Мэзон Главы 28-30

                Глава двадцать восьмая
                (Аня)

Ночь была тихой, но очень темной. Облака закрыли небо, а фонарь перед домом не горел. Я сидела  в комнате Василисы, не включая света, так как опасалась, что за домом наблюдают, а мне не хотелось становиться мишенью. Я смотрела в окно и прислушивалась, не раздастся ли звук приближающегося автомобиля. Виктор должен был появиться здесь с минуты на минуту.

Мой звонок застал его на пути к городу. Он удивился, услышав мой голос, но в ситуацию въехал быстро и пообещал приехать. Он прилетел в Зауральск не один, а с техническим директором Кнышем. Правда, тот пробудет здесь всего один день, а Виктору придется задержаться. В аэропорту их встретили представители нового филиала, которые должны были довезти дорогих гостей до гостиницы, а затем препроводить на торжественный ужин в ресторане. Виктор сказал, что проигнорировать ужин ему не удастся, но он постарается освободиться пораньше и сразу приедет. Пятнадцать минут назад он позвонил и сообщил, что уже в такси и направляется ко мне.

С тех пор мое сердце бьется в два раза чаще, а время от времени и дыхание перехватывает. Я пыталась образумить себя, напоминая, что это не свидание, а деловая встреча. Мне действительно нужен советчик, чтобы решить, что делать дальше. То, что я скрываю свою находку от начальства, наверное, не слишком разумно и, если станет об этом известно, мне не поздоровится. Вдруг решат, что я захотела прикарманить эти денежки? Ведь на них в деле нет ни одного намека. Конечно, совет Виктора мне необходим, я чувствовала, что могу ему довериться. Но это только полправды. Я хотела увидеть его и пообщаться с ним. Да и не только пообщаться.

Ночную тишину нарушил звук работающего мотора, и я в одну минуту оказалась у ворот, Виктор как раз выбирался из такси. Меня переполнила радость и захотелось броситься ему на шею, но я сдержалась, не зная, как он отреагирует на столь бурное проявление чувств.

- Привет, - буднично сказал он, подходя ко мне.

- Привет, - отозвалась я.

Мы вошли в дом. По пути я не забывала запирать двери не только на ключ, но и задвигать засовы. Я бегло ознакомила его с домом, как знать, вдруг пригодится.

- А домишко-то весьма неплох, - высказал он свои впечатления, потом внимательно взглянул на меня. – Выкладывай, что случилось, чем может тебе помочь скромный питерский программист?

Мы разместились на кухне и заварили чай. Я достала остатки печенья, после чего все ему выложила без утайки. Во время моего рассказа Виктор не спускал с меня глаз, а я просто купалась в его внимании, стараясь сделать свой рассказ возможно более полным и красочным. Кажется, мне это удалось. Если Виктор и не был потрясен, то достаточно впечатлился. Мое бегство на катере, авария, в которую угодил Сергей Иванович, и найденная мной куча денег не оставили его равнодушным. Он посочувствовал майору, скромно умолчав о том, что и сам мог оказаться на его месте, но моих подозрений относительно прокурора не разделил. Считал, что я должна обо всем сообщить питерскому начальству. То, в свою очередь, свяжется с местной милицией, и тяжкий груз ответственности и опасности будет снят с моих плеч. Его слова выглядели вполне разумно, но меня почему-то разочаровали. Не знаю, чего я от него ожидала, но явно не этого. Наверное, мне хотелось, чтобы он предложил распутать это сложное дело вместе.
От расстройства мне захотелось покурить. Я знала, что Виктор не курит, но на всякий случай поинтересовалась:

- Неужели ты никогда не курил?

- Не курил, не нюхал, не кололся, - кратко ответил он.

В общем, Виктор, в отличие от меня, был безупречен со всех сторон. Впрочем, свой образ жизни он никому не навязывал, так что охотно согласился сопроводить меня на террасу. Мы сели на скамейку и стали смотреть вдаль. Как раз луна выбралась из облаков, и река в ответ засеребрилась, напомнив о картинах Куинжи. Я только открыла рот, чтобы поделиться охватившими меня чувствами, как Виктор сильно сжал мою руку. Сердце в груди подпрыгнуло, и я положила голову ему на плечо. Он наклонился ко мне.

- Смотри, у калитки кто-то есть, - в самое ухо прошептал он.

Я сразу пришла в себя. Оказывается, пока я любовалась романтическим пейзажем, Виктор изучал подступы к дому. Я присмотрелась. Две темные фигуры быстро прошмыгнули от калитки к черному ходу, который был как раз под нами. Я приподнялась, желая скрыться в кабинете, но Виктор усадил меня на место и приложил палец к губам. Сигарета в левой руке потухла, но я продолжала ее сжимать. Возле двери слышалась какая-то возня.

- Вот ведь зараза, замки сменила, - прохрипел один.

- Если мы ее сегодня не привезем, Крест нам головы поотрывает, - пропищал знакомый мне голос.

Они говорили тихо, но особо не таились, видимо, верили в свою безнаказанность.

- Ты уверен, что она в доме? – спросил хриплый.

- Уверен, я с четырех часов в хибаре напротив тусовался, - говорил мой знакомый, - две бутылки водки влил этому алкашу, как бы не окочурился. В одиннадцать она свет выключила, видимо, спать легла. Я хотел тебе позвонить, но моя труба разрядилась, пришлось поехать за тобой.

- Знаешь, Фальцет, если ты опять что-нибудь напутал, я сам лично тебе башку оторву.

