Золото народа. Глава 39

                39

     Устье бокового ручья Борис нашёл сразу. Да тут и ошибиться было невозможно: в районе этих проток другого просто не было.  По показаниям навигатора получалось, что они  сейчас находятся где-то совсем рядом с точкой деда.

В ручье по камням тихо клокотала вода, облизывая крупные валуны серых гранитов. На солнце  золотом поблескивала слюда, выступавшая из камней. Она так играла и манила к себе, что хотелось нагнуться и поковырять эти мелкие блестящие чешуйки. Между камнями сновала стайка шустрых  мальков. Увидев Бориса, они вмиг разбежались, подняв со дна песок, который тут же снесло по течению. Ручей скоро остался позади, а перед ними открылась  площадка и протока. Это была та самая площадка, которую Борис приметил с вертолёта.

На высокой террасе росли редкие лиственницы и стройные ели. Они тянулись вдоль протоки, не  доходя до  коренного берега, а под ними разноцветным ковром стелился пушистый мох. Протока плавно врезалась в террасу, убегая в сторону от основного русла. Течение в протоке замирало, и казалось, что вода стоит на месте. Только на отмели  стало видно, что здесь быстрое течение.

На поляне Борис увидел свежую стоянку. Над кострищем стояла наклонная жердь, служившая  таганом. Там, где она была  воткнута в землю, жердь прижимал большой камень. В стороне лежала куча примятых веток. Было видно, что тут ночевали. Рядом Борис увидел какие-то раскопки. На большой полянке все было перекопано. Верхний слой почвы кто-то вскрыл до суглинка, залегавшего ниже, и местами он был разбросан по  зелёной траве, подобравшейся к одиноким деревьям.  По черному слою золы и недогоревших углей  угадывалось большое кострище. Три похожих раскопки виднелись чуть в стороне. В  одной тоже была зола.

- Боря, смотри, здесь тоже угли. — Нина носком ботинка поковыряла чёрную  землю. Под ногой хрустнула полуистлевшая обуглившаяся головёшка.

- Это, наверное, наши знакомые краеведы тут поработали. Больше некому. Интересно, что же они тут искали?

- Черт его знает, но явно,  не червей копали.

- А может, просто …

- Да нет, Нина, просто так они бы здесь не копались. Это же какое-то древнее кострище. Хотя кто знает, может, это и от пожарища осталось.

Нина нагнулась и подняла  ровную позеленевшую палочку. Она оказалось гильзой от винтовочного патрона. Рядом Борис нашёл гильзу покороче, от пистолета.

Он осмотрелся. Прошёл по  поляне, зашёл в лес. Было видно, что кусты рубили, ветки валялись повсюду. На опушке  Борис нашёл  полусгнивший пенёк. Он его пнул, и под ботинком что-то блеснуло. Это была пряжка от солдатского ремня.  Во всю пряжку была  вырезана пятиконечная звезда.

В поляну  плавно врезался мыс и почти подходил к протоке. Сейчас полукруглым он Борису не показался, хотя с вертолёта и на дедовой схеме именно так  этот мыс и выглядел. Можно было даже подумать, что дед видел его сверху. На карте мыса не было, и о его существовании Борис догадался по едва различимому изгибу горизонтали. Мыс выстилали крупные валуны, хаотически надвинутые друг на друга. Они спускались от уступа до самого

подножья. Всё внимание Бориса сейчас было приковано к уступу.  Выше него на дедовой схеме стоял небольшой крестик. Он примостился прямо между двумя большими кружками, показывающими валуны. Один кружок почему-то был закрашен, а на втором — нанесены точки. В описании деда об этом ничего  не сказано, и Борис, не зная, что это означает,  стал заметно  нервничать.

Эту схему Борис  запомнил со всеми показанными там деталями и  мог в любое время  воспроизвести её  по памяти. Дед написал, что от протоки до уступа  тридцать четыре шага, а у Бориса почему-то получилось ровно в два раза больше. Он дважды вместе с Ниной  перемерил, но результат не изменился. Позже  он  сообразил, что это расстояние дед измерил  парами шагов. Так было легче считать. Возле уступа валуны оказались  громадными.

