Человек, который любил сына

ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ЛЮБИЛ СЫНА


«…As my memory rests
but never forgets what I lost
wake me up when september ends…»

Green Day «Wake Me Up When September Ends»


Глава 1. ДЕНИС


Денис выглянул в окно и презрительно скривился: приехал отец.
Понаблюдав, как старик (старику, между прочим, недавно исполнилось 55) не спеша вылезает из своего подержанного, но по-стариковски ухоженного жигуленка, и направляется к подъезду, парень закрыл жалюзи и направился в спальню, мельком взглянув на часы. 9:30. «Как обычно, минута в минуту, - съязвил он про себя, - хоть бы раз опоздал!» Такая пунктуальность присуща военным и учителям, но отец не был ни тем, ни другим.
Светка еще спала. То, что сюда через минуту поднимется отец, Дениса уже не пугало: прошел тот возраст. Поправив одеяло на подруге, он подошел к двери. Услышал, как в подъезде открываются двери лифта, и открыл дверь.
Отец был в своем обычном коричневом пальто, слегка потертым на локтях, черных брюках с идеальными стрелками и абсолютно обычных, ничем не приметных туфлях, начищенных до зеркального блеска. Денис поймал себя на том, что уставился на маленькое пятнышко грязи на правой туфле. Отец посмотрел вниз и смущенно сказал:
- Там возле подъезда у вас…Лужа… Наступил вот…
Дениса до ужаса раздражала эта манера отца оправдываться. Сколько раз он твердил ему: «Не мямли! Ты же взрослый человек, что люди подумают!» Отец смущенно улыбался, растерянно приговаривая: «Ты это, Дениска, не злись. Я ж как лучше хотел…». «Какой я тебе Дениска, мать твою! - подмывало Дениса сказать в такие моменты, - мне 28 лет, я заместитель главного менеджера по продажам в нашем регионе трансконтинентальной компании «…», у меня четырехкомнатная квартира и «BMW» последней модели под окном! Дениска?!»
Но ни разу не сказал. Пока.
- Ну, что стоишь, заходи, раз приехал, - Денис в одних трусах пошлепал босиком на кухню по итальянскому линолеуму.
Заваривая кофе, он слушал, как в прихожей покряхтывает отец, снимая туфли. И снова появилась злость. Вот какого он приезжает каждое воскресенье с утра пораньше (рабочий день в их офисе начинался с 12.00, дабы сотрудникам было максимально комфортно трудиться во благо отечества), пытаясь «порадовать» меня своими визитами?..
Отец зашел на кухню. Все тот же виноватый и растерянный взгляд.
С тех пор, как умерла мама, он здорово сдал. Бодрость, с которой он каждое утро вставал на работу, никуда не делась, но постарел он явно.
- Ну, как на заводе? – с безразличием поинтересовался Денис, глядя в окно.
Отец, видимо, чрезвычайно обрадовался тому, что ему не придется первому начать разговор.
- Да все в порядке. Васильич только вот, бедняга, с воспалением в больничку попал, так я теперь на смене за двоих…
Не дождавшись никакой реакции, он решил, что дело пошло и начал свой стандартный блиц-опрос:
- Как на работе?..
- Чем вчера занимался?..
- Как там Света?..
Денис стандартно отвечал на вопросы, всем своим видом показывая, что этот разговор для него – чистая формальность. Они заново играли одну и ту же пьесу, роли в которой оба знали назубок. Только в отличие от сына отец играл искренне – заглядывал в глаза, теребил ремешок советских часов, волнуясь, как бы не ляпнуть чего лишнего.
Из спальни донеслись приглушенные звуки музыки. Проснулась Света.
Денис не очень одобрял эту привычку своей подруги включать различные бодрящие ритмы сразу после пробуждения, но, что уж тут скрывать, позволял ей гораздо больше, чем всем своим предыдущим пассиям. И не только из-за ее фигуры и манеры поправлять прическу так, как никто в мире. «Видимо, люблю ее, - сказал он однажды приятелю в баре за бокалом пива,- и, видимо, женюсь на ней». Приятель понимающе кивал головой. Сказано это было довольно спонтанно, но Дениса пугало не это. Сам факт женитьбы он не отрицал (28 все-таки, пора бы «остепениться», выражаясь пролетарским отцовским языком), да и Светка, в принципе, его устраивала. Денис боялся своей неопределенности. Он много раз прокручивал в голове сценарии развития будущей совместной жизни, и «вроде как» все казалось приемлемым, кроме всех этих «вроде как» и «возможно». Может ли человек, который любит, сомневаться в этом? Причем настолько, чтобы бояться оставаться наедине со своими мыслями?