Я поняла, что Виктор появился как раз в тот период, когда Фальцет ездил за хрипатым. Рядом с Виктором мне было совсем не страшно, и я спокойно размышляла, что предпринять. Взять в плен налетчиков нам вряд ли удастся, а вот позвонить в милицию, наверное, все же придется. Я знаками показала Виктору, что хочу позвонить, но он отрицательно покачал головой и опять приложил палец к губам.

Справиться с замком никак не удавалось, и хрипатый громко чертыхнулся.

- Тише ты, Фома, она может услышать и вызвать милицию.

- Вряд ли, - хмыкнул тот. – С этой девицей не все чисто. Если до сих пор в милицию не заявила, то и сейчас вряд ли это сделает.

- А если все же вызовет? – не унимался Фальцет.

- Пусть себе вызывает. Крест специально сегодняшний день выбрал, в милиции дежурит его человек.

Мы с Виктором ошарашено переглянулись. Значит, на милицию надежды нет. Но что же нам делать, если вскроют замок? Я мысленно поблагодарила Рустамыча за отличную работу.

- Давай, с другой  стороны попробуем, - предложил Фальцет.

Фома выругался и по звукам мы догадались, что они направились к парадному входу. Виктор за руку втянул меня в кабинет писателя.

- Не будем искушать судьбу, - прошептал он. – Рано или поздно они справятся с замками или влезут в окно. В милицию звонить нельзя, остается одно – уносить ноги. Быстро забирай телефон, деньги и документы, и постараемся скрыться через черный ход. Если успеем. И давай сюда свое оружие, - добавил он.

Мы прошли в гостевую комнату, где я взяла все необходимое, а один баллончик отдала Виктору, потом на цыпочках подошли к входной двери и прислушались. В замке никто не ковырялся, голосов слышно не было. Я осторожно отодвинула засов, порадовавшись, что он не скрипит, потом повернула ключ. Раздался щелчок, который в ночной тишине показался громким, как выстрел. Мы замерли, прислушиваясь, но топота ног не услышали. Только тогда открыли дверь и оказались на улице. В этот момент луна опять скрылась за тучей, и все погрузилось во мрак. Я наощупь вставила ключ в замочную скважину, чтобы запереть за собой дверь, но Виктор прошептал, что не стоит так рисковать. Я все же рискнула. На этот раз щелчок не показался таким уж громким.

Виктор потянул меня к калитке. Я была, как натянутая струна, ощущая малейший звук и дуновение. Из проулка послышались шаги. Неужели прибыла подмога? Мы оказались в ловушке. Дверь в дом была закрыта, мы не успеем туда незаметно прошмыгнуть. Времени на размышления не оставалось. Я не только сама оказалась в западне, но и впутала Виктора, гражданское лицо, в общем, повела себя, как обычная баба, а не офицер. Но страха не было, выход всегда есть. И я его нашла. Я вспомнила о калитке в ограде, разделяющей два участка,  и потянула Виктора туда. Он моих намерений не понимал, но спорить не стал.

Потайная калитка была скрыта малиновыми кустами, и найти ее в темноте было непросто, но я включила свой внутренний радар и безошибочно подошла к нужному месту. Осторожно раздвинув кусты, мы проскользнули на соседний участок. Я была спокойна и сосредоточена, даже не забыла набросить крючок.

Переводя дух, мы прислонились к ограде и прислушались. Судя по приглушенным голосам, прибывших было трое. Итого – пять человек! Они дернули за ручку, дверь не подалась,  я порадовалась, что все-таки ее заперла.

Тем временем они протопали к парадному входу, мы вслед за ними. Было по-прежнему темно, но я надеялась, что луна еще придет нам на помощь. С другой стороны ограды тоже росли кусты, и я едва не растянулась, зацепившись ногой за ветку, Виктор еле успел меня подхватить. Не знаю, как удержалась от крика.

- Будь внимательнее, - прошипел он и, обогнав меня, пошел впереди.

Наконец, мы поравнялись со взломщиками и, раздвинув кусты, приникли к щели в заборе. На крыльце были двое – один ковырялся в замке, а второй держал фонарь, наверное, Фома с Фальцетом. Возле крыльца стояли еще двое и о чем-то беседовали. Конечно, дом расположен уединенно, на улице почти полная темнота, но все равно их поведение казалось мне слишком наглым. Ведь они считают, что я в доме! Фигуры говоривших просматривались лишь благодаря отсвету фонаря. Почему их двое? Куда третий подевался – неужели его оставили караулить черный ход?

Тем временем луна освободилась от облаков. Взглянув на небо, я увидела, что это ненадолго, и продолжила следить за бандитами. Двое, стоявшие возле крыльца, направились в нашу сторону. Теперь я видела их фигуры довольно отчетливо. Один был высоким и стройным, второй низкорослым и кряжистым. В это время мое бедро ощутило слабую вибрацию. Телефон! Я с ужасом открыла сумочку, висевшую у меня на плече, и стала рыться в ней, пытаясь ухватить мобильник. Там было полно всякого хлама, и это мне не удавалось. Вибрация становилась сильнее, еще мгновение – и раздастся громкая музыка. А фигуры приближались. Наконец, я ухватила строптивый мобильник и отключила его. Виктор заметил мои манипуляции и быстро отключил свой телефон. Нам совсем не хотелось себя обнаруживать, и мы отступили на пару шагов вглубь участка. Ветки вернулись на прежнее место, перекрыв нам обзор, зато было отлично все слышно.

- Крест, зачем ты привез меня сюда? – раздался недовольный, но приятный баритон. – Я решила, что он принадлежит высокому.