Прямо от большой глыбы, лежавшей на противоположном краю уступа, Борис отсчитал двенадцать пар шагов на северо-запад и подошёл к двум валунам. Один из них был черным, как смоль, а второй — такой же серый,  какой он видел в боковом ручье. Между ними Борис увидел ещё один — поменьше. На схеме в этом месте стоял крестик.

«Откуда он тут взялся? » — промелькнуло у  Бориса в голове.

Для того, чтобы добраться под любой из  этих  двух  валунов, нужно было этот камень откатить. А  камень напрочь застрял, он даже не шевелился. Борис вытащил снизу мелкие камни и подкопал  впереди. Камень сдвинулся с места и опять  остановился. Пришлось снова расчищать.

Вдвоём они столкнули камень, он с грохотом покатился вниз, увлекая за собой другие.

Борис раскопал между валунами.  Там было пусто.

- Странно, здесь же стоял крестик, — с удивлением в голосе сказал он Нине.

Он передохнул и снова принялся за раскопки. На этот раз Борис стал копать под чёрным валуном. Возможно,  когда-то он нависал карнизом, образуя уступ, но со временем под него  набились мелкие камни. Вскоре Борис откопал жестяную банку из-под патронов, а рядом увидел истлевшую тряпку и покореженный кусок кожи с желтой пряжкой, похожей  на ту, которую он нашёл в кустах. Банка оказалась  тяжёлой, как гиря. Борис засунул руку глубже и вытащил ещё одну банку. Она доверху  была заполнена желтым песком. На солнце он играл и слепил глаза.  В песке встречались крупные камушки с шероховатой поверхностью.

- Сбылась мечта идиота, — нервно засмеялся Борис. — Теперь наконец-то можно расслабиться.

В одной банке Борис нашёл записку, завёрнутую в плотную бумагу. Она была  написана карандашом на сером листе из тетрадки в линейку.

 

«Это золото добыто отрядом особого назначения Дальстроя  МВД СССР.

При взвешивании  безменом установлено 76,1 кг  золотого песка чистым

весом. Золотой песок  упакован  в жестяную тару. Всего четыре места .

       12 сентября 1941 года.

 

Начальник лагеря особого назначения,

лейтенант Конев Б.Н».

 

И внизу стояла его подпись. Она была очень разборчива и совсем не такая,  какой  знал её  Борис. Видно, со временем   дед даже по-другому стал расписываться.

Борис рассчитывал найти это золото, но сколько его будет, об этом он даже не задумывался. А его оказалось очень много, и он растерялся. При мысли, что это золото полито кровью многих людей, ему становилось не по себе. Всех, кто с ним когда-то соприкасался, уже не было в живых. Это золото не принесло никому ни богатства, ни счастья. С ним шла только смерть. Даже его родной  дед, которому оно досталось, не смог им воспользоваться. Всё свою жизнь мыслями он был рядом с ним, но забрать его не смог.

«Может, его сдать государству? — подумал Борис. — За этот клад мы получим свои проценты. Даже этого нам хватит надолго».

- Боря, Боря, — толкала его Нина, — ты чего? О чём задумался? Давай его сдадим. Зато всё будет законно, и ни от кого не  нужно будет прятаться.

От этих слов Борис  сразу пришёл в себя.

- Поздно сдавать. Если заподозрят, что мы намыли это золото, нас могут привлечь за незаконную добычу драгоценных металлов.

- А мы его вынесем из тайги и сразу сдадим. Если нужно будет, покажем это место.

- Теперь это очень опасно. Если только кто-нибудь узнает, что у нас есть золото, мы уже не выйдем из тайги. Нас могут просто уничтожить.

- А если его оставить здесь, а потом, когда доберёмся до посёлка,  сообщить о находке?..