В такие моменты Денис вспоминал детство. Довольно безоблачное и беззаботное, как и у большинства его постсоветских сверстников. Жили они довольно нормально, отец неплохо получал на заводе, да и мать пополняла бюджет, занимаясь репетиторством. Учителя в школе об этом знали и, естественно, не могли оставить без внимания ни единой его тройки по русскому языку. «Денис, ты бы с мамой позанимался, если в школе что-то не получается!» Денис понимающе кивал, но предложить маме «позаниматься» у него и в мыслях не было. Мешала гордость. Мать с пеленок учила его: «Никогда ничего не проси. Добивайся всего сам. Будь мужчиной». Денис не просил. И добивался. И добился. Жаль, что мама не увидела его успехов. Боже, как ему  иногда ее не хватает…
Света вышла заспанная и, с улыбкой потягиваясь, пожелала всем доброго утра, довольно вульгарно плюхнувшись Денису на колени. Отец незамедлительно покраснел (« Как обычно»,- мелькнуло у Дениса в голове).
- Как ваши дела, Виктор Семеныч? – и, не дожидаясь ответа, - Как там погодка сегодня? А то мне на курсы скоро…
- Здравствуй, Светочка, да потихоньку, помаленьку, живем, да, – и замолчал.
- Так что с погодкой-то?
- Ах да, лужи. В смысле мокро, но дождя не было. Забыл вот вчера прогноз посмотреть. Денис, ты не смотрел прогноз?
- Нет.
- Вот и я что-то, пропустил как-то... Да… Как, Света, учеба твоя?
- Да все гуд… В смысле, нормально все. Скоро уже бежать надо, сейчас тока кофейку попью…
- Так сегодня же воскресенье? – отец подозрительно сощурился.
- Так я к Катьке, к подружке, она эти курсы уже давно закончила, помогает мне по выходным.
- Ааа, - многозначительно протянул отец и потерял интерес к разговору.
Света посещала курсы маникюра. Год назад она закончила университет (не без помощи Дениса) и, чтобы хоть как-то оправдать свое безбедное существование под его крылом, записалась на эти курсы. Денису в принципе было все равно, но он разделял ее мнение о том, что негоже как-то девушке (в перспективах – жене) заместителя главного менеджера по продажам в нашем регионе трансконтинентальной компании «…» работать экономистом в каком-нибудь «занюханном» (Денису всегда нравились эти ее словечки) офисе. По большому счету, на эти курсы она пошла просто от скуки, потому что ее повседневные маршруты (дом – фитнесс – солярий – Катька - дом) ей уже приелись. Да и какой-никакой, а заработок (опять же – в перспективах). Светке он доверял, страстным ревнивцем тоже замечен не был, да и понимал прекрасно, что Светке тоже хочется почувствовать себя важной персоной, зарабатывая что-то свое. Конечно, он не думал, что подруги хватит надолго, и этот порыв скоро, естественно, пройдет, но смысла в том, чтобы сопротивляться, когда она прибежала с горящими глазами, рассказывая про эти «офигенские» французские курсы, не видел. Он вполне мог позволить себе эту прихоть своей любимой (?). Упоминать о том, кто платил за эти курсы, пожалуй, не стоит.
Денис встал, разлил кофе по кружкам и сел на отдельный стул. Света, обычно придирчивая к мелочам и строящая себе домыслы а-ля «ты какой-то злой» и «чего ты бесишься опять», в этот раз значения этому не придала и бодренько засеменила в ванную приводить себя в порядок. Денис был уверен, что любой мужчина понял бы его. Иногда просто хочется спокойствия, хочется остаться наедине со своими мыслями, элементарно «залипнуть» перед телевизором / компьютером. Не так уж и часто, но иногда. И не потому, что твоя дорогая тебя прямо уж так сильно раздражает, нет. Просто людям иногда нужно отдыхать, считал Денис, и речь не идет о способе «отдыхать друг от друга». Отдыхать неназойливо, хоть и вместе, но иногда даже как друзья, когда ты не видишь необходимости доказывать свою любовь ежесекундно, когда вам есть что мирно обсудить, и она не станет тебя упрекать в том, что ты ее сегодня мало целуешь и недостаточно на нее смотришь. И в то же время всегда быть на одной волне, чувствовать любимого человека, понимая, что он чувствует тебя. Пожалуй, такая гармония приходит с возрастом. «Никто не идеален, - успокаивал себя Денис. – Наверное, даже отец бы меня понял. » Кстати, что-то он там притих…