- А за тем, Ловкач, что нужно Хозяину помочь, - второй голос напоминал скрежет железа. Мне казалось, что именно так и должен говорить кряжистый мужичок.
            
-  Извини, Валера, это я по старой памяти так тебя назвал.

- Так ведь и я тоже по старой памяти, Андрюша.

Теперь мне были известны клички и имена бандитов, так что установить их личности не составит особых трудов. Собеседники закурили, и до нас донесся запах дыма от их сигарет.

- И все же, зачем ты меня сюда привез? – возмущался баритон. – Я не хочу участвовать в ограблении и, тем более, в похищении! Ты сказал, что просто нужно поговорить с человеком. Зачем я здесь нужен? У твоих бойцов кулаки, как кувалды, а против тебя вообще надо на танке переть.

Крест довольно хмыкнул:

- Это ты правильно заметил, Андрюша, что у них кулаки, как кувалды, но на беду и вместо голов у них тоже кувалды. Фальцет эту девку за руку держал, но умудрился упустить. – Крест прокашлялся, затем раздался щелчок зажигалки, видимо, он закурил вторую сигарету. – На все про все, Андрюша, у нас осталось два дня. Мы должны наизнанку вывернуться, но найти деньги. Иначе Хозяину кранты. – Крест сделал многозначительную паузу. – Надеюсь, ты помнишь, чем ему обязан? Я уж точно вовек не забуду.

Меня стал бить озноб, впопыхах я забыла захватить курточку, на Викторе тоже была рубашка с короткими рукавами. Я прислонилась к нему, а он обнял меня и прижал к себе, пытаясь унять мою дрожь. В голове у меня была полная сумятица – милиционер в засаде боролся с влюбленной женщиной и все-таки победил. Я опять навострила уши, упустив из разговора всего несколько фраз. Крест тем временем продолжал свой монолог.

- Ты правильно заметил, твои кулаки мне ни к чему, но нужна твоя голова. Неизвестно, что у нас тут получится, а принимать решение придется быстро, времени нет. Нужно узнать, откуда эта девка появилась. Хозяин думает, что из Питера. Ты говорил, что она из ментовки. Но что-то не очень похоже. Менты топорно работают, они бы уже все тут обложили, - со знанием дела заявил Крест. -  Может, и правда наследница, но что-то уж больно ловкая, не иначе как из конкурирующей организации. Наверняка она что-то знает о деньгах, иначе бы после того, как Фальцет чуть было ее не сцапал, сюда бы не вернулась, да еще в одиночестве. Завтра должны позвонить из Питера и сообщить новости, но нет времени ждать! – простонал Крест.

- Почему Фома работает без перчаток? – приступил к делу баритон. – Вы уповаете на то, что она не обратится в милицию. А если обратится? Фальцет пока чист перед законом, но пальчики Фомы есть в картотеке. А через него и на тебя вмиг выйдут.

Крест чертыхнулся:

- Разжирели все, обленились. Фома отправился на дело без своего чемоданчика, сунул в карман ключи и отмычки, решил, что и так справится, идиот! Пришлось инструменты ему подвезти.

- Крест! – пискнул Фальцет. – Замок открыли, но изнутри дверь закрыта на засов!

- Чего орешь, придурок? – проскрежетал Крест и вместе с напарником направился в сторону дома.

Мы опять приблизились к забору и раздвинули кусты. Четверо стояли на крыльце и о чем-то разговаривали, но ничего слышно не было. Я посмотрела на часы, отметив про себя, что с инструментами Фома справился с замком всего за десять минут. Вдруг опять все погрузилось в темноту – луна скрылась за облаками, только свет фонаря в руках у одного из бандитов выхватывал из этой темноты часть крыльца и неясные фигуры.
Немного посовещавшись, бандиты скрылись за домом. Об их передвижении мы догадались по свету фонаря. На крыльце стало совсем темно, и было не понятно, оставили они кого-нибудь охранять дверь или нет. Мы тоже двинулись в обратную сторону и вскоре обнаружили неутомимых взломщиков возле черного хода. На сей раз Фома уложился в пять минут. Эта дверь, естественно, не была изнутри закрыта на засов, так что вскоре они осторожно, без лишнего шума, скрылись в доме. Мы с Виктором переглянулись, и он опять обнял меня и прижал к себе. Похоже, его тоже немного потряхивало – то ли от холода, то ли от волнения.

Несколько минут в доме было тихо и темно, потом в окнах вспыхнул свет. Мы, обнявшись, молча стояли и ждали развития событий. Возможно, пора было уносить ноги, но не хотелось столкнуться с бандитами где-нибудь в проулке, да и в тайне я надеялась, что увижу или услышу еще что-нибудь интересное.

Минут через двадцать бандиты гурьбой высыпали на улицу. Они уже нисколько не таились. Слышалась отчаянная брань, а Фальцет тоненько попискивал, видимо, получил хорошую взбучку.  Процессия, переругиваясь, направилась к калитке и скрылась из виду. Я насчитала четыре человека, но было слишком темно и, возможно, я ошиблась. Виктор утверждал, что их было пятеро.

Взломщики выключили за собой свет, так что через минуту уже ничто не напоминало о шумных пришельцах. Тихая окраина опять погрузилась в глубокий сон. Однако возвращаться в дом не хотелось. Мы прошли к строящемуся особняку и присели на крылечко. Я вынула из сумочки сигареты и закурила. Виктор достал телефон и, посмотрев на экран, отошел в сторону.

