сергей. Он уже устал удивляться успехам однокашника. –  Зачем? Ты и так достиг невероятных высот.       
    - Раньше и я так думал, пока не совершил небольшое открытие.               
    - Открытие, какое, если не секрет?
    - Пару лет назад я столкнулся со сложным явлением взаимодействия человеческих биополей с окружающим миром. Оказывается, наши поступки теснейшим образом связаны с Вселенной; от них зависит, будет ли человек здоров и счастлив, или же тяжело болеть и бедствовать. Даже судьба будущих детей зависит от того, какие поступки, мысли и эмоции мы приносим в мир.     
    - Если я тебя правильно понял, рождение детей тоже связано с нашими поступками? – осторожно спросил Сергей, мысленно перебирая в голове, в чем он мог согрешить. 
    Леонид оторвал взгляд от дороги, и с интересом посмотрел на приятеля. Каким-то внутренним чутьем он угадал, что этот вопрос является самым главным в жизни Сергея. 
    - Рождение ребенка зависит от многих причин. Иногда в бесплодии виноваты наши предки: бабушки, прабабушки, дедушки, прадедушки. Возможно, кто-то из них не хотел иметь детей, и только сейчас программа уничтожения начинает отрабатываться.        
    - Но ведь это не справедливо! – воскликнул Сергей.    
    - Напрасно ты возмущаешься, в нашем мире все устроено справедливо, но не всегда эта справедливость нас устраивает, - Леонид засмеялся. – Какой каламбур получился! Мы заботимся о чем угодно: о своем здоровье, карьерном росте, жилищных условиях, имидже, а вот о чистоте духовной нам заботиться некогда. Вот если нас всех вывернуть на изнанку, мы бы выглядели полными уродами.       
    - Интересный у нас получается разговор, - задумчиво проговорил Сергей. – Оказывается, я жизни совсем не знаю. Вот у меня в клинике есть один больной, так он рассуждает точно так же, как и ты.
    - Тогда почему он лежит в твоей клинике? – усмехнулся Леонид.   
    -  Старик просто не выживет в нашем жестоком мире.
    Леонид с сожалением вздохнул, спорить было бесполезно. Сергей абсолютно прав: такие люди должны жить либо в монастырях, либо за стенами психиатрических клиник, иначе погибнут.   
    - Ну, вот мы и приехали, - сказал Леонид.   
    Он остановил машину у ворот небольшой церкви. В десяти минутах ходьбы от нее находилась психиатрическая больница, где работал Сергей. Два богоугодных заведения разделял старый заброшенный парк, который Сергей видел только из окна своего кабинета. Парк и территория больницы были ограждены высокой бетонной стеной. Старый священник часто навещал больных, но эти посещения не вызывали интереса у вечно занятого главврача. 
    Возле ограды при входе на территорию церкви сидели нищие. При появлении дорогой машины в их рядах произошло заметное оживление, они подтянулись поближе к воротам в ожидании милостыни. Звягенцев поморщился, вид грязных, плохо одетых людей вызывал у него брезгливость. Из кармана пиджака он достал бумажник и, заглянув в него, чертыхнулся. 
    - Сережа, у тебя есть мелочь? К сожалению, у меня одна валюта.      
    Сергей достал из кармана брюк несколько мелких купюр и, не считая, сунул в протянутые руки.   
    Леонид первым вошел во двор церкви и растерянно остановился.   
    - Да тут у них ремонт!      
    И действительно посреди двора стояла бетономешалка, вокруг нее суетились строители, которые, не стесняясь того, что находятся на территории  храма, безбожно матерились. Рядом с рабочими стоял высокий плотный человек, своим внешним видом резко отличавшийся от строителей.
    – Извините, вы нам не подскажете, где мы можем найти отца Алексия? – обратился к нему Звягенцев.   
    - Я рад, что наш храм посетили такие уважаемые люди. Позвольте представиться, отец Серафим, - широко улыбаясь, проговорил священник.   
    - Очень приятно, святой отец. А где отец Алексий? – нетерпеливо переспросил Леонид.
    - Он болен. Но если вам нужен священник, я могу помочь, - сказал отец Серафим, продолжая  улыбаться.
    - Когда отец Алексий поправится? 
    - Даже если он и поправится, здесь вы его не застанете, - сдержанно ответил отец Серафим, теряя интерес к уважаемым людям.               
    - А вы не подскажете его адрес? – поинтересовался Звягенцев, пристально глядя на отца Серафима. 