Глава 2. ОТЕЦ


Вот уже которое утро слесарь 6-го разряда Виктор Семенович просыпался до звонка будильника и лежал с открытыми глазами, слушая предрассветные распевки птиц за окном. Болела спина, руки все не доходили обратиться в заводскую поликлинику. Васильич постоянно интересовался причиной красных глаз Виктора Семеновича, на что получал вполне естественный для их возраста ответ: «Бессонница». Сам Виктор Семенович не считал нужным делиться со своим единственным товарищем / коллегой / поручителем по кредиту своими проблемами со здоровьем, считая, что у того и своих проблем хватает. «Понимаешь, Семеныч, они там в конец в их институте оборзели!» - нервно вещал обычно спокойный как скала Васильич. Его дочка заканчивала 5-й курс университета, а цены на оплату за учебу росли, по его словам, «в арифметической прогрессии». Оно и понятно, с выпускников грех не содрать побольше, все это понимали, но что уж тут поделаешь, заканчивать надо. Виктор Семенович всегда гордился своим Дениской, который блестяще закончил свой университет и имел довольно престижную и высокооплачиваемую работу. Но вслух никогда этого не говорил. Стыдно как-то хвастаться было. «Да и не все же должны работать заместителями главного менеджера по продажам в нашем регионе трансконтинентальной компании «…», - думал про себя отец. «Вон сколько сейчас профессий разных, обязательно чего-то добьется!» - это уже вслух Васильичу. Васильич грустно кивал, соглашаясь.
Сегодняшнее утро практически ничем не отличалось от предыдущих. На часах 5:48, за окном допевают свои последние песни уже вконец уставшие от ранней и промозглой осени птицы. Воскресенье, выходной. Сегодня ехать к Денису.
Ничего удивительного в том, чтобы в свой законный выходной проснуться ни свет ни заря, Виктор Семенович не видел. Привычка вставать рано выработалась за долгие годы «службы», как он шутя называл свой завод. «Я на службу, Оленька!» - часто говорил он покойной жене перед уходом. Та выглядывала из-за угла кухни, уже спозаранку в переднике, и махала ему вслед с улыбкой. Боже, как ему  иногда ее не хватает…
Пройдя все утренние процедуры, Виктор Семенович сидел на кухне, окрашенной в розовато-желтый первыми лучами осторожного сентябрьского солнца. Перед ним на кружевной салфетке, вышитой еще его женой, стояла огромная кружка крепкого зеленого чая. Как обычно, несладкого.
«Надо бы зайти к Сережке, как он там…» - отец задумчиво наблюдал за стайкой воробьев, примостившихся на кроне соседней с домом липы. Кружка приятно грела озябшие с утра, вечно мозолистые руки.
Сережка жил этажом выше в отцовской хрущевке. Точнее, не один жил, а с отцом. Мать его давно уже давно перебралась на ПМЖ в местную психиатрическую клинику (бесконечные пьянки с мужем все-таки не оставили равнодушным ее мозг). Отец Сережки пока держался, если это можно так назвать. Хотя Виктору Семеновичу иногда казалось, что лучше бы ему присоединиться к его жене. Сережке, пожалуй, казалось так же.
Мальчик учился в пятом классе, но развит был не по годам, как это часто бывает в неблагополучных семьях. Чаще всего он обитал один, пока отец «синячил» (Сережкино слово) в своей автомастерской с собутыльниками. Копеечной зарплаты едва хватало на оплату коммунальных и тому подобного, что уж говорить о каких-то маленьких Сережкиных детских прихотях. К пятому классу ему так и не удалось завести друзей. Одноклассники ни в какую не хотели принимать пацана, который и слыхом не слыхивал о «контре» и «варкрафте», у которого не был «клевых кроссочей» и «мобилы в порядке». Откровенно говоря, и обычной «мобилы» у Сережки тоже не было.
Виктор Семенович заглядывал к Сережке раз-два в неделю, когда его непутевый папаша отсутствовал. Мальчик гордился этой «дружбой», искренне радовался маленьким гостинцам, которые регулярно приносил сосед. Они часто сидели и просто разговаривали ни о чем. Мужчину иногда поражала манера мальчика беседовать, дискутировать о чем-то серьезном так, как не всякий взрослый бы сумел. Больше всего ему не хотелось уходить, когда он видел грустные Сережкины глаза, в которых, казалось, нет и уже никогда не будет того мальчишечьего задора, который бьет через край у его сверстников. После этих встреч он долг не мог заснуть, борясь с и без того мучившей его «бессонницей».
Несколько дней назад Денис подарил отцу на юбилей (55 лет все-таки) подарок - мобильный телефон. С камерой, с музыкой, все как надо. Отец смущался и кряхтел еще больше обычного, но ему было приятно, что сын помнит. Сын помнил только потому, что недавно заглянул в старый альбом с фотографиями, где нашел потрепанную черно-белую карточку, где отец был еще ребенком. За столом была вся семья, все улыбались, маленький Витя – сильнее всех. А с обратной стороны уже размытыми временем чернилами стояла дата отцовского Дня рождения.
С техникой Виктор Семенович, как и всякий представитель совковой закалки, был на вы. Кроме как Денису да Васильичу звонить ему было некому, да и незачем.
Однажды во время их встречи с Сережкой мальчик увидел у мужчины новый аппарат и не мог скрыть свое восхищение и грусть. Он долго копался в телефоне, проверял камеру, слушал мелодии, после чего деловито вернул со словами: «Ничего такой». Виктор Семенович уже давно все для себя решил, и с улыбкой отодвинул руку мальчика: «Забирай…».
Сережка был на седьмом небе. Он раскраснелся, кружил по комнате, размахивая новой вещью.
- Виктор Семеныч, а правда мы сходим с вами на залив, к мосту? Там все наши фоткаются, там закаты самые красивые, и я хочу, чтоб они тоже увидели… Ну, в смысле, поняли…
- Сходим, сходим, Сережа. Я тоже закаты очень люблю. Давай вот в воскресенье и сходим, как я от сына приеду.
- Спасибо вам, дядь Вить… Вы такой!.. Самый-самый! – мальчик посмотрел на мужчину снизу вверх. Глаза его заблестели и стали мутными. Вдруг он резко обнял своего друга за пояс и стоял так, не отпуская, мелко подрагивая. Виктор Семенович гладил его по голове и что-то приговаривал, но тут зашмыгал носом, будто при насморке, и, не поднимая головы, резко засобирался к себе. А Сережка остался стоять в коридоре, крепко сжимая в руке подарок…