- Привет, солнышко! Я был в ресторане, там такой шум, что ничего не слышно. Сейчас я в номере, ложусь спать. – Он еще о чем-то сюсюкал со своей Викой, но я старалась не слушать. Мои плечи еще помнили тепло его рук. Конечно, мы были в стрессовой ситуации, но все же… - Спокойной ночи, солнышко, завтра позвоню. И привет ромашкам, - добавил он, окончательно  меня добив. Только одно утешало. Он врал ей без зазрения совести.

- Однако у тебя нервная работенка, - сказал Виктор, вновь устраиваясь на крыльце.

- Ну, такое не каждый день случается, - нехотя признала я.

Я все никак не могла избавиться от раздражения, вызванного его разговором с Викой. Мы с ним вместе только что такое пережили, а он, увидев непринятый вызов, тут же кинулся ей звонить! Что он в ней нашел? Рыжая конопатая толстушка! Кстати, а мне кто звонил? Я достала свой телефон и увидела на экране незнакомый номер. Немного поколебавшись, я позвонила по нему. Пьяный мужской голос поинтересовался, что мне от него нужно. Мне от него ничего нужно не было, и я отключилась. Вот так, из-за ошибки какого-то пьяного типа мы чуть не влипли в пренеприятнейшую историю.

- В дом соваться не стоит, - рассудительно продолжал Виктор. – Выждем полчасика, потом выйдем на улицу, вызовем такси и доберемся до гостиницы. Оттуда позвонишь своему начальству, пусть высылает подкрепление.

Он говорил что-то еще, но я уже не слушала. Мы с ним поедем в гостиницу! Перед глазами замелькала мешанина из обрывков романтических фильмов. Герой и Героиня волей случая оказываются в одном гостиничном номере. Пережитые вместе волнения и интимная обстановка заставляют их забыть об условностях. Их неодолимо тянет друг к другу, и они не могут и не хотят сопротивляться желанию. Дальше было два варианта развития сюжета. Первый: Наутро они понимают, что вся их предыдущая жизнь была лишь подготовкой к этому Дню – Дню, когда они обрели друг друга. И второй: Наутро они отводят глаза, безумно сожалея о случившемся и ругая себя за минутную слабость. Впрочем, я решила пока так далеко в будущее не заглядывать.

Мы подъехали к гостинице уже в четвертом часу утра. Дверь была закрыта, и Виктор уверенно надавил на звонок. Вскоре появилась заспанная дежурная, которая тут же уставилась на меня.

- Девушке срочно нужен номер, - опередил ее вопросы Виктор.

Вслед за дежурной, на ходу протиравшей глаза, мы направились к стойке администратора. Мое радужное настроение улетучилось. Оказывается, он не собирался приглашать меня к себе в номер.

- Сейчас посмотрю, что есть, - пробубнила дежурная, тыкая пальцем в клавиатуру. Я, стиснув зубы, ждала. – Есть одноместный номер, - зевая, сказала она, – правда, там душ не работает, зато он дешевый.

Номер без душа, возмущенно думала я, ни за что не соглашусь.

- Без душа не пойдет, - отрезал Виктор. – Поищите получше.

Дежурная смерила взглядом меня, потом его, после чего опять застучала по клавишам.

- Есть полулюкс на четвертом этаже, - с сарказмом сказала она. – Подойдет?

- Вполне, - Виктор и не думал советоваться со мной.

Дежурная назвала цену. Глаза у меня вылезли на лоб, так как на это ушли бы все мои деньги, а ведь надо еще на что-то есть и передвигаться по городу. Пока я находилась в прострации, Виктор достал деньги и расплатился, мне только осталось вынуть из сумочки паспорт.

- Зачем ты это сделал? – ворчала я, пока мы поднимались в лифте на четвертый этаж. – У меня нет с собой таких денег! – Сложившаяся ситуация ужасно меня раздражала.

- Забудь, – оборвал меня Виктор. – Благодаря тебе я сегодня испытал незабываемые эмоции. Век не забуду. – Он улыбнулся, и я опять попала под его обаяние.

Мы были так взбудоражены случившимся, а меня к тому же одолевали противоречивые чувства, так что практически ничего не обсуждали и не строили версий. Это еще предстояло сделать, но я понимала, что не сегодня.  Виктор сказал, что он с утра должен быть на работе, и ему нужно хоть немного поспать, иначе завтра он будет плохо соображать. Вечером он заедет за мной в гостиницу и отведет куда-нибудь поужинать. За неимением лучшего я была довольна и этим, но твердо решила, что больше оставаться в гостинице не стану, а переберусь к Вадиму Петровичу, заодно и на свой портрет взгляну. Правда, я опять осталась без сменного белья, но Вадим Петрович меня выручит.

- Никому не говори о нашей встрече, - попросила я.

- Даже Вике?

- Даже ей.

Он неопределенно пожал плечами:

- Как скажешь.

Тем временем мы подошли к моей двери.

- Спокойной ночи, - Виктор кивнул мне на прощание и прошел в другой конец коридора, где располагался его номер.

Я никаких пожеланий ему не высказала, но, похоже, он в них и не нуждался.


                Глава двадцать девятая

Палата была просторной, хорошо обставленной и включала в себя всевозможные медицинские новинки. Наде сказали, что она предназначена для высшего комсостава. По счастью, никто из близлежащих генералов не хворал, так что сюда поместили Сергея.
Накануне вечером прибыл обещанный Кириллом врач – полковник медицинской службы из питерской  Военно-медицинской академии профессор Кучеренко Антон Николаевич. Он считался светилом в своей области, поэтому местные эскулапы заглядывали ему в глаза и ходили перед ним на цыпочках. Он осмотрел больного, поставил диагноз, но не хотел назначать лечение, не сделав полного обследования, а в небольшой больничке, куда Сергей угодил после аварии, даже компьютерного томографа не было. Кучеренко связался с ближайшим военным госпиталем, и Сергея со всеми возможными предосторожностями перевезли сюда. Обследование подтвердило первоначальный диагноз. Кучеренко сделал небольшую операцию и заверил, что все прошло удачно.