    - Не знаю. Извините, меня ждут дела. Если вам больше ничего не нужно, я, с вашего позволения, пойду, - лицо священника приняло озабоченное выражение. – Кстати, отца Алексия отстранили от служения в этом храме за неуважительное отношение к прихожанам и пренебрежение к своим прямым обязанностям.
    - Интересный священник, скажу я тебе, Сережа, - хмуро заметил Леонид, когда отец Серафим отошел на приличное расстояние. – Я посмотрел его полевую структуру, и ты знаешь, к какому выводу пришел? Величина искажений достигла максимального предела, похоже, у него произошел полный распад духа. Складывается такое впе-чатление, будто он не Богу служит, а дьяволу.   
    - Да ладно, мы все не без греха. Этот поп просто хапуга, любит богатеньких прихожан. Ты мне лучше скажи, где нам отца Алексия искать? – поинтересовался Сергей, направляясь к машине. В этот момент, кто-то дернул его за рукав. Это был нищий, которому он давал деньги.    
    - Простите, но у меня больше нет мелких денег, - сказал Сергей.   
    - Все равно, - махнул рукой нищий. – Все равно околевать. Без нашего батюшки нам одна дорога! – воскликнул он, указывая пальцем на землю.   
   - Вы говорите об отце Алексии? – спросил Звягенцев.   
   - О нем, о благодетеле. Сослали его кормильца нашего в глухомань, в село Степное. Слыхали про такое? Теперь помрем. Бормоча себе что-то под нос, нищий побрел назад к ограде.
   - Сергей, поехали в больницу, - предложил Звягенцев. – Я попробую помочь твоему другу.   
   Сергей долго не мог прийти в себя. Казалось, как врач, он многое повидал, и должен был уже привыкнуть и к боли, и страданиям, но эти нищие, так близко подошедшие к пропасти, потрясли его. Более того, он остро ощущал чувство вины перед ними и какое-то, непонятное ему, озлобление против них.      
   - Напрасно ты принимаешь все так близко к сердцу, - сказал Звягенцев. – Ты увидел лишь маленький фрагмент жизни. А ведь огромный ее пласт прячется по домам. Нищая, голодная интеллигенция, не умеющая приспосабливаться к новой жизни, страдающая от позора нищеты. Сколько сейчас бомжей в городе? Сотни, тысячи? Эти уже приспособились к жизни на улице. Ты предложи им другую жизнь, они тебя пошлют куда подальше. А вот миллионы интеллигентов, не умеющих просить! Кто о них позаботится? Они тоже умирают никому ненужные, невостребованные, но умирают тихо, без претензий.   
   - И ты можешь вот так спокойно об этом рассуждать! Ты же врач, умнейший человек! – вспылил Сергей. – И, наконец, ты состоятельный человек, мог бы, сам помочь людям.
   - Я, к сожалению, а может быть, к счастью, не идеалист. Да, я не беден, мои клиенты, в основном, богатые люди, нажившие свой капитал далеко не честным путем. Скажу тебе больше того, мое ремесло далеко не безгрешно, мне частенько приходится лукавить, чтобы жить так, как мне нравится, - Леонид притормозил у обочины, и заглушил мотор. – Вот ты говоришь, что я мог бы помочь этим несчастным. А я тебе скажу, что они гораздо счастливей тех, кто имеет возможность лечиться в моей клинике. Тебе трудно понять, но поверь мне на слово, это так.
    - Ты прости, я не хотел тебя обидеть, - пробормотал Сергей, сожалея о том, что затеял весь этот разговор.   
    - Я еще не закончил, - оборвал его Леонид. Он не спеша, закурил и, не глядя на Сергея, продолжил. – Наше общество самоуничтожается, и виноваты в этом сами люди. Мою теорию подтверждают исследования, которые я проводил в своей клинике. Говоря научным языком, деформация полей моих клиентов приводит к разрушению их организмов, а также к их полному физическому и духовному уничтожению. Мало того, неправильное мировоззрение людей, определяет жизнеспособность их потомства. И кому я, по-твоему, должен помогать? Тем, кто страдает материально, но духовно держится на достаточно высоком уровне, чтобы выжить, или тем, у кого шансы на выживание мизерные? Если бы я был святым, я бы сказал словами Христа: «Нельзя служить Богу и мамоне одновременно». Но я не святой, я врач, который лечит людей в этом жестоком мире. Ты думаешь, у меня нет конкурентов – завистников? Недавно угрожали клинику взорвать. Так что, старик, прекрати жалеть нищих, пожалей лучше богатых. Им то, как раз в рай не попасть, да и нам с тобой тоже.    
Леонид швырнул на дорогу окурок, завел двигатель автомобиля. Лицо у него было бледным и сосредоточен-ным, в глазах застыла тревога.