- Ну, тогда мы вообще ничего не получим, и это тоже не менее опасное дело. Нет никакой гарантии, что это золото попадёт в государственную казну. Мы его должны сами принести и сдать. Вот только тогда можно будет всё законно оформить. А вообще, почему мы будем его кому-то отдавать? Мы с ним сами разберёмся.

- Но это же опасно.

- Нина, всё опасно, но обратного хода у нас нет. И стоило ли нам тогда заваривать эту кашу? Получается, что всё это ради того, чтобы  отдать государству. В конце концов, я тоже имею моральное право на это золото. Никому ничего отдавать не будем.

***

Вертолёт летел прямо на них. Было видно, что он зависает и вот-вот сядет. В последний момент он резко отвернул и, обдав их мощным потоком воздуха, пронёсся мимо.

- Куда?…  Назад! Я приказываю! Садись! – срывая голос, кричал Максимов. — Они могут уйти.

Ерёма повернулся к нему и спокойно сказал:

- Товарищ капитан, на борту приказываю только я. Все остальные выполняют мои команды. Без проверки я садиться не могу. У меня инструкция.

Сделав круг, вертолет пошёл на посадку…

Едва они сели, как оранжевая резиновая лодка отчалила от берега и быстро пошла по течению. На волнах её покачивало.

- Смотрите, они уходят! — закричал младший сержант. — Вот они.

Вертолёт снова оторвался от земли и тут же завис над лодкой. Ветром погнало волну, лодку качало. Ерёма увидел, как Нина схватилась за обвязку, а Борис судорожно грёб наперерез волне. Ерёма потянул штурвал, вертолёт поднялся вверх.

- Ты что же это делаешь? – возмутился капитан. — Спускайся вниз.

- На воду я вертолёт не посажу.

Максимов от негодования даже ударил кулаком по двери.

- Тогда мы будем прыгать. Снижайся!

- Да вы что, капитан? Это безумие. Вы погубите людей. Здесь опасный порог. Они уже не успеют причалить к берегу, их может перевернуть. А там девушка. Я вас высажу прямо за порогом…

- Ну давай, давай, -  нетерпеливо прервал его Максимов. — Снижайся!

Ерёма сбавил скорость, посмотрел вниз. Лодка приближалась к порогу. Вот лодку развернуло и понесло кормой вперёд, потом боком. На неё надвигался водяной вал, от увиденного у Ерёмы перехватило дыхание. Вода внизу кипела, и от этого  она казалась белой, как молоко.

«Если Борис сейчас не вывернет, — подумал он, — их захлестнет и опрокинет. Ни в коем случае нельзя подставлять борт. Что он делает?…»

Вертолёт остановился и завис. Ерёма в любую секунду готов был прийти на помощь. Он уже рассчитал, где они могут оказаться, если лодка вдруг перевернётся. Но в последний момент Борис сумел вывернуть, и  лодка на гребне волны носом  вошла в порог. Здесь начинался прижим.

- Боря, я боюсь, Боря, — кричала Нина. — Нас захлёстывает водой. Боря-я…

- Держись крепче, Нинок, я рядом, держись…

Лодку понесло навстречу другому валу. Он неудержимо накатывался, и уйти от него было невозможно. Снизу Борис увидел, как на гребне вода распадается и брызги летят в разные стороны.  В следующий момент их опять развернуло. В борт ударила волна  и накрыла их с головой. Казалось, что напором воды лодку сейчас раздавит и швырнет, как щепку. Дно

оторвалось от воды, лодка наклонилась. Она почти легла на один баллон. Борис судорожно грёб, и одно весло мелькало в  воздухе. Вот-вот они опрокинутся. Ерёма стал резко снижаться. Второй пилот сразу понял, в чем дело, он шагнул к двери. Вертолёт на мгновение завис сбоку над лодкой. Воздушный поток придавил её,  лодка выровнялась и пошла носом вперед.

Прижим кончился. Берега расступились, течение заметно  уменьшилось, но река, вырвавшись из сжимавших её тисков, еще не потеряла свою мощь. Она продолжала своё буйство, показывая всем, кто хотел её одолеть, свой неукротимый характер. Прилетевший снизу ветерок, прошёлся по их вымокшим телам, заиграл в Нининых волосах. На её лице появилась задорная улыбка. Она с облегчением вздохнула.