Надя сидела на удобном стуле и ждала, когда муж проснется после наркоза. Только бы все было хорошо! – молила она. Последние несколько суток ей ни разу не удалось нормально поспать, и она не заметно для себя задремала. Когда кто-то взял ее за руку, ей показалось, что это сон. Она с трудом открыла глаза. Сергей держал ее за руку и улыбался.

- Привет, детка. Наклонись, я хочу тебя поцеловать.

Его голос был молодым и сильным – не то, что в первые дни после аварии. Она с радостью наклонилась к нему, и они припали друг к другу, будто к роднику с живой водой. Именно за этим занятием их и застал Кучеренко.

- Вижу, наш больной скорее жив, чем мертв, - не слишком корректно пошутил он.

- Именно так, - бодро ответил Сергей. – Доктор, не знаю, как вас благодарить. Голова светлая и ясная, будто и не было никакой аварии.

- Ваши слова лучше любой благодарности.

Профессор быстро свернул разговор на щекотливую тему и приступил к своим обязанностям. Он тщательно осмотрел Сергея, задал массу вопросов и, похоже, остался доволен осмотром.

- Пару дней постельный режим, а потом можно и по коридору прогуляться, я распоряжусь, чтобы костыли принесли. По крайней мере, до туалета вы и сейчас сможете сами добраться, - довольным голосом заключил Кучеренко.

- А когда можно домой? – поинтересовался Сергей.

- Доктор, скажите ему, чтобы он не торопился возвращаться к работе, а то он только о ней и думает, - вступила в разговор Надя.

Кучеренко сказал, что не может запретить ему думать, но желательно в ближайшие дни избегать волнений и не перенапрягаться. Он посоветовал пробыть в госпитале еще неделю, к этому времени как раз и швы снимут. Он будет на связи с местными врачами, а сам сегодня вернется в Питер.

- Значит, мы с вами земляки? – удивился Сергей. – Вот ведь повезло, что вы тут оказались.

- Я не случайно тут оказался.

- Неужели наш прокурор расстарался?

- Нет, благодарите вашу жену.

Сергей взял Надину руку и поднес к губам. Кучеренко дал еще несколько рекомендаций и распрощался, Надя вышла вслед за ним.

- Доктор, я так вам обязана, - сказала она, открывая сумочку.

- Нет-нет, - остановил ее Кучеренко. – Кирилл Николаевич за все со мной рассчитался, разбирайтесь с ним.

Вернувшись в палату, Надя натолкнулась на тяжелый взгляд мужа:

- Надя, как тебе удалось заполучить его в эту тьму-таракань?    

- Мне помогли.

- Краснов?!

Она кивнула.

- Я не хочу быть ему обязанным! – возмущенно произнес Сергей. – Неужели нельзя было обойтись без него?

Обычно Надя снисходительно относилась к ревности мужа, но на этот раз в ней закипело раздражение.

- Ты ему ничем не обязан, так как ни о чем его не просил, - резко сказала она. – Я не могла поступить иначе. Никто лучше и быстрее него с этим не справился бы. – И уже мягче добавила: - Ты был в тяжелом состоянии,  а в той больничке тебе помочь не могли. Мне было не до церемоний, нужно было действовать без промедлений.

- Прости, - Сергей опять поднес ее руку к губам. – И спасибо.

Любовно поглядывая друг на друга,  они обсудили ближайшее будущее. Надя  заявила, что вернется в Питер вместе с мужем. Черт с ней, с работой, она не единственный адвокат в фирме, а слушание очень серьезного дела, которое она ведет, отложили на месяц, так что хватит времени подготовиться. Сергей для вида немного поспорил, но было заметно, что он доволен решением жены.

Когда личные проблемы были улажены, он захотел позвонить на работу. После недолгих препирательств Надя протянула ему телефон.

- Сегодня Аня звонила, - сообщила она. – Мой телефон ей дал Леня Краснов. Сказала, что раскопала что-то очень важное и ей нужно с тобой посоветоваться. Сергей Иванович встрепенулся.

- Она оставила номер, по которому можно с ней связаться?

- Да.

Через пару минут он уже беседовал с Аней. Надя с беспокойством наблюдала, как меняется выражение его лица – от беспокойства до сдержанной радости и нетерпения. Прервав разговор, он обратился к жене:

- Сколько километров от госпиталя до Зауральска?

Надя пожала плечами:

- Точно не знаю, но думаю, что не меньше ста.

Он продолжил разговор с сотрудницей:

- Вот что, Аня, бери такси и дуй сюда, по телефону мы с тобой ничего не решим.

Та что-то ему сказала, и он опять обратился к жене:

- Надя, у тебя есть деньги?

- Конечно, - улыбнулась она.

Он еще раз повторил, чтобы Аня срочно ехала к нему, и под диктовку жены сообщил адрес госпиталя.


Аня появилась в госпитале после обеда. Сергей Иванович познакомил ее с женой, после чего та вышла, сказав, что хочет немного прогуляться. Майор чувствовал себя вполне сносно. Правда, живот побаливал, нога под гипсом зудела, но голова была ясной, спасибо Кучеренко. Под внимательным взглядом начальника Аня, теперь уже со всеми подробностями, рассказала о своих приключениях. Сергей Иванович, так же как и Виктор, не понимал, чем ей не угодил прокурор, и почему она ничего не сообщила в отдел.