ГЛАВА 3. ЗАКАТ


…«Никто не идеален, - успокаивал себя Денис. – Наверное, даже отец бы меня понял. » Кстати, что-то он там притих…
Отец смотрел куда-то в окно, туда, где только недавно начал лениво просыпаться воскресный город. Увидев, что сын смотрит на него, отец встрепенулся.
- Что ты говорил, Денис?
- Ничего, я молчал.
- А… Ясно.
Денис медленно водил ложкой в кружке с кофе. На барной стойке зазвонил телефон.
- Да, алло… Да, Денис Викторович… Да, здравствуйте…сейчас, секунду, я проверю почту… - и, выходя из кухни, кивнул отцу на нетронутую чашку кофе.
Отец улыбнулся. Денис Викторович. Тот самый Денис Викторович, с которым они лет 20 назад ходили на залив ловить мелких карасиков, а потом приходили домой, голодные, искусанные комарами, и с довольными лицами выкладывали перед мамой улов. Денис Викторович, которого отец катал на велосипеде в деревне, посадив сына на самодельное сиденье на раме перед собой. Они вместе собирали грибы и землянику в лесочке возле железнодорожной насыпи, играли в догонялки на мокрой траве, как и полагается, босиком, а потом махали проезжавшему навстречу поезду, и мальчик смеялся, когда машинист гудел в ответ…
- Виктор Семеныч, я побежала! – в дверях появилась Света в одном сапожке и тут же исчезла.
- Пока, Светочка, счастливо!
- Дёнь, я побежала! Заберешь меня?
Из комнаты донеслось мычание Дениса. Видимо, все еще разговаривал по телефону.
Дверь захлопнулась, и отец осторожно отвернулся к окну. Спина снова беспокоила.
Через пару минут появился Денис, уже одетый в костюм и пахнущий парфюмом.
- Пап, мне тут уехать надо ненадолго, там партнеры звонили, без меня никак. Тебе ключи оставить, или ты…
- Так сегодня же воскресенье, сынок?!
Денис слегка улыбнулся:
- У заместителя главного менеджера по продажам в нашем регионе трансконтинентальной компании «…» нет выходных.
 Ему определенно нравилось, как это звучит.
- Ну надо так надо… - отец с легким кряхтеньем поднялся с вогнутого дизайнерского стула, тут же застеснялся этого своего кряхтенья и наигранно-молодцевато оправил рубашку.
- Так тебя, сынок, может подвезти тогда куда надо?
Денис снова улыбнулся:
- Не, пасибо, я на своей. Ты лучше домой езжай.
- А хочешь, потом вместе на залив сходим, а, сынок? Помнишь, какие закаты там красивые? Посидим, поговорим…
Денис замялся.
- Ну, не знаю я, пап, когда освобожусь, там еще и Светке обещал. Давай как-нибудь в другой раз, ок?
Они вышли из подъезда. Денис сухо пожал руку отцу и уже направился к своей «BMW». Отец задержал его.
- Денис?
- М? – Денис обернулся.
- Денис… Сынок… Ты звони мне, хорошо? Только на домашний звони, хорошо?
- Ладно, пап, конечно, - поинтересоваться, почему на домашний, если у отца недавно появился мобильный, Денису в голову не пришло.
- Денис… Я люблю тебя, сын, не забывай, хорошо?
- Да, пап, конечно, извини, я уже опаздываю. До встречи, - Денис быстрым шагом направился к машине. Проводив взглядом автомобиль сына до выезда из арки во дворе, отец посмотрел в сероватое небо, вздохнул, и, сильно хлопнув дверью своей жигуленка, поехал домой. Сегодня они пойдут с Сережкой на залив. Там красивые закаты…