-         Ну, слава Богу, пронесло. Мы спасены. Теперь нам ничего не страшно.

От открывшегося простора, радости, что  их пронесло, распирало её грудь. Своим  счастьем хотелось поделиться со всеми.

- Боря, ты молодец. Я тебя люблю, — закричала ему Нина. – Мы будем жить вечно, как эти горы. Так держать!

Из-за белого облака выглянуло солнце, показалось чистое голубое небо, а на горизонте над островерхими вершинами копнами громоздились тёмные тучи. Они косматыми языками расползались по небу,   устремлялись им навстречу.

Борис отчётливо увидел гальку на берегу, зелёную полоску леса и, стоявший вдали вертолёт. С берега вовсю махали и кричали. Их призывали немедленно причалить, чтобы они сдались в руки тем, кто устроил на них охоту, кто их чуть не погубил. Преследователи хотели у них отобрать то, что им не принадлежало –  золото, добытое непосильным трудом подневольных рабочих.

На душе у Бориса сразу стало нехорошо. За мгновенье перед  глазами, как в кино, прошла вся его жизнь.  Он увидел себя с родителями и с Ниной, проскочили кадры с его дедом, стоявшим перед шеренгой заключенных, а потом его взгляд остановился на золоте.  Золотой туман полз по реке, стелился по берегу, медленно  поднимался по склону на вершину самой высокой горы. Всё вокруг было в золоте. Стряхнув оцепенение, Борис поднял рюкзак с золотом и бросил его за борт. Их обдало холодной водой.

- Всё, теперь мы свободны, — разгибаясь, как после тяжёлой работы

крикнул Борис. — Пусть это проклятое золото не достанется никому.

На глазах у Нины появились слёзы. Ей вдруг стало обидно за себя, за Бориса, за всех, кто  добыл этот жёлтый металл.

«Столько положено сил и ради чего? Только для того, чтобы золото не досталось никому, чтобы его утопить. Это же не справедливо. Золото должно приносить счастье,  а от него одни страдания. Только горе от этого золота.  Я так не хочу».

- Нет, не хочу, не хочу, — от отчаяния закричала Нина. – Нет, нет, — разнёсся её голос по тайге.

Лодку развернуло и понесло к другому берегу. Борис стал грести к середине реки. Лодка не слушалась, сильное течение несло их вперёд. На коротком отрезке причалить к берегу было практически невозможно. К тому же он потерял несколько дорогих мгновений, решавших здесь всё. На середине реки лодку догнала отбойная волна, которая отсекла их от берега. Лодка запрыгала, как на ухабистой дороге, Борис с трудом вывел её на основную струю, и на скорости они проскочила мимо махавших  людей, стоявшего на берегу вертолёта. Сквозь шум волн до них долетели только обрывки фраз. Последнее, что услышала Нина: «Стой, стрелять буду. К берегу…»

- Боря они …

Он её не услышал, на полной скорости разогнавшаяся лодка влетела в перекат, их сильно закачало, нос задрался вверх. Вдогонку им ударила автоматная очередь. Разорвалась тишина. Нина схватилась за грудь, тело её обмякло, она повались набок. Вокруг лодки запузырилась вода. Теряя свою  форму, лодка стала резко уменьшаться в объёме.

- Нина, что с тобой? Нина! – кричал Борис. В этом диком  крике соединилось всё сразу: это было и горе, и ужас, и страх.

- Плыви, к берегу. Один…

Слова застряли у ней в горле. В следующее мгновенье лодку захлестнуло водой. Сквозь пелену Борис увидел, как оторвался от земли вертолёт, как он завис прямо над ним. Он  слышал чей-то незнакомый голос, доносившийся откуда-то издалека:

«Это  расплата за золото  невинно убитых. Золото, погубившее людей должно навсегда остаться в тайге».