- У этих бандитов есть свой человек в Питере, который держит их в курсе дел, - не очень уверенно сказала она. – А вдруг это прокурор?

- Для подозрений нужны хоть какие-то основания, - пробурчал он. – Так можно кого угодно заподозрить. И почему так высоко замахнулась?  Возможно, это какой-нибудь клерк в прокуратуре.

Аня высказала свои подозрения, которые у нее возникли еще в самом начале расследования. Почему прокурор настолько заинтересовался обычным бытовым преступлением, что чуть ли ни каждый день вызывал Звонареву на доклад?

- И вовсе оно не было похоже на бытовуху, - не согласился Сергей Иванович. - Погибло высокопоставленное лицо в крупной компании, да еще таким необычным способом и в необычном месте. Вполне можно было заподозрить экономическое преступление.

Они немного поспорили на эту тему, а Сергей Иванович невольно задумался. Что ему известно о прокуроре - Коростылеве Иване Федоровиче? В Питере он появился полгода назад – молодой, перспективный, толковый, ему нравилось с ним работать. Они как-то сразу нашли общий язык. Он прибыл к ним из Новосибирска… Это, конечно, не так уж далеко от Зауральска, но не Зауральск же. И вообще, какое значение в наше время имеют расстояния? Впрочем, как знать… В любом случае, скрывать такую информацию, которую раскопала Аня, нельзя. Придется рискнуть, но следует обеспечить ей безопасность.  То, что у бандитов может быть свой человек в Питере, он допускал. Пусть это не Коростылев, а кто-то другой, но он вполне может узнать об Анином открытии, и тогда ей несдобровать. Кстати, о том, что он послал Аню в Зауральск, прокурор знал, и о том, что он отправился к ней на выручку, тоже. А бандиты все-таки сомневались в ее причастности к следствию.

- Значит, это не прокурор, - с облегчением перевел дух Сергей Иванович. – Тем лучше, но следует предупредить его, что кто-то сливает информацию бандитам.

Надя вернулась с прогулки и напоила их чаем с бутербродами. У Сергея Ивановича аппетита не было, а Аня с удовольствием заглотила двойную порцию. Даже во время чаепития они не прекращали обсуждения расследования. Надя заметила, как осунулось и побледнело лицо мужа, и не допускающим возражений тоном заявила, что пора закругляться. Сергей Иванович и сам понимал, что переоценил свои силы.

- Сейчас закончим, только подведем итоги, - покладисто сказал он.

Итак, кое-что стало проясняться. Бандиты во время разговора упомянули, что деньги нужны Хозяину. Сергей Иванович в самолете успел бегло ознакомиться с делом Карпинского и знал, что именно так называли его криминальные дружки. Странная кличка для бандита.  Обычно так называют начальника тюрьмы. Карпинский четыре года провел в тюрьме в двадцати километрах от Зауральска. Видимо, роман Василисы Гориной с ним не закончился. Скорее всего, она приезжала к нему на свидания. Это можно будет проверить. Карпинский был приговорен к пожизненному заключению, апелляция в прошлом году была отклонена, но Василиса сказала матери, что скоро в ее жизни все наладится. Что она имела в виду – неужели побег?  В пользу этого предположения говорят новые мужские вещи, найденные Аней в доме Гориных.

Сергей Иванович перевел дух, потом продолжил.  Бандиты сказали, что в их распоряжении осталось всего два дня. Наверное, на этот срок намечен побег, а деньги нужны на его осуществление. Почему же тогда они только сейчас спохватились и стали их искать, если Василисы второй месяц нет в живых? Пока непонятно. Возможно, они этого не знали и ждали ее приезда. Но вместо нее появилась Аня, и они стали судорожно искать столь необходимые для побега деньги. Сергей Иванович записал в своем блокноте три пункта:

1. Навести справки в тюрьме.
2. Поставить под охрану дом Гориных.
3. Обеспечить Анину безопасность.

- Кажется, с тем, зачем появлялась в Зауральске Василиса и чьи это деньги, мы
разобрались, - устало сказал он. – Но ведь Карпинский ее не убивал, так что в этом пункте мы топчемся на месте.

- А как же Альбина? – воскликнула Аня. Сергей Иванович записал в блокноте четвертый пункт:

4. Альбина Васильевна Крыжовина, юрист Новосибирского филиала «Мэзона». После этого откинулся на подушки и закрыл глаза. Аня поднялась.

- Сергей Иванович, выздоравливайте, я поеду.

- Надюша, дай ей денег, - попросил он, не открывая глаз. – Немного передохну,
потом позвоню в Питер.

Надя отправилась провожать Аню, а Сергей Иванович из последних сил приподнялся и дописал еще один пункт:

5.Мальков Григорий Алексеевич, генеральный директор московского кадрового
агентства «Вакансия».

Ему казалось, что он еще что-то упустил, но сил совсем не осталось, он просто
упал на подушку и заснул.


                Глава тридцатая

Капитан Ларионов откинулся в кресле и прикрыл глаза. Слава богу, неразбериха в парижском аэропорту закончилась и через несколько часов он будет в Питере. Позади остались три недели отпуска – две на Лазурном берегу и одна в Париже. Его двоюродный брат Павел, которого теперь звали Поль,  уже пять лет жил во Франции, но в этом году впервые они провели отпуск вместе. Поль умел отдыхать, к чему быстро приобщил и своего российского родственника. Вспомнив об очаровательной Мадлен, Ларионов улыбнулся. Да, вспоминать о ней было очень приятно, но продолжать это знакомство он не собирался. Владислав уже два раза был женат и третий раз идти к алтарю не спешил, но именно такие мысли крутились в хорошенькой головке его французской подруги.