Возле подъезда стояли две машины скорой помощи и три милицейские. Виктор Семенович заволновался, увидев эту картину. Он быстро вылез из машины и подошел к подъезду, куда входили-выходили люди в форме и в белых халатах, и которым до него не было никакого дела. Рядом уже собралась кучка зевак, кто-то держал наготове телефоны. Виктор Семенович хотел было зайти, но его остановила соседка, которая стояла у входа в подъезд, рано постаревшая Виктория Львовна из квартиры напротив. Глаза у нее были слегка опухшие и испуганные….
…Сегодня отец Сережки, как всегда, пришел навеселе. Причем настолько, что весело было всему подъезду, когда тот, дико матерясь и стуча кулаком в стены, поднимался к себе на пятый этаж. Сыну он явно не был рад, особенно когда тот смотрел на него вот так, одновременно с брезгливым отвращением и жалостью. Увидев на столе новый телефон, папаша поднял такой крик, что, по рассказам соседей, было слышно на улице. Обвинив сына в воровстве и обложив его всеми возможными ругательствами, он вроде успокоился и отправился к себе в комнату. Сережка, улучив момент, хотел выбежать из квартиры, чтобы переждать отцовский припадок. Но папаша тут же появился с ремнем и начал безжалостно хлестать сына, крича, что он сам сроду чужого не брал и «тебе, выродку, не позволю». Чуть позже из заключения экспертов стало понятно, что когда мальчик пытался вырваться, его отец набросил ремень уже ему на шею…
«Асфиксия…» - перешептывались все в подъезде.
Папашу с безумными глазами и бессвязной речью выводили под всеобщее молчание…
…Возле залива была ветрено. Мелкая рябь волновала воду, в воздухе пахло травой и свежим песком. Виктор Семенович стоял у кромки обрыва, возле моста. Совсем рядом, чуть позади, находилась парковая зона, скрытая от обрыва несколькими дубами и липами, где чаще всего гуляли мамаши с детьми и влюбленные парочки. Довольно далеко внизу плескалась о глинистую кромку обрыва вода. Далеко, за лесополосой, медленно закатывалось солнце, которое в это время приобретало совершенно иные, темно-багровые тона. Слегка трясущимися руками он достал из кармана пальто телефон. Стражи порядка не особо-то следили за квартирой после трагедии, их интересовало другое, поэтому мужчине без проблем удалось тихонько забрать его с кушетки в прихожей. Он включил камеру и, направив на полыхающий закат, сфотографировал. 
«…Там все наши фоткаются, там закаты самые красивые, и я хочу, чтоб они тоже увидели… Ну, в смысле, поняли…»
«Красивый закат», - подумал отец, смахивая с еще более покрасневших глаз слезу. Наверное, ветер…

***

Денис со Светой стояли у парапета. За несколькими дубами и липами виднелась вода, чуть правее, на возвышении, был обрыв. Денис давно там не был. Ему нравилось вот так стоять со Светой, спокойно, когда ничто не раздражает, никто ничего друг от друга не требует. Света нежно прижималась к нему, поеживаясь на ветру. «Да, я люблю ее», - подумал Денис, и ему сразу же стало хорошо и как-то очень спокойно от этой уверенности.
С того места, где находился обрыв, послышался довольно громкий всплеск воды.
- Что это? – спросила Света, повернувшись к ему.
- Не знаю. Наверное волны.
Денис достал телефон, повертел его в руке и набрал мобильный номер отца.
Недоступен…


Посвящается моему
любимому Бублику