Практически все женщины, с которыми встречался Влад, хотели выйти за него замуж. Он знал, что природа щедро его одарила и мужской красотой, и способностями, но подозревал, что дело не только в этом.  Его отец был очень состоятельным бизнесменом, а он, как единственный ребенок в семье, являлся наследным принцем, что волей-неволей добавляло к его портрету весьма привлекательную краску. Отец надеялся, что сын, окончив юридический факультет,  будет работать в его фирме, название которой было на слуху не только в Питере, но и по всей России. Однако этого не случилось.  Работе под началом отца Влад предпочел службу в правоохранительных органах. Старший Ларионов был очень властным и даже деспотичным человеком, что распространялось и на самых близких. Владу совсем не хотелось каждый день стоять перед ним навытяжку и слушать нотации. Уж лучше он будет щелкать каблуками перед полковниками и генералами, что происходит не так уж часто, а Еремин, по счастью, и вовсе этого не требует.

По мере приближения к Питеру мысли о красотах и красотках Франции отходили на задний план. Ларионову  предстояло возглавить очень сложное расследование, морально он был к этому готов и даже воодушевлен, хотя Еремину и сочувствовал. Ему уже не раз приходилось замещать начальника, но тогда была обычная рутина, ничего похожего на то, что происходит сейчас. За последние двое суток Влад несколько часов провел в телефонных переговорах, так что более или менее был в курсе дел. Похоже, Аня натолкнулась на что-то важное.

Его мысли незаметно перенеслись на три года назад, когда в их группе появилась Аня Иванова. Молодая, симпатичная, бойкая и смышленая, она не могла не заинтересовать его, так уж он устроен. Между ними вспыхнул служебный роман. Он с самого начала относился к нему, как к приятному эпизоду в своей, богатой приключениями, жизни. Аня восприняла все слишком серьезно, что его изрядно напугало. В тот период он только что с трудом освободился от оков второго брака, пожертвовав квартирой, так что к новым узам был совершенно не готов. Он решил поставить точку, но будучи по-своему гуманным, сделал так, что финальную фразу произнесла Аня. После этого он почувствовал невероятное облегчение и дал себе слово,  что служебных романов  у него никогда не будет и ни в чьи силки он больше не попадет. Сам их расставит, когда придет время.
Владиславу недавно исполнилось тридцать четыре года. Он был честолюбив, и у него помимо воли промелькнула мысль, что в случае удачного завершения расследования его повысят в звании. Слухи о преобразовании их группы в отдел ходили уже несколько месяцев. Если они подтвердятся, то Еремин станет начальником отдела и подполковником, а он, майор Ларионов, возглавит группу, которой будут поручать самые запутанные дела.
С некоторым усилием отбросив посторонние мысли, Влад сосредоточился на расследовании.

Их группу подключили к нему, когда он был в отпуске, так что ничего кроме информации, почерпнутой им в телефонных переговорах с Ереминым и Леней Красновым, он не знал. Из того, что было ему известно, выходило, что кутерьма вокруг Ани связана с чем-то серьезным, но вряд ли имеет отношение к убийству Гориной, так сказать побочная ветвь. А вот кандидатура Альбины Крыжовиной казалась перспективной, нужно послать кого-нибудь  в Новосибирск. Он бы и сам поехал, но теперь у него другие функции – надо держать руку на пульсе, разрабатывая и другие версии, недостатка в которых не было.
Только к вечеру  Влад подъехал к зданию архива, где его встретил вконец измочаленный Краснов.

- Рад вас видеть, товарищ капитан! – щелкнул каблуками Леня.

- Расслабься, - отозвался Ларионов. – Давай все, что есть по этому делу. И как там Сергей Иванович?

- Он с утра звонил, интересовался, - произнес Леня, подходя к компьютеру, - а потом молчок. Недавно я сам ему позвонил, но ответила жена и сказала, что он спит, просила до завтрашнего дня его не беспокоить.

Влад досадливо передернул плечами, так как это означало задержку, во всяком случае, в одном пункте. Он считал, что следует выслать Ане деньги на билет и вернуть ее в Питер, поручив местным органам разбираться с возней возле дома Гориных. Интересно, чем она вызвана? Сергей Иванович даже не намекнул на это, лишь сказал, что Ане нужна помощь. Почему до сих пор не подключили местных товарищей? Просто партизанщина какая-то. Ларионов погрузился в изучение материалов дела, пытаясь выбрать наиболее перспективную версию.

- Влад, можно я домой пойду? – жалобно заныл Леня. – Три ночи уже не спал.

- Вали отсюда, - не слишком вежливо, но вполне миролюбиво приказал новый начальник. Леня мгновенно исчез.

После его ухода Влад позвонил прокурору и доложил, что приступил к исполнению новых обязанностей. Коростылев поздравил его с первым, столь ответственным заданием и велел держать в курсе дел и сразу же сообщать, если появится что-то новенькое.

- Может быть, зауральских коллег к делу подключить? – поинтересовался Ларионов.

- Я с самого начала предлагал Еремину это сделать, но он не захотел, – ответил прокурор. – Вы свяжитесь с ним, посоветуйтесь, а потом сообщите мне, что надумали. В случае необходимости я подключусь и помогу наладить связи.

На прощание Коростылев еще раз напомнил, что дело очень важное и срочное, и теперь именно Влад отвечает за него головой и погонами.

- Да, отвечаю я, - с некоторой досадой подумал Влад, - а подключение к делу зауральских коллег  должен согласовывать с Ереминым. – Потом одернул себя: -  Возможно, Коростылев прав, я пока не в курсе всяких тонкостей.

К полуночи Ларионов бегло ознакомился со всеми материалами и выделил две основные версии.

Первая. Альбина Крыжовина, увидев на банкете свою племянницу, которая лишила ее наследства, решает расправиться с обидчицей. Она вполне могла улучить момент и представиться  Гориной, та для разговора пригласила ее в свой кабинет. У Крыжовиной мог быть помощник, скорее всего тот мужчина, с которым она сидела в баре, его фотография есть в деле. Вряд ли она свела столь быстрое знакомство с кем-то из местных, скорее всего, это ее земляк. Просмотрев список гостей, Влад остановился на кандидатуре начальника службы безопасности новосибирского филиала  Владимире Самойленко. Горина направляется в свой кабинет, Самойленко взрывает петарду, но по дороге Горина прихватывает с собой Светлану Вострикову. Альбина выжидает. На ее счастье, появляется Матвеев и уводит охранника осматривать лестницу. Они отсутствуют достаточно долго для того, чтобы Вострикова, поговорив с начальницей, удалилась, а Крыжовина не только появилась, но успела пообщаться с родственницей, выпить с ней ликер и незаметно исчезнуть. Однако она здорово рисковала.

А откуда у нее сердечный препарат? По словам художника, у нее не все в порядке с нервами. Может быть, и сердечко пошаливает? Впрочем, судя по фотографии, Альбина опознала Василису в самом начале вечера, а отравление произошло ближе к концу. За это время можно было десять раз сбегать в аптеку.

Выстраивая версию, Влад то и дело задавал вопросы, на которые сам и отвечал, пока без запинки. Откуда Крыжовина знала об особенностях этого сердечного препарата? Возможно, это было ей давно известно, неважно откуда, а возможно и другое: проходя мимо столика, занимаемого службой персонала, она услышала разговор, который и навел ее на мысль об отравлении.

Пока в его рассуждениях особых дыр не было. Судя по результатам экспертизы, Горина проглотила не менее десяти таблеток. Таблетки довольно плотные и плохо растворяются, но если их заранее растолочь, то никаких проблем не возникнет. Бокалы были чисто вымыты и поставлены в шкаф, причем, на одном вообще отпечатков не было, на других – только отпечатки Гориной. А бутылка с остатками ликера осталась на столе. Все это выглядит странно. Раковины в кабинете Гориной нет. Возможно, она была настолько аккуратной, что, проводив гостей, пошла в туалет и вымыла бокалы. Тогда почему бутылку со стола не убрала? Как-то не вяжется одно с другим. Значит, бокалы вымыл кто-то другой уже после ее ухода, не желая оставлять свою визитную карточку, а к бутылке он не прикасался, поэтому она и сталась на столе. Однако у преступника отменная выдержка – расхаживать по коридору с бокалами в руках, когда в любой момент мог появиться охранник!

В общем, неясностей хватало. Влад решил, что пошлет Леню в Новосибирск. Пусть тот наведет справки о Крыжовиной и компании, присутствующей на банкете, а потом переговорит с ними и попытается установить, не исчезала ли Альбина из поля зрения коллег во время вечера. А еще одному сотруднику поручит выяснить все возможное о петарде. Была ли она вообще взорвана? Сергей Иванович в этом сомневается. Если же охранник насчет нее соврал, то это круто все меняет.

Вторая  версия касалась сотрудников «Мэзона». Кому выгодна смерть Гориной? Прежде всего, Кораблевой и Востриковой: Кораблева избежала увольнения, а Вострикова заняла ее место. По мнению Влада, это слишком мелкий повод для убийства, но он прекрасно знал, что убивали и за меньшее. С Кораблевой до сих пор обвинение не снято, она отпущена из-под стражи под подписку о невыезде. А Вострикова как-то выкрутилась, хотя именно она была в кабинете Гориной и пила с ней ликер, в чем призналась только под нажимом, что тоже наводит на размышления. Ей повезло, что к этому времени следствие, с подачи Весниной, объединило смерти трех сотрудниц в одно дело, рассматривая чуть ли ни заговор против могущественного «Мэзона». А ведь никто кроме Весниной никаких подозрительных разговоров не слышал. А теперь она в почете у следствия и вместе со своим хахалем якобы ему помогает. А если это уловка, и она намеренно уводит следствие в сторону, ловко воспользовавшись обстоятельствами?

В ближайшие дни нужно ответить на все вопросы. Ларионов решил переключить сотрудников, занятых археологическими раскопками (так он называл изучение прошлого убитой), на проблемы сегодняшнего дня. Пусть побольше разузнают о сотрудниках «Мэзона», с которыми так или иначе пересекалась Горина. Вроде бы дружеских связей у нее ни с кем не было, но ведь какие-то контакты были!
Набросав план на завтрашний день, Влад решил, что сам встретится с Весниной. Он считал, что хорошо разбирается в женщинах и интуитивно чувствует любую фальшь. Ему необходимо подтвердить или опровергнуть свои подозрения. Если он ей поверит, то придется разрабатывать и третью версию, связанную с заговором против «Мэзона». Пока он не знал, кому нужно строить против него козни, причем, кровавые, но понимал, что на лакомый кусочек всегда найдутся охотники. На всякий случай, решил двух-трех человек держать в резерве.

Записав в свой план встречу с Весниной, Влад взглянул на часы: третий час ночи! Он выключил компьютер и, поинтересовавшись у дежурного, нет ли новостей, отправился домой.


Продолжение следует...